Саяны. Ципа. Мощная река. На плотах

               
                ЦИПА. Лето. Восточные Саяны. 1970.

               

    Еще через две недели уже в свой законный отпуск я оправился в поход по реке Ципа. Это восточные Саяны, Забайкалье. Добираться до места сплава далеко, но, как пишут, стоит того. Сложная река, 5 категория. Разрабатывал маршрут В. Филимонов. Я считался уже опытным туристом-водником, был не обременен семьей и располагал собой полностью. С Филимоновым я был на Хамсаре и Уде.  Виктор не забыл об этом и позвал в очередной поход. Предполагается идти вновь  двумя плотами. Всего 14, по 7 туристов на плот. Это единственный, пожалуй, поход со сплавом, в котором не было пешеходки.  Руководители Е. Шевченко и В. Филимонов.
     Боевой состав: Бабушкина В.А., завхоз;  Бегунов И.В., Поверенов В.М., Реутов А.И., Данилов Е, Сыромятникова Т.В., Смагин С.И., Ломовских В., Сухачов В, Бушуев АВ, Филимонов В. И. – это студенты СГМИ. Кроме них  в команде три врача:  Колесников ГА терапевт,  Мирошин ГФ педиатр,   Шевченко Е санитарный врач.               
   Наконец, наступило 25 июля, 6 часов вечера, как в кино. Сбор назначен в клубе туристов СГМИ. Прибывает народ со здоровенными рюкзаками. Сегодня выезжают семеро. Реутов Саша, «просто Ильич» (в миру Смагин С.И.) и Женя Данилов уехали на 2 недели раньше, вроде как на охоту, рыбалку, разведку и  забить очередь на Ципу. А, скорее всего, рюкзаки здоровенные тащить не захотелось. Филимонов, Колесников, Шевченко и Ломовских, приедут позднее, у них практика и ее нельзя закончить раньше.
     Что люди набрали? Свои вещи. Если так, то куда вталкивать еще 25 кг продуктов и 6–8 кг общественного снаряжения?  Кто-то кричит, возмущается, а кто-то не кричит и тайно матерится. Больше всех достается завхозу-перестраховщику, она  взяла продуктов из расчета 2 мес. похода в «ненаселенке». И при этом каждый вталкивает выделенную часть в свой рюкзак. Втолкали. Кто помогал своим коленом, а кому-то помог сосед. И еще уложили личные вещи – одежду, мелочи для увеселения души, фототехнику. В общей сложности рюкзак получилась что-то в районе 40 кг с гаком. Гак разный  и отличается на массу личных вещей, так как общественного груза всем досталось одинаково –31 кг. Да, часть груза, что втолкать не удалось, пришлось вложить в общественный рюкзак. Забыл, груз оставшихся коллег тоже был распределен на семь, на тех, кто уходил сегодня.
        Несли дополнительный рюкзак по очереди: свой рюкзак как положено, на спине и дополнительный – спереди, т.е. на животе. Перед выходом, по старинному обычаю, присели на несколько минут, встали, надели мешки, и пошли, пошатываясь, к троллейбусу.  На вокзале удалось без особых приключений купить билеты в общий вагон, удачно в него загрузиться. Девочки оказались проворнее и заняли плацкартные места на третьих  полках, а мальчишки устроились кое-как. 28 июля поздним вечером были в Улан-Удэ. Ночь прошла на вокзале. Вокзал в Улан-Удэ – одноэтажное здание старинной постройки, разделенное на 3 крыла. В середине зал ожидания с сидячими местами, левое крыло – кассы, правое – ресторан. Это, если смотреть со стороны города лицом к вокзалу, а если смотреть со стороны перрона тоже лицом к вокзалу, то наоборот. Ночью пошли знакомиться с городом. Центральная площадь, ее мы посетили, – огромное пространство, очень чисто убранное и окруженное правительственными зданиями, монументальными и величественными. Министерская площадь. Одни  министерства, самые-самые разные. А на привокзальной площади, тоже весьма обширной, памятник В.И. Ленину. Памятник – гигантских размеров голова вождя со специфическим разрезом глаз, установленная на высоком  пьедестале. Ночь лунная. Луна громадных размеров и поэтому не только светло как днем, но и все окрашено таинственным светом. Одна из самых красивых ночей, какую я видел. Завтра едем в аэропорт за билетами на Багдарин. Спать улеглись, забравшись в спальники, в углу зала ожидания на полу.
