Во имя вечности. Глава 14

   Блистающие колониальной роскошью и грацией ультрасовременных решений павильоны Артама показались небесными чертогами после мрачных подземелий забытого города. Ослепительная чистота и прозрачность ароматов воздуха вернули Гику уже почти стертое в памяти полноценное человеческое мироощущение, а перламутровый стержень Гаама – расположение обслуживающего орбитальный комплекс персонала. Универсальный пропуск контрабандиста не открыл дверь, ведущую на вожделенные земли Бенеди, но привел его в зеленую зону порта, где рухнули последние препятствия перед всеми дорогами вселенной. Там, следуя указанному в душной норе пути, он сделал свой выбор между свободой от всяких обязательств и ответственностью за возложенную на него пресловутую миссию, которую он даже не принял сердцем.
   Когда на мониторе орбитального парома он увидел один из самых восхитительных кораблей в Галактике, в душе не осталось сомнения в правильности выбранной дороги, которой предстояло стать его судьбой. Так он оказался на борту настоящей легенды дальнего космоса, носившей имя АНГЕЛ Х. Еще в детстве на Сумарру он жил сказаниями бродяг – астролетчиков о славных покорителях бесконечности, среди которых АНГЕЛ Х стоял особняком, воспитывая в нем стойкую тягу к бытию среди звезд. Но тогда, даже в мечтах, он не мог рассчитывать на то, что имел возможность воочию лицезреть и к чему мог беспрепятственно прикоснуться теперь.
   На пороге его встретила та, чья суровая красота могла соперничать с красотой самого корабля, и которая не нуждалась в представлении.
 - Командор Шеклтон, - произнес он, склонив голову в искреннем уважении перед столь именитым астролетчиком.
 - Мне известно, кто Вы такой,  - услышал он, когда собирался представиться командору. – Я выполняю просьбу того, кого почитаю более собственной жизни и кому всецело доверяю. Поэтому я избавлю Вас и себя от озвучивания подробностей Вашей миссии.
 - Я и сам не вполне осознаю ее суть.
 - К счастью, есть тот, кто направит Вас по верному пути.
   Командор АНГЕЛА пригласила Гика последовать за ней в транспортную галерею корабля.
 - АНГЕЛ прибыл сюда ради Вас, командор Каммола, но доставить Вас до пункта назначения он не сможет. После того, как член моего экипажа закончит дела на планете, мы покинем систему Бенеди. Нам предстоит незначительная кампания, после которой АНГЕЛ отвезет Вас в Тиброк, где Вы встретитесь с тем, кто знает дорогу туда, где ждут ответы на самые сложные вопросы.
   Гик решил не торопить события и ограничиться информацией, кою ему сочли нужным сообщить.
 - И еще одно. Ваше пребывание на борту останется инкогнито до самого прибытия на Скорн. Но обещаю, что долгим оно не будет. Я провожу Вас в мой личный сегмент АНГЕЛА, где Вы и проведете весь путь в анабиозном блоке. Характер миссии корабля не позволяет провозить пассажиров, поэтому иного способа Вам путешествовать на его борту, боюсь, нет.
 - Я чту порядок и всегда следую правилам, - слукавил Гик, понимая, что слова его не меняли ровным счетом ничего.

   Время в искривленном пространстве – понятие относительное и нелинейное, а в состоянии глубокого сна и вовсе равно нулю. Ни ощущений, ни сновидений, ни гнетущей пустоты. Будто щелкнули выключателем. Вне зависимости от того, сколь далекий и продолжительный путь был покрыт пребывающим в нем телом. Это сформировало твердое убеждение, что гиперсон – путь к бессмертию и используя его, возможно достичь самых отдаленных звезд и столь же отдаленного будущего. Хотя среди астролетчиков до сих пор не нашлось ни одного, кто бы претендовал на титул галактического Мафусаила, исключая тех, кому в соответствии с видовыми особенностями природа отвела весьма завидное долголетие. Ирония состояла в следующем; то, что помогало приблизить непостижимо удаленное, с изрядным коварством приближала и неизбежное, лишь трансформируя, порой весьма нелицеприятно, то, что начертано беспощадным пером в летописи вселенской истории.
