Родители и дети

Я учился быть ребенком
я искал себе причал
я разбил свой лоб в щебенку
об начало всех начал
Б. Гребенщиков


             Пролог

 Сижу я как-то в коридоре детского учреждения, отправил ребенка на некоторые занятия. Рядом со мной мама с сыном лет четырёх – пяти. Причем, он на занятия идти не хочет и что-то такое, подскуливает. Занятие уже идет пять, десять, и больше минут, а он ни в какую не идет, и всё. К большой чести мамы, она не повысила голос, не потащила его за руку (как мог бы, в принципе сделать я, увы, при некоторых обстоятельствах), не стала запугивать, или угрожать. А ведь мало того, что занятие платное, на него надо было прийти (или приехать) - потратить время. Однако она очень спокойно уговаривала его всё это время всё же пойти к ребятам и преподавателю и заняться увлекательным делом. На что мальчик Вова, таким же плаксивым голосом просил попить сока. Мама сказала: «Твой сок у меня в сумке тебя ждет, придешь с занятия, весь его выпьешь». Естественно, Вова повторил просьбу, мама повторила свою фразу. Так продолжилось еще минут десять: мама была спокойна, и, даже, доброжелательна где-то, но – непреклонна. Преподаватель, выйдя из класса в третий раз, сумела Вову забрать на урок, спустя добрую половину этого урока.
  Что здесь мне непонятно – зачем нужна такая непреклонность в данной ситуации? Ведь эта мама могла бы сказать, например, так: «Хорошо, я дам тебе сока, ты попьешь немного, и сразу пойдешь заниматься, хорошо?» И, обязательно дождаться ответа. Если «Хорошо», то проблема решена, если «нет», тогда уже можно отказать в соке. Наверняка бы сработало…

С какой стати?

  С какой стати, мне взбрело в голову писать на такие темы? (Очень боюсь слова «воспитание»). Почему вдруг задели мой мозг взаимоотношения взрослых и детей? Кстати говоря, слово «педагогика», вообще кажется мне ругательным. Судя по моему опыту общения с людьми педагогического образования – они меньше всех, увы, представляют себе, как надо вести себя с детьми.
  Вообще, человек «берется за перо», как мне кажется, когда ему вдруг что-то приоткрывается, что-то такое, чего он раньше не знал, не видел, не чувствовал.  Когда он хочет сказать людям: смотрите, мол - что я вдруг увидел, может, и вы этого не видите, как я раньше? А может, я, просто поймал красивый глюк? Ну, вы уж приглядитесь, и решите сами.
  Общение взрослых и их детей – это вечная проблема, на тему которой написаны тысячи книг. Я не берусь решать проблем, хочу только обнародовать свое видение ситуации. Дело в том, что люди, порой, совершенно не могут найти общий язык со своими детьми, причем с самого раннего их – детей – возраста. А мне вдруг это показалось очень простым…
  Здесь я выступаю, немножко, как боксер-теоретик. Кажется-то – да, просто и ясно – как. А вот на практике у меня совсем не всегда получается. Даже, скажем так – на практике-то я, толком, и не пробовал. Это стандартная «фишка» человека, возраст которого увеличивается всё быстрее и быстрее – кажется, что становишься всё мудрее и мудрее, что тебе всё в этой жизни открывается, с каждым годом – больше и больше. А на деле применить свои знания не можешь – это как знаешь, как надо играть на фортепиано, а сам не умеешь. Хорошо ещё, если человек осознает, что ту мудрость, которую с течением лет ему дает Бог, он сам использовать не может – ну не умеет! Если же он этого не понимает, и считает, что мало того, что вся тайна жизни ему открылась, так он и сам может ею воспользоваться, то таких людей в народе обычно зовут свихнувшимися старыми маразматиками.
  Так что там про боксёра-теоретика? Между прочим, факт – у суперчемпионов тренеры обычно – совсем не суперчемпионы в прошлом. А некоторые из этих тренеров, так и вообще - спортсмены-неудачники…
Ну, это так – лирическое отступление.




Наши дети перед нами.

