4. Гуляющий зонтик

Эту небольшую и, может, не очень интересную историю мне рассказал один случайный знакомый. Настолько случайный, что до этого мы с ним никогда не встречались и, думаю, никогда больше не увидимся. Также маловероятна встреча с героями этого события: живут они в довольно большом городе. И если даже предположить, что когда-либо кто-то из героев рассказа прочитает его (в чем я очень сомневаюсь), то вряд ли узнает себя, затерявшегося в огромном городе, в огромной стране. Да и мало ли у нас «гуляющих зонтиков»?.. Впрочем, суть, может быть, совсем и не в них…

* * *
Иосиф, еврей шестидесяти пяти лет, слыл тихим и скромным человеком. У него даже походка была настолько осторожная, что когда он шел по улице, на него никто не обращал внимания, и не замечал его. Видимо, было что-то такое заложено отроду в этом человеке, что делало его неприметным невидимкой.

Всю жизнь он прожил один, без семьи. Как-то само собой разумелось, что так и должно быть. И если в случае с другими, нет-нет, да и возникал вопрос у друзей – почему человек не женится?.. то здесь был полнейший штиль, и, казалось, никто за всю его долгую жизнь никогда так и не спросил: «Иосиф, почему бы тебе не найти женщину?»

В молодости Иосиф слыл довольно симпатичным юношей: среднего роста, атлетического сложения, с курчавой густой шевелюрой. Он даже боксом занимался и имел первый разряд по этому виду спорта. Сейчас же это был почти лысый мужчина с большим, с характерной горбинкой, носом и свисающим поверх ремня брюшком. Одевался он довольно непривлекательно: в просторные, давно не глаженые брюки, старую рубаху в петухах, да пиджак поверху… Так и ходил он по городу – невзрачный и неприглядный.

Никто из соседей не знал, где он работает. В семь утра щелкал замок его квартиры. Иосиф шуршал вниз по ступенькам со своего пятого этажа, держа в руке одну и ту же авоську с обедом, и исчезал на весь день. Вечером он вновь появлялся у подъезда, все с той же сеткой, но теперь наполненной незамысловатыми продуктами к ужину. Тяжело дыша, поднимался наверх, и снова исчезал – теперь до утра – в своей двухкомнатной квартире.

Когда-то эта квартира принадлежала его престарелым родителям. Они родили единственного сына, когда обоим было далеко за сорок. А когда Иосиф подрос до оперившегося юноши, один за другим, как сговорившись, мать и отец тихо и мирно отошли в мир иной, обрекая свое чадо на одинокое и незаметное существование на этой земле.
_____

Как обычно, сегодня Иосиф возвращался со службы после пяти вечера. Часы показывали без нескольких минут шесть, когда он подошел к подъезду. Постоял, повозился с ключами. Отдышался. И стал неторопливо подниматься по ступенькам. Миновав три этажа, снова остановился – старая астма и одышка требовали перевести дыхание.

Он постоял, посмотрел в грязное подъездное окно. Во дворе уже с месяц прокладывали какие-то трубы, и вся земля была перерыта – словно громадный крот прошелся по ней. Рабочие даже сейчас, под вечер, возились в траншее. Прошедший осенний дождь развел грязь, и людям приходилось шлепать по жидкому месиву. Двор превратился в неприглядное зрелище.

Когда Иосиф поднимался по последнему пролету, – а в нем, он знал, было девять ступенек, – из соседней квартиры вышла их новая соседка. Она всего-то как несколько недель въехала в эту маленькую, однокомнатную хрущевку.

Женщина стала спускаться вниз, навстречу Иосифу. Они поздоровались. При этом она на мгновение задержалась, словно хотела о чем-то спросить, во взгляде ее появилась заинтересованность. Но затем, все же, проскользнула мимо равнодушного, не обратившего на нее внимания Иосифа.

…Прошло несколько часов. Иосиф сидел на кухоньке и с наслаждением пил свой вечерний чай. Вернее, с наслаждением он поглощал бутерброд с толстым слоем шоколадного масла на батоне: была у этого человека неодолимая тяга к шоколадному маслу и сдобным булочкам. Он не сдерживал себя и регулярно, утром и вечером, поедал три-четыре бутерброда с чаем или с кофе. При этом ему доставляло не меньшее удовольствие само намазывание масла на булку. Большим кухонным ножом он отхватывал от коричневого аппетитного куска толстый пласт жирного масла и методично размазывал по батону. А когда сладкое масло таяло во рту, Иосифу казалось, что большего наслаждения в жизни и быть не может!..

