Возвращение в никуда. Часть I

               
 Предисловие

 Она родилась в маленьком степном городке, которых было много в то время по всей огромной стране. Но этот отличался от многих тем, что строили его политические заключенные. И потому в городе было много бараков, чуть ли не целый барачный район, где впоследствии жили и строили свою нелегкую судьбу эти люди.  Детьми они старались обходить его стороной, но город строился и постепенно длинные деревянные строения стали практически центром. У властей не хватало то ли средств, то сил, чтобы снести эти  постройки и они бросались в глаза приезжим и поражали их своим зеленым цветом, напоминающим казематы.

 Но тут началась всесоюзная стройка и бараки пригодились - их стали обживать приезжие строители. Вид городка изменился - он стал оживленным, бараки зацвели новыми красками, люди старались украсить хоть как-то свое пусть и временное жилье. Ожил и пустовавший  парк,где теперь устраивались танцы, а летний кинотеатр похожий на античный дворец, душными вечерами теперь был заполнен до отказа, здесь смотрели фильмы целыми семьями. Молодежь и детвора больше уважала зимний кинотеатр, в темном мрачном и прохладном зале которого одни могли назначать свидания, а другие вдоволь насмотреться индийских фильмов и, потом грезить об этих красивых героях в своих мечтах.
 Лия была из последних- она обожала индийское кино (кто его в то время не обожал), ей нравилось смотреть на удивительно красивых индийских девушек, которые восставали против воли родителей и убегали со своими возлюбленными в поисках счастья. Ей мечталось, что когда-нибудь и за ней приедет принц на белом коне и увезет ее из этого нелюбимого ею городка, одна половина которого работала на построенной всем Союзом гидроэлектростанции и считала себя белыми воротничками. Эта часть жила в отдельно выделенном для их семей квартале, где были только двухэтажные дома с большими квартирами и застекленными верандами. У них даже школа была своя - большая, светлая и их дети старались не водиться с чужаками.

 Чужаками была вторая половина, которая раньше практически вся работала, либо надзирателями большого лагеря политзаключенных, либо на небольшом электромеханическом заводе. Эти жили в небольших финских домиках и многоквартирных деревянных двухэтажных домах.

 Семья Лии не относилась ни к тем, ни к другим. Бабушка когда-то приехала вслед за ссыльным дедом из России, да так и осталась здесь, нарожав ему детей. Жили они в финском домике, который они у кого-то выкупили и который был поделен на две семьи и разделен дощатым забором. Этот забор не скрывал почти ничего из событий соседской семьи - здесь постоянно пили, ругались и дрались. А дети - девчонка и пацан скрывались иногда у них дома, перепрыгнув через забор в самый разгар родительской гульбы. Но родителей продолжали любить неистовой любовью и защищали их, если кто-то пытался сдать их в милицию. Встав взрослым, сын соседки уехал в столицу, стал там немаленьким человеком и через много лет забрал свою спившуюся мать с собой. Там она как неудивительно прожила еще много лет и была даже похоронена сыном с почестями.

         Мама Лии воспитывала своих троих детей одна - муж работавший когда-то начальником лагеря умер внезапно от сердечного приступа. Матери пришлось выйти на работу, а по причине того что она была не шибко грамотная, то пришлось работать техничкой в школе. Но при этом это была очень добрая русская женщина, которая старалась привить своим детям лучшие качества и дать им хорошее образование. «Эх, разве я бы здесь жила, будь у меня хоть какое-то образование. Жили бы себе в России, работала бы в лаборатории,ездили бы летом на курорты!» Почему в лаборатории и какой она не объясняла, да детям это и не было нужно. Они жили своей полной жизнью.
  От отца детям досталась огромная библиотека и почти все они запоем по ночам при свете фонарика читали всю мировую классику. Но сама Лия предпочитала русскую литературу. Она рано перечитала Толстого, Пушкина, Лермонтова и на уроках в школе практически наизусть могла их пересказывать. Себя она олицетворяла с Наташей Ростовой, а позже с женами декабристов - ей хотелось такой же возвышенной чистой любви и жертвенности.
 
  Правда представить все это в ее городке было сложно: здесь как и везде в маленьких рабочих городках было много пьющих, наркоманов.   Безработицы не было, но не было и особого выбора для молодежи- институты были далеко и не все могли себе позволить туда поехать. Был один торговый техникум, и несколько профессионально-технических училищ. Основная молодежь туда и шла, так как начатые одна за другой всесоюзные стройки требовали квалифицированных рабочих кадров. Закончить десять классов  могли позволить себе немногие и, это уже считалось большой привилегией. Хотя справедливости ради надо сказать- учились и дети начальников и дети рабочих в одних классах. И особо упорные детишки рабочего класса получали грамоты и медали, которые позволяли им стать студентами и вырваться из этой беспросветности.    Практически ни один из них назад не возвращался.

 Но к восьмидесятому году прошлого столетия классовые различия проявлялись все отчетливее и все чаще молодежь из простых семей ничего другого, кроме как выпивки и танцев в летнем парке позволить себе не могла. Нарастала озлобленность ко всем и вся.  Способствовали всему этому появившиеся с некоторых пор в этих местах представители кавказских народов. Особенно хорошо устраивались грузины,  они открывали в городке пивнушки, которые быстро становились популярными у молодежи. Пиво там всегда мешали с водкой,но особенно популярен среди работяг был красный портвейн номер 53. Пристрастившиеся к нему, из-за его дешевизны и особого сладкого вкуса, почему- то  быстро спивались. Особенно коренное население. Но удивительное дело к грузинам все относились спокойно- может быть потому что они могли со всеми договориться, а когда они устраивали застолье и начинали хором петь свои удивительные по красоте песни им кажется прощали все.

 Другое дело армяне и осетины. Эти шабашники, как их называли, вызывали среди простых людей явный протест- прежде всего потому что стали забирать у людей самые хлебные рабочие места. Они строили дешевые объекты, строили быстро, некачественно, но благодаря им баснословно богатели начальники строительных организаций. А вот работяги из местных все чаще оставались за бортом жизни.

     Лиина семья относилась к тому исключению, которое еще могло позволить себе оставаться на плаву. Лия любила учиться и делала это легко- помогали домашнее самообразование,  библиотека, дисциплина привитая отцом и матерью и огромное желание вырваться из этой жизни в другую- светлую и красивую. А это могло дать только образование.

