На грани сознания. Часть 1. Глава 1

Алиса сидела на холодном каменном полу своего пансиона возле громадных тисовых дверей у входа. Вот и наступили осенние каникулы, все ребята разъехались, оставив её одну. В чём-то тишина, царившая на всех этажах, во всех кабинетах, была чем-то по-своему привлекательна. Девочка слабо улыбнулась ветру, который тепло и по-детски дунул ей в лицо, словно был озорным мальчишкой, который пытался с ней поиграть. А листья, казалось, что-то пытались ей сказать, тихо шурша неподалеку. Алиса перевела взгляд на небо. В её тёмных глазах мелькнул луч солнца, спрятавшегося за то неясной формы облако, загородившим собой полнеба.
Не было ни жары, ни холода – такая погода обычно была свойственна последним дням октября. Только лишь ветер давал знать о себе, он-то и позволял ощутить Алисе собственное существование. Когда она смотрела на небо, она чувствовала, что готова была окунуться в эту бездонную чашу свободы, лишь бы снова не быть одной в пансионе, куда её отправили родители. Хотя её уже более радовало, что миссис Долорес, отныне и мама, начнёт работать здесь. Но мысль того, что отец решил поставить над Алисой надзор, немного раздражала девочку: она всё-таки не видела в этой женщине мать, однако она и была хороша собой, и имела манеры, но всё равно что-то в ней было не так.
«Может быть, я попросту заблуждаюсь? И вообще..с каких времён я стала такой придирчивой?» - сетовала сама на себя Алиса. В последнее время мысли не давали покоя: они не позволяли девочке спать, думать, что-то делать, на чём-то сконцентрироваться – мысли заполняли голову до такой степени, что бывали даже моменты, когда она, Алиса, мешкалась и терялась от собственных раздумий. А так недавно она начала слышать голос. Откуда он шёл, она не знала. Знала одно – он всегда был с ней. Откуда-то он знал всё про неё, знал все тайны, которые Алиса так тщательно скрывала от окружающих. И бывало, что когда было не с кем поговорить или поразмыслить, она, немного смущаясь, начинала вести диалоги с этим голосом. Сразу же в голову ей приходили какие-то картины, слова, как будто кто-то заранее знал, что она скажет, что спросит, как будто кто-то заранее подготавливали ответ на любой вопрос, который мог соскользнуть с губ девочки робким нерешительным голосом.
Поначалу, её это немного пугало, но потом она осознала, что для неё больше нет лучшего собеседника. Отныне Алиса старалась не связываться даже с одноклассниками, зная, что их слова будут пусты и не многозначительны. С ними нельзя было так поговорить, они не могли понять. В принципе..как она считала, её никто не понимал. И даже на этот раз ей становилось легко лишь от того, что сейчас её оставили в покое все эти нудные, скучные, назойливые люди. Пусть они уезжают, пусть развлекаются, пьют, веселятся – ей не до этого. Да, она не чувствовала себя одинокой только в те моменты, когда могла слышать в себе этот голос.
Взволнованное сердце девочки вновь затрепетало в груди. Сейчас ей как никогда хотелось говорить с ним, она мысленно взывала к нему, но ответа не было. Постепенно тоска начинала овладевать ею. Потух тот свет в глазах, который был той каплей солнца, зачастую так просто появляющейся в человеке и также быстро исчезающей. Лишь только ветер стал холоднее, Алису пробивала дрожь.
Она поднялась и отряхнула подол своей небольшой юбки, подтянула гольфы до колена, поправила пиджак, рукава белоснежной рубахи, видневшийся из-под него, и провела своей почти светящеюся ладонью по волосам, вытащим с них сухие листья, которые незаметно забрались к девочке. Тёмные локоны послушно упали на плечи, но ещё пара петухов виднелось на голове, видимо, в подарок от друга-ветра.
