Абордаж

Автобус нужно было брать штурмом. Без шуток. Сидячих мест на всех не хватит – победит сильнейший. Естественный отбор, ничего не поделаешь…
Ночная смена толпилась у административного здания шахты, пытаясь угадать: с какой стороны появится автобус. Человеческие особи, с "особо высоким уровнем адаптации", ходили кругами вокруг админкорпуса, пытаясь выследить долгожданный транспорт. Штука в том, что все устали после работы. И все хотели сидеть. Ехать долго. Если повезёт, можно пристроиться стоя у окна – это элитные, стоячие места. Крепко ухватившись руками за поручни, можно даже дремать периодически, по несколько секунд. Но не дольше. Поручни – коварная штука. Вроде держишься, а через секунду, уже слышишь удар собственных коленей о стену автобуса, и ты на полу…

Никто не обращает внимания. Все давно привыкли к тому, что каждый раз кто-то падает, заснув стоя, или с крайнего сидения. Упавшие,обычно ошалело озираются по сторонам, потом быстро приходят в себя, и как ни в чём не бывало, занимают привычное положение, в котором проводят по два, а то и по три часа в сутки, день за днём.
Если хочешь занять место на сиденье – на везение не рассчитывай. Тут требуется особый навык. Ты должен слиться с толпой: желательно быть в первых её рядах. А тут обычно те, кто «в теме». Они тоже высокие, сильные и наглые. При появлении автобуса, все начинают нервничать; тут главное не дать выдавить себя на «галёрку». Человеческая масса толкается и возбуждённо топчется, охваченная желанием угадать, где именно остановится автобус. Автобус же настроен игриво: он как жеребёнок выскакивает из-за угла во всю прыть, клюёт носом на ямах,  и так же лихо проносится мимо людей, чуть вильнув в сторону, чтобы не задеть их. Абордажная команда, не теряя времени, виснет на проезжающем мимо автобусе. Вторые ряды цепляются за первые, третьи за вторых и так далее. В итоге автобус тащит толпу вопящих и улюлюкающих «флибустьеров» ещё метров десять-пятнадцать. Что ж, шофёр автобуса и зрители, оставшиеся на остановке, получили свою порцию удовольствия. Им даже не пришлось переноситься в Карибское море, времён расцвета пиратства.

Теперь следующий этап: нужно ворваться в открывшиеся двери раньше других и занять заветное место – у окна и желательно поближе к печке. Здесь выживает сильнейший. Здесь ты лицом к лицу с эволюцией. Ты просто обязан доказать кто тут хозяин. Потерянные шапки, порванные куртки, сломанные и ушибленные конечности – пыль…
Это минута войны и тут некогда истекать кровью.
Я всегда был в первых рядах. Я всегда врывался в двери одним из первых. И я всегда занимал своё место. За исключением тех случаев, когда сам этого не хотел. Я – венец миллионов лет эволюционного развития!
Со временем я стал хотеть всё реже. Как-то, стоя в ожидании автобуса с приятелем, который был хорошим спортсменом, я спросил его:
- Ну, Иван, ты готов к штурму?
- Не…я, не боец, – ответил Иван, философски поглядывая на толпу, нервно переминающующихся с ноги на ногу...
Мы  посмеялись, и я надолго запомнил эту умную и ироничную оценку ситуации. С тех пор, «ходить на абордаж», я перестал вовсе…

