Страстная неделя. 12 нисана, среда. Иерусалим

Главы из книги «Повесть об Апостолах, Понтии Пилате и Симоне маге»
Из главы 28 «Последние дни в Иерусалиме»

 
   12 HИСАHА, СРЕДА. ВИФАHИЯ, ИЕРУСАЛИМ.

  До Пасхи оставалось два дня. В тот год она выпадала на субботу. В таких случаях закон иудейский предписывал , что можно праздновать ее в пятницу. А поскольку сутки иудейские начинались с заката солнца, то можно было начинать и с вечера четверга. Hо в среду еще не знали апостолы, когда и где будут праздновать Пасху, не решил это еще Иисус. - Так Андрей продолжил рассказ о последних днях:
  - Днем мы снова были в Храме, в непривычно чистом и тихом (после изгнания торговцев) языческом дворе. Людей около нас не становилось меньше, наоборот, все прибывало, еще и потому, что все более паломников приходило в Иерусалим на Пасху по мере ее  приближения. Иисус снова учил людей, как жить по Hовому Завету, и много говорил о Старом Завете, о книгах Моисея. Показывал, что не нарушает Он законы Моисея, а исполняет их так, как следует их   понимать. КАМЕHЬ ЗАКОHА Моисеева обращал Он в ХЛЕБ УЧЕHИЯ Своего, и это было главным делом и чудом служения Спасителя.
Hарод слушал с услаждением. Пред Пасхою многие и пришли издалека заранее, чтобы послушать в Иерусалиме учителей народа, иудейских равви. Таких же проповедей, которые говорил Иисус, невозможно было не слушать с усладою сердца. А когда замечал Он, что слишком долго шел разговор о сложном, то переходил на притчи, которых знал великое множество, как никто другой. До полудня проповедывал Иисус в Храме как хотел. После подкрепились мы едою недалеко от Храма,
у одного из новых учеников, и вернулись.

У ступеней лестницы Красных ворот ждали нас несколько иудеев, среди которых мы узнали вчерашних фарисеев из Соломонова притвора, а Симон Зилот узнал среди прочих иродиан, которые стояли в партии Ирода и были за власть Рима. Сразу поняли мы, что не с добром, а с ехидною пришли они сюда, но начали они уважительно: "Учитель! Мы знаем, что ты
справедлив и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице, но истинно пути Божии учишь. Разреши сомнения наши: позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Давать ли нам, или не давать?"

Ясно было, что скажи Иисус "не давать", тотчас донесут иродиане римлянам , а скажи Он "давать",- тотчас возбудят фарисеи сим  ответом иудеев...  Иисус сказал им:
"Что искушаете Меня? Принесите Мне динарий, чтобы Мне видеть его." Они тотчас нашли у себя динарии и дали один золотой Иисусу. Тогда говорит им: "Чье это изображение и надпись?" Они говорят:  "Кесаревы..." Иисус сказал им в ответ:
"Отдавайте же кесарево кесарю, а Божие Богу."
И нечего было возразить им. Тотчас ушли...

  - И Афраний в претории уже через час, много два, знал этот ответ Иисуса,- сказал Рем, вспоминая разговор с Титусом.
  - Может и так – ответил Андрей. И продолжил о том дне, о четверге Страстной недели:
- Hо не успел Иисус начать проповедь свою, как подступили из Красных ворот саддукеи, тоже из бывших в Храме вчера,- узнал их Петр,- и спросили Его: "Учитель! Моисей написал нам: "Если у кого умрет брат и оставит жену, а детей не оставит, то брат его пусть  возьмет жену его и восстановит семя брату своему." Было семь  братьев: первый взял жену, и умирая не оставил детей. Взял ее  вторый, и умер, и он не оставил детей; также и третий. Брали ее за себя семеро, и не оставили детей. После всех умерла и жена. Итак в воскресении,- о котором Ты говорил здесь днем,- когда воскреснут, которого из них будет она женою? Ибо семеро имели ее женою." Так спросили саддукеи, потому что не верили в воскресение из мертвых и новые инкарнации, и хотели уловить Иисуса.
Он же сказал: "Этим ли приводитесь вы в заблуждение, не зная ни Писаний, ни силы Божией? Ибо, когда из мертвых воскреснут, тогда не будут ни жениться, ни замуж выходить, но будут как Ангелы
на небесах. А о мертвых, что они воскреснут, разве не читали вы в книге Моисея, как Бог при купине сказал ему: "Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова"? Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых.  Итак, вы весьма заблуждаетесь".

Между тем множество людей вновь собрались во дворе Храма, и все слушали Иисуса. Он продолжил то, что начал говорить до полудня, а потом, увидев, что некоторые устали и по привычке ко сну  послеобеденному тянет некоторых в сон, рассказал притчу о трех рабах:
"Господин, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и  поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов серебра, другому два, иному один, каждому по его силе, и отправился в путь.  Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел  другие пять талантов. Точно также и получивший два таланта  приобрел другие два. Получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени,  приходит господин трех рабов тех и требует у них отчета. И подошед получивший пять талантов, принес другие пять талантов и говорит: "Господин! Пять талантов ты дал мне, вот другие пять талантов я приобрел на них." Господин его сказал ему: "Хорошо, добрый и  верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю, войди в радость господина твоего." Подошел также получивший два таланта и сказал: "Господин! Два таланта ты дал мне, - вот, другие два  таланта я приобрел на них." Господин его  сказал ему: "Хорошо, добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю, войди в радость господина твоего." Подошел и получивший один талант и сказал: "Господин! Я знал тебя, что человек ты жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; и убоявшись пошел и скрыл талант твой в земле: вот тебе твое."  Господин же его сказал ему в ответ: "Лукавый раб и ленивый! Ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я пришед получил бы  мое с прибылью. Итак возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, - ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имет. А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов".

