Стриптиз

   — Ах, хороша! — молодой человек, лет может и двадцати, невостребованных роста и внешности, с прыщами-хотюнчиками на щеках, поерзал по сиденью задом, устраиваясь удобнее. — А походка! Как там в кино мымра говорила? Не, не мымра… секретарша её… от бедра — походка. Ну, хватит тянуть! Пора уж и платье сбросить. Ух! Вот это туловище! Вот откуда у девок такие туловища берутся? Смотришь, скачет через прыгалку такая ссыкушка: коленки острые, лопатки в стороны торчат, будто подрезанные крылья, руки, как сучки сухие во все стороны топорщатся. Ну, точно — противотанковый ёж, что в кино про войну показывают. И вдруг — расцвела-похорошела. И округлости, и плавность в движениях. Словно в одну ночь взялись. И не угадаешь заранее, какая из них в этакую красоту перекинется. А нога под ней! Блин! Это же, как стыковка ракет: Аполло – Союз. Длинные, стройные, а в точке стыковки — взрыв! И волосы белые россыпью по плечам, будто фата невестина. Ну, давай, не томи, сбрасывай лифчик… так… с одного плеча, с другого… выплыли, выкатились, взошли двумя солнцами на чужой планете. Качаются туда-сюда, в такт движениям — девятый вал мне в мозгу устраивают! Блин, чувствую, уже не глазами, а всей головой слежу за их перекатыванием. Спокойнее надо. А то, как пацан! Кружки эти вокруг сосков, мне кажется, великоваты немного — соски на их фоне теряются. Но все равно — хорошо. Подойти к ней что ли? После представления. Да фиг там! Захочет она со мной знакомиться, как же! Такие, на таких, как я и не смотрят. И денег у меня никаких не хватит, если за деньги. Уж она себе цену точно знает. Давай хоть трусики тогда снимем. Они, правда, и так в две ниточки, но интересно, как там под лоскутком полупрозрачным. Полный стриптиз хочу! Зря что ли сижу здесь? Так. Плавно, без рывков… хотя чего подсказываю? Сама прекрасно знает — профи. Во, бля! Так ты брюнетка, оказывается?! Фата на плечах — обманка-хитрый ход. Но все равно не портит. На контрастах интереснее даже. И стрижка фигурная какая-то. Черт! Быстро идет, разглядеть толком не успел. Вроде как пиковый туз. Ну, вот, ушла. Закончила номер. Жаль!

   Парень нервно отхлебнул коктейль, нашарил сигарету в пачке, дрожащей рукой сунул в рот. Чиркнул зажигалкой, сделал несколько затяжек.

   — Ага, вот новая к столбу подошла. Мордашка ничего так, миленькая. Стройненькая фигурка. Ну, поглядим, чего умеешь. Так, платье долой! Какая-то ты вялая, стоишь, переминаешься с ноги на ногу. И худенькая слишком, на мой вкус: кости вон, как стабилизаторы у самолета, по бокам бедер выпирают. Но живот симпатичный, плоский. И пупок ямочкой. Белье, опять же, красивое. Так, а что под ним? Упс! Это чо такое?! Это в лифчике поролона, как каблуки-шпильки на десять сантиметров приподнято? То-то гляжу, стоит робко мнется. Так ты бы, девушка, в грудь себе хотя бы целлюлита накачала, что ли. Не, не целлюлита. Силикона, во! Или жди, пока нарастет, прежде чем на показ выходить…

   — Ё-маё! А это что за чудо? Тебя кто сюда допустил?! Складки жира на боках, как флаги Единоросов на демонстрации колышутся, задница отвисла, скоро шлейфом королевским по земле будет пыль собирать. Не, я понимаю, любителей на каждую женщину найдется, мужиков-то вон сколько вокруг. Но не в таком же трусняке! Это же не белье, а какое-то трикотажно-парусное недоразумение. Есть же и для тебя в кружавчиках, а ты в этаком трусняке выперлась! Тьфу! И смотреть не хочу, лучше отвернуться.

   — О! Прямо бальзамом по душе. На контрастах. Рыженькая, волосы огненные, сама веселая, улыбается. Сразу видно, в радость ей. А лицо все в конопушках. Я про таких в школе говорил: «Через сито загорала». Солнечная, весенняя девушка. Как раз для поднятия настроения. Всегда интересно было: у них только лицо в веснушках или по всему телу так? Ух, ты! И грудь вся обсыпана! Прямо, словно две шляпки мухомора. Даже и не мухомора, а будто золоченные в крапинку крутобокие купола храма. Ох, я бы в этот храм помолиться…

   — А, черт! Вот вечно весь кайф обломают! — молодой человек длинно выщелкнул из пальцев окурок, поднялся со скамьи, с сожалением бросил раздевать глазами проходящих мимо остановки девушек и, продолжая сжимать в руке банку с коктейлем, устремился к подошедшему автобусу.