- Я не боец, - ответил я. – Слушайте, ебу я вашу железную дорогу! У меня одна жизнь и здесь я её точно заканчивать не собираюсь!
- А где ты собираешься её заканчивать? – спросил механик.
- На Гоа, ****ь! На хрена спрашиваете, Валерий Николаевич? Всё равно вы не знаете где это! – с механиком можно было разговаривать просто, если простота была замешана на юморе.
- Нет. Ты закончишь свою жизнь здесь! – с хитрой ухмылкой констатировал механик. – Мы тебя не отпустим.
Я висел на  столбе, на высоте больше десяти метров, повиснув на траверсе как сосиска. Мышцы дрожали от напряжения. Работу я не выполнил. Вся бригада стояла внизу, и каждый считал просто необходимым проорать своё компетентное мнение, по поводу моего премьерного восхождения на столб высоковольтной линии электропередач.
- Короче, – я спускаюсь. Ноги устали, - я обхватил столб ногами и съехал вниз, разорвав штаны на заднице о конец торчащей проволоки. – Вот жеж…
Проработав семь лет в театре художником по свету и разойдясь с руководством во взглядах на оплату труда, художественный уровень и просто на нравы, царившие в последние годы в стенах здания, которому отдавал почти задаром всё своё время, я решил, что с меня хватит. Ещё было время сменить парадигму.
 Заканчивать жизнь электромонтёром  высоковольтных линий я не собирался, но нужно было, что-то есть, и чем-то оплачивать жильё. Так я и попал на временную, как мне тогда казалось, работу. Но, как известно - нет ничего более постоянного, чем временное. Придётся потерпеть.
- У вас, славян, странный подход к работе, - отдышавшись, накинулся я на коллег.- Если двое копают яму, а пятеро стоят рядом, считается, что эти пятеро тоже работают. Какого перца орать мне с земли советы всей толпой? Мне легче от этого станет что ли?
- Залез на столб – должен сделать работу. Иначе придётся подниматься кому-то другому,- делал мне внушение механик.
- Да по хер мне. Короче, Валерий Николаевич, не выйдет из меня высотника. Я не верхолаз. Я - верхолузер. Давайте я буду греть ваше кресло и чистить снег от подстанции. У меня паническая боязнь высоты,- пытался отшучиваться я.
 Я уже не в том возрасте, чтобы стыдиться каких-то неудач, но было неприятно. Я привык справляться с поставленной задачей.
- Ты будешь у меня и по столбам лазить, и канавы рыть, и место моё греть, - механик явно издевался. – Мы в своё время…
- Да пох мне на ваше время! Я молчу уже о том, что у вас как нажрутся, так всё армию вспоминают. Тридцать лет спустя.
- Ладно, собирай инструменты. Пошли.
И мы пошли.
Какое-то время всё было спокойно. Я всячески увиливал от восхождений на столбы, но вечно так продолжаться не могло. В следующий раз я пошёл на замену изолятора с Юрой. С Юрой было проще. Мы сразу стали приятелями на почве совместного бренчания на гитарах в свободное время.
Мы подошли к столбу. Внутри меня сначала пробежал холодок, потом начало подташнивать. Тем не менее, я надел лазы и сделал первые шаги.
- Давай, давай. Вот так…спокойно, - подбадривал Юра снизу. Но на середине столба подбадривать было уже бесполезно. Захотелось по-маленькому. Я смотрел на Юру сверху;  он казался мне крошечным оловянным матросом, какие у меня были в детстве. Я, подолгу возился с ними, выстраивая в боевые порядки, а потом громил их  деревянными кубиками. Ещё одно слово и я точно скину один из лазов прямо ему на голову. Он что-то орал мне, но я от страха уже ничего не понимал. Я обхватил столб руками, от чего стал ещё быстрее уставать. Лазы соскальзывали. Я боролся, как мог, пытаясь встать надёжнее, но безуспешно. Я растерял последние силы, ухватился руками за нижнюю траверсу, подтянулся и повис. Как обычно.

- Всё, Юра. Я спускаюсь, – я дышал как загнанный пёс.
- Ну, Серёжа, так ты никогда не научишься…- Юра состряпал унылую рожу. Ему маячило теперь лезть вместо меня.
- Мне поебать, – ответил я. - Я спускаюсь.
Я опять обхватил столб ногами и руками  и съехал вниз, порвав очередные штаны. Теперь на мотне.
Юра стоял, отведя взгляд в сторону, с обычным своим выражением лица: «быть или не быть?».
- Что, Юра? Опять, ****ь, «быть или не быть?» - напал я первый.
Он вздохнул, надел лазы и полез наверх…
Через неделю начальник решил отвезти всех новичков на полигон и устроить тренировочные восхождения на столбы. Новичков было трое, включая меня. Час икс приближался… «Да и хрен с ним…», - все, что я об этом думал.
На полигоне все собрались в полном составе. Две бригады. Пятнадцать человек. Специалисты, отработавшие помногу лет. По столбам лазали как орангутанги. Без страховки, даже лазы не застегивали, как следует. Некоторым из них было за шестьдесят. Все галдели, в предвкушении зрелищ и застолья.
Первые двое отстрелялись с переменным успехом. У одного вообще не было чувства страха перед высотой. Он спокойно поднялся и спустился несколько раз. Все  одобрительно закрякали и закудахтали. Молодец. Может, страха у него и не было, зато других головных болячек психического свойства у него было предостаточно. Он один хрен уволился через месяц, задолбав всех идиотскими вопросами и вечной вознёй с двумя  коммуникаторами, которые составляли смысл его жизни. Второй: Женя – мой друг, так же выполнил задание, но не так уверенно. И это естественно. Женя не идиот, ему есть, что терять. У него жена и маленький ребёнок.