     30 июля. Первый раз за двое суток спали в нормальных человеческих условиях: – теплая охотничья избушка с печкой на берегу Уакита, речки, что  впадает в Ципу. В центр района, Багдарин, из Улан-Уде прилетели самолетом  ЛИ-2 на 24 места. Это комфортно. Билет 13 руб.  с учетом груза. Время в полете  45 мин. Под крылом болота и чахлая тайга, ленточки разных рек и речушек. Если это так, то вопрос, из чего же строить плот? Может быть проблема с дровами. В Багдарине нам помотали нервы, вымогая деньги на спецрейс.  Устояли и вылетели самолетом АН-24 с геологами за 4 руб. с копейками до поселка Уакит. АН-24 хуже, сиденья жесткие и сидеть на них  спиной к окнам. В Уаките  встал вопрос: или нанимать лодку и добираться до Ципы на моторке, или идти своим ходом по Уакиту. Первый вариант быстрее, но дороже, запросили по 10 руб. с человека (чистый грабеж, на самолете дешевле), второй – дешевле, но больше времени уйдет на дорогу до Ципы. Решили идти вторым путем, дешевым, но долгим: сделать плотик и сплавиться по Уакиту своим ходом. Народ занялся полезным делом: мать ушла за продуктами, часть пошла искать стройматериалы на плот, часть осталась в лагере на подсобных работах.
     1 августа. А вчера ночевали в палатке, как белые люди. Весь день мастерили плот. Леша с Игорем из ближайшего леса сплавом притащили столько, что могло бы хватить на десяток таких плотов. Гриша потом рассказывал, что было страшно смотреть, как эти богатыри ворочали деревья. Погода днем была «всяко-разно» – и дождь начинался, и солнце светило. А днем мать всем мужикам утерла нос, поймала здорового окуня на спиннинг. Пиво выспорила. Вчера же прибыли к нам москвичи, целых 14, все пижонистые такие. Сегодня они уехали на моторке за 10 руб. за человека. У нас таких диких лишних денег нет. Конечно, можно было  бы для быстроты нанять моторку, но тогда пришлось бы идти пешком в Свердловск.  А мы достроили свой плотик и выплыли. Плот на 8 камерах, не плот, а слон на воде. Неповоротлив, как гиппопотам. Хотя кто знает, поворотлив ли гиппопотам в дикой природе в Африке. Я там не был. Ой! Только выплыли,  и начала булькать правая передняя камера. Рыбаки сегодня потешились, наловили полведра чебаков, а ближе к вечеру вытащили на спиннинг первую щуку.
      4 августа. За эти дни сделали попытку приказать долго жить еще 2  камеры, отклеились заплаты. Это дело поправимое, но решили плыть на пяти.  Уакит течет так тихо, что, кажется, вода просто стоит на месте.  Гребем, иначе встречный ветер гонит плот не к Ципе, а от Ципы.  Рыбалка. Азарт охватил всех и каждого в отдельности. Инна с визгом вытащила здоровенного  окуня. Григорий таскает крупных окуней на  оводов и кузнечиков, их ловит на стоянках. Вчера вечером Алексей притащил  две щуки.  Алехин и Капабланка не отходят от шахматной доски. Ночью холодно, спали в палатке с печкой,  по очереди «кимарили». Утром Повереннов бесцеремонно растолкал Генку и Гришу на рыбалку, как самых удачливых рыбаков. Григорий выловил пока рекордную щуку. В ней 71 см и 2 кг массы. А всего с утра было три щуки и два окуня. Рыбы много и она уже начала надоедать! Хочется колбасы. А еще сегодня хорошая новость: вплыли в Ципу.  Еще час и на горизонте у правого берега замаячили знакомые силуэты. Троица наших коллег,  уехавших раньше, махали руками на правом берегу. «Ильич» долго переходил из рук в руки. Потом мужики разобрали плоты, женщины изготовили потрясающий компот из голубики, охотники ушли на охоту, рыбаки на рыбалку, ленивые – спать.  Изба рядом, тепло и сухо. Вернулись все к вечеру, охотники без дичи, рыбаки без рыбы, после компота кое-кому стало плохо, но те  «кое-кому»  остались живы. Подумаешь, пару-тройку раз отлучились в лес полюбоваться природой.