   Гик не раз окунался в небытие парапространственного перехода, доставляя грузы в разные углы Большого космоса. Он прекрасно осознавал, что очередной прыжок через бесконечность может статься последним, несмотря на надежный контроль за ситуацией извне со стороны непогрешимого в расчетах и действиях компьютера. А потому, всякий раз опуская голову на гелиевое изголовье, он мысленно, а иногда и вслух спрашивал себя, все ли он успел сделать в своей жизни, и напрочь забывал об этом, всякий раз приходя в себя после пробуждения.
   На сей раз он открыл глаза среди незнакомых стен, разбуженный незнакомым компьютером. Неуловимые мысли в туманном сознании не сразу пришли в привычный порядок, но первое, что стало очевидным – ему в очередной раз удалось пережить прыжок в неизвестность, избежав гибели при крушении корабля или захвате криокамеры стервятниками типа ксетхров, корсарами или еще кем похуже. Ему снова удалось обогнуть тот столб, что рано или поздно встает на пути любого беглеца от времени. И на данный момент это обстоятельство устраивало как ничто иное.
   После недолгого расставания с живой легендой дальнего космоса, и встречи на Скорне с тем, кто назвался перевозчиком, Гик получил еще один необычный опыт в жизни, сравнимый с чудом исцеления на безымянной планете. Будучи далеко не новичком в деле покорения вселенских горизонтов, он даже не предполагал, что дверь в невообразимое запределье может скрываться прямо перед ним, вернее, внутри него самого. И не просто дверь а роскошные врата, увитые буйно цветущей мечтой и окрыленные щебечущей славой. Те, что незримо пребывали рядом все время, скрытые в дебрях невежества, сквозь которое их очевидность казалась бесплотной фантазией, игрой разума. Те, что были излюбленной тропой неукротимых мыслей и мятежных ветров – видений на туманных просторах снов. Те, за которыми открывалось нечто недоступное даже самым быстроходным творениям разума, самым передовым технологиям. То, к чему можно прикоснуться, лишь преодолев зыбкую грань зеркала, разделяющую разум и его бессознательное отражение и объединив их в единое целое – ключ к непостижимым далям, сопредельной реальности.
   При помощи таинства, сотворенного не менее таинственным проводником, не проронившим за все время ни единого звука, Гик впервые совершил путешествие в отсутствие межзвездного корабля, перешагнув расстояние и время во достижение места, куда он не смог бы попасть ни одним из доступных разуму способом. Всего один шаг чудесным образом перенес его разум через бездну вселенной и материализовал в подобном сказке, но вполне осязаемом мире с фантастическими пейзажами, пронизанной тончайшими ароматами атмосферой и умиротворяющими звуками, носившимися над великолепием обители всех мечтаний.
   Его оставили на просторной террасе из белого камня под сенью остроконечных скал, с вершин которых срывались млечные струи похожих на локоны сказочных красавиц водопадов. Внизу в зелени и дневном свете утопала роскошная долина, обрамлявшая лазурную ленту величественной реки, в зеркальной глади которой покоилось бездонное небо в россыпи блистательных звезд. Вдалеке, в розовой дымке парили призрачные шпили роскошного дворца, окруженного столь же воздушными башнями и арками соседних сооружений. Целый город, казалось, висел над благоухающими жизнью кущами, а звуки его разносились по весям, услаждая слух стройностью и изяществом.
   Он узрел обращенный на него взгляд, от которого немедленно испытал необъяснимую благодать, как если бы на него опустился покров нежнейшего шелка. Взгляд невесомого существа, возникшего из самого великолепия живописного пейзажа, и обретшего образ женщины с глубокими как космос глазами на бледном лице с острыми чертами. Абсолютно белые волосы струились на легком ветру, омывая плечи, которые покрывала длинная туника неуловимого оттенка, танцующего в складках, при каждом движении женщины.
