A Light Novel - Глава 002 - Принцесса

Глава 2: Принцесса

Когда пыль начала оседать, прогремел еще один мощный взрыв. Бежево-серая завеса грязного воздуха вновь ударила в лицо, затворила весь обзор.
И вот тут бинокль ночного видения пригодился!

Прицел нащупал врага – короткая очередь файерболов, – и очередной гулба, напоминающий гибрид мухомора и тираннозавра, заверещал, выронил секиру, обуглился, торопливо издох. Еще один шаг – ноги утопают в жидкой извести – серо-коричневые стены, бетон, стекло, металл – все мелькает, смещается по левую руку.

Рассеянный солнечный свет падает чуть справа, чуть дальше. Пыль медленно растворяется в пространстве. Бинокль уже не нужен, без него удобней!

Еще шаг, еще один, ближе к источнику фальшивого света, короткая перебежка – чуть левей, рядом, – возможно, уже за перегородкой с массивной римской цифрой I I, обведенной белым заводским кругом. Внезапно – торопливый взгляд направо – целая свора бесшумных светло-коричневых гулба, еще дальше – зеленовато-охровая черепаха куус, порхающая с вампирским скрежетом на перепончатых крыльях – и на него, все на него!

Свет из лаборатории все ближе, а под ногами уже не известь, а кровавое месиво из поверженных врагов – команда «С» добралась до пункта назначения. Последний раз сигнал по рации принял orion4961, специалиный радист (Кречет его погоняло); перед смертью докладывал быстро и сбивчиво, по-птичьи.
Без толку. Все равно пришлось разведывать, опираясь на ловкость, интуицию и боевую смекалку. Мертвые товарищи – они мертвы, потому что допустили ошибку. Лузерам доверия нет!

Извернувшись в прыжке, он выпустил еще одну короткую очередь из плазмомета. Удалось зацепить файерболами набегающих гулба – и черепаха куус тяжело ранена – скрежет прекратился, сменился жалобным бульканьем.

Лаборатория. Пару часов назад здесь тоже случилась бойня. Фальшивый свет – вместе с альфа, бета и гамма излучением – испускали инородные кристаллы.

Гулкий топот армейских сапожищ – стальные решетки на полу земеняют типичное для здания бетонное покрытие – и вот уже за спиной (справа! слева!) вьются жгуты – стебли плотодных растений. Их корни змеятся из самого подвала башни, залитого реагентом, прорываются все выше – на глазах изумленные стебли взрываются цветами. Движутся по воздуху, как геликоптеры. Каждый хищный цветок – размером с большую капустную голову, состоит из иголок-зубов – перемалывает полусъеденные трупы – выхватывает кровавую плоть с пола и стен. Рвется, как с привязи!

Грибоящеры гулба, черепахи куус отступали, скрылись по углам. Бежали, побросав секиры. Нерасторопные – съедены.

Хорошо, что он SWAT, а не «сайнтифик». Инопланетные кристаллы – не его профиль. Задержись он в лаборатории – об этом лучше не думать. Думать – вредно. SWAT не выполняет квесты, он бегает и стреляет. Бегает! Стррреляет!!

Поврежденная взрывом стена с обугленным наполовину граффити (кажись, стилизация под «Мягкую конструкцию с вареными бобами»), дверь налево – и сапоги грохочут по навесному мосту.

Огромная тень Базукера обрушилась, словно полночь.

Еще миг – и весь мир исчез.

* * *
- Отвечай, чем ты занимался в жизни? – задал вопрос апостол.

Хороший вопрос.
Только случился апокалипсис, его душа попала на небо, и – ни минуты передышки. Уже допрашивают.

- Я жду ответа, и переспрашивать – не мой профиль. Чем ты занимался в жизни, товарищ Кепчак Антон Батькович, недалекого года рождения?
- Занимался? – голос Антона дрогнул.
- Именно. Теперь за твою душу отвечаю я.

 Апостол был приземист и широкоплеч. Одет в брюки галифе, гимнастерку цвета хаки. Усат. Щетинист. Коротко выбрит. На войне потерял несколько зубов, вставил золото. Поверх золота застряла острожина – дешевая папироса без фильтра. Поверх гимнастерки – бушлат, от которого повеяло морозной свежестью.

Они вышли из дома. Там, за углом припаркован «кот» (или «ышка»), принадлежащий апостолу. Цвет – необычный.

 Кажется, улетая из квартиры, он видел маму. Женщина не сопротивлялась и даже ничего не молвила на прощание.

- Хорошо, - молвил апостол: нога на педали, ключ – сцепление – старт – и тронулись. – Хорошо. Расскажи мне, Антон Батькович, где на четвертом уровне лежит ближайшая к порталу аптечка?