  Повинуясь инстинкту, а некоторые, в наше «продвинутое» время – даже в соответствии с планами, мы рожаем детей. Этот факт нами единогласно признан, как положительный. Однако, далее оказывается, что дети во-первых, немного не такие, как мы хотим их видеть, а во-вторых, подчас становятся досадным препятствием к нашим естественным стремлениям – отдохнуть, посмотреть кино, пообщаться с друзьями, выпить, поспать, почитать, и тому подобное. В соответствии с этим, мы, сами того не замечая, проводим с детьми две линии поведения: Во-первых, с одной стороны, стараемся изо всех сил вогнать их в рамки той штуковины, которая в нашем представлении является «идеальным ребенком».
  Во-вторых, с другой стороны, всеми способами стараемся «избавиться» от ребенка, перенаправить его естественную активность от собственной персоны, в русло каких-нибудь самодостаточных занятий, одним из которых является бесконечный просмотр безликих мультфильмов. Примером первого может послужить наше неуемное желание заставлять его заниматься чем-нибудь развивающим (спортом, чтением, иностранным языком, и т.д.), невзирая на то, как ребенок сам к этому относится. Не важно, хочет человек, или нет. Он ведь сам ещё, все равно, ничего не понимает – потом вырастет – спасибо скажет, что научили. С другой стороны, при отклонении его поведения от нашего «идеала», мы принимаем меры репрессивного характера, лучшими из которых являются обещания: если ты не выучишь эти буквы, придет буквенная колдунья и тебя заберет к себе варить на суп. Что касается утверждения «во-вторых», то здесь совсем уж просто: самое первое, что мы всегда стараемся сделать – отдать ребенка бабушке. Конечно, нам это необходимо – есть неотложные дела, да и отдохнуть когда-то надо. Нам только никогда не приходило в голову, что в компании собственного чада тоже возможно отдохнуть, как в компании друга, или любого другого человека.
  В том же случае, когда мы, всё же сами вынуждены проводить время с ребенком, мы используем давно проверенные средства: «если не замолчишь, я позвоню в милицию», «если не пойдешь в свою комнату, я позову соседа-бармалея (он непросыхаемый алкаш), он из тебя сделает отличную закуску». Если в этот момент у соседей кто-то сверлит, или стучит молотком, мы выгодно используем ситуацию: «Ага! Вон он Бармалей стучит! Слышит, как ты тут шумишь, сейчас придет – заберет!» Ну, тот, кто больше расчитывает на собственный авторитет, просто обещает хорошую порку.
  Еще пример – ребенок не хочет есть. Рядом плюшевый кот – Вася. «Не будешь есть, Вася съест твою кашу. При этом суём Васю мордой, практически, в кашу. Что мы надежно воспитаем в человеке таким способом? Правильно – жадность и зависть. И еще конкретную ненависть к Васе.
  Как заставить ребенка есть? Двумя способами. Во-первых: пусть ест, сколько хочет. Сейчас не доел, доберет в обед. Второе: Готовить вкуснее, разнообразнее. Может ему уже эта каша осточертенела. Может надо что-то другое?
  Если бы мы с вами на какое-то время оставили свои занятия и сели в позу лотоса, то, достигнув просветления, легко бы смогли проанализировать, как такая линия воспитания отразилась на нашем собственном формировании, а в конечном счете и на нашей жизни. Я знаю совершенно взрослого человека, который и по сей день утверждает, что боится Бармалея и вздрагивает, когда соседи начинают сверлить.
  Нас так воспитывали, это – да. Независимо от «интеллигентности», необразованности, обеспеченности, бедности, начитанности, серости, и прочих факторов жизни, семьи наших родителей. И мы, за редким исключением, совершенно не задумываясь, передаем эту эстафету дальше. Так устроен мир. Не думаю, что кому-то под силу его изменить. Можно, думаю, хотя и совсем чуть-чуть, изменить себя.