   Когда незнакомка приблизилась, Гик смог рассмотреть ее лучше. Черты узкого  вытянутого лица и крытая под туникой фигура не казались абсолютно совершенными, но что-то в этой исполненной достоинства и спокойствия женщине завораживало. Пьянящая красота ее была не на поверхности, а скрывалась в глубине глаз, где таился источник того волнующего трепета, что Гик испытывал раз за разом в ее присутствии. А едва она раскрыла рот, полилась волшебная музыка, а звезды разом упали к его ногам.
 - Это настолько прекрасно, чтобы быть правдой?
   Гик виновато улыбнулся, испытав робкий юношеский румянец.
 - Мы зовем ее Иль, - снова пропела она утренней птицей. – Кусочек моей родины. Последний, как и я сама.
   Она взмахнула ресницами и улыбнулась, а Гик вновь невольно вздохнул, окунувшись в очередной водоворот ощущений. Она была как сама Жизнь, робкая и властная, яркая и незаметная одновременно, а из ее уст веяло легкостью и уверенностью, от которых тянуло взмыть в небеса. Когда она ступала по шероховатым плитам террасы, под босыми ногами прямо сквозь камень пробивались зеленые побеги, а цветы в массивных вазонах тянулись ей вслед, как за матерью.
 - Ты здесь, чтобы обрести знание, - произнесла она задумчиво, остановившись на самом краю каменного сооружения, с которого открывался захватывающий дух вид на пронзенный радугой водопад. – Ты владеешь умением, но ты не знаешь, кто ты есть теперь.
   Гик вдруг понял, что ему вовсе не нужно что-либо говорить. Его спутница говорила за них обоих. Ему оставалось лишь внимать музыке ее голоса, не омрачая волшебства странного диалога неуклюжими нотами собственного. И неуверенность или стеснение были отнюдь не причиной, вероятно, именно таковым было правилом общения с той, на устах которой рождались простые откровения мудрости.
 - У тебя есть то, чего ты не понимаешь, чего боишься. Твоя ноша есть не бремя, но дар. Некто узрел в тебе не только способность менять себя, но и мир вокруг себя. Потому тебе был сделан подарок столь щедрый, что мог бы породить зависть самых из самых.
   Она окинула взором цветущую долину, словно художник, изучающий результат своего труда.
 - Мы долгое время считали, что Мупайа - просто миф. Такой же старый, как и сама вселенная. До того дня, пока не был найден первый укапа.
   Женщина описала ладонью в воздухе изящную волну, будто гладила ветер.
 - Мне иногда кажется, что я здесь всегда. Но то, что было обнаружено в песчаных дюнах далекого мира было создано задолго до Первого огня. Никто не знал, как попала в наш мир диковина столь совершенная, что с трудом верилось, что сие рукотворно. Лишь поведанное старцем – этером стало самым правдоподобным объяснением происхождению найденной реликвии. Он назвал ее укапа – осколок того дива, что некогда было скрыто в храме Мупайа. И было разрушено древними еще до начала времен для сохранения вселенского равновесия. Ведь Мупайа это мать всего сущего – времени, пространства и всего, что его наполняет – огня, эфира, тверди и жизни. А храм Мупайа – великое откровение, к которому еще не готово несовершенство разума. Племени отшельников – этеров ведомо место, где проистекает источник вселенской мудрости, и каждый хранит о том молчание, дабы оградить опасное знание от недобрых помыслов. Зло рыщет по звездным дорогам, обращая свет в душах в непроглядный мрак. Ужасным станет участь мира, если поглотит он светоч Мупайа. Для защиты призваны были могучие воины най-аги, наделенные особенной силой, чтобы противостоять могуществу и коварству зла. Ты, теперь, один из них. Но ты не просто воин. Ты – наставник най-агов. Никому точно не ведомо, кто есть Шинеша. Говаривают, что это лик самой Мупайа, одно из бесчисленных ее воплощений. Ты стал первым, кого Шинеша благословил наложением своей чудотворной длани и одарил укапа. Тем самым он наделил твой разум и тело частицей своей благодати, дабы ты нес ее миру, взращивая новых блюстителей вселенского равновесия.
