Чужие дневники. II

Я прождала его почти час… Когда безжалостный циферблат показал, что он опаздывает уже на двадцать минут, я зашла в кафе напротив, и глотая кофе вперемешку со слезами, стала смотреть на наше место.
Наше место – не слишком ли громкое название для пятачка за остановкой, на котором мы столкнулись с Александром? Я даже про себя его редко называла Сашей, только в редкие минуты нежности, которая приходила всегда неожиданно и захватывала меня целиком…
…я  рассказываю ему, как прошел день на работе, он слушает внимательно, едва заметные морщинки, вызванные улыбкой, собираются в уголках его глаз и губ… Я смотрю на него, а нежность топит меня своими волнами, поднимаясь до груди, подбородка, все выше, выше, выше…  Пока я не теряю нить разговора, утонув в теплом омуте. Тогда я медленно, боясь спугнуть эту теплую птицу со своей груди, поднимаю руку и притрагиваюсь  к его щеке. Он берет вторую и прижимает к другой щеке, и так сидит, смешно спрятавшись в моих ладонях, и спрашивает, что там дальше было с секретаршей и утерянными документами…
Что? Какие документы? Ах, эти…  Да это не важно, Саш, это пустяки, иди ко мне…
Ну почему, почему я такая?! Он не разбился и не бросил меня, он просто опаздывает… просто задерживается…  Гордость и страх услужливо подсовывают:  «На целый час?»… «Ах, да, конечно, и позвонить нет никакой возможности!»
Я сейчас позвоню ему и все узнаю. «Ага, давай… а еще лучше – сразу приляг, чтобы об тебя было удобнее вытирать ноги!»
Я закрываю уши и трясу головой, чтобы не слышать их голоса. Достаю телефон из сумки и долго смотрю на темный экран – села батарея… Официант, забирая третью пустую чашку, подозрительно косится…. Плевать. Чего уставился? Я сижу с отрешенным видом уже полчаса. Пора уходить. Стыдно.
Кладу на стол крупную купюру и иду к выходу, задрав дрожащий подбородок.
Вот дура-то…
Всего три недели, а ты и уши развесила. Поверила, снова поверила.
Да! И буду верить!
Я бреду по тротуару. Деревья еще не проснулись. Их глянцевые, голые ветки, умытые недавним дождем, настороженно вытянулись, как черные  антенны, чутко настроенные на приближение весны. Все вокруг выглядит унылым и мертвым. От прошлогодней истлевшей листвы в  парке идет запах старости и нафталина. Природа только начинает отряхиваться, лениво освобождаясь от залежей грязного, ноздрястого снега в укромных углах.
Все ее силы ушли на раскраску мартовского купола. В остатках луж отражается рваное, облачно-голубое небо. Облака смело искромсали голубизну своими белоснежными контурами. Небо, расплескав ослепительную двуцветную палитру над серым, бесцветным городом, выглядит нелепо и беззащитно…
Он любит меня, он просто задержался.
Нет. Я люблю его, но он не пришел.
Сашка….
Чья злая рука чертит на моей судьбе это имя, раз за разом, год за годом, не давая моему сердцу вырваться из силков боли и предрешенности? Еще одна закрытая дверь…
Я засовываю руки глубже в карманы пальто и ускоряю шаг. Я иду к нему. Плевать, я его люблю.
… Дверь открыта, Матвей отирается на лестничной площадке. Увидев меня, он вальяжно подходит и трется о мою ногу, изящно выгнув хвост.
Дверь открыта?!!!!
Я врываюсь в квартиру, удушливо путаясь в мыслях о скорой помощи, ворах, смерти и…
- Да, представляешь, еще ни разу… - я слышу, как Александр разговаривает с кем-то по телефону, и на меня обрушивается каменная плита, она пригвождает меня к месту, я прислоняюсь к стене и сползаю по ней, не чувствуя ног.
«Представляешь, еще ни разу…»  - ощущение дьявольского калейдоскопа, дежавю, настолько сильное, что я обвожу прихожую взглядом в поисках медведя.
Мне смешно… я сижу на корточках и тихонько скалюсь, запрокинув голову вверх и вдавив ее в стену так сильно, что затылок начинает неметь, а шею сводит судорогой…
В моем маленьком домике у реки, окруженном цветущими вишнями, закрываются двери, одна за другой… на окнах появляются наспех прибитые крест-накрест доски…  Дом оседает под тяжестью лишнего груза и рушится на моих глазах в мутные воды реки. Цветы на деревьях чернеют, как в страшном кино… На кадрах пленки моей мечты проступают пятна, пожирая изображение…
Пустая и мертвая, с сухими глазами, я подхожу к двери в комнату…. Мне уже все равно. Я хочу видеть его глаза.
Дверь открыта, он стоит у зеркала, одной рукой завязывая галстук, а другой - прижимая телефон к уху. Путаясь с узлом на шее, он пытается пригладить непослушную прядь волос и не перестает говорить при этом:
- Женя, ты, конечно, моя старшая сестра, но это не позволяет тебе со мной так разговаривать… я же серьезно, дурочка! Она такая, такая… ты бы видела ее глаза… Она как маленький, затравленный зверек. Как мне сделать, чтобы она мне поверила? Как раскрыть ее, как помочь? Я не знаю, что с ней случилось, нет… Но я вижу, что она не верит мне. Какие подарки, Женя, о чем ты говоришь! Что? Да, я понял… я все понял, спасибо, дорогая… Мне был нужен именно женский совет… Спасибо тебе… Все, пока, я опаздываю. Да, на свидание с ней! Хватит подшучивать уже, мне и так неловко тебя о таком спрашивать… Все, отключаюсь, я и так опоздал из-за этого совещания, уже пол-шестого, а мы договорились встретиться в пять… хорошо, что через дорогу кафешка, в которой готовят отличный эспрессо… надеюсь, она меня дождется…Что?!!!!! Как пол-седьмого?!!!! Какое еще равноденствие? Это сегодня?
Он отбросил телефон, сорвал непослушный галстук, сдернул пиджак со спинки стула…
… я выбираюсь на цыпочках из квартиры, перепрыгиваю через кота и, как сумасшедшая, несусь в сторону дороги, ловлю такси и называю адрес.
Стою на пятачке за остановкой и жду его.
Официант из кафе через дорогу, обслуживая клиента, сидящего у окна, поглядывает на меня с ухмылкой.
Плевать, я просто забыла перевести часы.
И это будет единственный раз, когда я совру ему. Моему Сашке…