Вы куда?

Летние причуды.
Владивосток.
Конец лета.
17 часов.
Жарко.
С краю «Луговой» площади приютился дикий цветочный рынок.  Сюда  бабули приносят цветы,  как из палисадника, так и со своего подоконника. Первые – в ведрах, вторые, (как и положено), в горшках. Толстые и худые бабули, кто в шляпках, кто в косынках,  сидят на коробках,  широким полукругом,  негромко переговариваясь. Сидят с утра, торговля не идет. А чего ей идти в будний день? Но бабки  сидят.
Рядом остановка трамвая.  Странная. Рельсы есть, а вот таблички, что это  остановка – нет. И  трамвай – странный: то он ходит, то нет. Расписания тоже нет, и никто не знает, он вообще, ходит? Но, желающие ехать  приходят. Постоят-постоят и уходят, не выражая никакого возмущения по поводу зря потраченного времени. Ну, может кто и подумает про себя: «Вот, дурак, уже бы пешком дошел…». Но, это редко кто. Не любят у нас ругать себя, а оскорблять, это,  уже ни в какие ворота! Вот так и стоят. А бабки  сидят и смотрят, то на букеты свои, (как они падают в цене пропорционально с потерей кондиции), то на остановку, с очередной партией «умных». Уже с полчаса один из таких,  радовал глаз абсолютно всего цветочного рынка.
Среднего роста, с приятным брюшком, в коричневом костюме, с портфелем в одной руке и авоськой полной яблок в другой, он стоял на солнцепеке, почти не шевелясь.  «Странный какой-то костюм», - думал он.-  «Когда солнца нет - в нем  холодно, а когда солнце – жарко. И туфли странные. Когда солнце, и в костюме жарко, они сразу становятся на два размера меньше. И жмут.»
 Так он думал, наморщив нос, потому что очки сползали по потному лицу, а руки были заняты,  и поправить очки было нечем.
А бабки восхищались: «Какой серьезный мужчина!»
«Серьезный», наконец  понял, что дальше стоять бессмысленно и пошел.
Вот в это время, неизвестно откуда на рынок влетела тетка с ведром.
-А кому гортензию?! – завопила она.
Мужик  от неожиданности остановился.
-Мужчина! – строгим голосом спросила тетка, - Вы куда, без гортензии?
Мужик вздрогнул -  «Действительно, куда это я?»
«Странная у нее гортензия – подумали бабки хором. – На бузину похожа».