Над столиком висело бра. Оно освещало небольшое пространство кухни и часть прихожей, дверь в которую была открыта. Именно в таком, полуосвещенном пространстве, нравилось мужчине пить чай по вечерам…

Вздрогнул и заурчал холодильник. Позади него что-то лязгало все время, когда он работал. Иосиф в очередной раз подумал, что надо бы отодвинуть холодильник и поискать неисправность, и тут же забыл об этом, упоенный поглощением вкусного шоколадного масла.

Взгляд его скользнул в коридор, прошелся по стенке прихожей. Он дожевал и проглотил кусок булки и прицеливался уже к очередной порции, как внезапно застыл с открытым ртом и поднесенным к нему бутербродом.

Ничего не понимая, Иосиф еще раз глянул на дольнюю стенку прихожей. Отсюда, из кухни, была видна старая, еще родительская вешалка. На ней, как обычно, висело пальто, серый пиджак, авоська, в которой он носил с рынка шоколадное масло; внизу, на полочке лежала дорожная сумка; еще ниже стояли вымазанные дворовой грязью ботинки. И все это было привычно и не нарушало порядка… Но вот на одном из крючков вешалки болтался совершенно незнакомый зонтик – длинный, черного цвета, с загнутой костяной ручкой.

Когда человек в привычном месте видит незнакомые предметы, он часто пугается: откуда им взяться здесь?.. Иосиф не испугался. Он просто не поверил себе: ну откуда, скажите на милость, в его квартире может появиться посторонняя вещь!.. Он даже занес руку с бутербродом и хотел продолжить трапезу, но затем вновь остановился и уставился на зонтик. И только теперь до него по-настоящему стало доходить, что в его квартире неожиданно возник предмет, который никак не мог здесь появиться.

Что за чертовщина? – думал он. – Но я же не могу ошибаться… Я вижу его!..

Тем не менее, Иосиф не решался встать и подойти к вешалке. Издали рассматривая ее, он, словно следователь, начал мысленно анализировать – кто бы это мог позабыть у него свой зонтик? Из этого ничего путного не выходило. А когда он все же перебрал в уме некоторых знакомых, то совсем растерялся: ну не мог же зонтик висеть незамеченным целых полгода – все это время к нему просто никто не заходил!

Иосиф уже начал сомневаться: а может, все-таки кто-то был у него, а он запамятовал?..

Такое состояние не нравилось ему. Как-то не по себе было чувствовать свою несостоятельность: как же он, еще не старый, при памяти человек, может не помнить простых вещей!

Он снова и снова издали посматривал на висевший зонтик, и снова и снова мысленно перебирал последние дни…

Потом мелькнула спасительная мысль, что зонтик действительно оставили заходившие когда-то приятели, и он все это время висел здесь, на вешалке, – просто Иосиф не обращал на него внимания; а друзья, думая, что потеряли зонтик где-то еще, не осведомлялись о нем… Но тут же он логично рассудил, что просто не мог все это время жить рядом с незнакомым предметом и не замечать его.

А затем он снова перенесся в кухню. Мысли о чае с молоком и любимым шоколадным маслом взяли верх. Иосиф с наслаждением допил его, тщательно смахнул крошки рукой в пригоршню, и только после этого решился заглянуть в прихожую. Зонтик по-прежнему вызывающе болтался на вешалке.

И вновь недоумение овладело мужчиной…

В это время в дверь позвонили.

Иосиф не сразу сообразил, что звонят к нему – настолько редки и непривычны были эти звуки.

На пороге стояла их новая соседка, через стенку с которой он жил. Теперь она была одета по домашнему – в халат и мягкие тапочки на босу ногу.

– Добрый вечер – еще раз! – произнесла она. – Прошу извинить: не найдется ли у вас спичек? Ходила в магазин, а вот о главном позабыла – газ не могу зажечь.

Иосиф потоптался молча, затем все же впустил женщину.

– Попробую поискать… Вообще-то я электрической зажигалкой пользуюсь. – Он пошел в кухню и стал рыться в ящиках старого стола. Спичек там не было.

Оставшаяся в прихожей соседка, наконец-то решилась без приглашения пройти за ним.

– Ничего, что я вошла?.. Если не найдете – не беда, обойдусь.

– Погодите, где-то должны быть… Так, в столе нет… На полке – тоже нет… – рассуждал вслух старый еврей.

– А в том ящике не смотрели? – указала женщина на угловую навесную полку.