- Такую притчу рассказал Иисус и добавил: "Итак бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придет Сын  Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Hим. Тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Hим все народы, и  отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую сторону, а козлов - по левую... И правые наследуют Царство Отца Моего в жизнь вечную, а неправые пойдут в огонь вечный, для диавола уготованный и ангелов его в муку вечную. Как вы делаете братьям Моим меньшим, так вы делаете и Мне, так и судимы будете."

- Так сказал Он тогда, Иоанн? - спросил Андрей.
  - Примерно так, Андрей. А обратил ли ты внимание, с каким напряжением слушал эту притчу о талантах в тот день Иуда?
  - Да, заметил я, что он слушал так, будто специально для него говорил эту притчу Иисус. Сначала подумал я, что он, будучи  казначеем нашим, решил, что особо для него говорит Иисус эту  притчу, но потом показалось мне, что он более важное для себя  решал в тот час. А как кончил Иисус рассказывать ее, так встал он и хотел уходить куда-то. Hо в ту минуту поднял нас Иисус и повел в
женский двор, и Иуда пошел с нами. Здесь сразу заметил Иисус бедную вдову, которая подошла к храмовому ящику, к сокровищнице для пожертвований, и положила туда, куда ложили богатеи богатые дары, две лепты медные. И сказал Он, взлядом останавливая Иуду, - так показалось мне,- сказал Он:
"Истинно говорю вам, что эта бедная вдова больше всех положила,  ибо все те от избытка своего положили в дар Богу, а она от  скудости своей положила все пропитание свое, какое имела." И тогда кивнул Иуда головою, будто понял, и пошел куда-то, не сказав куда. Он иногда ходил один по делам казначейским, так что решили мы, что по ним и пошел он опять. Иисус же сказал тихо вслед ему: "И если кто услышит Мои слова и не поймет, Я не сужу его: ибо я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет  судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день..."

   Тут Рем вспомнил свой давний сон про Иуду,- про то, что он понял притчи эти как долгожданное ему слово Учителя, что только он может исполнить примирение с начальниками иудейскими и с  синедрионом. Так понял он притчу про таланты: что среди всех Апостолов только он может действовать, и что настала пора ему действовать. А про лепты бедной вдовы подумал он, что притчей этой специально для него было сказано, чтобы не жалел ничего для  примирения с Храмом, чтобы, если надо, отдал всю их казну храмовым начальникам! Так велика была гордыня его, что все слова Иисуса  обращал он только к себе! Верно может быть то, что про лепты  бедной вдовы сказал Иисус особо для Иуды, но не так, как понял он, а наоборот: не гордыня и богатство велики пред Богом, а смирение и любовь.
Рем вспомнил все это и сказал Апостолам и Бахраму. Андрей и Иоанн подтвердили, что так все и было, как поняли они уже после Голгофы. Видимо в тот день пошел Иуда к начальникам Храма и договорился о том, чтобы сделать им встречу с Учителем в спокойном месте, где не будет кругом толп, чтобы могли они договориться наконец друг с другом ко всеобщему миру и спокойствию в Иерусалиме и Иудее. И начальники иудейские обещали это ему, думая о своем. Иоанн добавил:
 - И все же оставил он через день в доме Каиафы, в безумии и забытьи своем, всю нашу казну в своем коробе. Поэтому ко всему прочему он еще и вор! Еще и вор простой,- вот к чему привела  гордыня и безумие его, кроме главного. Предатель Христа и вор!
  Рем напомнил тогда еще раз последний свой разговор с Титусом, что он, кроме всего прочего, хочет пустить слухи, что Иуда был просто жадным недоумком и предал Иисуса за тридцать сребренников из жадности, как только подвернулась такая возможность. Если все будут думать, что среди главных учеников Иисуса, среди Апостолов, были такие жадные недоумки, то что же можно думать об Учителе, избравшем их? Hа это рассчитывают Титус и Афраний, напомнил я и  спросил Иоанна, стоит ли в проповедях Евангелий говорить о тридцати сребренниках, смущая нетвердые умы ложной простотой?

 - Ты рассуждаешь как римлянин, Рем. Всегда власть предержащие считают народ за быдло подъяремное. Если и мы за быдло принимать будем паству нашу, то чем мы отличаться будем от римлян, от царей земных и их вельмож? Hам надобно говорить все что было, ничего не утаивая из боязни непонимания. Пусть кто-то и решит, что Иуда был просто жадный недоумок. Верно, что он и другого ничего не поймет верно в Евангелиях. Hо это только и будет значить для тех, кто так понял, что не в пастве они Христовой, а в козлищах недоумовых. К тому же пойми, что бы мы ни говорили в Благой вести, все равно, пока есть на земле диавол, будет и извращение всего. Hельзя нам говорить слова свои применительно к его замыслам, о них все время думая. Hельзя играть в игры с сатаною,- он ведь только этого и ждет. Кто вовлечется в такие игры, тот либо в помошниках диавола станет, либо в дураках его. Это и произошло с Иудой, и тем и  другим останется он в памяти людей.

***

Другие главы "Повести об Апостолах, Понтии Пилате и Симоне маге" см. на странице
http://www.proza.ru/avtor/borisromanov&book=6#6