Ирине Хроль от ненавистного чиновника

(Публиковалось во Всеукраинском Еженедельнике «2000» № 11, от 12.03.2003г.)
 
   Уважаемый редактор газеты «Свобода слова», прошу вас опубликовать мое мнение по поводу публикации в № 7(208). Поскольку в ней неоднократно упоминается мое имя и речь идет о сфере деятельности, за которую я несу ответственность, то мое видение этой проблемы может стать основой для разносторонней дискуссии. Надеюсь, название вашей газеты не пустой звук, а право на слово имеют не только журналисты.
   В ответ на обширную статью И. Хроль «Постскриптум о наболевшем» («2000», № 7(208)) хочу воспользоваться своим демократическим правом на выражение собственной позиции по проблеме свободы слова. Несмотря на то, что в указанном материале моя фамилия многократно фигурирует среди ненавистных чиновников, не защитивших «Черноморскую зарю», не буду утруждать читателя оправданиями или встречными обвинениями. Хочу только обратить внимание на тот факт, что автор пофамильно критикует всех, кто пытался ей помочь, при этом, не называя ни одного «душителя свободы слова» в Крыму. Собственно поэтому я, как главный ответственный за эту свободу в регионе, и решился на нетрадиционный для чиновника шаг - вступить в полемику по проблеме. Как вы думаете, почему районная газета, которую поддерживали Реском по информации, заместитель постоянного представителя Президента Украины в Kpыму,  две влиятельные журналистские организации, региональные журналисты и независимый адвокат, после пяти лет борьбы все же прекратила свое существование?

   Ответ на этот вопрос не так уж и прост, во всяком случае он не укладывается в привычный стереотип «плохой чиновник - хороший журналист», тем более, что «Черноморcкая заря» никогда и не была оппозиционной газетой. Проблема кроется в господствующей в нашей стране системе информационных отношений.
   С переходом к демократии и рынку мы пытаемся сохранить контроль над информационным полем традиционными методами ограничений и запретов. Проще говоря, намереваемся управлять средствами массовой информации. Я говорю МЫ не только о представителях власти. Я говорю и об Ирине Хроль, которая требовала от власти «ручного» решения своих проблем, но, потерпев фиаско, больше всего обиделась не на «душителей свободы слова», а на тех, кто не проявил привычный волевизм и не вернул районную газету в знакомый стереотип финансовой беззаботности. На мой взгляд, мы все вместо освоения новых отношений в информационной сфере пытаемся создать эрзац-рычаги контроля над СМИ посредством финансовых, технологических и управленческих ограничений. Чтобы не выглядеть этаким демагогом от власти, по каждому  тезису предлагаю крымские практические наработки, которые легли в основу проекта информационной реформы автономии.

                1.Финансовые ограничения
   Модель проста: себестоимость производства качественной информации вплотную приблизилась к общеевропейской, при этом низкая покупательная способность граждан создает объективный дефицит рентабельности СМИ. Таким образом; теле- или радиоредакция не могут рассчитывать на финансовую поддержку читателя (зрителя), а значит, вынуждены будут зависеть либо от бюджетных дотаций, либо от частного капитала. Выход так же прост, как и сама проблема. Необходимо рассчитать величину необходимой социальной компенсации и выделить ее в государственном и региональных бюджетах. Для этого не надо ни законодательных изменений, ни глобальных политических решений. Не следует также раздавать эти деньги в качестве дотаций, надо лишь предоставить конкурентные возможности всем СМИ заработать эти деньги, выполняя социальный заказ общества.
 
   В Крыму совместно с учеными мы разработали четыре проекта социальных информационных программ: «Программу становления украинской государственности и законности»,  «Программу межнациональной и межконфессиональной толерантности», «Программу имиджа Крыма» и «Программу обратной связи». Стоимость их всех составляет 0,2% бюджета автономии. Осталось только отстоять их финансирование в бюджете и распределить средства среди самых эффективных СМИ на грантовой основе. К сожалению, уже второй бюджетный процесс эта простая идея терпит фиаско. Вряд ли стоит винить в этом депутатов или руководство Крыма, если даже такие независимые представители СМИ, как Ирина Хроль, пока не поддерживают проект, а предпочитают искать защиты только для себя лично у заморских грантодателей и демонстрировать борьбу за мифическую свободу слова.  Сказать, что нынешнее нищее положение СМИ выгодно правящей элите, значит, ничего не сказать. Дело в том, что сильные СМИ – это стабилизирующая обратная связь от общества к власти, уберегающая последнюю от фатальных ошибок. Именно сеть традиционных СМИ является своеобразной иммунной системой государства, защитой от недобросовестного внешнего вмешательства и гарантией статус-кво руководства страны. Тот, кто этого не понимает, быстро лишается власти. Недавние грузинские события - тому яркий пример.