– Да, да, да… Сейчас, сейчас глянем… – Он копался среди никому ненужного хлама, годами копившегося в ящике. Иосифу всегда было жаль выбрасывать даже отслужившие вещи, например пробки от бутылок, коробочки из-под лекарства; ему все казалось, что когда-нибудь они пригодятся.

Женщина из-за его плеча поглядывала на полку.

– А вот спичечная коробка! – обрадованно указала она на потемневший от времени коробок.

Иосиф дотянулся до него. Встряхнул, проверяя на звук содержимое. Но в нем оказались ржавые мелкие гвоздики.

Когда Иосиф уже хотел завершить бесполезные поиски, на глаза ему попался еще один коробок, в котором, среди маленьких лампочек от фонарика лежало несколько спичек.

– Вот спасибо, мне хватит на сегодня, – поблагодарила женщина. А сама почему-то не торопилась уходить, словно не все еще сказала.

Иосиф равнодушно подумал, что женщине вовсе не спички были нужны, а зашла она по какому-то иному поводу.

– Ну ладно, до свидания. Спасибо, что выручили. – И она направилась к входной двери.

Внезапно остановившись, женщина посмотрела на вешалку, потом на Иосифа. Лицо ее резко изменилось, выражая недоумение.

Она снова посмотрела на вешалку, и снова на соседа.

– А это… Извините, это – чей?.. Это ваш зонтик? – нерешительно спросила она.

Иосиф вспомнил о зонтике. Тот по-прежнему висел на крючке в прихожей.

– Нет, я не ношу зонтов. Это кто-то забыл.

– Так я ведь первый раз у вас, – пролепетала женщина. – Ой, а можно посмотреть?.. – И она сняла зонтик, стала вертеть в руках.

Еще больше удивившись, она погладила отбитую в одном месте костяную ручку.

– Так это точно мой зонт, – растерянно произнесла она. – А как он мог оказаться у вас!.. – Она совсем не понимала – что произошло?

– Я сам не знаю, – возмутился Иосиф. – Прихожу сегодня домой, пью чай, а он висит. Взял, и висит на стене… Я и сам не пойму – откуда он у меня? Здесь давно никого не было.

Женщина в недоумении посмотрела на зонт, на Иосифа… Потом она зачем-то приложила зонтик к стенке, примеряясь к чему-то.

– Вы знаете, он у меня висит как раз через стену… Да-да, у меня вешалка точно напротив вашей!.. Ой, а вы случайно… – Она вдруг осеклась; потом все же закончила в раздумье: – Вы случайно не заходили ко мне?..

– Вы что!.. – возмутился Иосиф. – Как я мог заходить к вам, вы же не приглашали меня!..

Оба были растеряны и ничего не понимали.

– Можно я все же возьму свой зонтик?

– Конечно, конечно… Забирайте. Зачем он мне?

Они расстались, позабыв о спичках, о чае, о шоколадном масле…
_____

Прошло несколько недель. Иосиф не виделся со своей соседкой. Лишь по вечерам из-за стены иногда доносился приглушенный звук ее работающего телевизора.

Иосиф не вспоминал ни их неожиданную встречу, ни странный зонтик, каким-то образом перебравшийся из одной квартиры в другую. Не вспоминал, пока однажды вечером ситуация не повторилась почти в точности.

Иосиф только что купил свежего масла и с нетерпением предвкушал, как будет смаковать его.

Намазывая толстым слоем на булку шоколадное масло, он внезапно увидел уже знакомый зонтик. Тот, как и в первый раз, преспокойно висел на той же вешалке, на том же крючке.

В сердцах Иосиф бросил на стол нож и бутерброд…

Он издали смотрел на зонтик и снова недоумевал: что же происходит в этом доме?..

А потом, как и в первый раз, забарабанил входной звонок… На пороге вновь стояла соседка – на этот раз в другом, более нарядном халатике, да еще с элегантной прической: завитки волос легко струились, спадая на плечи. «Откуда она знает, что мне когда-то нравились у девушек именно завитые волосы?» – подумал Иосиф. Он смерил ее взглядом и отметил, что облик ее становится приятен ему.

– Здравствуйте… Я не помешаю?

Иосиф был вынужден отойти в сторону.

– Вы извините, конечно. Не одолжите немного соли? Варю обед на завтра, а соль закончилась… – Женщина уже без приглашения последовала за Иосифом на кухню.

Соль нашлась быстро. Отсыпав немного в бумажный кулек, свернутый ловкой холостяцкой рукой, Иосиф протянул его странной соседке.

