Любовь к насекомым

Гусеница ползет по зеленому листику. Красивая, яркая, мохнатая, она видна издалека. Куда ты ползешь, маленькая гусеница? Налетел порыв ветра, и гусеница шлепнулась на землю. Алеша присел на корточки, чтобы посмотреть, что же случилось с гусеницей. Наверно, она ушиблась. Больно падать с такой большой высоты. Можно сломать ногу или совсем разбиться!
Гусеница лежала неподвижно. Алеша встал на четвереньки, склонился над ней. Неужели она совсем убилась? Нет, гусеница полежала немного, пришла в себя и поползла по земле. Она ползла очень медленно, часто останавливалась и думала, куда же дальше? Алеша лег на живот, чтобы было лучше видно. Гусеница направлялась к дереву. Все правильно. На дереве растут листики, а гусеницы всегда едят листья. Значит, они вредят лесу, портят деревья. Но гусеницы нужны птицам. Птички кормят гусеницами своих детишек. И сами их едят. Значит, гусеницы немного вредные, а немного – полезные. Из них еще потом получаются бабочки. Очень красивые, совсем не вредные и очень полезные.
Гусеница поползла быстрее. Торопится, проголодалась, наверное. Алеша пополз за ней. Интересно, а у гусениц есть зубы? Если есть, то очень маленькие, их не разглядишь. А если нет, то чем гусеница жует? Беззубым ртом, что ли?
На пути у Алеши появилась преграда. Большой муравейник. Алеша забывает о гусенице и склоняется над муравьиным городом. За муравьями наблюдать интереснее, чем за гусеницей. Они не только жуют, а еще и работают.
Алеша так увлекся, что не заметил, как сзади к нему подошла мама. Она положила руку Алеше на плечо. Алеша поднял голову и посмотрел на маму. У нее было какое-то странное выражение лица. Алеша тотчас же забыл про муравейник.
 – Пойдем, – прошептала мама и взяла Алешу за руку. – Я тебе что-то покажу. Только тихо!
Мама приложила палец к губам и повела Алешу по тропинке в лес. Мама шла, высоко поднимая ноги и стараясь не наступать на сухие веточки, которых было очень много. Алеша пытался идти, как мама. Щелк! Наступил на ветку, и она хрустнула под его ногой. Мама погрозила пальцем и прошептала:
 – Тише! Тише!
Шли они недолго. Вскоре тропинка закончилась. Мама остановилась и замерла. Алеша тоже остановился, открыв рот от изумления. Тропинка привела их на большую, залитую солнцем поляну. Густая зеленая трава покрывала ее, как ковер. Белые, голубые, желтые пятна на зеленом ковре – это цветы. Самая обычная полянка. Таких полянок много в лесу. И цветы на них растут такие же, и бабочки порхают над цветами, и шмели гудят, и мухи жужжат. Ничем эта полянка не отличается от других. Вокруг полянки стоят такие же, как и везде, сосны. И звуки над ней такие же, как и над другими полянками. Вот совсем рядом прокуковала кукушка: «Ку-ку! Ку-ку!». Помолчала и начала снова: «Ку-ку! Ку-ку!». Стучит дятел – неутомимый лесной доктор. Какие-то маленькие птички пролетели стайкой над полянкой и скрылись в лесу. Ничего необычного. Лес полон таких полянок.
Алеша с мамой и папой часто ходят в лес. Алеша много раз, может, миллион раз видел полянки с зеленой травой, с цветами, бабочками, стрекозами, мухами. Почему же перед этой полянкой они с мамой замерли с открытыми ртами? Потому что на этой полянке, ничем не примечательной с виду, происходили необычные, странные, непонятные события. В центре травяного ковра стоял папа. Он стоял на одной ноге, а вторая нога была высоко поднята. Папа весь согнулся, растопырил руки и не шевелился. Вдруг он прыгнул в сторону, хлопнул в ладоши и опять замер на одной ноге. Руки в стороны, голова опущена, спина согнута колесом. И снова прыжок, хлопок, прыжок, хлопок. На одной ноге стоять не очень-то удобно, поэтому папа покачивался из стороны в сторону. Внезапно папа бросился на землю. Он упал на живот и начал колотить руками по траве. Поколотил немного и снова затих, затаился. Его почти не было видно в траве. Он полежал тихо несколько минут, а потом забарахтался, как будто поплыл. При этом он что-то еле слышно бормотал.
 – А-а-а! – неожиданно громко закричал папа. Мама и Алеша вздрогнули. – Вот я тебя сейчас!
Папа вскочил на четвереньки и быстро пополз по траве. Он ползал кругами, взмахивая то одной, то другой рукой.
 – Ах, ты так! – опять закричал папа. – Ну, держись!