   Ее пристальный взгляд вонзился в самую душу Гика.
 - Ты должен принять это сердцем, ибо нет ничего важнее сохранения бесценного дара Вечности, коим мы называем Жизнь. Во имя всего сущего во всех мирах, на все времена, во имя самой вечности.

   Он вошел в темный холл, больше напоминавший тесный каменный мешок с грубыми, словно наспех отесанными стенами, впитавшими резкий и тяжелый аромат застоявшегося воздуха. Это было пристанище отчаяния и потерянной надежды, но, как это ни казалось странным после чудесного свидания с таинственной особой из сна наяву, именно сюда были устремлены его искания. Ибо в местах подобным этому обретались у последней черты самые достойные нести бремя ответственности за всех тех, кто жил не в сравнение лучше. Он увидел это в Ее глазах, столь же красноречивых, как и сладкоголосые уста, покорившие его смятенную душу и запалив пламя преданности в сердце. Когда, вернувшись из непостижимого, похожего на пробуждение путешествия, он впервые посмотрел на мир новыми глазами, глазами миссионера, все приобрело отчетливый смысл, обнажив ясную цель. И ноги немедленно привели туда, где он, исключая гетто на Артаме, не оказался бы по собственной воле при иных обстоятельствах.
 - Какого, ты опять приперся!? – раздалось из дальнего угла, освещенного одинокой тусклой лампой под обросшим копотью и водорослями потолком. – Я уже сказал, что не стану платить за эту грязную нору. Убирайся вон!
   Гик едва увернулся от довольно точного броска пустой бутылкой. Сзади сухо разбилось стекло.
 - Успокойся, солдат, - тихо произнес Гик, вытянув обе руки ладонями вперед, демонстрируя добрые намерения.
   В свете лампы возникла похожая на тень сутулая фигура.
 - Чего тебе нужно, приятель? Ты часом не из службы миграции?
 - Я пришел поговорить. – Гик остановился, стараясь не раздражать обитателя бункера.
   Человек ухнулся на топчан, некогда бывший пластиковым контейнером, и, пошарив в темном углу извлек на свет початую бутылку сича. Аккуратно свинтив крышку он приложился к вожделенному сосуду и после пары щедрых глотков поставил бутылку возле себя.
 - О чем можно говорить с таким, как я? – Он повернул свое небритое лицо в сторону Гика.
 - Ты служил во флоте Содружества, - начал Гик, не представляя, как развить свою мысль.
 - Вот именно, служил. Разведка, рейды в сектора нестабильности, охота на пиратов. Все это в прошлом. Все, что осталось на память о службе – армейская пенсия, да это.
   Он залез за пазуху и высыпал на топчан горсть наградных значков.
 - Этот хлам даже нельзя обменять на выпивку.
   Он поковырялся пальцем в горке блестящих побрякушек и опустил голову на грудь. Лицо исказила гримаса нестерпимой душевной боли. В раздражении он смахнул значки на пол, но спустя уже мгновения сполз вниз и принялся собирать разбросанные награды. Гик услышал тихие всхлипы и нагнулся, поднимая один из значков, упавший к его ногам.
 - Вижу, у тебя не самые лучшие воспоминания о былом.
   Человек не ответил, уронив бессмысленный взгляд куда-то перед собой.
   Гик подошел ближе и положил поднятую боевую награду возле сгорбившегося от обиды и отчаяния парня.
 - Что бы ты ответил, если я предложил вернуться на службу? В несколько ином качестве.
   Солдат поднял глаза, будто пытался увидеть насмешку на лице Гика.
 - Ты это серьезно?
   Гик кивнул.
 - Похоже, ты не заметил, что я немного не форме.
   Он подхватил правую ногу, так чтобы Гик увидел отсутствующую по самое колено ее часть.
 - Это, как раз, не самое главное…
   Солдат пронзил Гика полным ненависти взглядом.