   Но у него были и свои минусы - начитанность, и какая-то отстраненность от всего мирского сделали свое дело - соседские мальчишки старались Лие  напакостить, а девчонки считали воображалой и не водились с ней. Почти то же самое происходило в школе, где она тоже держалась особняком: одноклассницы ее не любили, а одноклассники побаивались, хотя однозначно уважали.

 Уже с третьего класса она числилась в отличницах. А  в средних классах  представляла школу на различных олимпиадах и мероприятиях городского масштаба.  К тому времени у нее появилась единственная подруга Валя. Они сидели за одной партой где-то с третьего класса,  жили недалеко друг от друга, так что дружить им сам бог велел. Но по характеру и внешне они были разные. Валя в отличие от Лии была бойкой, красноречивой и могла со всеми ладить. Зачастую она была посредником между классом и Лией, и ей иногда удавалось их примирить.

 К шестнадцати годам Лия как и все уже стала девушкой: у нее была красивая тонкая фигура, лицо белое, с зелеными большими глазами было удивительно одухотворенным и нежным. Создавалось впечатление, что девушка живет в каком-т о своем мире и этот мир был отличным от всего остального. Она даже создала свой язык, на котором разговаривала  сама с собой. Ей казалось, что так она очень похожа на дворянку из какого- то далекого времени. Как раз в то время на экраны вышел фильм «Звезда пленительного счастья» и они с одноклассниками несколько раз сбегали с уроков, чтобы еще и еще раз посмотреть его. Почти все девчонки примеряли на себя образ пленительной француженки, возлюбленной поручика Анненкова, а ей нравилась Мария Волконская, сильная, волевая женщина, страдающая молча, но также молча и благородно исполняющая свой долг верной жены. А потом был фильм Анжелика и конечно же ей захотелось такой же неистовости и любви, такой же красоты и огня.

 Но такой она была только в своих мечтах и девичьих грезах,  в школе же она оставалась холодной, умной девушкой, которой предстоял выпускной.

                Глава Новый Год
               
  Она нежилась еще в постели, когда услышала звонкий голос Вальки с улицы.
- Лийка! Ты где?
   Лия набросила старое пальто и вышла во двор. Там стоял ядреный мороз, дорожки все
заиндевели и были звонкими от лопающейся под ногами ледяной корки.
- Ты что так рано?- удивилась Лия, открывая подруге калитку
- Ничего себе рано уже десять часов, хватит дрыхнуть, пошли ко мне, платье мерить.
Лия вздохнула, идти ей никуда не хотелось но и обижать Вальку было нельзя. Себе
дороже.
- Ладно. Ты иди я тебя догоню. Но от Вальки не так легко было отделаться.

- Я тебя буду здесь ждать, давай быстрей,- она пошла к собаке-кавказцу, которая радостно повизгивая, залаяла подобострастным щенячьим лаем. Вальку любили даже собаки. Через несколько минут девчонки были у нее дома. Здесь как всегда было тепло, уютно и пахло замечательным фирменным пирогом с рыбой от Валькиной бабки. Она была уральской казачкой и делала из рыбы чудеса. Хотя этим отличались все казаки, которые жили здесь. Они все были старообрядцами, не смешивались с местным населением, жили уединенно, занимались ловлей рыбы, которую вялили, коптили и продавали приезжим и местным.

- Быстро на кухню, кушать,- не слушая возражений, крикнула бабка девчонкам и те смиренно сели за стол, уставленный всякими яствами.
-То ли дело у нас, - тоскливо подумала Лия и вспомнила свою мать, которая едва успевала сделать завтрак детям и убегала на работу, а приходила поздно вечером. Правда праздники были и у них, и тогда мама была не похожа на себя, радостная и веселая она колготилась у плиты, что-то «сочиняя» из еды. Но это было достаточно редко, хотя от этого Лия не переставала, а может еще больше любила свою мать, понимая, чего ей стоит тащить семью из четырех человек.

- Вкусно, баба Зина,- уплетая второй кусок, сказала Лия, и не прочь бы была посидеть еще, но Валька уже тащила ее в свою комнату.
 Новое черное платье в белый горошек с воротником хомут, было веселым и праздничным. Оно подчеркивало женственность Вальки и очень ей шло.
- Из Москвы папа привез,- поворачиваясь из стороны в сторону,- сообщила Валька. -Ну как красиво?
-Ну конечно, здорово, - с завистью ответила Лия и вздохнула. -Дай примерить.

 У нее самой обновки на Новый год не было. Да она и не просила, знала, что мать откладывает деньги на выпускной. Она одела платье и взглянула на Вальку.
- Немного большевато, конечно, но тоже хорошо, - деловито оглядывая подругу сказала Валька. -Ты сама-то в чем идешь на вечер?
- Пока не знаю, наверное, в форме.
-Ты что дура, - выкатила глаза Валька, а потом махнула рукой, - тебе и форма пойдет, ты красивая.
Лия удивилась: обычно подружка не была щедра на комплименты.
- Что это с ней?, - подумала она, но не стала ничего спрашивать. Надо было бежать домой, успеть убраться дома, иначе мать никуда не пустит. Валька ее уже не удерживала.

  Новогодний вечер проходил как обычно все эти годы, в школе. Водили хоровод, вызывали деда Мороза со Снегурочкой, затем начались танцы для старшеклассников. Лия в темной юбке и белой кофточке стояла у стены за колонной, и наблюдала за танцующими. Валька была нарасхват, красная от духоты зала и бесконечных вальсов, она радостно кружилась с очередным кавалером. Кавалером на сей раз был Рава из параллельного класса и, конечно же, Валька была на седьмом небе от счастья. Ее соперницы, почти все девчонки школы с завистью смотрели на них. Лию это не удивляло - Рава был одним из самых красивых парней школы. К тому же он был высок, с накачанным торсом и мышцами, что придавало ему статность и взрослость. На его лице в отличие от сверстников не было и намека на угристость и растительность, оно было загорелое, с пронзительными сине-голубыми глазами.

 Особый мужественный вид придавал прямой нос, четко очерченные губы и волевой подбородок спортсмена. Ну, в общем, это был олимпиец, сошедший с картин эпохи Возрождения. Правда, имя его из той же эпохи – Рафаэль, вообще не соответствовало его облику, но татары из детства Лии были помешаны на европейских именах. Рафаэли, Дионисы, Адонисы, Люции, Руфины,Марсели,Марсы – все эти небожители бегали с ними в догонялки, дрались в казаки-разбойники. Имена для простоты конечно переименовывались. Так и Рафаэль стал Равой. Наверное в других обстоятельствах Лия тоже была бы без ума от этой ходячей картинки, но она, во-первых трезво оценивала свои шансы: вряд ли она могла понравиться этому плейбою их степного городка.