  Увидеть человека

  Спешу сразу попросить прощения за банальщину. Забитая, слишком забитая фраза. Но другая, как-то, в голову не пришла.
Итак, банальность – наш ребенок не объект, и не пластилин, который надо лепить. Он, как не странно, человек. Примерно такой же, как и мы сами. Если мы мысленно вернемся лет на двадцать-тридцать-сорок (кому-насколько) назад, то легко в этом убедимся. Мне лично иногда кажется, что дети вообще гораздо больше нас в жизни понимают, и смотрят на нас с сожалением, как на душевнобольных.
  Но это лирика. А что же в жизни? А в жизни у маленького человека гораздо больше желания познавать окружающее, чем у нас, и даже намного больше, чем мы можем себе представить. А отсюда следует, что у него огромное количество желаний учится, чему бы то ни было. Однако любой ребенок – существо тонкое, и никакого насилия над собой не терпит. Как только он чувствует, что ему надо что-то делать, (чем-то заниматься) потому, что «так надо», то немедленно срабатывает «защита» в виде «не хочу» и «не буду». Любое занятие можно организовать так, что бы ребенок не только занимался этим по собственному желанию, но и осознавал, что как только это желание закончится, заниматься он может перестать. Самый лучший способ - говорить ему об этом. И - почаще. Некоторым детям, которые занимаются чем-нибудь несколько лет, родители не устают напоминать каждый день – занимаешься ты только, пока сам этого хочешь. Не захочешь – не пойдешь. Это лучшая мотивация, какую можно только придумать. Мне скажут: пробовали – говорит – не хочу. И не надо. Спросите у него, что он хочет, если самим не догадаться, а лучше поискать варианты и предложить ребенку выбор. Что-то его точно заинтересует.
  Пытались, например, учить шестилетнего ребенка игре на гитаре. Не очень, что-то ему нравятся упражнения на струнах. Давай позанимаемся. – Не хочу пока. Ну и не надо.  А потом, когда никто не видит, сидя один в своей комнате начинает наигрывать упражнения. И, что самое главное – неплохо получается!
В своем потенциале ребенок – существо крайне деятельное, интересующееся, желающее созидать. Очень быстро взрослые своими штампованными мыслями выбивают эти желания. Например, смотреть телевизор – чисто взрослая черта. Ничего делать не надо, напрягаться не надо, а чем-то, вроде, и занят. Ребенок однозначно предпочитает активное занятие, физическое, или познавательное, но вот мы с вами, постоянно глядя в «волшебное стекло» с самого раннего возраста, приучаем своим примером, на глубинном уровне подсознания, к магическому действу – сидению перед телевизором. Если бы мы с такой же настойчивостью сидели бы на гвоздях, наши дети к семи годам все были бы йогами высшей категории. А теперь, когда ребенку 5-6-7-8 лет, и мы уже «приклеили» его намертво к телеящику, на самом интересном месте похожего на миллиард других мультика, говорим ему, строго и непреклонно: «Иди-ка, послушай английский аудиоурок – тебе его послезавтра сдавать».
  А вот, например, автор очень эффективной программы утверждает: слушать лучше перед сном, когда у ребенка альтернатива – либо спать, либо послушать. Деятельный организм, в отличии от развращенного взрослого, всегда предпочтет сну какое-бы то ни было, но действие. Если, конечно, он совсем не устал, и время не 11 часов вечера. Кстати, наука говорит, что информация, полученная непосредственно перед сном, запоминается лучше.

