Кости

Рота взобралась на высоту к полудню. Солдаты укрепляли рубежи и рыли окопы, офицеры, наблюдая за ними, отдавали приказы. Одним словом типичная суета, при закреплении на высоте.
          На камне, не далеко от склона, положив подбородок на прижатое к телу колено и свесив другую ногу, сидит мальчик, на вид 18-20 лет. Доев тушёнку, он положил банку из под неё рядом и о чём то задумался, смотря в безмятежные небеса.  Такой маленький, такой щупленький, куда же его в бой? Он видел смерть, не увидев жизни, и сейчас, смерть и война… это и есть его жизнь. Его маленькие ручки, наверно даже женщину ещё не держали, а уже сжимают автомат. Эти ноги, может быть не разу в жизни, не шагнули по Красной площади, но они в берцах, перебирают чеченский песок, вырисовывая под камнем не понятный рисунок. Но всмотримся в его лицо: из-за копоти и пыли, оно чёрное, словно маска и видны только глаза, голубе, с детской невинностью глаза. От ясного, безоблачного неба, они ещё больше приобретают голубой оттенок. Да, его глаза, это два небосвода  с чёрными солнцами, освещающими неизмеримую даль. Волос не видно, их скрывает каска.
          Из солдатской суеты, появился мужчина, в камуфляже, но не военный, он достал фотоаппарат и сфотографировал этого солдата, запечатлев его именно так, как было сказано ранее. Потом подошёл к нему, они стояли где-то 10 минут разговаривая, мальчик не вставая, что- то рассказывал, а тот, быстро это записывал в своём блокноте.

          Москва. Вечер. Генштаб. В кабинете, за большим дубовым столом, сидит генерал, напротив него, на стуле полковник. Из- под стала, генерал вытаскивает свёрток газеты и начинает его разворачивать. – Вот, угощайся, тесть с Волги прислал, сам поймал, сырого копчения, эх вкусная рыбина,- сказал облизываясь, он. Перед ними лежала аппетитная копчёная рыба. –А пиво? Товарищ генерал, рыба без пива…- не успел полковник закончить, как перед ним стояла бутылка с пивом. – А вот теперь можно и расслабиться,- с той же шутливой улыбкой продолжил полковник. Через два часа, они сидели развалившись на креслах, под каждым из них стояло по пять пустых пивных бутылок, а на столе, газета, с обглоданными костями и рыбьими внутренностями. Два вполне сытых, отдохнувших командира обсуждали, внешние и внутренние проблемы государства, обсуждали, недавно минувший кризис, и, конечно же, вечную тему «как повлияла перестройка на жизнь».
             А из-под костей, на газетном листе виднелась фотография с мальчиком в форме, смотрящим в неопределённую даль. Над фотографией большими буквами надпись: «смерть слепа». А снизу, мысли журналиста: пуля слепа, пуля не знает возрастов и званий, он несёт смерть, и приносит её быстрее почтальона, донося свою ношу прямо в сердце, прямо в голову адресату.
          Рота N защищала высоту 12 часов, не сдавая рубежей. Молодой лейтенант X, месяц назад окончивший десантное училище, единственный, кто уцелел из офицеров. Собрав остатки роты, он запросил огонь на себя, чем самым не сдавшись, удержал высоту.