 Во-вторых, она давно и твердо решила - она отсюда уедет, как только закончит школу ,и принца своего будет искать только в далеких краях из благородных кровей. Что значило - благородные крови, пока еще сама твердо не решила, в прочитанных ею книгах это были герцоги и графы.
 -Но чем черт не шутит?- в своих девичьих грезах и не то нафантазируешь.

 От созерцания краснолицей, счастливой Вальки и галантного Равы ее оторвал одноклассник Гога, горбоносый с глазами навыкате, грузин, неформальный лидер всех пацанов школы.
-Дорогая, можно тебя на минутку, разговор есть - попросил он своим гортанным кавказским акцентом и повел ее в ближайший класс.

  Здесь он долго мялся, а она вначале настороженно, а потом улыбаясь смотрела на него. Гога был страшный лентяй, учился, как мог, но был страшным выдумщиком и большим затейником. В принципе, Лийка относилась к нему спокойно, вот и сейчас ждала, что он попросит помочь с предстоящей контрольной. Тот наконец созрел и откашлявшись, и переминаясь с ноги на ногу сказал:
-Я, конечно, не знаю, как ты это воспримешь, но здесь тебя один парень домогается.
- Что?- не поняла Лия.
Тот в отчаянии рубанул с размаху:
- Ну, понимаешь, Рава попросил меня узнать, будешь ли ты с ним встречаться?
- Рава меня, со мной? - мысли Лии запутались. Она вдруг покраснела.
- Он же там с Валькой танцует?-
- Ну и что. Мне нужно передать твой ответ и все.
  Лия напряглась: тут что-то не так. Это скорее был розыгрыш, очередной подвох со стороны одноклассников.
- А когда он это сказал и почему сам не подошел?
- Ну ты даешь, ты чего не понимаешь, как он сам к тебе подойдет, а? Так не принято у нас.
- У кого это у вас?
- Ну, у нас, пацанов,- он приосанился. - А вдруг ты откажешься, он же опозорится перед всеми. А так через меня, никто не узнает, все чин чином.
-Никто не узнает,- Лия усмехнулась. - Все знали, как умеет Гога рассказывать байки про любовные истории и делать из них анекдоты.
 - Ну так скажи ему, что я отказалась.
- Ты что дура, да? - не понял ее Гога.- Ты Раве отказываешь? Да ты знаешь, сколько девушек мечтает о нем, а?
- Я не мечтаю о нем, так и передай ему.

 Лия была на сто процентов, уверена, что все, что сейчас происходит, чей- то отрепетированный спектакль и она не собиралась стать объектом насмешек. Она развернулась и уже ничего не слушая вышла из класса. В коридоре она наткнулась на Вальку, та с любопытсвом смотрела на подругу и на Гогу, который вылетел вслед за ней.
- Что это вы, а? Лийка, ты что это здесь делаешь?
В ответ, та в упор посмотрела на подругу: « Ты домой идешь?»- и той ничего не оставалось, как кивнуть головой.

 Так закончился вечер, последний новогодний школьный вечер. Ночью Лия долго не спала: разговор с Гогой не давал ей успокоиться. Она была взволнована и что говорить, мысль о том, что сам Рава предложил ей дружбу, была бальзамом на сердце. И главное, ей хотелось верить, что это все  - правда.
 На следующий вечер в ее доме раздался звонок. Они готовились к встрече Нового года, возились с матерью на кухне.
-Кто это может быть,- удивилась мать.
 Гостей они не ждали.
- Я открою мам,- Лийка сбросила фартук и побежала к двери. Но уже у самой двери,  сердце ее сжалось от какого-то предчувствия. Несколько минут она стояла, не шелохнувшись, но звонок продолжал звенеть. Она рывком открыла дверь и увидела за ней Раву. Сердце ее заколотилось. Она не знала, что делать и с испугом смотрела на него. А он как-то вымученно  улыбался ей.
- Ты как сюда попал? Через забор перелез, что-ли? - наконец спросила она.
- Ну можно так сказать, собака у вас добрая, своих не трогает,- голос его звучал как-то не очень уверенно.
 Лия удивилась, их кавказец к порогу никого не подпускал, но не стала больше ничего спрашивать. Вопросительно посмотрела на него.
  Парень стоял с бледным лицом, весь вид его говорил о том, как нелегко ему далось все это.
- Ну, во-первых привет. Во-вторых,  пойдем прогуляемся,- словно боясь получить отказ, он выговорил это быстро и как- то просительно заглянул ей в глаза.
- Зачем? - Я не гуляю по вечерам,- вытаращилась Лийка.
- Да знаю я все про тебя, не бойся,  просто погуляем, поговорим и все.
  Наступила пауза. И вдруг:
-Ну, хорошо, только около дома и недолго,- она сама удивилась своим словам.
- Погулять?  С Равой?! - но отступать уже было некуда, она решила, что вот так наверное бросаются в омут. Быстро забежала домой, что-то буркнула невразумительное матери и одевшись выбежала на улицу.

 Там уже стояла ранняя зимняя ночь. Было холодно, блестел под ногами лед в лужах, падали мелкие снежники. Они пошли по улице, едва освещаемую желтыми тусклыми фонарями. Он взял ее за руку, она было отдернула, но он не дал.
- Это, чтобы ты не упала, - пояснил он. И снова она молча согласилась с ним.
- Ну, так что, не поверила Гоге,- он посмотрел на нее с усмешкой,- или гордая такая?
  Лия на всякий случай решила промолчать. А Рава снова заговорил:
- А ты всегда такая - ледяная, молчаливая?
- Не знаю.
- Скажи, ну вот ты вся такая неприступная, неужели тебе никто из парней не нравится. Я ведь знаю, что пацаны из вашего класса тебя боятся, но уважают. Говорят ты слишком умная.
- Читать надо больше, так им и передай.
 Рава снова усмехнулся, но был настойчив:
- Ну, так не бывает, скажи, что нужно сделать, чтобы тебе понравиться?
- Не надо ничего делать,- удивилась она, но потом нахохлилась и снова стала неприступной.- Мне никто не нужен, понятно тебе. Я должна учиться, я все равно уеду отсюда.
- Но мы все учимся, и я уеду отсюда. Но ведь одно другому не мешает, если тебе кто-то нравится, можно же найти время.
- Мне никто не нравится,- снова отрезала она.