  Мотивация

  Великий Терминатор – Арнольд Шварценеггер – кумир пацанов 70-х, 80-х, и даже, можно сказать, 90-х, утверждал: главное в любом деле, а значит и главное в жизни человека – мотивация. То есть человек должен хорошо понимать и чувствовать, зачем ему нужно то, что он делает. Если взрослый оболдуй может еще напичкать себя догмами о том, что делает он это ради денег, а значит – ради своих детей, и, матерясь, каждое утро, тащится на работу, то ребенок – существо из тонкого мира – так делать не будет. То есть будет, конечно, из-под палки авторитетных для него родителей, но толку от таких занятий в итоге не будет никакого.
  Поэтому мы с вами должны включить то, что осталось от нашей фантазии и, если хотите, романтичности, и придумать ему мотивации. Вот некоторые примеры. Учить английский -  очень здорово. Кроме того, что это очень увлекательно – общаться на другом языке и понимать его, ты еще, сможешь разговаривать в любой стране! И, когда мы с ребенком поедем в другую страну (хоть – в Финляндию), и он сможет в магазине попросить мороженное, радости не будет предела. Мотивировать пацана заниматься спортом очень просто – станешь сильным, девчонку – будешь красивой. Пацан играет на музыкальном инструменте? – девчонкам будешь нравится, они вокруг тебя так и будут виться. Все это очень просто, но мы забываем о том, что нам-то это кажется ясным, как божий день, а ребенку надо об этом говорить! И говорить почаще. Пусть нас не смущает то, что приходится повторять одну и ту же очевидность изо дня в день. Ребенку это нужно не меньше супа и каши. Кроме того отличной мотивацией является неподдельная заинтересованность родителей и их живой интерес к тому, чем ребенок занят.
  Что самое парадоксальное, мы должны не просто делать вид, а действительно интересоваться! Есть такое древнее правило: Если ты не хочешь, что бы твой ребенок делал что-то, не делай этого никогда, даже если ты абсолютно уверен, что он тебя не видит, и видеть не может. То же самое наоборот – если хочешь, что бы он делал что-то регулярно, делай это всегда, даже в его отсутствие. Примером первого может послужить курение, употребление нецензурных слов, общий негативный настрой к чему-то (школе), хождение без головного убора, и многое-многое другое. Второго – чистка зубов, утренняя зарядка, заправка постели, мытье посуды, чтение книг, игра на музыкальных инструментах.
            Конечно, стопроцентных гарантий никто не дает, но девяносто пять процентов успеха у нас с вами будет – это точно.
  Есть еще одна мотивация для ребенка. Это настоящее мнение родителей. Не то, которое мы изображаем для них, а наше глубинно-искреннее мнение. Нам кажется, что в большинстве случаев, ребенок его знать и понять просто не может. Мы глубоко ошибаемся! Знает и понимает. Можно быть уверенным. Вот пример. Большинство из нас недовольно школой. То, как там учат, то, как там собирают деньги, то, как там относятся к нашим детям (хотя, на самом деле, подчас, не хуже нас самих), в конце концов, негодование вызывают отдельные учителя. Здесь родителей можно условно разделить на две основные группы. Первая группа – это родители, более «простые». Они открыто высказываются обо всём этом безобразии, невзирая на то, рядом ли ребенок, или нет. Естественно, результат получается один: ребенок впитывает в себя эту неприязнь, уверяется в мысли, что он стоит выше, чем школа, со всеми её идиотическими учителями. И начинает, вернее, прекращает учиться. Потеря всякого интереса к учебному процессу, и презрительное к нему отношение немедленно ведет не просто к крайне низкой, как принято говорить, успеваемости. Маленький человек просто перестает получать те знания, которые ему получать, не только нужно, которые не только, ему непременно понадобятся в жизни, но и, элементарно, на получение которых ему отведено огромное количество времени. А ведь это время можно было бы потратить с большей пользой. Да. Именно это я и хочу сказать. Если мы с вами начинаем открыто высказывать свою неприязнь и недовольство школой, то лучше бы нам просто ребенка оттуда забрать и отдать на балет, с утра - и до вечера.
  Вторая условная группа родителей – это те, кто действительно недоволен школой, но при ребенке никогда этого не говорит, и виду не подает. Конечно, в этом они правы – не надо ребенку этого знать. Однако, увы, жизнь показывает, что такое «сокрытие» не работает. Во-первых, обрывки информации о нашем мнении, всё равно, правдами и неправдами, дойдут до ребенка. Фразы, случайно услышанные разговоры, взгляды, третьи лица, и тому подобное. Но самое главное – ребенок – существо из тонкого мира, и он отлично воспринимает то, что мы уже чаще всего, воспринимать не умеем. Наш настрой обязательно передастся ему в виде неуловимой энергии и, хоть и в меньшей степени, чем в варианте первом, но школьные годы пройдут с КПД паровоза, то есть, процентов семнадцать. Что мы, в общем-то, и наблюдаем по всей стране.
   Тут уж мы с вами вознегодуем: Но ведь уровень нашей школы действительно ужасен. Умные люди дают совет – меняйте школу. А в другой тоже плохо – поменяйте район, город. Поменяйте страну, наконец. А мы вот с вами не можем, не хотим, не имеем сил менять страну. Эти самые советчики-то давно в других странах своих детей растят и обучают…
   Тогда, наверное, вот что. В любом предмете, какой бы он ни был, есть положительные стороны. Пусть их крайне мало, пусть по сравнению с негативом их вообще не заметно. А вот мы-то с вами их найдем, и будем культивировать, как родную клубнику среди сорняков на даче. Их-то мы и будем обсуждать, на них-то и сделаем свой, так сказать, упор. А недостатки…: те, на которые мы можем как-то воздействовать, мы непременно воздействуем. Выключим телевизор, поговорим с ребенком, пойдем в школу. А те, которые нам не по зубам, ну что-ж….
   Мы их просто игнорируем. Их нет. Здесь удивительно то, что недостатки – сволочи обидчивые. Начнешь их игнорировать, а они месяц-другой потерпят, а потом возьмут, да и исчезнут. А если и не исчезнут, то от нас с вами отстанут.