…Мягкое сидение, клетчатая накидка. Запах бензина в салоне автомобиля... Антон ощутил, как меркнет дневной свет. Автомобиль мчится по городу – огромная тень падает с небес. Не дракон, но едва ли менее опасный враг. Черепаха-мутант Базукер! Непробиваемое панцирное тело, покрытое дополнительным слоем брони – босс финального уровня, страж ворот в иное измерение, этот монстр создает магнитное поле – и притягивает все металлическое оружие, разбросанное по уровню: в первую очередь – обоюдоострые секиры тупых гулба. Притягивает – и отталкивает – прямо в голову, в лоб, между глаз!

- Дядь Сяв, - простонал Антон, хватаясь за виски. – Голова болит!
- Эк тебя скривило, - хохотнул апостол в усы и ускорил «ышку» на повороте, и «надежда отечественного автопрома», оглушительно взвизгнув, почти ушла в дрифт. – Только не дрейфь, Антоха! Гуляем сегодня, ты слышал? Всеволод говорит: гуляем, значит, – гуляем! Мой лучший друг – вернулся!

Кажется, «лучший друг» – здесь имеется в виду другой персонаж.
Можно выдыхать.

- Дядь Сяв, я не пью. Я на таблетках. Алкоголь нельзя мне…
- И пррравильно! Здоррровей будешь. Специалист тебя научит. Как жить подобает.

Они промчались по улице Поливанича, рванули на проспект Житникова: однообразные серые многоэтажки, блочные «гадкие утята». Чем ближе к центру, тем пафосней – и панельней – застройка. Город – злая змея, ей смешно и щекотно – старая блочная кожа медленно сползает в прошлое. Символ водораздела – высокая стена, подобная Берлинской из прошлого века. Город разделяет. Змей властвует.

Проспект тянется – и прыжком вылетает на привокзальную площадь. Круговое движение, апостол крутит баранку – еще два поворота по мелким улочкам – в каждом городе у вокзала есть крохотные трущобы, покрытые зимним очарованием вперемешку с весенней грязью. Ночлежки, притоны, скиты тоталитарных сект….
Приехали!

«Дом Тысячи Озер». Единственное на весь город питейное заведение в саамском стиле.

– Не знаю, сейчас посмотрю, - говорит апостол в «трубку», делает шаг из машины. Антон вылезает следом: незаметно и неохотно.

Первый день весны змеится к завершению. Солнце подбирает последние лучи любви, разбросанные по небосводу. Облака нагуляли жир, отрадно им кататься по небу в солнечном масле!

Апостол раскрыл дверь «Дома Тысячи Озер», ехидно улыбнулся, поманил за собой.

Первое, что бросилось Антону в глаза – чьи-то брюки на вешалке для верхней одежды. Карманы – вывернуты.

Вспомнилась одна из миссий для «сайнтификов», для успешного выполнения которой нужно было привлечь SWATа. Миссия – в пивнухе, подобной «Тысячи Озерам». Цель – пронырнуть внутрь, осмотреться, немного выпить и затеять драку. Секьюрити – белокаменные лбы – обязаны беспорядки пресекать – их бить-добивать в первую очередь. Когда побоище достигнет апогея, – разломать крепкими ударами барную стойку, выкатить из-под нее галлон с реагентом. Затем по сценарию реагент требуется разлить в подвале вражеской базы, куда солдаты-«муравьи» ведут подкоп уже несколько игровых суток. Проблем с реагентом хватает: те же плотоядные растения, прорастающие сквозь все здание, однако, чем больше хаоса во время рейда, тем больше шансов на успех.

- Поздоровайся с дядей Мишей, - зычно приказал апостол. – Миха, это Антон Батькович. Антоха, это Михаил Дмитриевич. Миха, подай меню, будь другом!

 Друг, как же! Лучший друг от слова «другой». Тот самый другой персонаж!
 Антону стало не по себе. Какой-то нездоровой, земляной аурой веяло от персонажа. Дрожащая рука на столе, стакан с какой-то лопарской настойкой из заполярных корешков. За стеклами очков в роговой оправе – взгляд: мутнее не бывает. Рука – мясистая, кривая – тянется за рукопожатием, как за милостыней.

- Вот, - сказал Антон, протягивая руку. – Здрасьте. Мне дядь Сяв говорил, что вы – специалист.
- Какой такой специалист?! – выдохнул мутноглазый и молнией развернулся к апостолу. – Всеволод, говори, признавайся, выкладывай, что еще они обо мне знают?

Апостол только хохотнул – осторожно, дабы не задеть пустоту.

