Человек

У Гегеля человек на земле – носитель духа. Первоначально – духа в себе, а на вершине – для себя. На вершине человек – носитель абсолютного духа, прошедшего все ступени развития (во времени, в истории) и реализовавшего себя в трех ипостасях, – в искусстве, религии, философии. Все промежуточные ступени (семья, общество, государство) рассматриваются Гегелем как отчуждения духа, как положенная духом действительность;  в процессе развития они принимают все более разумные формы. Все разумное действительно, все действительное разумно – в рамках этой формулы развивается общественная жизнь.  Дух – это познание и воля. Свобода в такой же мере определяет волю, в какой тяжесть определяет физическое тело. Поэтому всякая деятельность в духовной сфере может быть только свободным проявлением духа – в науке (прежде всего в философии), в вере, в искусстве. 

У Маркса человек – существо работающее, чувственно-практическая деятельность – его сущность, – то, что его развивает, ведет по жизни. Труд, первоначально общинный, потом рабский, далее – крепостной при феодализме, экономически вынужденный при капитализме,  должен в конечном счете привести человека к труду по призванию, увлечению, к возможности вольного выбора места приложения сил. Это будет при коммунизме. Однако экономический прогресс неизбежно приводит к тому, что все виды чувственно-практической деятельности жестко привязываются друг к другу. Эффективно работать может только производство, связанное в один узел  (при любом способе производства). Если предприятие выпускает одну машину, то все участники трудового процесса являются ее «заложниками». Никаких отступлений! Точи свой болт – и точи качественно! Мечтание об обществе, в котором будет позволена вольная и  беспрепятственная смена профессий («землю попашет – попишет стихи»), является, мягко выражаясь, утопией. И зрелый  Маркс, как бы опомнившись от юношеского бреда, посоветовал своим ученикам начать с революционной диктатуры пролетариата, которая каждому укажет определенное место.

Свободный труд, труд по призванию, по увлечению имеет место преимущественно в духовной сфере – в науке и культуре. К сфере чувственно-практической деятельности примыкают предприниматели, инженеры, изобретатели, испытатели, – они истинные творцы. А так называемые трудящиеся массы, за редчайшим исключением, просто работают: кто-то зарабатывает на хлеб, кто-то на машину, кто-то на путешествие; и счастливы ничуть не менее тех, кто пишет книги, ставит фильмы, рисует картины, изобретает. И они совсем не чувствуют себя машинами, животными, говорящими орудиями труда. У них много свободного времени, чтобы удовлетворить свои увлечения, свои пристрастия, чтобы посвятить время семье, пообщаться с друзьями.

А как же быть с развитием интеллекта, нравственности, организаторских, творческих и коммуникативных способностей? Интеллект развивается преимущественно образованием. Сегодня в т.н. цивилизованных странах для этого нет никаких препятствий. А все прочее идет за интеллектом, развивается в процессе трудовой деятельности, в семейном и школьном воспитании. Жизнь сама по себе – великая школа, великий воспитатель.

Из человека не надо делать монстра (гиперборея, ускомчела), чтобы он был способен на все. Существует то, что называется призванием. В политику идут немногие, а так называемые массы трудящихся легко обходятся простейшим участием в ней – голосованием за своего кандидата. Не каждый способен к труду политика, ученого, педагога, врача, профессионального офицера, летчика. Священнослужителя, художника, артиста, музыканта… Но каждый может быть хорошим гражданином своего государства.
 
Природа человека в его деятельности, прежде всего – духовной,  в его труде. Как он  мыслит (каковы его идеи, идеалы), так и живет. Мысль – стержень духовной деятельности – идет во всем впереди. Если человек хорошо мыслит, но дурно живет, значит, имеет место  несоответствие. В  общественной жизни в случае несоответствия возникают конфликты, революции. Царизм стал пережитком – пал в революции, большевизм изжил себя в сознании элиты (в значительной степени и народа) – рухнул, как подгнившее дерево. Перемены в обществе совершаются совсем не по Марксу, не по производственной необходимости, а по разуму.  Вторник, 17 апреля 2012 г.



Человек. Продолжение. Могут ли быть преступными (аморальными, безнравственными)  политика, экономика, медицина, педагогика, наука, то есть дело, то есть приложение человеческих усилий к предметам, данным природой или общественной жизнью? – Несомненно, могут быть, ибо они являются осуществлением замыслов, намерений действующих субъектов. Нацистскую политику по строительству лагерей уничтожения узников и военнопленных, как и большевистскую политику по строительству системы трудовых лагерей, по выселению народов нельзя оправдать никакой моралью. И наука, работающая на войну, преступна, если она изобретает не оружие для защиты, но оружие массового уничтожения людей, – атомное, химическое, бактериологическое.  Если педагогика воспитывает ненависть к инакомыслящим, инаковерующим, инородцам, то она вредоносна. Неприемлемым для цивилизованного общества может быть и искусство. Книги, которые написали нацистские и советские писатели в оправдание политики вождей, выходят за пределы морали. Живописцы малевали портреты, поэты и музыканты воспевали мучителей, – в основе их работы лежит зло.

Производство почти всякого предмета несет в себе два начала: доброе и злое. Здесь все дело в замысле. Нож может быть орудием труда и орудием убийства. Каков замысел тех, кто производит ножи? В этом суть. Строители возводят большое и красивое здание. Они, однако, не знают, что это будет за объект. Если это будет жилой дом – честь им и хвала. А если в нем разместятся гестапо или НКВД, где будут мучить людей, выбивая ложные показания?.. Так добрая профессия строителя приобретает негативный оттенок. Среда, 18 апреля 2012 года