 - Ты, видно решил поиздеваться над калекой. Убирайся, мне больше не о чем с тобой говорить.
   Он снова вернулся к компании бутылки, напрочь забыв о посетителе.
 - И все же, - произнес спокойно Гик, не собираясь отступать, - согласился бы ты, если это было возможным?
   Тот промолчал. Гик сделал вид, что уходит.
 - Да, черт возьми. Я бы отдал все, если можно было вернуть прежнюю форму.
   Гик улыбнулся.
 - Ты даже не представляешь, какую форму возможно приобрести, - сказал он, извлекая чудодейственную пластину, подарившую новую жизнь ему самому.

   Время союзно в праведных трудах. Гик делал то, к чему был призван в далеком и прекрасном мире, не ведая ни устали, ни разочарования. Только в трущобах Тиброка он сумел разыскать, вывести на свет и обратить дюжину новоиспеченных най-агов из числа людей и антропоидов. Всех объединяло то, что судьба сломала их и загнала на самое дно жизни. Лишь один имел физический изъян, и все, без исключения, были искалечены духовно. Укапа не только сотворил чудо перевоплощения с их телами, но и вернула уверенность и чувство собственного достоинства, обусловленные не столько приобретенными сверхспособностями, сколько искренним осознанием ответственности за возложенную на них миссию. И это немало согревало сердце Гика, поначалу опасавшегося, что физическая мощь сможет пробудить темную сторону души.
   Вскоре Гику было явлено новое доказательство важности того, чем он был занят за время пребывания на Скорне. Его отыскал астролетчик, представившийся как командор Орбаль.
 - Меня послали Вам в помощь, командор Гик, - сказал он. – Я возглавляю рейдер королевского флота КАЗАИС, ожидающий на орбите.
 - Королевского флота? – в недоумении переспросил Гик. Он впервые слышал о подобном образовании.
 - Вы ведь встречались с Ней, не так ли?
   Гика вновь посетило видение из недавнего прошлого.
 - Я даже не знаю, с кем я имел честь встречаться.
   Командор устремил гордый взгляд куда-то прочь, словно вознесся своей причастностью к тайной особе из таинственного края.
 - Она – та, чья мудрость и опыт соизмеримы с целой вселенной. Она – столп мироздания. Единственная в своем роде, последняя искра исчезнувшего племени, вместилище добродетели. Многие миры связали с Ней свои надежды и чаяния, осознав масштаб ее персоны в бесконечности вселенной. Некоторые признали в Ней воплощение идеала жизненной формы и воспели в своих эпосах, почитая, как богиню. Многочисленные ряды последователей нарекли Ее своей королевой, сплотившись вокруг источника жизни с именем Иль. Теперь Ее королевство обрело чрезвычайное могущество, имея собственный звездный флот и армию. Невероятные технологии сродни неподдающемуся логическому объяснению чуду, на них устроено все, чем живет королевство. Мы общность свободных и счастливых людей, и все, что у нас есть подарил Ее безграничный ум. Армия и флот нужны нам для защиты не только нашего королевства, но и для всех тех, кто в ней нуждается. К нам обращаются те, кто не может сам постоять за свою свободу и те, кто обеспокоен угрозами для жизни в Галактике и за ее пределами.
 - Выходит, я теперь на службе королевства?
 - Вы свободны в выборе своей дороги. Она лишь помогает прислушаться к собственному сердцу при решении, каким путем пойти. И, похоже, Вы определились со своим выбором, командор Гик.

   Со дня судьбоносной встречи, запалившей путеводную звезду Гика минуло полцикла. Теперь, когда не осталось практически и следа от прежнего авантюрного судовладельца и беспечного астролетчика, Гик уже не задавался вопросом о причине столь значительной перемены. О том, как такой как он, человек не знавший ни семьи, ни любви, не думавший о будущем и радевший лишь о собственном благополучии, смог превратиться в убежденного соратника той, о ком он имел лишь поверхностное представление. О том, что ради той, кого он видел лишь однажды и на краткий миг, он готов жертвовать всем, чем располагал. Не только отпущенным временем, но и здравием и самой жизнью. И уверенность в этом не подвергалась никаким сомнениям. Вероятно, сила влияния таинственной богини – королевы была действительно велика, если под сенью ее знамени собралось множество обитателей тысяч миров, среди коих оказались самые из самых, лучшие из лучших.