Настала моя очередь. Я подошёл к столбу и начал надевать лазы. Всё как полагается: опять холодок, тошнота и позывы мочевого пузыря к опустошению.
Про себя я ругался. Сделав несколько шагов вверх, я спустился и стал канючить, что у меня неподходящая обувь. Снял лазы, надел по новой, и опять поднялся на пару метров.
Столбы были выше, чем обычно и до вершины я точно добираться не собирался. Нужно было потянуть время.
- Давай, подымайся до нижней траверсы, - настаивал начальник. Он уже вмазал и был, как всегда, добр в этом состоянии. Зато по утрам, с похмелья, бывал обычно зол. Его можно понять.
- Мне неудобно, - оправдывался я, - лазы плохо держатся, обувь неподходящая.
Я делал несколько шагов вверх, потом столько же вниз, где-то на середине столба, надеясь так и проваландаться, пока у них не кончится терпение.
И тут произошёл мозговой штурм, который должен был произойти намного раньше. Два гения – начальник и механик, соизволили, наконец, объяснить, как правильно нужно ставить лазы, чтобы они не соскальзывали.
У меня начало немного получаться. По крайней мере, я понял, что если правильно ставить ногу, то упасть, в принципе, невозможно. Это было для меня озарением, ведь я уже похоронил себя как специалиста в этой области.
Как меня не уговаривали, в тот день я так и не поднялся до верха. Но, кое-что, я всё-таки усвоил…

Ожидая, пока закончится застолье, я слышал нелестные отзывы о своих качествах монтёра-высотника, что мол, если страх есть - ничего не выйдет. Они забыли, что у каждого из них, есть такой же забавный опыт знакомства с высотой. Кое-кого поднимали даже с помощью верёвки. Понятно, что привычка, с годами изгоняет страх. Я свой страх изгонять не собирался. Я собирался сделать его союзником…
- Так ты своего кадра на столб и не загнал, начальник…- слышал я чей-то стёб по поводу меня.
Я подумал про себя : « И хрен загоните. Пока сам не захочу».
Прошло несколько дней. Мы выехали на линию. Снова на столбы. Я решил, что настал день проверить, на что я способен.
- Ну что? Кто полезет? – с обычной своей ухмылкой осведомился механик.
- Я полезу, – я взял лазы и начал готовиться к первому полноценному восхождению на высоту.
- Ты же не хочешь заканчивать жизнь на железной дороге? – оскаблился он.
- Я и не закончу. На Гоа…помните? – я сделал первый шаг.
Спокойно и уверенно я поднялся к самому верху и посмотрел вниз. Оловянные матросики стояли, подняв на меня головы. Молча. Никто не кричал, не советовал, не ёрничал. Кинуть бы пассатижи кому-нибудь на голову. Если кто-нибудь из них, соизволил бы, уделить чуть больше времени и терпения, и объяснить техническую сторону этого процесса – хождения на лазах. Ведь всё так просто. Один маленький нюанс – и ты твёрдо стоишь на ногах. Упасть невозможно. Страха нет. Это же так просто.
«Хреновые из вас учителя» – подумал я.

Вдруг стемнело. Задул странный ветер. Я почувствовал соль. Запахло морем и гарью. Я поднял глаза. В некотором отдалении, горящее судно погружалось в океан, на фоне гигантской луны, залитой кровью. Волны, жадными языками втаскивали его в чёрную пасть бездны.
Я стоял на мостке пиратской шхуны с абордажным топором в руке. Обнажённое тело, перетянутое мускулами, саднило от свежих ран и порезов. Я был перепачкан своей и чужой кровью. Восторг от победного завершения схватки буквально распирал лёгкие. Ноздри мои трепетали. Член возбуждённо таранил грубые, короткие штаны из парусины. В левой руке я почувствовал что-то необычное. Склонив голову, я увидел несколько отрубленных мужских и женских голов, которые  держал за волосы. Они принадлежали семье капитана  разорённого корабля. Я оглянулся. Команда оловянных флибустьеров  ждала моих дальнейших действий. Я окинул их безумным взглядом и  вскинул вверх левую руку. Протяжно зарычав боевой клич и потрясая топором, я зашвырнул страшные трофеи далеко в океан. Команда отозвалась диким рёвом, от которого кровь стыла в жилах…
На следующий день, меня попросили сделать кое-какую халтуру на высоте. Я спокойно взошёл на столб и сделал работу. Ноги приятно болели от напряжения.
Получив деньги, я купил жене букет цветов и пачку хороших сигарет себе.
Я шёл по улице с цветами, покуривая не спеша, и думал: - Приятно всё-таки быть МУЖИКОМ…

Апрель 2012.
(графика-Игорь Ткаченко)