     5 августа.  Я, Евгений Данилов. Пишу безграмотно. Утро, солнце режет глаза. Нет, это уже день. Смотрю на свои часы и действительно уже половина первого по местному времени. Посмотрел через полчаса, снова половина первого по местному времени. Да! Часы стоят. Ну и пусть их стоят. Я позавтракаю и вместе с другими «адиётами» пойду искать сухую гнилостную сосну. Мы ищем ее как золото  в Эльдорадо. Слава богу! Я люблю. Да, это Танька. Она меня вдохновляет на подвиги, и я ищу. Что было на завтрак? Не помню. Что было потом, после завтрака, вспомнить жутко. После мяса без гарнира или гарнира без мяса, а может быть без того и другого, скорее всего, была каша без масла, а мясо осталось летать, а может быть плавать в воде или по воде, пошли искать сосну. Пошли несколько человек и Смагин. Что такое Смагин?  Это чучело высотой 175–176 см при весе 52 кг. Все это сооружение увенчано богатым волосяным покровом и большими очками. Это «Ильич», одним словом «просто Ильич». И этим все сказано.  Да ладно, пусть тащится. Не хочу назвать его сволочью, но и иначе не могу. Короче, Смагин, ты сволочь. Он не ищет, он не рубит, он не тащит. Он точит топор, он или «греботёс», или «гроботес», а может быть и это, и то вместе. А я и этого не делаю.
   На обед уха, жареная рыба с майонезом и тот же компот из тех же ягод. Потом отдых, может быть 120, может быть 180 мин.
     Снова ищем сосну. Эврика! Находим. Пилим, тащим. Мало. Вечер. Бушуев, гад, называется «бросает курить». Курит больше нашего. На него не рассчитывали. Иду укладываться спать. Надо лучше укрыться, а то мыши и крысы «сожрут» колоритную Смагинскую «физию». Больше ничего не могу писать, меня будоражит любовь. Где ты, Танька! Отзовись. Ау!
     7 августа. Вчера закончилась привольная жизнь. Приехали начальники. После обеда, это было вчера, пошли сплавлять заготовленные сосны, а по другому берегу идут трое с мешками. Мужики. В поддевках. Думали, идут аборигены. И бог с ними, пусть идут. У них своя дорога, у нас – своя. А они что-то начали кричать. Мы крикнули в ответ. Оказалось, начальники. Ципа здесь широкая. Перевезли им веревку на кораблике и перетащили мокреньких и счастливеньких на свой берег. Одна неприятность, Филимонов не приехал и вряд ли приедет. Кончилась счастливая и привольная жизнь  на природе.               
     9 августа. Плот надо доделать до 13 по местному времени. Такое распоряжение начальников. Меня, Гришу и Саню бросили на жерди. Часа в два вся бригада выносила их, каждый как приспособился. Мы с Саней, держа одной рукой штаны, другой волокли связанные ремнями из штанов  жерди. После обеда меня бросили на клинья. С другого плота пригласили специалистов по камерам, а сами послали своих специалистов по вязке жердей к каркасу плота. Наши специалисты оказались невостребованными. Потом возник творческий кризис. Мыслей нет, идей нет, ничего нет. Начальник сказался больным и оставил нас на произвол. Ушел в бега в тайгу. Навсегда! Мы с Гришей слегка подкачивали камеры и вдруг…Истошный крик.  Оглянулись. Мать мечется по берегу и пытается удержаться на ногах. Спиннинг в ее руках согнулся дугой.  К ней несутся Алексей с Геной. С их помощью на берег извлечена щука сезона. Когда ее поставить на хвост, передние зубы морды щуки достали матери до плеча.