   Чудо дарованной Гику диковины оказалось не менее действенным: все те, кого коснулась благодать резного куска металла преобразились не только физиологически, но и заразились стойкой формой верности делу, избранному лишь на понятийном уровне. Что касается способностей к физической трансформации и связанных с ней необычных свойств, то у каждого из обращенных стражей Мупайа они проявились по-разному. У кого-то она выразилась в невероятной гибкости и, как результат, способности проникать в самые недоступные обычному телу места. У других выработалась способность довольно длительное время противостоять открытому огню, благодаря механизмам внутреннего охлаждения и выделению влаги или газов, создающих защиту. Один крепыш по имени Брокк овладел способностью в мгновение ока многократно увеличивать собственную мышечную массу и вместе с этим просто чудовищную силу, а змеиная кожа куака из системы Флош, назвавшегося Шиййя, приобрела прочность брони, способной с легкостью сдерживать выстрелы плазменного оружия и даже оставаться невредимой после удара протонным зарядом, в чем воочию убедился сам Гик. Практически все теперь могли, при необходимости, долго обходиться без пищи и воздуха без потери физической формы, что давало немало преимуществ в неблагоприятных или просто тяжелых условиях. Умение быстро бегать, высоко прыгать и глубоко нырять тоже стало обыденностью, разве что никто не научился летать.
   Часть най-агов или, как их стали именовать, метаморфов, осталась на борту королевского рейдера, зависшего на орбите Скорна, который стал их новым домом и боевой базой. Прочие же покинули место обращения, направившись в родные системы, для того чтобы блюсти мировое равновесие на местах и быть в готовности отозваться на первый же призыв своего наставника тогда, когда это могло потребоваться. Таковых оказалось довольно много; приобретенные уверенность в себе и чувство собственной значимости изменили отношение к жизни, что позволило им принять активную позицию, в отличие от того полурастительного образа, в коем они пребывали на Скорне.
   Сам Гик остался в Тиброке, продолжая спасать заблудшие души и неся семя своих убеждений в мир, погрязший в пороке и невежестве. Молва о миссионере – метаморфе разнеслась по весям не только на самой планете, но далеко за пределами ее дальней орбиты. Теперь ему не было особой необходимости утруждать себя блужданием по задворкам кричащего роскошью и пестротой рекламы фасада города греха. Обитель отверженных оказалась щедра на страждущих. Они шли к нему сами, хотя, по чести сказать, большинство претендентов не годилось для того чтобы пополнить ряды най-агов – метаморфов. Среди ходоков было немало безработных наемников, преступников, готовых на все за умеренную плату, странных типов, намерения которых вообще никак не классифицировались или попросту опустившихся элементов – бродяг и бездельников, ожидавших лишь кормежку и подачки. Гик принимал их всех без исключения и посещал убежища тех, кто желал встречи, но не мог прийти самостоятельно. Он научился различать посетителей уже с первых мгновений контакта и принимал решение часто задолго до его окончания. Ему казалось, что он буквально видит тот самый огонек в душе, означавший верный признак в выборе кандидата. Таким образом оставался лишь один на дюжину или того меньше.
   Однако, чутье однажды все же изменило своему хозяину. Гика разыскал астролетчик, потерявший, по его словам, свой интерстеллер при нападении пиратов и сам чудом избежавший незавидной невольничьей участи. Его отбил патруль флота Содружества и высадил на Скорне для лечения и реабилитации. Разовая платежная квота быстро растаяла, и он остался без средств к существованию. Несмотря на то, что он был опытным пилотом, ему не удалось устроиться ни на один из звездных бортов, к хозяевам которых он обращался, предлагая себя в любом качестве. Но даже отчаянное положение не позволяло ему начать побираться, как поступали многие на его месте. Он не брезговал любой поденной работой, но не оставлял надежды вернуться к звездам. И потому он решил попытать судьбу, услышав о миссии Гика.