- Жалко, я думал ты нормальная девчонка. Но все равно,  ты мне нравишься, давно уже нравишься. Но вот никак не мог подойти к тебе, объясниться. Ну, раз уже все понятно, просто знай, что я тебя никому в обиду не дам. Буду просто твоим защитником. И тебя я никому не отдам, понятно,- в этот раз в его голосе зазвучали жесткие ноты.

  Но Лия уже этого не слышала. Она была счастлива:  вот так все просто, а она мучилась.
- Она ему нравится, ему, самому первому красавцу, и он  откровенно ей в этом признается!
Она готова была расцеловать Раву. А он, видимо, заметив перемену в лице девушки, вдруг сам наклонился и поцеловал е в губы. Лия тут же взметнулась как огонь.
- Ты это что делаешь? Да как ты можешь?- она вырвала руку и побежала обратно в сторону дома. Но поскользнувшись на заледеневшем тротуаре, упала навзничь. Ловкие сильные руки подхватили ее, подняли и стали отряхивать бережно и нежно.
-Ну вот, ты же не можешь без меня обойтись,- тихо смеялся Рава, глядя на ее злое и растерянное лицо. И она вдруг тоже рассмеялась, легко, словно отпуская что- то темное из души и тела. Стена недоверия, непонятности рухнула. Он снова взял ее руку и, крепко прижав ее к себе, повел домой.У калитки остановился.
 -Пока, Снежная королева,- он снова нагнулся к ней и поцеловал, едва прикасаясь к ее лицу.

  Эти слова она еще долго вспоминала ночью, борясь со сном. Ей было то жарко, то бил озноб - первый поцелуй был так мимолетен, но он продолжался и продолжался в ее воспоминаниях и оттого казался бесконечным. Она снова и снова ощущала эти твердые чужие губы на своих, и Рава теперь был желанным и самым близким человеком для нее.


                Глава  Лия и школа
 

  Каникулы  длились долго, и казалось, никогда не закончатся. А ведь как все прекрасно начиналось. Было странно, что с Равой она больше не виделась. Она ожидала, что он теперь будет приходить к ней каждый день, а вместо этого он пропал. Девчонка измаялась, она подгоняла каждый день, чтобы быстрее прийти в школу, чтобы увидеть его.
 
О том, что с ней произошло она никому не рассказывала, даже подруге Вальке, впрочем той в городе не было - она уехала с матерью куда-то на отдых. И от этого ей приходилось еще тяжелей. Она даже похудела. И как нарочно, к концу каникул простудила горло.

Из-за этого пришла  на учебу неделей позже, и удивилась тому, как враждебно встретила ее школа. В классе вначале воцарилась гробовая тишина, потом на лицах девчонок появились усмешки, а мальчишки почему-то нагнувшись к партам, стали что-то прилежно делать. Впрочем, к такому ей было не привыкать. Она молча пошла к своему месту. И тут услышала в спину: «шлюха».  Резко повернулась и увидела что это Наташка Циммерман, ее самый главный недруг в классе. Она хотела что-то ей сказать в ответ, но тут кто-то из пацанов кинул в нее клочок бумажки. Она поймала  ее и, хотела кинуть обратно, но тут волна жара обдала ее. Лия все поняла. Она развернула бумажку, потом снова скомкала ее и подошла к Вальке:
-Что это?
Та виновато затараторила:
- Я не хотела. Они сами нашли.
 Но Лия ее уже не слышала, она прошла к своей парте и молча села. Достала книги и уткнулась в первую попавшую.

 Несколько месяцев назад они с Валькой придумали игру: стали писать друг другу письма.  Лия придумала себе историю о летчике, который каждый день уходил в полет, а потом приходил с букетом цветов и они каждый вечер гуляли в парке. У них якобы была квартира, где они встречались тайно. Словом, переписка  двух подруг содержала много такого, о чем в их среде  сверстники даже подумать не могли. Это были романтические истории, красивые, совсем не похожие на реальную жизнь. Конечно, все это придумала Лийка: тайная переписка будоражила ее воображение, мечты о любви уносили ее в запредельную даль.
 И вот теперь вся эта тайна оказалась на слуху у всех. Что еще там наговорила Валька этим требовательным на сенсацию одноклассникам, которые только и ждали, чтобы столкнуть ее с той высоты, на которую она себя возвела, Лия не представляла. И это теперь, после первого поцелуя с самым лучшим пацаном!?  После ожидания романтической любви,  когда, наконец, казалось, вот она, пришла к ней?!
 
 Лия, опустошенная и не желавшая поверить в это, вскочила и выбежала  в коридор. Там вдруг встрепенулась: « Надо найти Раву и все ему объяснить»,
 Она побежала по шумному школьному коридору и вскоре увидела его.   Он стоял в толпе девчонок, и они чему-то громко смеялись. Она встала так, чтобы он ее заметил, но он скользнул по ней взглядом, словно по пустому месту, и отвернулся. Зато девчонки сразу оживились и стали что-то говорить.
- Снова про нее,- обреченно подумала Лия и побежала  из школы.


   Вечером к ней пришла Валька. Подруги долго кричали друг на друга, но, в конце концов, успокоились. Неожиданно Валька произнесла:
- А ты знаешь, что Рава заставил всех замолчать.
 Валька сказала это таким голосом, что Лийка насторожилась и внимательно посмотрела на нее.
- Он вызвал меня, расспросил обо  всем, а потом что-то там сказал Гоге, тот Наташке.
 -Та вроде вся надулась, а потом ничего, как будто ничего и не было,- рассказывала Валька удивленно.
- Знаешь, а мне кажется, что Равка не поверил мне. - Он так внимательно слушал и расспрашивал обо всех мелочах
.- Он что к тебе неравнодушен? - она взглянула на подругу. Но та стояла с каменным лицом.
 Тогда Валька добавила язвительно:
-  Только рассчитывать не на что - его ведьма-мамашка никого в дом не впустит без ее позволения.- Ей нужна татарка- работяга, которая будет пахать на нее день и ночь.
- Ты видела их дом?- не дожидаясь ответа, продолжила:
- Этот дом и за неделю невозможно будет убрать. – Впрочем, мне бы такой дом- мечтательно добавила она,- я бы знала что с ним делать.