- Миш, кончай ломку! Пугливые вы какие-то – что ты, что племянник мой. Захожу в комнату, сидит за компьютером, стреляет в кого-то, по клавишам стучит – как дождь по стеклу! Не видел меня – почувствовал. Смотрю: экран – уже черный, штепсель – у ног. А глаза – злющие! Словно я дичь ему вспугнул!

Еще идзеваются! Черная тень накрыла город, черная тень…

- Базукер! – рявкнул Антон всей грудью и мелко задрожал.

Взгляд дяди Миши – как вспышка и угольки. Медленно потянулся специалист в направлении блокнота, отдернул руку, блеснул стеклами очков. Молвил:

- Я знаю, это игра такая. Компьютерная. Называется – «Junkie Tower». Цель игры – проникнуть на вражескую базу, уничтожить соперников, остаться в живых. Добраться до 13-го этажа, где расположена лаборатория. А дальше, пока воин сражается с заведомо непобедимым боссом, маг колдует над кристаллами. И в зависимости от его манипуляций…

Речь специалиста оборвал посторонний шум. В отдалении бара, где тьма поглотила рассудок, морпех подрался с двумя матросами. Кружка с пивом преодолела высокую параболу. Ее поминальный звон об деревянный пол стал условным раздражителем для двух секьюрити: огромные скандинавские полутролли в кимоно с драконами нарисовались из зябкого воздуха, еще хранившего известковую пыль. Матросам скрутили руки, поддернули, как марионеток. Морпех не сдавался, горланил куплет. Получил оружием в бок.

Меню уже лежало на столе, а вслед – два бокала темного пива.

- Погоди, Мих, - перебил его апостол. – Синдром! О чем ты говорил?
- Хикки, - отозвался дядя Миша и легонько сплюнул. – Они помешаны на «Junkie Tower». Мерзость!… «Башня мусора»! Так ментов называли. Вообще «мусор» - это «junk», а «junkie» - это нарк. Подверженный, привязанный, окольцованный… Словом –
- Нет, нет, - апостол наклонил коренастое тело над столешницей. – Сестренка моя, мать его, говорила, что залипать на этот «мусор» он начал уже после психушки. А вот за что угодил на 10-е отделение, – меня это не ясно. Хороший же парень был всегда, и в армии мог служить. Я ж… куда моя память, не кончилась же! Все помню. И как на рыбалку ездили, и с палатками на озера! А потом – началось! Мол, у Антошки крыша едет, Антон слышит голоса! А кто их не слышит, в наше-то время?!
- Время серьезное, - понимающе кивнул дядя Миша. – Я слышал, у нас за месяц четыре подростка выпали из окон. Трое – насмерть, один парень – в реанимации. Синдром хикки – у каждого.
- Хикки, - скривился апостол. Ему тоже хотелось сплюнуть на чужеродном слове. – Кто же стоит за этим бредом?
- Была теория заговора, была, - затараторил дядя Миша, хлопая рукой по столешнице. – Потом все опровергли. Хикки – это типично медицинская картина. Вирусное заболевание, появившееся в Японии еще в прошлом веке. С приходом компьютера в каждый дом…
- Ясно все с вами, - проворчал апостол. – И с тобой мне все ясно, Антон Батькович. Восемнадцать лет парню, а вместо того, чтобы в дурке от армии косить, пошел бы на службу, а потом – в спецназ, по контракту! Пушки, гранаты, - все как в игре твоей, но по-настоящему, слышишь?! Здоровье прокачал бы – без аптечек, одними тренировками! И никакой вирус, никакой…
- Сева, - воскликнул дядя Миша. – Сева, тренировки не при чем тут. Заболеть каждый может! Вирус-то не простой, а компьютерный! Разработан японцами, лабораторией кибербиологов каких-то… финансировали не то реваншисты, не то даже сам Император! Не знаю, дело здесь темное, однако… Но ты же знаешь, ты же…
- Я же! – передразнил апостол друга. – Как же! Когда наша бригада служила на Дальнем Востоке, нас направили на Шикотан, в село Крабозаводское. Ловить крабо-браконьеров японских. Помню, проторчали на Шикотане два месяца: все тихо-спокойно. А потом, ночью -  разыгрался ураган. Что-то гремело и лязгало до самого утра – но темень, ничего ж не видно. А утром смотрим – наш английский переводчик, единственный, кто знал японский для допросов – бежит, кричит: help! help! junk! junk! Смотрим: все побережье усыпано металлоломом, словно рыболовный сейнер взорвали, а волны вышвырнули всю требуху. Весь день смотрели обломки – ничего подозрительного не нашли. Вечером – депеша. Радист наш (Филин – его кличка) зачитывает: 29 апреля сего года Россия и Япония заключают долгожданный мирный договор, по условиям которого остров Шикотан, остров Кунашир, а также группа островов Хабомаи немедленно отходят к Японской Империи, отделившейся от Восточно-Азиатского альянса. Логично – думаем мы – особенно, после того, как СШО жахнули по Сеулу. А сами на квартире сидим, чифирь глушим – ждем приказа сверху. А приказа все нет. И тут – вбегает английский переводчик, вся голова в крови! Выходим, смотрим… огромная луна, дорожка света в море, а на куче мусора – огромный силуэт человека в японских одеждах! Мы тогда…