   Сделали раму плота, подвязали к раме  восемь камер от ЛАЗА по 4  с каждой стороны. На корме и носу по П-образной подгребице. Не стали изощряться и вязать саянскую, возни с ней много, а прочность и надежность не лучше, чем  П-образной. Врубили столбики для лееров, приделали  настил из жердей. Плот стоит высоко на воде. Не плот, танцевальная площадка. Ужин был шикарнейший: горы горячих лепешек, ведро пирожков с «сисисками» и еще много чего. Я отполз от стола и забылся.
     10 августа.  Все. Плоты готовы к отплытию. Вещи собраны с вечера. Особых торжеств не было, оркестр не приехал, салют отменили. С утра дождь. Скорость не больше 2 км в час. Холодно. Для согрева сначала орали песни, потом молчали, потом снова орали.  Все равно холодно. Плывем через нужду. Ждать погоду уже нет времени,  от графика отстаем. Через 4 часа плавания нет больше сил терпеть  эту мерзопакость, каждого трясет мелкой дрожью. Пристаем к берегу, большой костер, греемся, сушимся, делаем над плотами тент и плывем дальше. Немного лучше, но все равно холодно, ветер продувает насквозь. На ночь встали в 6 вечера. Вовка случайно бросает спиннинг и вытаскивает щуку. В первый раз устанавливаем шатер с печкой. Принимаем «наркомовские» 15 гр. за начало сплава и ложимся. Тепло, уютно. Гудит в печке пламя. Усыпляет. Когда мне дежурить у печки?
     11 августа. Сегодня небо чистое. Спали нормально. Один Данилов не спал, сторожил Татьяну. Всю ночь. Выплыли в 9.20. Над Ципой понеслась лихая бурятская песня в интерпретации Евгения. А на плоту Шевченки творилось что-то страшное – со всех бортов летели в воду блесны. Пришлось на общественном Совете разделить зоны действия, иначе и до беды недалеко. Бегунов побил очередной рекорд, выловил щуку 80 см и 3 кг. Чтобы извлечь, Сергей прострелил ей голову. Рыбы сегодня много – щуки, окуни, сорога. На обеде Леша поднял с лежки лося. Разгорелся спор на тему – «надо мяса, не надо мяса». Спор разрешился в пользу лося. Мяса не надо! Пусть лось живет. После обеда Шевченковцы совершили кражу, украли у нас завхоза в корыстных целях. Сначала ее приковали веревкой к греби. Потом принялись вымогать вкусные вещи. Мать стойко выдержала плен.
     Опять холодно. Орали песни, дергали ногами и руками, прыгали. Немного помогало. Но на короткое время. На ночевку встали в 21.00. Ужин превзошел лучшие ожидания. И все рыба, будь она так прекрасна.
     14 августа. Вчера доплыли до Ую. Это не «условная единица», а приток Ципы. Просто – «Ую». А может быть «Уё»? После впадения  Ую Ципа  входит в горы, и начинается по описанию участок с препятствиями. Здесь много дичи – утки летают, гуси, даже проплыл в небе косяк журавлей. Подстрелили ворону. Старая оказалась, скотина, жесткая. Утром была очередная выпечка. В 10.00 начался дождь. Хмуро. Холодно. Плот убран как для праздника, все привязано, выглядит чисто, чинно и строго. Плывем.  Впереди показались первые веселые  бурунчики.  В душе легкое волнение и ожидание неожиданностей. Большинство в пятерке впервые. А про Ципу столько говорили. И как она  коварна, сложна и своенравна, так что ожидание и волнение объяснимы. Прошли первые 10 шивер и – ночевка. Надо подготовиться к прохождению сложного участка, приготовить «паникёрки», натянуть леера, сделать запасную гребь. Опять рыба – ленок, щука, окуни, сорога. Сороги как мошки в лесу, клюет на все – на макароны, мясо рыбы, хлебные катышки, оводов. Не успеваешь забрасывать удочку.