Алиса как-то нехотя открыла массивную дверь и вошла в помещение. Что ни говори, а пансион всё-таки был прекрасен своим убранством. Что-то тёмное и таинственное, волшебное витало здесь. Стены из серого камня покрывали различные полотна и картины, на которых, в основном, были изображены прошлые учителя и прочие работники пансиона. Многие из них были достаточно красивы, благородны, а некоторые, были и такие, до жути уродливы, но, наверное, это ничуть не смущало верховенство школы. Алиса часто слышала, как учителя с гордостью рассказывали о каждом из представленных на картинах.
-Вот, смотрите, - говорил кто-то, - это ¬¬–наша гордость! Гордость всей школы! Амалия Кейн. Она была лучшим в своём роде учителем биологии! А это..а здесь..ну, а тут…
Алиса уже наизусть выучила то, что так часто слышала, но она, припоминая эти слова и имена всех «гордостей», с интересом рассматривала их. Некоторые портреты заставляли её прийти в ужас либо уродливым носом, либо кривыми и острыми, «акульими» зубами, а некоторые, а которых была видна тонкая кисть профессионального художника, восхищали её тонкими, изящными пальцами, плавными контурами лица, робко спадающей с плеч одеждой. Но лишь одна картина заставляла её подолгу всматриваться. Алиса никак не могла понять, чем её тянуло к ней. Молодая дама, лет двадцати пяти, сидела так, что могла любого восхитить своей превосходной осанкой. Её острые плечи были оголены, лишь тонкая вуаль покрывала их, но ни в коим образом не отягощала своим видом. Светлый волнистый волос девушки локонами тянулись вдоль шеи и сразу же как-то по-детски завивались на плечах. Она была прекрасна. Но Алису пугали её глаза. Несмотря на ту бирюзовую чистоту, взгляд девушки был померкший, как у покойницы. Девочка часто спрашивала, кто это, но ей не отвечали, пытаясь создать впечатление глухонемого прохожего, занятого своими делами. Либо переводили тему. За свои 5 лет учёбы она так и не смогла разгадать эту загадку: кто же был перед ней на портрете. Каждый раз Алиса смотрела на него, как в зеркало, и в чём-то находила себя. Она вообще старалась походить на Даму с Портрета – так она прозвала её. Дама с Портрета стала кумиром для девочки, идолом. Хотя мысли того, что девочка желает походить на «покойника», немного пугали её. Но тем не менее.
Алиса брела по пустому коридору, ведущему к лестнице. Шаги отдавались чётким эхом: пол был застлан коврами только местами. Свет тух. Алиса поднялась по лестнице. Множество запертых дверей вело её в свою комнату, находившейся чуть ли не на другой стороне коридора. Она знала всех, кто жил рядом с ней, но, так сложилось, что почти никто не знал её. Алиса не имела той особенной живой привычки продолжительно общаться с кем-либо, знакомиться и упорно стараться заводить друзей, нет. Иногда ей казалось, что она вовсе не отсюда, казалось, что она совершенно из другого мира. Мира, где царит спокойствие. Где также восседает та Дама с Портрета, и взгляд её полон любви и нежности, не так, как на портрете. Где отец о чём-то так резво спорит с матерью, настоящей, живой матерью. Где нет ни проблем, ни всех бытовых ссор, нет этого пансиона, нет ничего лишнего, кроме того, что ей по-настоящему необходимо.
Девочка с какой-то надеждой открыла дверь комнатушки и ещё раз оглядела пустой коридор, словно искала кого-то глазами, но тот оказался «бездушным и пустым», потому она с тоской закрылась у себя, подошла к кровати и откинулась на неё, по привычке устремив взгляд в потолок. Он ничуть не походил на небо. Она смотрела на него каждый раз, когда возникало желание сломать все эти грузные каменные стены, давящие со всех сторон, и метнуться туда, наверх..
Солнце уже спустилось за горизонт, послышались тихие шаги уборщицы, вернувшейся с города, которая прошлась вдоль коридора и обратно, и снова затихли. Сверчки продолжали стрекотать где-то в области окна. Они медленно убаюкивали девочку, пока та окончательно не уснула.