 Лийка усмехнулась,  в отличие от Вальки  зависти она ни к кому не испытывала.  Она  никогда не видела дома Равы, но  тайн в их маленьком городке не было, все было на слуху.

 Равина семья жила в  поселке, основанным  ссыльными татарами. Но в последнее время здесь уже селились и строили знатные дома все местные выскочки, сколотившие капитал на торговле, строительстве. Несмотря на это, дом Ходжиакбаровых считался самым богатым. У них уже в то время был цокольный этаж или подвальное помещение под всем домом, где вполне можно было жить, даже если бы началась ядерная война. Правда, туда с улицы никого не впускали, поэтому судили только внешнему виду строения. Люди шептались, что глава семьи  возвел этот дом, воруя  материалы со строительства ГРЭС.  Впрочем, оттуда тащили все, вне зависимости от социального положения, так что ничего предосудительного в этом никто не видел. А до проверяющих органов эти слухи пока не доходили. Или они делали вид, что не слышали.

  Словом, она не собиралась идти зачем бы то ни было в дом к Раве. Он вообще ворвался в ее жизнь совсем недавно,  а пот ом также неожиданно пропал.
- Зачем ему это было нужно? - Поиграть с ней, влюбить и бросить. -Тогда у него все получилось.
Она как дура повелась на это ,и вот чем все закончилось. Лийку оторвал от ее невеселых мыслей голос Вальки:
- Ты давай  Лийка, возвращайся в школу, все будет нормально, - и подруга, не прощаясь ушла.
 Лийка еще долго смотрела в окно, провожая глазами фигурку подруги и завидуя ее непосредственности и легкости отношения к жизни.


                Глава Подруга Валька

        Валька шла домой и глотала слезы. Она сейчас ненавидела Лийку за ее надменность, начитанность, красоту, к которой та, кажется, относилась весьма беспечно. Вот и сейчас вела себя так, как будто ей было все равно, как относится к ней Рава. А ведь Вальку не проведешь. Она давно заметила, что парень в последнее время сильно изменился. Он перестал появляться на вечеринках, на танцах в клубе, у него не было в настоящее время девушки. Так, делал вид, что дружит, а сам  со всеми одинаково вел себя, отшучивался, если приставали. Когда в школе разгорелись страсти по поводу их переписки с Лийкой, он первым оттащил  в сторону Вальку и заставил обо всем рассказать. Более того, отнял у нее все письма и даже не соизволил их вернуть.

- Что он их там изучает или по ночам слезами обливается? -Ну, конечно, Лийка писать умеет: так про любовь изливала, что Валька сама чуть не рыдала и все время думала, откуда такие слова берутся у этой простой девчонки.

   Сама Валентина к учебе относилась как к чему-то назойливому и абсолютно ненужному действу. В институты она не собиралась, и главной ее целью в жизни было- выйти удачно замуж. До недавнего времени идеальным ей представлялся их семейный очаг. Мать ее была уральской казачкой, получившей библиотечное образование, которое ей казалось верхом образованности и культуры человека.
 Ефросинья Ивановна или тетя Фрося, возглавляла родительские комитеты на протяжении всей учебы дочери и была в курсе всех событий, которые происходили со сверстниками ее дочери. Лийку она не привечала, так как считала неполную семью источником всех бед, но терпела ее, потому что та помогала ее дочке с учебой.
 Ее мужем стал русский парень из Орла, который попал сюда на механический завод по распределению, где его быстренько охмурила будущая мама Вали. Семья была на удивление дружной, радушной и, в основном, благодаря мужу и отцу, который был начальником цеха и возглавлял профсоюзную ячейку, был очень открытым и благодушным человеком. А еще, он великолепно играл на аккордеоне, и многочисленные гости здесь не только ели  фирменные пироги с рыбой от бабушки-уральской казачки, но и плясали до упаду, и пели растяжные народные песни до утра. Казалось так будет продолжаться вечно и ничто не угрожало этой спаянной семейной ячейке. Но как всегда беда пришла, откуда не ждали.

  Однажды Ефросинье Ивановне подруга шепнула на ухо, что ее благоверный был замечен в обществе секретарши директора завода. Он якобы отвозил ту вечером домой. Ивановна прикинула и вспомнила, что в этот вечер муж пришел домой довольно поздно, а подумав еще лучше поняла, что ее любимый Сашенька вообще уже давно задерживается по вечерам. Разразился скандал, вследствие которого отец Вали собрал чемодан  и просто ушел. И больше не вернулся. Обиднее всего Ефросинье было, что он забрал с собой недавно купленную машину-москвич, которая была особой гордостью семейства.

Валька по вечерам плакала вместе с матерью и ругала отца-изменщика. И однажды, нечаянно встретившись с отцом, рядом с которым стояла счастливая молодая женщина, люто того возненавидела и твердо решила, что она не повторит ошибок матери.
 
  Ей было шестнадцать лет, она была здоровой, симпатичной с красивой фигурой девушка. На нее всегда обращали внимание парни, особенно кавказцы и корейцы.  Первые, будили в ней чувственность своим темпераментом и поэтому она сразу же ответила взаимностью однокласснику  Гоге. И не возражала, когда однажды  он лишил ее девственности на одной из классных вечеринок. Но этот опыт не принес ей особой радости, темперамент оказался сиюминутный, а она долго страдала от отсутствия любви с его стороны.
 
 Больше она никого до себя не допускала. У нее были свои ожидания от жизни, которая когда-то обязательно должна была ей подарить лотерейный билет. А пока она встречалась с корейским мальчиком из соседней школы,  по имени Илья. Он был  из тех, чьи родители в шестидесятые объявились в этих краях, то ли репрессированные, то ли переселенцы. Поначалу эти корейские семьи ютились в мазанках, которые плодились очень быстро и вскоре это был целый поселок, который в народе называли шанхаем. В этот поселок почти никто кроме самих корейцев и различных преступных элементов не захаживал, он пользовался дурной славой: здесь играли в карты и проигрывали целые состояния, алкоголь лился рекой, любые посиделки заканчивались кровавой дракой.

Но на самом деле корейцы были трудягами, они почти весь  год работали на полях, выращивали рис, лук, арбузы.  Старики продавали выращенное  на базарах и зарабатывали баснословные деньги. А потом всю зиму сидя в своих кудури(  мазанки с земляным полом, который подогревался снизу особым способом) играли в корейские карты и подогретые дополнительно сильными дозами алкоголя проигрывали все нажитое.
 
