Отец. Глава 5. Рёва. Буква Р. Таблетки

 
 Я росла довольно разнеженной, капризной, так как родители, видимо, боясь за меня в раннем детстве, старались как-то облегчить мне существование, хотя делать это было уже не обязательно… Я могла по любому пустяку устроить выревку, причём такую, что отец говорил: « Пойди-ка на улицу, там уж пореви, а то я скоро оглохну от твоего рёва!»  И я послушно выходила на угор  и выводила там свои рулады, выла на разные голоса, пока хватало сил и голоса. Был у нас рыжий баран, мой любимец, обладающий странным свойством – он прибегал ко мне, заслышав мой рёв, где бы ни пасся, а я обнимала его и начинала причитать: «Баынько ты мой, ыженькой! Дай хоть я с тобой поеву-у!» Баран, видимо, благотворно влиял на меня, потому что в его присутствии мне  быстро  надоедало  рыдать. Марья Герасимовна,наша соседка, услышав мой вой, говаривала не раз: «Опять девку ревучий родимец забрал! Ну-ко, Маруська, ладьте вы девку-то, ведь замуж потом никто не возьмёт, эку рёву!»

  Это было время, когда я ещё не умела выговаривать букву «Р». Впрочем, скоро я научилась это делать. Однажды зимним днём, когда мама стирала бельё в корыте, она решила меня научить произношению этого трудного звука. Приводя в пример слова именно с буквой «Р», она велела мне повторять за ней: стиРРка, коРРыто, кРРаска, пРРостыня, РРубашка, РРукавица…

  Увлёкшись, я уже сама вертела головой во все стороны и, обнаружив подходящие  предметы, называла их по именам: РРадио, РРюмка, кРРовать, табуРРетка…Когда в избу ввалился  вернувшийся из школы старший брат, я с воплями бросилась ему навстречу, судорожно стала доставать из его портфеля разные предметы и кричать: «ТетРРадь, РРезинка, РРучка, каРРандаш!» Когда он понял, в чём дело, он долго смеялся вместе с мамой…

   Зимами отец заготовлял лёд для ледника на маслозаводе. Холодильника не было, и молочные продукты спасали в жару на леднике – огромном погребе, вырытом под зданием завода. В старом здании ледник был во дворе, так как завод до переезда в новое здание, построенное специально на Осяткине, располагался в обыкновенном деревенском доме. Глубоко в землю был спущен широкий квадратный деревянный сруб, наполненный льдом. Отец часто брал меня с собой, так как заготовлял лёд недалеко, на Васькином ручье около завода. Иногда, правда, когда воды с осени было мало в ручье, лёд заготовлялся на речке.

  Отец выпиливал льдины бензопилой  и складывал аккуратными крупными кубиками, а потом эти кубики перевозились в ледник. Я помню, что меня поразил цвет этих кубиков: не белый, а голубовато-зеленоватый, загадочно-сказочный. Я спросила у отца:
- Папа, почему лёд не белый, а цветной?
Отец курил, отдыхая.
- А посмотри-ка, - сказал он мне и показал пальцем вверх, -  небушко всё лето, как в зеркало, смотрится в Васькин ручей, вот и пришлось ему за это на зиму льду свой цвет отдать.
 Я глянула в небо – правда, серое, бесцветное. 
- А зелёный цвет – потому что и ёлки в ручей глядятся? - я дотошно продолжала спрашивать.
- Ну, вот видишь, сама догадалась, - с улыбкой похвалил меня папа за наблюдательность.
   Сейчас, вспоминая это, я думаю, что у отца была нежная душа поэта. На все мои вопросы он обязательно искал ответ, не отмахиваясь и не отговариваясь занятостью.
   
   Почти всем детям нравится, когда их хвалят. Я не была исключением. Однажды меня неосторожно похвалили за то, что я хорошо глотаю таблетки. Решив заработать себе бОльшую похвалу, как-то раз, оставшись дома одна, я съела все таблетки из маленькой 250-граммовой стекляночки, в которой они хранились, распотрошив бумажные упаковки и методично глотая таблеточки одна за другою. Отец появился в дверях в тот момент, когда я съела последние таблетки. Я не преминула похвастать своими действиями. Что тут началось! Меня напоили молоком, что я крайне не выносила, совали пальцы в рот, вызывая рвоту… Всё содержимое проглоченного было мною благополучно исторгнуто, не успев наделать вреда моему желудку… Можно представить, как же я была разочарована, узнав, что дело вовсе не стоило свеч! После этой экзекуции отец долго носил меня на руках, зарёванную, дрожащую, укачивал меня, убаюкивал, припевая смешные песни, которые сочинял на ходу о бестолковой Валюльке, съевшей все пилюльки. Измученная, я уснула у него на руках, убаюканная его пением.

Продолжение http://www.proza.ru/2012/04/17/1495