Та все не решалась уйти. И заговорить не решалась…

В коридоре она снова наткнулась взглядом на свой зонтик.

– Забирайте, забирайте, – опередил он ее. – Я его несколько минут назад только обнаружил.

В полном недоумении они снова стали рассматривать зонт. А тот, как ни в чем ни бывало, болтался на крючке и не подавал никаких признаков жизни: не дышал волнительно, не хлопал в ладоши, даже не смеялся над незадачливыми жильцами.

– Нет, нет, нет… я не забираюсь в чужие квартиры!.. – поспешил успокоить соседку еврей. Мне вовсе не нужно это… И вообще… забирайте вы свой зонтик!.. – Он еще что-то хотел сказать резкое, но сдержался…

Иосиф долго ворочался и не мог уснуть в эту ночь. Ему то не давали покоя мысли о зонтике, то перед взором вставал образ загадочной соседки. Он даже поймал себя на том, что специально думает о ней.

А потом он уснул…
_____

Странно, но с небольшими перерывами ситуация повторялась несколько раз. Иосиф неожиданно обнаруживал у себя в прихожей зонтик и уже знал, что за этим последует: зайдет она!.. Зонтик словно предвосхищал ее появление.

Теперь они уже не удивлялись исчезающему и вновь появляющемуся зонту. Люциния – так звали новую соседку Иосифа, – находила причину зайти к нему, а потом забирала зонт и удалялась.

– Он же еще вчера висел у меня на своем месте! – наигранно возмущалась она. – Почему же он снова захотел сбежать от хозяйки?..

Теперь Иосиф все чаще ворочался по ночам и не мог уснуть: он неустанно и с наслаждением прокручивал в памяти очередную встречу с Люцинией.

Она была полькой. Несколько младше Иосифа. Когда-то давно, в день своей свадьбы, вроде без видимой причины взяла да сбежала от растерявшегося мужа, выпрыгнув в окно. И так и прожила старой девой всю жизнь.

«Внешне она не очень-то привлекательна, – думал поначалу Иосиф. – Слишком высока, тоща. Да и физиономией не удалась…» Но потом неожиданно нашел в выражении ее лица нечто схожее с Джокондой. Он не мог объяснить, как такое могло произойти, но черты, вроде бы непривлекательные, стали манить его, как вот уже несколько веков завораживает загадочная Моно Лиза жителей Земли.

И однажды Люциния осталась у Иосифа на ночь, вместе со своим зонтиком…

Эта ночь ошеломила его, приведя в восторг, какого он не знал никогда. Даже наслаждение от его любимого шоколадного масла не могло сравниться с тем, что он изведал в этот раз.

…Как-то в юности Иосиф однажды уже был с женщиной. Вернее, можно сказать, это она его познала.

Тогда с товарищем они познакомились в кафе с двумя подружками. Одна была бойкая и строптивая, под стать Ивану – знакомому Иосифа, а вторая – молчаливая и стеснительная, каким был сам Иосиф.

Разогревшись спиртным, они славно провели вечер. Не желая завершать его, Иван о чем-то договорился с девушками, а затем отвел Иосифа в сторонку.

– Все улажено! Едем к девушкам. Только, чур – моя беленькая, а твоя – брюнеточка, – уточнил Иван. – Вот и славненько, займемся делом.

– А что с ними делать? – спросил Иосиф.

– С кем? – не понял Иван.

– С ними… с девушками.

Иван в замешательстве стоял какое-то время. Потом рассмеялся:

– Ты что, не знаешь, что с женщинами делают?.. Послушай-ка, да ты наверно сырой в этом вопросе… Та-а-к… Власть меняется!.. Короче: тихоня-брюнетка – мне, вдвоем вы только время зря потратите. А беленькую возьмешь ты… Так-то оно лучше будет!..

Внешне привлекательная девушка, доставшаяся Иосифу, без одежды имела просто отталкивающий вид. И только сейчас, через много лет, Иосиф понял, что, возможно, ее нагая, отвратительная неприглядность зародила в нем нехорошее чувство вообще ко всем женщинам: он до сих пор подсознательно боялся столкнуться с ощущением, которое испытал тогда. В тот же раз он даже не почувствовал удовлетворения от того, что стал мужчиной…

Сегодня же, в свои шестьдесят пять, старый еврей обрел нечто новое и значимое!