     15 августа. С утра пасмурно, но днем погода настроилась на солнце. Прошли с ходу 11 и 12 пороги. Оба – по центру, отгребаясь влево. Все чисто, но вал до 2 м. Залило очки. Плот мотает в валу как щепку. Интересно, как мы смотримся с берега, со стороны? А в пороге приходится работать со всей силой. О страхе  и не думается. Некогда. Все мысли подчинены одному, работе. Удивительно, но в грохоте порога, в звуковом хаосе, когда вроде бы ничего услышать невозможно, отлично слышишь слова команды. Шли сегодня с новой гребью. Выдержала. Порог № 13 разведали. Здесь нагромождение валунов в русле, но у правого берега есть проходное место для плота. Прошли  спокойно и чисто. До порога № 19 шли с ходу несколько шивер и пороги  № 17 и 18  с грузом и без разведки. Догнали график. Это уже хорошо. Теперь не надо спешить. Порог № 19 – сужение реки до 25–30 м.  в скальных берегах и резкий спад на коротком промежутке, высокий водяной вал в сливе. Вход в порог чистый, проход по центру. Шли  разгруженным плотом. Рюкзаки обнесли левым берегом. Наш начальник, Володя Ломовских, выбирает оптимальный путь, стараясь меньше купать свой экипаж в валах.  Шевченко, лоцман другого плота, все норовит затянуть свой плот в вал, купает своих в каждой приличной волне.  В 19 Шевченковцы едва не налетели на камень, увернулись от него можно сказать чудом. Пока все идет нормально. Ночевка сегодня на левом высоком берегу в красивейшем и удобном месте. С дровами проблем нет.
     16 августа. Всю ночь «волновалася буря, шумела речная волна…», бушевала гроза: гром, молнии, сильный дождь. «Ревела буря…. .». Палатка – единственное сухое и теплое место в огромной забайкальской тайге. Полотняные стенки нашего дома содрогались от ветра, дождь с силой барабанил в крышу, но по-домашнему  потрескивали дрова в походной печке и шмыгали простуженными носами спящие мои друзья. Палатка и печка в водном путешествии – максимум удобств и уюта и она с лихвой окупает неудобства транспортировки. Печка – это здорово.
   На завтрак свежие булочки и пирожки с повидлом. С утра Женя Шевченко и Саня Реутов делали для  своей посудины подушку  задней подгребицы.  Подушку  сломало по трещине валом  в 19.  Днем без разведки  с ходу шли до 41 препятствия. Проход везде по центру, редко справа и хорошо просматривается с воды. В сливе, как правило, большой вал. Нос плота поднимало валом до уровня глаз гребцов передней греби.  Около ручья «Мраморный» в шивере удалось сесть на камни. Трудились около часа, пока снялись и прошли эти несчастные 350–400 м. Пришлось толкать плот с воды.
     Все уже вошли в рабочий ритм. Плот слушается хорошо, идем все время с грузом. Поочередно каждый проводит плот в препятствии. Мне достались 27 и 28 препятствия. Все нормально, в обоих вход с правого берега, затем в центр и снова к правому берегу. Сегодня с Витей начали очередное дежурство. Дождь. Еле развели костер. На ужин огромное количество жареного ленка. К рыбе подан жирный  ароматный наваристый рыбный бульон. На третье  – грузинский чай со свежей булочкой.  За ужином отметили наступление 22  года Поверенова, приняли в связи с этим событием по 30 мл. На сладкое – песни до 12 ночи. Эта ночь была самой прекрасной ночью на Ципе. Река здесь зажата в белых скалах. Ночью – громадная луна и светом озарено все: скалы, лес, палатка с пятнышком света от свечи на крыше. Искры, летящие из трубы, светлячками уносились вверх. Красивейшее зрелище. Редко такое бывает. Нас природа одарила прекрасной ночью.