  Ложь во спасение, или попросту, вранье

  Итак, мы дитя свое любим, желаем ему только добра, какими бы мы ни были, но и с другой стороны, излишне нас беспокоить ему стараемся не позволять. Как мы с вами, подчас, делаем ему добро, в общем, частично уже обсудили. Как умеем – иногда кнутом, иногда пряником, хорошо, если не пластмассовым – имею в виду «липовым». Ну ладно, добро сделали, ждем, когда вырастет выдающийся человек, безусловно почитающий своих родителей. Неплохо, кстати, если он в интервью об этом не забудет сказать.
  Но ведь у нас есть еще и личная жизнь. Мы готовы, конечно, уделять время ребенку, уделять много, но иногда он, стервец, всё же должен иметь совесть и оставлять нас в покое. То он капризничает, или попросту, устраивает вой, то он докапывает нас вопросами на щекотливые темы, то просит того, что мы дать ему не можем по финансовым, медицинским, педагогическим, или иным причинам. Какой же выход? Самый простой – вранье. «Дай конфету» «Больше нет». Мы с вами, правда думаем, что он не видел целый пакет конфет в шкафу, или просто убедили себя в этом? Скорее всего, мы считаем, что таким образом легче всего отделаемся от трудной ситуации – ведь конфет ему больше нельзя – диатез. Сказать правду про этот самый диатез (слово-то какое мерзостно-гадкое) все равно бесполезно. Последуют многочисленные вопросы, а результата вряд ли добьешься. Мы забываем, что идя по пути наименьшего сопротивления, мы теряем что-то очень важное – доверие. Что потом мы получим то же самое вранье, только намного серьёзнее. Что уже через год стопроцентного общения с ребенком не получится – он нам не доверяет. А значит, ставит под некоторое сомнение почти всё, что мы говорим. И тогда все, о чем мы говорили на предыдущих страницах, у нас не получится. Мы не сможем ни мотивировать, ни убедить, ни поощрить с полной отдачей. Значит, говорить ребенку правду – самое главное. Это может показаться нелегко. Но только сначала. Взяв это в привычку, мы легко убедимся, что рассудительность у ребенка работает не хуже, чем у взрослого, и что, зная причины, ребенок может легко отказаться (или наоборот согласиться) от тех или иных действий. Нам кажется, он не в состоянии понять, что пристегиваться в автомобиле нужно для безопасности, а не потому, что злой дядя оштрафует. Тем более, что мы сами можем оценить только злого дядю. А ребенок, как раз наоборот, может понять, что такое безопасность. Может пример не самый удачный, может - ребенку и не стоит объяснять про возможные аварии (хотя – не факт), но мысль он отражает. Мусор, например не надо бросать, не потому, что в милицию заберут, а потому, что если все станут бросать – мы будем жить в мусорном бачке. Ну и так далее. Ребенок, как не удивительно, это всё отлично понимает. И оценивает нас по высшему баллу, когда мы говорим ему правду. Если вернуться к примеру с конфетами, то довольно несложно объяснить, что от большого количества конфет можно заболеть, а мы все едим их понемногу – съели по одной, вечером съедим еще по одной. Причем неплохо бы каждое утверждение подкреплять вопросом «хорошо?», или «ладно?», повторяя его до тех пор, пока ребенок не даст на него положительный ответ. В случае отрицательного ответа, стоит спросить «почему?», а далее снова мотивировать необходимость ответа положительного. Долго и муторно, скажем мы.
Только поначалу. Со временем, ребенок привыкает с нами соглашаться, потому что чувствует – в нас нет фальши, а это для него очень важно.
  Возвращаясь к вопросу о вранье, можно привести еще несколько примеров, «эффективного» его использования.
  В цирке дрессировщик бьет животное плеткой. Ребенку жалко зверя, он начинает громко плакать: плохой дядя – мишу ударил. Мама говорит – нет, мол, ничего он не ударил, в воздухе кнутом щелкнул. «да нет – вон полоска на шкуре!» Но мама упорствует, ребенок орет, приходится покинуть цирк. Как бы надо было вести себя маме? Давайте это будет домашнее задание. Каждый придумает свой вариант. Естественно простых выходов из сложных ситуаций не бывает. Но вранье – худший выбор родителя. Даже хуже угроз и принуждения.
Не могу удержаться, и не озвучить свой вариант домашнего задания. Например, так: «Конечно, дядя не прав и сделал плохо. Но у него это получилось наверно случайно, и потом у медведя очень толстая шкура и он совсем ничего не почувствовал, посмотри внимательно, мне кажется, он совсем не расстроился»
  Показательна старая история, рассказанная мне кем-то про какого-то родственника. Дядя Федя (назовем его так) лег на диван и случайно пукнул. Племянник пяти лет говорит – ты чего – мол? «Да это не я – это диван» «Врёшь – у дивана жопы нет».
  Мы врем, чтобы скрыть от ребенка что-то неприятное, свои и чужие недостатки, что бы уйти от щекотливых вопросов, чтобы мотивировать свой отказ, чтобы заставить делать что-то, что бы просто долго не пришлось что-то объяснять – нам так проще.
  Чего же мы ждем впоследствии?