Наутро Люциния ушла к себе, позабыв забрать зонтик. И тот продолжал мирно висеть в прихожей.
_____

Несколько дней они не виделись. Иосиф томился. Его тянуло к новой знакомой. Но от врожденной стеснительности он не знал – что делать и как поступить?

Затем все же решился и позвонил к ней.

– Вы знаете, ваш зонтик у меня, – нашел он причину. – Можете забрать его.

Люциния как-то странно глянула на Иосифа, так что он даже подумал, что опять что-то сделал не так.

– Да, я хорошо помню, что зонт оставался у вас. А сегодня он вдруг появился в моей квартире, на своем старом месте… Вот, пройдите посмотрите даже!

Действительно, зонтик, только что висевший в прихожей Иосифа, самоходом перекочевал на свое законное место…

На этот раз Иосиф остался на ночь у Люцинии. Он уже начинал понимать, что зонтик их просто ведет за собой.

Ночь прошла бурно. Изголодавшийся за свою долгую жизнь, Иосиф, словно неумеренный юнец, не давал покоя своей возлюбленной. И хотя и она неровно дышала к нему, все же чувствовала разбитость и усталость от не в меру настойчивого Иосифа. А завтра на работу надо!..

Проводив утром Иосифа до дверей, Люциния оглянулась.

 – Подожди… Возьми зонтик. Он твой теперь.

Не задаваясь вопросом – для чего ему зонт, Иосиф повесил его у себя в прихожей.
_____

Странно то, что теперь зонтик стал неожиданно появляться в прихожей у женщины. И после каждого такого необъяснимого появления, в дверь обязательно стучался Иосиф. Теперь уже для Люцинии становилось понятным непонятное перекочевывание зонта из квартиры в квартиру: зонтик словно предшествовал желанию Иосифа навестить ее, всегда опережая мужчину.

Между двумя людьми налаживались добрые отношения. Единственное, Люцинии не давала покоя не на шутку разбушевавшаяся плотская страсть Иосифа. Она просто физически не могла переносить нагрузку, предложенную им, и молча страдала, ожидая когда же тот угомонится. А появлявшийся в ее прихожей зонтик, наводил на нее тихий ужас, хотя и отдающий сладострастием.

* * *
Прошло несколько лет с той осени. Иосиф и Люциния давно живут вместе в квартире мужа. Еще более возмужалые годами, они, нет-нет, да и вспомянут старое.

– Милый, а не найдется ли у тебя коробок спичек? – заведет Люциния.

Или же, истосковавшийся, неугомонный Иосиф позаигрывает с ней:

– Дорогая, ты, конечно, не откажешься взять свой зонтик!.. – и он нежно обнимает и ведет жену в спальню.

А зонтик, между прочим, все висит на том же крючке в их общей прихожей и никуда не собирается улепетывать. Видно и он обрел спокойствие и умиротворение вместе со своими хозяевами.

(10,16 сентября 2010)

* * *

Было слышно, как дед Вася негромко крякнул в свои усы. Он довольно оглаживал куцую бороденку, усмехаясь чему-то своему.
– Добрые, добрые сказки рассказываете… Вот бы моей старухе послушать!..
Над темным гребнем леса взошла большая круглая луна. Мягкий ореол белого цвета ок-ружал ее, подсвечивая синие тучи, наползавшие на месяц. Загадочно темнели пятна на лике спутника, в который раз заставляя задумываться о глубине и неразгаданности космоса. Взгляд убегал от яркого пятна луны все дальше, дальше – в темную бесконечную даль…
Давно испеклась картошка. Простая, сытная еда была как нельзя кстати на природе. Перекатывая с ладошки на ладошку, разламывая горячие картошины, друзья поужинали.

* * *

Близился пятый вечер. Вновь был разведен небольшой костер, и вновь расположились туристы возле него. На этот раз их было десять – дед Вася, не дожидаясь приглашения, по-спешно занял свое законное место. Он вопросительно заглядывал в глаза каждому поочеред-но, пытаясь угадать: кто же сегодня будет рассказчиком?
После недолгого молчания повествовать вызвался молодой мужчина, высокий, статный, черноволосый, с острым проницательным взглядом.
– Пожалуй, могу рассказать один занятный случай. Кому-то он мог бы показаться странным, неожиданным, но, думаю, не нам, собравшимся здесь. Я же ручаюсь за его реаль-ность. Хотя и для меня, в свое время, – расскажи кто-то другой, – он показался бы чистой выдумкой. Но в том то и дело, что я сам был свидетелем этой истории. Впрочем, пусть ка-ждый сам решает для себя – что это было?..