     17 августа. Ночь. Я, Евгений Данилов, сижу у костра и пишу. Извините за ошибки, здесь темно. Пишу почти на ощуп,  и не вижу, что написано. Итак, ночь. Темно. Луна за тучами или ее вообще нет. Генок сидит и играет на гитаре. Это не гитара, это кипит вода в котелке, он сегодня дежурный и готовится мыть посуду после ужина. Рука уже не пишет, онемела. Только что принял ужин. Нормально, Константин. День был интересный, если так можно сказать о дне, который был интересный, поскольку он был интересный. Подъем в 08, с похмелья. Вчера праздновали день рождения Славы Поверенова. Сегодня проехали 10 порогов, 2 прижимчика. Представьте себе, лазурное небо, крутые берега и рыба, рыба, рыба. Ее уже  коптят. Ленок, как ты прекрасен в собственном соку, как красив в воде. Мы тебя ловим, ловим, ловим. Дежурные «базарят» и я их понимаю. Уже едим рыбу с чешуёй, скоро будем есть не выпотрошенную. А все мать, она скоро будет плакать. Она уже взвыла. На гусятнике пьем за ее счет пиво. Накормили рыбой! Два дурня, Вы, мой читатель, очевидно, догадались, о ком я говорю, пошли ловить тайменя. Ночь темная как у негра. Знаете, где у негра? А они пошли ловить тайменя на «мышь». И ведь поймают. Только этого крокодила нам не хватает. У Сухача вылезла большая кривизна. Гена считает, что это грыжа. Он врач, он понимает. Вообще-то я пишу очень хорошо, но дневник не получается. Завязываю. Нет Таньки рядом. Нет вдохновения!
     18 августа.  Дневка в устье Оймякона. Все довольны, только мы с Лешей убиты, растоптаны, раздавлены, пришиблены грязным рваным тяжелым пыльным мешком.  Мы дежурим по кухне. Дежурим в дневку. Пропала дневка. Подъем в 09.30 и я сразу нажил себе неприятность. Меня пообещали завтра разбудить резко, а я на подъем резко засвистел в палатке соловьем-разбойником. Обещал это сделать Поверенов, он со Смагиным ходил при луне, которой не было,  с «мышью» на тайменя. Ночью в той стороне был рев и перепалка. Похоже, Серега добивал тайменей. Завтрак прошел благополучно. Проверили копченую рыбу, но она оказалась сырой. Коптили на коптильне, изготовленной по способу аборигенов, но коптильня обвалилась. Обед назначен на 15.  Все пошли добывать рыбу. В 14  пришли первые голодающие. Мы с Лешей готовим обед. Да, это тебе не завтрак. Это намного сложнее. Все началось с лука, из него  я искусно приготовил маленькие угольки  на масле. Потом я был отстранен от работы. Но зато услаждал слух Леши собственными импровизациями на гитаре. Перед самым обедом Леша понял всю красоту и величие моей музыки и ушел в лес. Он понял всю бездну чревоугодия и миска, поднятая над его головой, сделала заметную вмятину на еще твердом ведре с пищей.  В 15  все грустно жевали суп-пюре, называя его кашей,  требовали к ней масло. Очень удивлялись, когда узнавали, что это суп и масло к нему не положено. Меломан Леша из лесу наблюдал на лицах жующих грусть и страдание и играл желваками. Это была трагедия и конец нашего дежурства. Вечером был Ужин: блинчики, булочки, изюмчик и грузинский чай. Высшего сорта. В поход другие сорта просто не берут. Только высшие сорта.   Народ отъедался от нашего дежурства. Можно сказать, «балдел».
   Владимир занял в углу палатки угловую оборону, чтобы рано утром начать наступление на свою команду.