  Анти-мотивация, или Неоправдывающий надежд

  Что для нашего брата хуже всего? Много плохого есть, но оказаться несостоятельным там, где от нас чего-то ждали – это очень мерзко. Для взрослого. Что же говорить о ребенке? Если первые люди его жизни – родители возложили на него надежды, а потом сами же убедились в невозможности их осуществлении в каком-то виде деятельности, то можно смело сказать – в этом виде человеческих искусств, наш ребенок никогда ничего не покажет. Если ребенок почувствовал, что родители не довольны его результатами, вместо упрямой «воли к победе», у него, скорее всего, возникнет аппатия. Неизменно ведущая к ухудшению результата. Поддержка и радость родителей - та же мотивация, при отсутствии которой, смыслы теряются.
  Здесь уместно отметить, что лучшей анти-мотивацией является приведение в пример ровесников или друзей (так и хочется написать – «потерпевшего»). Вместо боевого задора, это придаст ребенку уверенности в собственной непригодности. Привести приятеля в пример можно, и иногда нужно, но в контексте примерно таком: Вон как у Сени здорово получается (конкретное действие, например именно такое приседание). Ты же сможешь сделать лучше, я уверен, когда немного потренируешься! Правда?
  После этого очень неплохо дождаться утвердительного ответа. Если у ребенка есть сомнения, что он когда либо догонит и перегонит Сеню, наша святая обязанность по возможности, не очень навязчиво, но регулярно его в этом убеждать.
  Итак.
  Как же нам вести себя, вверяя ребенка в пучину какой-либо однопрофильной (или многопрофильной) нагрузки? Мы бы хотели результатов. Ну ладно, мы же взрослые люди, мы понимаем, что сразу результатов не бывает. Но через два-то года. А через три, четыре, наконец! Где они – результаты? Очевидно, что тратя уйму времени, и, вероятно, денег, на то, чтобы чадо освоило какой-либо вид деятельности, родители ждут результатов. Это большая ошибка. Результатов не только не следует ожидать внешне, но даже и настраиваться на них внутренне. Мы помним, что ребенок – материя тончайшая, все, что мы там насчет него замысливаем, он тонко чувствует.
  Ради чего же тогда? – спросим мы! Очень просто – ради того, что ребенку это нравится. Ради того, что ребенок учится делать что-то хорошо, и получать от этого удовольствие. И, как следствие, получать удовольствие от жизни. С малых лет. А вот это самое сложное. Большинство из нас этого-то, как раз и не умеют – получать от жизни удовольствие. С детства не приучили. Приучили, что до едрени фени чего обязан, до фига чего должен, и много чего приходится делать. А вот удовольствие – это из разряда сексуальных отношений, и то настолько короткое, что даже не стоит упоминания. А ведь учить всему, в том числе и радоваться жизни, лучше с самого раннего детства.
  К слову вспомнилось то, что слышал о древних японских непревзойденных мастерах карате. Говорят, они утверждали: Чтобы вырастить настоящего мастера, достаточно рядового профессионала-учителя, при сочетании некоторых условий. Самых же маленьких детей, может тренировать только истинный Мастер.
  Помимо того преподавателя, которому мы отдаем нашего трех-четырех-пятилетнего ребенка, это должно относится к нам самим. Как же нам стать мастерами? Нас никто ничему не учил, мы родили и растим, повинуясь инстинктам, нас самих так же воспитывали. Это вопрос, на который у меня ответа нет, но попытаться мы должны.
 Итак, надежд не возлагаем. Уже хорошо. Но гораздо хуже, если мы разочарованы. Ну не дается нашему чаду «Баба Яга» Чайковского. Бог бы с ней, можно играть Генри Пёрселла, но из-за «Яги» не берут на концерт. Нас это угнетает. Нет, мы конечно ребенку ничего не говорим, но расстраиваемся внутри. А он это чувствует, как если бы это ему сказать.
А уж если сказать…