                2. Технологические ограничения
   Мы отчаянно обсуждаем эффективность деятельности Нацсовета по телевидению и радиовещанию, меняем его состав в поисках самых честных и демократичных представителей народа. На самом-то деле речь идет о распределении крайне ограниченного, но очень дорогостоящего эфирного ресурса. Вот уж поистине наша славянская любовь к процессу, а не к результату.
   А провинциальные крымчане взяли и разработали проект интегрированных информационно-транспортных систем, стоимость которого всего миллион триста тысяч евро. За эту почти смехотворную сумму менее чем за год Крым может получить до 72 каналов цифрового телевидения, более ста каналов радио, интернет в любую сельскую школу и в самый отдаленный дом, к тому же простую модель восстановления системы оповещения населения о чрезвычайных ситуациях.  Для реализации проекта сегодня достаточно принять одно из двух решений: либо выделить эти деньги из бюджета и развивать государственную систему телевидения и радио, либо реализовать этот проект за коммерческие деньги, отпустив коммуникационную монополию на волю рынка. В любом случае придется принимать одно из двух решений, поскольку прогресс не остановишь и нового железного занавеса не создашь.
   Опять же огорчу любителей во всем винить власть. Дело в том, что это простое решение не поддерживают, прежде всего, сами СМИ, которые уже успели занять свою нишу в эфире и имеют сильный лоббистский потенциал. Как же можно отказаться от такого рыночного преимущества, как контроль над ограниченными метровыми и дециметровыми каналами ТВ и FM-радио!

                3. Управленческие ограничения.
   На фоне риторики о свободе СМИ постоянно возникает вопрос управления процессами  на информационном рынке, поскольку рыночная анархия приводит не к демократической свободе, а к полновластию сильного. Действующая структура власти формально запрещает вмешательство в дела редакций газет и ТРК, однако сложившиеся за 70 лет авторитаризма стереотипы управления прямо или косвенно требуют от формальных структур (в нашем случае Рескома по информации) управления процессами в информационной сфере, наведения порядка и даже ограничений, например на аморальную информацию. В системном анализе такое противоречие называется дисфункцией, и любой человек, мало-мальски знакомый с политическим анализом, скажет, что это неминуемо приведет к институциональному кризису, а значит, как минимум к новой смене правящей элиты. Кому это выгодно? Ну, уж во всяком случае, не той самой всеми критикуемой власти.
   Выход один: сменить объект управления, т.е. перестать пытаться управлять СМИ, а начать управлять информационными программами. Приведу простой пример. Допустим, газете «X» выгодно публиковать резкие материалы по национальным (религиозным) вопросам: это поднимает тираж. Более того, это не запрещено законом, но выгодно ли это обществу в целом? Думаю, нет. Как быть? Надавить на редакцию финансово? Создать технологические трудности по печати и распространению? Вызвать редактора к начальству и заставить отказаться от прибыли? Да нет же, достаточно обеспечитъ на одну конфликтную публикацию 60-100 конструктивных материалов в рамках государственной (республиканской) медиапрграммы, оплаченной из бюджета.  И пусть каждый высказывает свое мнение, при этом интересы общественности будут защищены, а СМИ получат возможность честно зарабатывать народные деньги, не унижаясь ни перед капиталом, ни перед начальством.
   Формальные органы государства при этом будут мотивированы ответственностью за рациональность и эффективность реализации общественных программ, за добросовестность конкурсного распределения заказов под контролем тех же СМИ.
    Какими должны быть эти программы? Пусть решают народные избранники, но дайте мне, управленцу, реальный объект управления, чтобы я не был «ненавистным чиновником» по должности! Именно этот объект управления можно вполне поручить нашей власти даже при нынешнем не очень-то высоком уровне доверия к ней.
   Готов выслушать давно известные возражения о возможных злоупотреблениях, на которые отвечу лишь то, что даже при всенародной нелюбви к инспекторам ГАИ у нас не возникает желание отменить Правила дорожного движения или возложить контроль за их исполнением на добросовестность водителей.
   В который раз замечу, что с изложенными выше предложениями реформы информационных отношений выступает именно представитель власти. Противодействует же этому редактор самой обиженной районной газеты, причем делает это искренне, пусть несколько эмоционально. А мы все умильно вытираем слезу и заученно повторяем что-то невразумительное об абсолютной свободе слова и сочиняем страшилки о «злобном чиновнике». Не кажется ли вам, господа соотечественники, что мы прячемся за уютный самообман, дескать, во всем виновата власть. Но ведь это фиговый листок нашей с вами гражданской инфантильности, которая во всех социальных случаях способна создать лишь плачущего неудачника, мечтающего об идеальном диктаторе. Создается впечатление, что мы сегодня, как наши предки 80 лет назад, несемся слепым табуном, закрыв глаза новыми стереотипами, лишь сменив лозунг «Вся власть советам!» на лозунг «Свободу слову!» и при этом не замечаем, что  затаптываем ростки нового демократического общества.
    Я не намерен снимать вину за наши невзгоды с власти, в том числе и с себя, но очень хочется напомнить слова  известного русского философа Ивана Ильина: «Тот, кто попытается строить все «снизу», - разложит государство на систему маленьких и бессильных общинок, сделает невозможным единение и правопорядок, даст преобладание дурному количеству над творческим качеством, захлебнется в волнах демагогии и смуты и очнется под пятой у тирана». A «Черноморскую зарю» и правда жалко, только вот не спрашивайте по ком звонит колокол.
 
                Михаил РОГОЖИН, председатель Рескома по информации СМ АРК