Он высоко подпрыгнул и хлопнул в ладоши. Постоял немного, похлопал и побежал. Теперь он бегал, не останавливаясь, и громко кричал. Папа был похож на шамана, исполняющего ритуальный танец, или на очень дикого человека из очень дикого племени. Он то приседал, то подпрыгивал, то бросался из стороны в сторону. Он не останавливался ни на минуту и при этом издавал непонятные воинственные крики. Алеша и мама смотрели на него с изумлением и даже с испугом.
 – Наш папа сошел с ума…  – тихо и грустно сказала мама. – Бедный, бедный наш папа! Тихий и ласковый, такой хороший… Наверно, свежий воздух так подействовал на него! А может, он перегрелся на солнышке и у него солнечный удар?!
Мама говорила очень тихо, но не6смотря на это папа услышал. Он остановился и радостно закричал:
 – Как хорошо, что вы пришли! Мне срочно нужна ваша помощь. Алеша, иди скорей сюда! Помоги мне их поймать!
Алеша подбежал к папе.
– Смотри, – сказал папа, раздвинув руками траву, – смотри, сколько их здесь! Сотни! Тысячи! Но я никак не могу их поймать!
Алеша вглядывался в траву, вглядывался, но ничего не видел. Кого ловит папа? Непонятно! Вдруг из-под Алешиной ноги выскочил кто-то большой и зеленый.
– Кузнечик! – закричал Алеша.
– Ну да, кузнечик! – подтвердил папа. – Их здесь тьма-тьмущая. Я уже полчаса ловлю и ни одного не поймал.
– Я поймаю! – закричал Алеша так громко, что штук десять кузнечиков выпрыгнуло из травы.
Строгие сосны возмущенно переглядывались друг с другом. Дятел замер и перестал стучать. Кукушка крикнула «Ку-ку!» и замолчала. С полянки исчезли бабочки, шмели, стрекозы и даже мухи. Что же случилось! Да ничего особенного. Просто на полянке началась охота. Охота за маленькими зелененькими кузнечиками. Папа и Алеша прыгали, падали, ползали, а мама смотрела на них молча и улыбалась. Она радовалась, что папа не сошел с ума. Это было бы слишком печально.
Наконец Алеша поймал огромного темно-зеленого кузнечика. Мама долго разглядывала его, а потом сказала:
– Не надо их ловить. Пусть прыгают.
– Мы их не обидим, – ответил ей папа. – Мы ловим кузнечиков просто для интереса. Как спорт, вроде бы. Ловкость развивает очень. Я по себе чувствую! Мы поймаем штук десять-двадцать, а потом отпустим. Правда, Алеша?
Алеша промолчал. Мама покачала головой и ушла в тенечек под дерево.
…Ночью Алеше снились кузнечики. Они прыгали в зеленой траве и пели песенку. Кузнечики были огромные, больше Алеши. Почти с папу ростом! Большие, но очень добрые. Алеша прыгал вместе с ними и смеялся от радости. Самый большой кузнечик был похож на папу. Он погладил Алешу по голове и ласково сказал: «Спи, сынок!»
… Папе тоже снились кузнечики. Только не большие, а обычные, маленькие. Папа гонялся за ними по полянке, а кузнечики смеялись и хлопали в ладоши.
… Первые лучи солнца пробрались в комнату сквозь щелку в шторах. Скользнули по маминой подушке и разбудили маму. «Какая короткая летом ночь!» – подумала мама и открыла глаза. Прямо перед ее носом на подушке сидел большой зеленый кузнечик. «Я еще сплю…» – тихо пробормотала мама и закрыла глаза. Через минуту мама осторожно приоткрыла один глаз, потом второй. Кузнечик по-прежнему сидел на подушке и смотрел на маму. Мама резко подняла голову. Кузнечик отпрыгнул в сторону и исчез. «Наверно, мне показалось!»– подумала мама. Она опустила ноги на пол, посидела тихонько несколько минут, подумала, вздохнула. Потом нащупала ногами тапки. Что-то выпрыгнуло из тапка и шлепнулось ей на ногу. Мама вскрикнула, посмотрела вниз. На ноге у нее сидел кузнечик. Но он был не один. По полу прыгали другие кузнечики. Их было много. Мама замахала руками и закричала. Кузнечики испугались, но не убежали, а запрыгали по маминой ноге еще быстрее.
Алеша проснулся от маминого крика. Заглянул под кровать и сразу все понял. Пустая банка лежала на боку. Вечером в ней были кузнечики. Много кузнечиков, полная банка. Теперь в банке никого нет. Кузнечики прыгают по всей комнате, а мама сидит на кровати, поджав ноги. Алеша быстро вскочил, подбежал к маме, обнял ее и грустно сказал:
– Как жаль, мама, что ты не любишь насекомых!