Детишки корейские были дружные, они быстро группировались и создавали свои небольшие банды, которые занимались разбоем или просто дрались за девушек, за территории. Илья был одним из них, с ним всегда ходили несколько человек с нучаками и они  в любой момент могли напасть на любого, кто был против них.
 Когда он предложил Вальке дружбу,та вначале испугалась, а пот ом ей это польстило. Теперь на танцах она всегда стояла в группе низкорослых корейчат и никто посторонний не мог к ней подойти. Они провожали и встречали ее из школы, ходили с ней в кино, она могла запросто приходить к Илье домой, где никогда не было родителей и устраивались вечеринки до утра. Однако вскоре ей все это надоело - Илья был слишком злой, примитивный, много пил и курил. А главное ей не нравилось, что ей ничего не разрешалось, он был везде с ней и дико ревновал  ко всем.

                Глава Выпускной
   


  Лийке еще долго было не по себе после происшедшего. Она жила теперь только тем, чтобы быстрее закончить десятый класс и уехать из этого ненавистного городка. С Валькой они, конечно же, помирились, Лия понимала, что подруга здесь вовсе ни при чем. Но вот с Равой они так больше и не встретились. Вернее они виделись в школе, кивали другу другу,  но не более того. Словно не было новогоднего вечера, не было никаких признаний, поцелуя. Лийка со всем смирилась, она поняла, что любви она в этом городе не дождется.
 -Только бы быстрее уехать отсюда, только бы быстрей наступил выпускной, - с тоской думала она по ночам.

  Так прошла зима, наступила весна. К выпускному готовились, его ждали, но он как всегда наступил неожиданно. Уже с утра все дома колготились, мама дошивала наряд дочери, а они с сестренкой запершись в комнате придумывали какую ей прическу сделать и как покрасить глаза.

 И вот мать принесла платье - Лия оглядела себя в нем и осталась довольна. Мать сшила ей платье из японского шелка, дорогого и дефицитного в то время материала. На белом фоне были разбросаны тюльпаны и по подолу шли зеленые веточки. По талии был пропущен поясок, который завязывался на спине в бант, а рукава прихвачены фонариком.
 
  Мать и сестренка в один голос восхитились: «Какая красивая! Совсем как Наташа Ростова». О своей любви к этой героине Лия никогда и ни от кого не скрывала и то, что,  сейчас близкие люди сравнили ее с ней, было  дорого. У нее поднялось настроение. Она видела свое изображение в зеркале - высокая девушка с тонкой осиной талией, лебединой шеей и огромными зелеными глазами на бледном лице. Лия сама почувствовала, как она хороша.
 -Недоставало только бюста, - Лия вздохнула, это было ее слабое место. У всех девчонок класса за последнее время все стало на свои места, у Вальки вообще был второй размер, и она часто демонстрировала свое декольте на людях. И только у Лии бугорки были едва различимы. Но сейчас даже на это ей было наплевать. Она боялась другого - неужели и сегодня в последний день, одноклассники ее не простят и оставят ее в гордом одиночестве. Она понимала, что отчасти виновата во всем сама - нельзя было выделяться на общем фоне, надо было все эти годы быть проще и ближе к ним. Стать своей в доску и тогда ей простили бы все- красоту, гордость, ум. А вот теперь ей приходилось расплачиваться за свое поведение.

- Хорошо, что есть Валька, она ее не бросит одну, - вздохнула девушка и стала собираться.
  Вспомнился Рава, их встреча. С тех пор словно прошла вечность. Ни разу он к ней не подошел, ни разу не глянул в ее сторону. Он похорошел еще больше за последний год - вытянулся, возмужал. Девчонки говорили, что он решил пойти в армию.
- Ну и пусть, все равно он ей не нужен.

 Она снова глянула в зеркало - ее роскошные волосы, которые всегда были заплетены в толстую косу лежали на плечах, спускаясь почти до поясницы.
- Ростова так Ростова, - сказала она своему изображению и ловким движением подняла волосы вверх, собрала их в пучок, отрезала длинную до бровей челку и заколола заколкой. Получилось как в кино у Савельевой, которая играла ее любимую героиню. И от этого ей стало совсем хорошо. Теперь ей ничто не страшно.
 
    Актовый зал, казалось, стал больше от яркого света и шаров и от обилия красивых разнаряженных девчонок и чопорных отличников. Мальчишки многие, кажется, были уже в подпитии - впереди  манящая свобода и они забыли обо всех приличиях. Но все подстрижены, побриты, многие впервые. И все высматривают девчонок. Конечно, сегодня есть шанс во всем признаться, сделать отчаянный шаг к самой любимой. А те словно ничего не понимают, хвастают нарядами, щеголяют обновками и макияжем. Кто-то плачет и размазывает краску по всему лицу:   ах эта школа, ну почему ты ее так любишь только в последний день!
 И мальчишки на самом деле напились от того, что боятся признаться в своей любви к этой старенькой, так много повидавшей школе и ее директрисе - Зое Ивановне. А та уже призывает к порядку и вот проходят награждения, рукоплескания, наконец объявлен бал, первый танец.
 И к Лие подлетает Гога:
- Можно тебя на танец.
- Ну, конечно, можно.- Они с Лией втискиваются в толпу танцующих. Лия улыбается, она счастлива, что именно Гога разорвал кольцо отчуждения. И действительно, не успели они закончить, к ней подошли еще двое из параллельных классов. Но не Рава, тот снова в кругу девчат чему-то веселится, обнимает, целует кого-то в щеку.

- Ты идешь с нами, - к ней подлетает Валька.
- С кем, с вами, и куда?
- На затон, рассвет встречать. Мы уже  договорились с мальчишками.
Она обреченно пожала плечами.
- А что у нее есть предложение получше?
 К тому же встреча рассвета это обязательная традиция, которую еще никто не нарушал.
- Но почему на затон?- удивлена Лия.
- А куда еще, там знаешь, какой рассвет будет.

И вот они гурьбой идут к затону. Дорога туда неблизкая, к тому же фонари здесь уже не светят, да вместо асфальта - щебенка. Туфли-каблучки давно скинуты, подолы подобраны, но все это ничто перед ожиданием чего-то таинственного и нового, что связано со встречей рассвета. Завтра начинается взрослая жизнь!