     19 августа. Подъем в 7. Народ встаёт с явной неохотой, хотя вчера была дневка. Всё испортил ужин. Слишком много и слишком сытно. За ночь все не успело перевариться. Отчалили в 9. Сначала прошли  разведанные 53–58 пороги, а потом – все с ходу. У  78 обед. Теперь только суп из пачек и каша. Может быть иногда дичь. Если повезет.  Рыба исчезла. Копченую рыбу доктор Колесников посчитал непригодной в пищу и отправил в свою стихию. Плот и команда отлично справляются с обязанностями. После обеда продолжали преодолевать препятствия по выработанной с утра тактике – с ходу. Наибольшие усилия и эмоции доставила шивера № 69. Вместо того чтобы уйти под правый берег впоролись в середину и пошло: нос право, корма лево, все право, все лево и так 1,5 км. Пару раз зацепились за валуны, но все обошлось. Уработались! Было видно, у ребят уже накопился опыт.  После этого все препятствия были однотипными – подводные камни, чистые сливы, вал до 1,5 м.  Около впадения Цирика отличное место для стоянки. Это и было использовано предыдущими туристами, судя по меткам, оставленным на природе часто и много повсюду. На стоянку встали в 9 вечера на левом берегу в 200 м. выше реки Жольбан.
                В. Ломовских
     21 августа. А вчера в 3 часа дня начался дождь. Холодно. Рыбы нет. Дичи тоже нет. Река течет медленно. Все пороги, шиверы и прочие препятствия практически остались позади. Сложный последний порог № 119 – сужение реки, в середине и справа в русле камни. Прошли слева по краю вала. До Бамбуйки осталось 200 км.  а до Муи – 300. Цифры приятные, но, сколько их плыть по такому течению. Догнали к обеду плот уралмашевцев (свердловчан), обогнали его.  Потом оба плота состыковались  и в таком виде плыли дальше.               
     22–23 августа. Дождь. Народ просит дневку. Начальники на дневку не согласились. Зачем? Рыбы нет, дичи нет. Только спать? Ну и что, что дождь. Дождь не снег, плыть можно. Плывем  в стыковке, над плотами натянута палатка. Обед – манная каша и кофе на плоту. Берег для того, чтобы сварить еду и по нужде в кусты: Ж– против, М – по течению.
     Скоро осень. Солнце греет плохо. Кое-где появляются желтые листики на березах. Прохладно. Занялись вырезыванием идолов из дерева.  В 8 вечера 22 августа вплыли в Витим и сегодня весь день плывем по нему. Ветер встречный Плот почти стоит на месте. Для убыстрения хода бросили в воду пару елей, привязав их к плоту. Помогает мало. Гребем в 4 греби по течению. Грести заставляют время и нужда: пора и честь знать, дом ждет и работа.
     24-25 августа. Последние дни. Вчера весь день плыли по Витиму. Река широкая, мощная, скорость хорошая.. Немного растерялись у островов, пока выбрались на стрежень. Островов в этом месте больше сорока. К берегу почти не пристаем. Разве что приготовить наскоро еду, да по нужде. Последний раз ужин в полевых условиях. А ночью был дикий холод. Первым проснулся от холода Леша, подбросил дров в печку. За ним была Инна. Она, оказывается, проспала и теперь, заглаживая свою оплошность, дежурила за всех. Она же приготовила за дежурных завтрак.  Собрались моментально и помчались по Витиму со скоростью 15 км в час. Женя потихоньку сбрасывал с плота лишние вещи, Саня снимал леера и развязывал веревки, что держали подгребицы. Я стриг ногти, Татьяна спала.  Вскоре течение замедлилось  и пришлось грести к правому берегу. Пригреблись к кустам, вышли на берег и бурлацким способом  втащили плоты в Мую. Разобрали мигом. Первый ужин был в столовой (бифштекса с картошкой и яйцом). На третье – 2 серии кино за 20 коп. На 2  ужин борщ, свежая картошка и молоко. Ужинали у костра. Вечером, в связи с окончанием сплава, но не похода, приняли  оставшиеся 30 мл  и успокоенные уснули.
     26 августа. Все! Едем домой. На Урал.