29

***

Из чернильного мрака  Тьмы на меня смотрели пронзительно белые глаза. Без малейшего следа перехода от белка к радужке… Маленькие океаны непорочного белого цвета, посреди которых бездонными черными колодцами затягивали в себя два зрачка.
- В Тени наши тела ужасающе видоизменяются. Говорят, они похожи на тела демонов, - говорит мне Кошка на мгновение прикрывая белыми же веками бездну своего взгляда.
Я усмехаюсь в ответ. Так я сказал в свое время Селфен на «первом уроке».
- Сила мечты позволила тогда Маджи быть с Селфен. Она рассказала мне про ваши слова, - ответила ученица на мой невысказанный вопрос.
- Ясно. – Сказал я. – Но в Тени мы остались прежними, как было всегда. Маленькая неточность в переводе… Лишь Тьма меняет нас…
Я еще раз оглядел девушку. Она не столь и изменилась здесь. Тьма лишь еще больше выделила контрасты ее внешности. Волосы, и до того черные, теперь грозились поглотить все окружающее своей чернотой; ее бледная кожа стала и вовсе подобна мрамору; тело ее прикрывало белое же одеяние развевающееся на несуществующем здесь ветру. Из локтей торчали кости, похожие скорее на пару клинков, продолжая предплечья. И глаза. Завлекающие бездны Тьмы и Света.
- Не очень-то ты похожа на демона, - сказал наконец я.
- Зато вы весьма и весьма.
Я мельком глянул на себя… Так же, как и когда я выносил это тело в реальность: пепельно-серая кожа, гипертрофированные мышцы, когти и шипы, увеличившийся рост. Банально и не интересно – действительно демон. Еще и голый…
Так о чем мы…
- Пожалуй, пойдем.
И мы пошли сквозь стены и потолки, которые здесь были лишь жалкими тенями тех вещей, какими они являлись в реальности.
Вокруг, как и прежде, мелькали красно-рыжие всполохи человеческих душ. Мы шли прямо в центр Виндейла, туда, где, словно пламя маяка, полыхал багровый огонь.
Огонь души гомункула.

***
 Вы, верно, решили, что я допустил ошибку в своем повествовании, или что неправильно прочли что-то, когда я описывал себя и свою ученицу во Тьме. Ведь в прошлый раз, как я сам говорил, чернота была единственным цветом. Огни душ – единственным ориентиром. И алтарь – единственным оплотом Света.
Все верно.
Когда я впервые вошел во тьму. Все было черно. Даже души я заметил не сразу. Глаза должны привыкнуть смотреть в мрак, чтобы самим стать мраком. Чтобы видеть в нем, словно при свете дня.
Мы шли по городу и чуть над ним. Высота и препятствия здесь понятия столь же условные, как и время. Тут и там виднелись застывшие человеческие силуэты, с горящим у них в груди пламенем душ.
Да, теперь я мог видеть и самих людей…
На границе обзора, где-то позади и сбоку, мелькали черные сполохи. Оборотни, баньши и прочее Адово зверье. Плевать. Здесь они мне не ровня. Здесь я почти равен Смерти. И уж точно тождественен его дочери. Своей ученице. Предательнице и убийце. Силь.
И мы шли, чтобы вырвать у нее душу и загнать ее Искру в небытие, где ей и место.
Она не убегала, как я и думал. Она не одна – я это знал. Там, в центре Виндейла, у Мертвого камня – врата. Врата еще глубже в слои мира. Врата в Чистилище. И за ними, я не сомневался, ждут и другие гомункулы. Пусть. Они тоже лишь мусор. Они не получали знаний Жнеца, не получали к своей врожденной силе силу Тени…
Павший меня подери, это так сложно, что я и сам порою подозреваю, что окончательно запутался в этих силах и слоях реальности и ирреальности.
Как бы то ни было, мы шли.
Молча.
Ибо все уже было оговорено.
Неспешно.
Ведь уже не будет поздно.
Я и моя ученица.
Те, кто встал на тропу Великого.
Даор, я очень надеюсь, что ты не ошибся.
Иначе…

***