  На самом деле затон - это небольшой залив, куда во время разлива затекала вода из их своенравной бурной реки. Купаться в самой реке было опасно, зато залив был спасением во время несносного летнего зноя. Правда, взрослые сюда детей обычно не отпускали, считали, что здесь собираются праздные компании с девушками легкого поведения. Но они все же прибегали сюда, чтобы насобирать ракушек, поймать раков, или медуз. Вода здесь, в отличие от самой реки была прозрачная, чуть попахивала тиной и рыбой. Вдоль берега стояли несколько баржей и старый пароход, которые когда-то были отбуксированы сюда и нашли здесь вечный покой.

 Лия была здесь как-то с Валькой, приходили позагорать. Подруга обладала завидной фигурой - у нее были крупные сильные ноги, широкие бедра с довольно тонкой талией и высокая большая грудь. Последним она особенно гордилась и не упускала возможность ее продемонстрировать, чем всегда пользовались мальчишки, озорно бросая настойчивые взгляды ей в вырез платья. Вот и сейчас она лежала на барже, раскинув ноги и оголив всю спину. Лия лежала рядом, прикрывшись газетой и глядя в небо, по которому плыли редкие облачка.
-Слушай, а давай наперегонки на тот берег,- сказала вдруг Валька.
  Лия оценивающе посмотрела туда: далековато. Но дух состязательности в ней был всегда и она вскочила…
- Давай, только, чур, от меня далеко не отплывай.

 Когда они почти доплыли до противоположного берега и достать до дна оставалось всего ничего, их взорам открылась дикая и прекрасная картина: двое молодых тел кувыркались на песке совсем обнаженные. Это были девушка и парень, которые в экстазе забыли обо всем и отдавались друг другу с молодым неистовством.
 От увиденного у Лии свело судорогой ногу и она, захлебнувшись, стала тонуть. Валька оказалась крепкой,схватила ее за волосы и потянула к берегу. Они буквально упали на прибрежный песок рядом с телами, а парочка как ни в чем продолжала заниматься своим делом. Лию всю трясло,она не знала куда себя девать,а Валька не могла отвести глаз от забывших приличия молодых тел.
- Смотри, смотри,- повернулась, она вдруг,  к Лие,- это же, кажется, твоя соседка.
 Лия посмотрела и узнала в молодой девушке соседку Риту из соседнего подъезда. Та в это время тоже глянула на девчонок и вдруг резко отбросила парня и, вскочив, стала одеваться. Затем побежала в другую сторону. Парень за ней, на ходу надевая брюки.   Лия была потрясена: Рита собиралась  замуж за ее двоюродного брата, который вот-вот должен был вернуться из армии.

- Что же теперь будет,- растеряно произнесла она, обращаясь к Вале.
- Надо дома все рассказать,- отрезала та.- Почему это твой брат должен страдать из-за этой проститутки.
- Нет, нет,- испугалась Лия,- не надо ничего говорить.- Пусть сами разбираются. Прошу тебя, Вальк, не говори никому ничего.
 
Та кивнула. Но тем не менее история, конечно была растиражирована, хотя Валька клялась, что никому ничего не говорила. К удивлению многих, ни Рита, ни брат Лии от своих намерений не отказались, они просто уехали из города и где-то поженились. Где-то в глубине души, девочка, поддерживала поступок родственника, но вслух об этом молчала, в их кругу ее бы не поняли.
- Вот такой должна быть любовь,- по ночам думала она и вспоминала Раву – мысленно называя его  предателем, а на деле мечтая о том, чтобы он пришел к ней и тоже увез далеко-далеко.

    Ночной затон был другим - темным, страшным. Крупные звезды повисли над ним, создавая, изредка мигающий желтым цветом, полог. Круглая луна освещала поверхность воды, которая временами колыхалась от всплеска рыбешек. Весь их класс высыпал на берег, кто-то полез в воду и стал брызгать в девчонок. Раздались визги, хохот и всем стало весело и совсем не страшно. Взобрались на баржу, сделали импровизированный стол, набросали невесть откуда взявшуюся закуску, мальчишки вытащили бутылки с шампанским и вином. Одноклассник Витька забренчал на гитаре и запел хриплым голосом, подражая известному певцу.

-Давай что-нибудь веселенькое, - Наташка Циммерман схватила Сережку и стала плясать с ним что-то быстрое, отбивая чечетку. Все тоже повскакивали и начали плясать, бегать по палубе. Все разом захмелели, выпитое ударило в голову, и вот уже то одна парочка, то другая исчезала в прибрежным дюнах. За столом осталась Лия и еще несколько человек - самые трезвые. Валька тоже исчезла и Лия уже подумывала, как ей отсюда уйти. Было страшно. В это время к ней подошел Гога. Он был сильно навеселе.

- Лийка, пошли потанцуем.
- Я не хочу.
-Ты всегда ничего не хочешь, да? Зато я хочу с тобой танцевать, - он попытался ее облапать.
- Отстань от меня, - Лийкино благодушное настроение вмиг улетучилось. Она вскочила, оттолкнула Гогу и побежала на берег. Не заметила, как оказалась в кромешной тьме. Ей стало страшно.

- Валька, - крикнула она негромко, ты где?  - Эй, кто-нибудь, отзовитесь?-, у Лийки от страха подогнулись коленки, она присела на корточки и стала ощупывать землю.

 Под рукой был песок - значит она отошла от берега в дюны. Надо идти обратно к берегу, только в каком направлении? Она собиралась встать, но это время на нее кто-то навалился. Оба упали и стали барахтаться в песке. Лия делала попытки вырваться, но это ей не удавалось. В какой-то момент она опрокинулась на спину, насильник воспользовался этим и тут же заломил ее руки над головой, а сам другой рукой стал поднимать ей платье, пытаясь снять трусики. Лия упорно сопротивлялась, она стала кричать, попыталась ударить его ногой. Но тот уже прочно сидел на ней, а ей мешала темнота, она к тому же ничего не видела от слез и страха. Но этот же страх придавал ей силы, она ужом вертелась под тяжелой ношей, не давая  справиться с собой.

- Ну хватит, ты меня достала. - Пьяный голос принадлежал Гоге!
 - Если еще раз двинешься, я тебя прибью.
- Гога, ты, что? Ты зачем это? - от ужаса она осипла.