Антон рассеянно оглядывался. Показалось или нет, но черепаха-мутант прячется где-то рядом. Стройные ряды столов, накрепко придвинутые стулья. Несколько гостей, разбросанных по залу, все одинаковые, в деловых костюмах, словно саамские близнецы. И тут в бар заходит девочка. Совсем юная, с нежной персиковой кожей, в красивом розовом платье, с большим розовым зонтиком на серебристой цепочке – прямо как из «Rorikon no Biberu». Что-то азиатское сквозило в нее облике: если не в глазах, то в движениях точно. Старательно вышагивая по ступенькам вниз, она ни на миг не поднимала взор, хотя Антон на пике силы своей мысли уже умолял: посмотри на меня, посмотри! Потом явственно ощутил, что выглядит потешно: щеки – как мыльные пузыри, живот – большой и круглый от конфет и нейролептиков.
Он жирный 18-летний мудак. Милашка не полюбит его. Никогда в жизни – и после смерти. Он не спецназовец – оружия не держал. Девушку – не защитит. Дурные привычки, дрянные поступки заместо добродетелей – все завертелось в голове, взмах за взмахом – словно детские качели, непрерывно делающие «солнышко». Нет силы мысли остановить этот процесс! Только нейролептики, только больничная койка!…

К девочке подошел один из секьюрити, о чем-то спросил – и
обвалился на пол. Что это было? Лишь тень, метнувшаяся из угла в угол.

В баре крутили йойк, компании за столами продолжали напиваться, обращаясь друг к другу и получая ответы, слабо связанные с вопросами. Морпех еще сопротивлялся, двух матросов волокли к выходу. Возле дверей растекалась кровавая лужа. Антону показалось, что интенсивность плохо передает цвет крови, он пытался подкрутить рукоятку дисплея, но только разбрызгал пиво дяди Миши.

Пустота, сквозившая по углам, внезапно обрела форму. Совершенно бесшумно, не нарушая музыкально-пивной идиллии, к группе людей в кимоно подошел старший по званию – человек-гора в лиловом комбинизоне. Настоящий полутрётль. Абсолютно гладкий и бритоголовый, с цветной татуировкой на церепе, изображающей черепаший панцирь. В руке – обоюдоострая секира гулпа.

- Базукер!! – воскликнул Антон. До него, наконец, дошло, что «Junkie Tower» теперь преследует его в любом из возможных миров. Где бы он ни оказался, сюжет продолжает развиваться в том же направлении. Неужели он, отважный SWAT, должен сразиться со злобным монстром?!

И тут – внезапная догадка, возможно, увиденная во сне. Или слух из чата в Нете. Или просто мимолетная тень, скользнувшая по вискам. Мост! Это же навесной мост! Его можно обрушить! И тогда Базукер упадет в воду и будет повержен!

Казалось, девочка, наконец, прочла его мысли. Движение руки – и зонтик превращается в лю-син-чуй: большой розовый шар, покрытый шипами, на неизменной серебристой цепочке. Еще движение – и воздух наполняется свистом – шар летит, подобно пушечному ядру, и разбивается вдребезги, лишь коснувшись секиры. Цепочка обматывается вокруг запястья человека-горы, и предводитель секьюрити проваливается под пол.

Несколько секунд скорбящей тишины Антон бережно вглядывался в пустоту, скрывшую смертоносные движения бойцов. Зачарованная мысль крутилась на качелях в его голове: что, если кристаллы не при чем? Что, если башня – это не портал в другое измерение, а просто деталь замка? Принцесса, что томится на последнем, 13-м этаже, она следит за игроками. И если девушка от всего трепетного сердца полюбит отважного героя, то сама обрушит мост с Базукером!
 
Надо было срочно сказать – но какие слова имеют место, если принцесса уже подходит к столу. Благодарность? Комплимент? Признание?
Ее рука достает продолговатый предмет, швыряет его на столешницу. Рядом с меню, рядом с полуразлитым пивом лежит его старый мобиьный телефон. ГНУСМАС.

Слова не потребовались.
Ударом ноги принцесса пробивает Антону нос.
С грохотом падают стулья.

Бессознательный, он вслед за Базукером низвергается в воду.