 - Я бы мог завербоваться во флот Содружества, - говорил он, - если бы не получил ранение при заварушке у Дасмонга. Но эта досадное обстоятельство напрочь перечеркнул мои планы. Наверно, я больше не гожусь в ряды военных астролетчиков. Но сражаться я все еще могу.
   Он пригвоздил Гика гордым и упрямым взглядом.
 - К тому же, я слышал, у тебя есть штуковина, которой можно подтянуть мои шарниры.
 - Возможно, - ответил Гик.
   Он почти не сомневался на счет этого малого, настолько искренен и убедителен он был. Единственным, что он не сделал, прежде чем проститься с новоиспеченным соратником, назначив ему встречу в астропорте, было удовлетворение любопытства собеседника относительно укапа, который он всегда держал при себе в заплечном мешке. И, как оказалось, совершенно напрасно. Потому что укапа пропал. Виновником, вне всякого сомнения был последний визитер, и если бы Гику хватило благоразумия обратить внимание на его интерес и проверить содержимое мешка сразу после окончания встречи, у него было больше шансов вернуть похищенную реликвию по горячим следам. Но пропажа была обнаружена лишь тогда, когда Гик собирался отправиться на борт рейдера, чтобы отдохнуть и встретиться со своими подопечными. Так или иначе, он единственный был виноват в собственной преступной нерасторопности, которая ставила крест на всем, чему он посвятил всего себя. Без укапа он утрачивал свою основную функцию, а вместе с ней и возложенные на него надежды. Осознание этого было мгновенным и сокрушительным, и ему ничего не оставалось, как признаться Орбалю в допущенной им катастрофе. Вероятно, ему пришлось бы держать ответ перед Ней, если, конечно же, Она пожелала его видеть после такого просчета. Совесть Гика разболелась как растревоженная рана и эта оглушительная боль совершенно расстроила его рассудок, препятствуя сосредоточению мыслей.
   К тому моменту, как он оказался на борту КАЗАИСА, он уже окончательно потерялся в собственных переживаниях, не позволявших взять себя в руки. Командор встретил его новость на удивление спокойно, как будто не произошло ничего непоправимого. Это несколько успокоило Гика, привнеся сравнительный мир в кипевший разум, хотя раскаяние продолжало жечь огнем его душу.
 - Похититель может быть где угодно, - размышлял вслух Орбаль. – Не исключено, что укапа уже покинул Скорн. И это означает только одно – наше пребывание здесь окончено.
   Гик потупил взор под тяжестью вины.
  - Что случилось, того не вернешь, - мудро заключил он, видя переживания метаморфа. – Вам не стоит корить себя за свершившееся.
 - Я подвел всех.
   Орбаль улыбнулся, положив тяжелую ладонь Гику на плечо.
 - Это происки зла, нет сомнений, - сказал он. – Сила его велика, и нам, увы, случается, терпеть поражения. Однажды и я проиграл свою битву, не сумев спасти тех, кто мне был очень дорог. В блужданиях во мраке собственного горя я утратил смысл жизни. Настолько велика была потеря. Но Она разыскала мою душу во тьме и вывела к свету, указав путь к продолжению жизни. Она призвала меня не отказываться от борьбы, которая теперь стала для меня новым смыслом.
   Его слова вернули Гику самообладание и вселили решительность.
 - Вы должны отправиться к Ней. Она знает все обо всем и обязательно подскажет, что делать дальше. Я уверен, что у Нее есть ответы.
 - Мы отправляемся к королеве?
   Орбаль покачал головой.
 - Вас переправит перевозчик. Он уже ожидает в Тиброке. А мне нужно снимать КАЗАИС с орбиты и отправляться на планету Матар в системе Джумал. Я должен там кое с кем встретиться.