- Затем, давно уже хотел, да случая не было. А ты думала воображать будешь вечно? - ему наконец удалось стянуть с нее трусики, и он с новой силой надвинулся на нее.
- Ты хотела Раве достаться, да?- Этому олимпийцу недоделанному?- он противно хохотнул,- а достанешься мне.- Он снова хрипло засмеялся, чувствовалось, что он был сильно пьян.

 Она почувствовала его волосатые и неловкие еще мальчишеские руки у себя на бедрах, и ее стало трясти как от холода. Сейчас случится то, чего она больше всего боялась, то от чего предостерегала мать, перешептывались девчонки на переменках. Ну почему так, почему с Гогой, которого она терпеть не могла?

- Гога, миленький, не надо,- она решила, что можно его остановить уговорами.- Давай, пойдем домой и там дома на постели, - она сама не знала что говорила, и в конце концов не выдержала,- пусти меня, подлец, слышишь? Ты не посмеешь, гад!

  Но тому уже было все равно, он был пьян и раззадорен. Его кавказская кровь кипела от вида и запаха невинной девочки. Он уже стянул с себя штаны и приближался к ней с неумолимой силой. У Лии от ужаса неизвестности иссякли силы, и почему- то сильно стало тошнить.

В этот момент кто-то третий упал на них и стянув Гогу покатился с ним в сторону. Этого было достаточно, чтобы Лия вскочила, но от ужаса пережитого ноги ее не держали и она, усевшись в песок, горько заплакала. Схватка тем временем прекратилась и Гога, матерясь, покачиваясь, скрылся в темноте. Ее спаситель подошел к ней и подал руку:

- Вставай, я тебя отряхну.- голос принадлежал Раве.
-Ну конечно, кто же еще мог быть ее спасителем. - Герой, красавчик!

 Как она сейчас ненавидела их всех. Она попыталась от него отмахнуться, но вместо этого вскочила, повисла на нем и громко в голос зарыдала. В этих слезах было все - обида, отчаяние, разбитые надежды на примирение.
 
- Почему со мной, - повторяла она,- почему я всегда в грязи?
- Меня еще никто не целовал, кроме тебя, ты мне веришь?- она оторвала свое лицо от его груди и заглянула ему в глаза.
 
В темноте не было видно выражения его лица, но Рава, судя по всему,  не собирался быть ее духовником.

-Пошли домой,- глухо сказал он.
 
- Ты что мне не веришь?-  Лия вцепилась в него.

-  Да отвали ты от  меня,- вдруг сорвался на крик парень .Он отцепил ее руки от себя, но не отпустил их, а держал в своих.  Девушка отпрянула.

 А он словно загипнотизированный, продолжал:
- Ты доверчивая идиотка, достала уже меня. -Да ты заслужила такого обращения к себе, ты достойна только таких вот пьяных козлов. -Что ты себе возомнила? Тебе подавай герцогов, графьев, чтобы ручки тебе целовали, цветочки дарили. Ты где живешь вообще?

- Ты чего это Рава?- еще больше поразилась девушка.

   Но тот уже ничего не слышал:
- А нет, тебе же летчиков подавай, вот с кем  ты была бы счастлива.- Как там у тебя в письмах было - мой любимый, родной Алеша?!

  --Что?- лучше бы она не слышала этих слов. -А ведь мгновение назад она готова была любить Раву до конца жизни. А он, оказывается, читал ее письма? Да как он посмел?!

   Она вырвалась из его рук и побежала прочь. Наступало серое утро, и вокруг все отчетливей была видна степь и недалеко берег, к которому побеждала Лия. Ей хотелось броситься в воду, чтобы река унесла ее отсюда,куда угодно, только бы не слышать этих слов, не видеть этого человека. И снова руки Равы не дали ей сделать этого. Он подбежал, подхватил ее и повернул  к себе:

- Ты мне начинаешь надоедать, сколько можно тебя спасать, дура - в его голосе  злости уже не было.- Даже послышался смех.
  Она взглянула ему в лицо, не веря перемене настроения своего спасителя.

 А он, удерживая ее одной рукой, размахивал другой ее трусиками и действительно нервно смеялся.

- Ты не хочешь объяснить своей матери, что это и почему они в моих руках? -Ты что хочешь, чтобы я принес это ей и фактически признался в том, что я не делал? - Лию от этих слов обдало жаром, ей вспомнилась страшная ночь, и ей стало нестерпимо стыдно. Она попыталась  вырвать у него из рук трусики, но он не давался. Так они боролись несколько минут. Наконец девушка не выдержала и холодным голосом произнесла:

- Так ты может, тоже хочешь, меня попробовать?- А что давай, ведь сколько девчонок о тебе мечтает, а я вот она, а ?

  Рава оторопел,  смутился и протянул ей злосчастные трусы.

 - Вот так-то лучше, - сказала Лия удовлетворенно и стала натягивать белье. Ее уже понесло и она уже не могла остановиться.

 -А что попробовал бы? -Или мамочку боишься? -Ну конечно, вам же подавай скромную, из полной семьи, чтобы слова не могла сказать. А здесь неженка, которой цветочки на праздники надо дарить,- она засмеялась от своей наглости и посмотрела на стоящего перед ней парня.
 И оторопела от перемены, произошедшей с ним. Он в упор смотрел на нее спокойными синими глазами, от которых в другое время у нее поплыла бы голова. А сейчас стало страшно. Особенно от слов, которые он произнес:

- Мне такие как ты не нужны, пусть с тобой Гоги забавляются. Я предпочитаю это делать в чистой постели. А теперь пошли, пока снова не вляпалась в историю. Тоже мне, королева без трусов.
   
 И Лия снова, к ее несказанному удивлению, повиновалась ему. Причем сделала она это с удовольствием. Ей было стыдно за себя и свое поведение.
-Ну скажи хоть одно слово и я сделаю все что ты хочешь! - молча кричала она, следуя за ним. Он, почему- то снова крепко держал ее за руку, как тогда зимой, словно боялся что она убежит. А ей хотелось, чтобы он ее обнял, прижал крепко к груди, ей просто хотелось, чтобы ее пожалели и поняли. Но Рава молчал, и девушка покорно шла за ним как нашкодившая девчонка. Уже дома, стоя у дверей, она тихо сказала ему:

- Я уеду, не бойся.- Ты больше меня не увидишь.
- Только посмей,-услышала она в ответ и снова поразилась, произошедшей с ним перемене.

- Что ему от нее нужно, в конце-то концов?  - Но его уже не было рядом.


Продолжение следует