  Синдром инфантилизма

   Не все родители стремятся как можно скорее отдать своё дитя, на обучение чему бы то ни было, на растерзание злым педагогам и тренерам. Многие считают, что нагрузки в жизни итак хватит, зачем лишать ребенка последнего (первого) кусочка детства – пусть просто так живет. По своему, они, наверное, правы, как правы и те, кто фанатично тащит дитя в разные кружки, имея на то множество уже описанных здесь соображений.
  Плохо, когда ребенка не отдали с пяти лет в Дзю-до, а потом рассказывают в тринадцать, как в его возрасте ребята-дзюдоисты творят чудеса, что они умеют, какие броски и так далее.
  Чувствуя, что сами особо ничего не добились, мы вдруг осознаем, что и ребенок, хотя ему еще только тринадцать-пятнадцать лет, ничего уже особо не добьется – это становится ясно, как день. Здесь родителей тоже можно условно поделить на две группы. Первая – которые вдруг понимают, что виноваты, что уделяли мало внимания раньше, а вот сейчас ребенок еще не сознательный, он по-прежнему ничего не понимает, ему очень нужна опёка. И вот эта опёка выражается в неусыпном контроле – куда пошел, с кем был, и тому подобное. Таким родителям мы напоминаем, что хороша ложка к обеду, а в бою ей размахивать смысла особого нет...
   Другая группа – это те, кто пускает дело практически на самотек, иногда позволяя себе ехидные замечания (или только ехидные мысли), что, мол, ничего-то ты не умеешь, в развитии отстаешь, ребята в твоем возрасте уже деньги зарабатывают - мастерами спорта становятся – вариантов много. Чтобы окончательно убедить ребенка в собственной неполноценности и несправедливости мироустройства, можно еще постоянно приводить ему в пример отличные результаты и, вообще, образцовый образ жизни его конкретных друзей и одноклассников.

  Что Делать?

  Увы, ответ на этот вопрос многие искали, и поумнее вашего покорного слуги. Однако, возможно, ответ-то лежит на самой поверхности, а мы всё роем-роем, а очевидного - не видим.
  Не знаю.
  Для начала попытаемся самое простое. Быть человеком. Быть человеком – это не только ходить на задних лапах и уметь использовать орудия труда для изготовления орудий труда. Это не только уметь разговаривать на нескольких языках и иметь учёную степень. Это еще видеть человека - в другом. И в первую очередь – в собственном ребенке. Человека, достойного всяческой похвалы, и её в полной мере получающего. А главное - человека, умеющего получать от жизни Удовольствие. Это и есть, наверное, главная и единственная "воспитательная" задача родителя - научить ребенка получать от жизни Удовольствие. От жизни во всех её проявлениях. От каждой её минуты.