Черный, желтый и белый

  1. Афророссиянин Мишель.
   
   На Руси издавна молчание ценилось дорого, не так как в Риме, где болтунам-ораторам ставили памятники. У нас - нет, у нас: слово - серебро, а молчание - золото. И еще часто говорят: меньше говоришь - дольше проживешь. Да много и других русских пословиц и поговорок насчет молчания. Я их все знаю и ценю, в отличии от некоторых моих друзей.
   
   Если кого и можно назвать стопроцентным русским, то это моего черного друга Мишеля Панкова - болтуна неимоверного. На трех языках - русском, английском и матерном. Слушать чистейший русский мат из толстых негритянских губ - это, я вам скажу, еще то!
   
   Дружим мы с ним с роддома, где лежали в одной кроватке и сосали одну грудь. От черного младенца неизвестная студентка отказалась и сбежала сразу после родов.
   
   Его усыновила по совету мамы наша бездетная соседка по лестничной клетке. И учились мы с Мишкой в одном классе, и в универ вместе поступили. Только он закончил факультет археологии, а я - юридический.
   
   По распределению Мишка попал в Астрахань, где раскапывал скифские курганы. Через год прислал письмо из Екатеринбурга. А потом на десять лет затерялся в бескрайней Сибири.
   
   Электронное письмо в начале лета от моего второго однокашника Витьки Тараканова, живущего в уральском Париже, меня крайне удивило: "Олег, срочно приезжай. Пропал Мишель. Подробности потом".
   
   Как это может пропасть - уже пропавший человек? Или Витька все это время общался с Мишелем?
   
   Почему мне не писал? Что за парижские тайны? И почему - срочно?
   
   2. Пешком в Лейпциг.
   
   
   Подробности я слушал в Витькиной пещере недалеко от Парижа, отогревая смущенную страхом за Мишеля душу теплой медовухой.
   
   - Вот последняя записка от него, из Лейпцига.
   - Из заграничного?
   - Нет, нашего, от Парижа до него напрямую чуть больше ста километров. До Варны мы доедем на моем джипе, а потом придется пешком, - Витька ткнул пальцем в распечатанную на цветном принтере карту.
   -Но тут же указана дорога до Лейпцига! Почему - пешком? - в свои пятьдесят приходилось проявлять заботу о многолетних накоплениях. Пешком можно всю солидность растерять! Как я потом на процессах выступать худой оглоблей буду?
   -Эх, Олег, какой ты наивный! В Сибири много нарисованных дорог.
   -Как это?
   -Воруют, - Витька вздохнул. - Пройдутся бульдозером от села до села, а деньги списывают, как на асфальт. А на карте дорогу областное начальство уже нарисовало и в Центр писульку отправило.
   Всему руководству от этого хорошо. А жители? Они привычные. Но пешком пойдем по другой причине. Лейпциг - поселок маленький, там каждый чужак на виду. А нам светиться нельзя.
   -Почему?
   -Я же тебе объяснял, тупарь ты адвокатский, есть у меня подозрения, что его Культя захватил, местный "папа". Весь район подмял под себя. А тут слухи месяц назад поползли, что археологи
   в кургане возле Лейпцига раскопали сарматский золотой клад. Враки, конечно, я об этом успел у Мишеля спросить. И не сарматы вовсе его интересовали.
   - Тогда зачем курган раскапывали?
   - Для отвода глаз местному начальству. В заявке на раскопки так у них было написано.
   - У кого - у них? Он, что, с отрядом приехал?
   - Нет, вдвоем приехали, с Чаном.
   - С котлом, что ли?
   - Ну, ты тупой! Ван Чан - кореец, его однокурсник, вспомни.
   
   Я вспомнил. Дружил Мишель с одним желтопузым корейцем, было дело.
   - Вдвоем копали?
   - С неделю - да. Потом оба исчезли. Когда слухи пошли. Но перед этим Витька был у меня в гостях и попросил сохранить для него рюкзак, - и он вытащил из-под стола здоровенный вещмешок.
   - Вот с этого и надо начинать разговор с юристом, Вить, - с вещдоков. А ты мне полчаса сказки про золото и курганы рассказываешь. Что там нашел, в мешке, есть какие намеки?
   -Нет. Обычное снаряжение археолога - кисточки, скребки, химия разная, фонари, спецодежда, пакеты с образцами, - он вывалил содержимое на стол.
   
   3. Солдатские тайны
   
   Я мельком глянул на перечисленные вещи. Меня они не интересовали. Как юриста, сразу заинтересовал отброшенный в сторону рюкзак.
   
   Точнее, это был солдатский вещмешок с двумя лямками. Очень практичная, удобная и емкая вещь.
   Я ощупал каждый сантиметр, но ничего не нашел вшитого или скрытого.
   - Я его, Олег, тоже прощупал.
   - Не сомневаюсь. Но все равно - разгадка в нем.
   - В нем? Он же пустой внутри!
   - Золотые слова и вовремя сказаны, - я жестом фокусника вывернул вещмешок наизнанку. И Витька ахнул.
   
   На внутренней стороне черной краской был нанесен чертеж.
   - Олег, сравни - копия! - Витька положил рядом отпечатанную на принтере карту окрестностей Парижа. - Вот Варна, а севернее - Лейпциг.
   - И пунктирная линия от Порт-Артура до Лейпцига. Крестик в километре южнее Лейпцига. На карте там какая-то роща.
   - Нет, Олег, это не роща. Я был в тех краях. Это монастырский сад. А сам монастырь после революции снесли. И какие предположения?
   
   Я задумался, сравнивая рисунок с картой. Прерывистая линия в точности шла по месту современных дорог. Не были обозначены поселки, железная дорога и Бородинский пруд.
   
   -Вить, а он точно не говорил, над чем работает с этим корейцем?
   -Нет, ни слова. Только засмеялся, когда я его про золото спросил. Сказал, что бутафория это для местных князьков.
   
   - То, что на карте обозначен путь - сомнений нет. И то, что рисунок скопирован со старинной карты - тоже. Археолога современность не интересует. Поэтому искать надо в прошлом. Может быть - очень далеком. Путей поиска я вижу два: Парижский музей и запрос в Екатеринбург, откуда Мишель с этим корейцем желтомазым приехали в командировку.
   - Чтобы подтвердили район раскопок?
   - Нет, чтобы узнать темы их работ.
   - Так бы и сказал. Я и без запросов узнаю.
   - Как это? - я опешил.
   - Вот, - Витька открыл ноутбук. - По Интернету.
   
   Он сделал всего два запроса, и мы нашли, то, что хотели. Мишель защитился по теме скифов, а вот
   Ван Чан - по походам Емельки Пугачева.
   И если скифов мы тут же отбросили, то походы нас крайне заинтриговали. Мы переглянулись и хором спросили:
   -Теперь - в музей?
   
   4. Я поведу тебя в музей
   
   Строки из известного советского стишка про дедушку-завоевателя всего мира крутились в голове, пока мы не открыли атлас Пугачевских войн и походов.
   - А ведь Емелька не был в этих местах, его путь проходил через Магнитку, а это значительно западнее, - Витек показал на увеличенные копии карт, сделанные музейными работниками.
   
   Первый проблеск появился только на третий день бумажных раскопок. Мы нашли перепечатанные записки писца при сподвижнике Пугачева Белобородове.
   Из них мы поняли, что Белобородов, получив приказ от Емельки явиться к основному войску на Магнитку, весь обоз из пяти саней отправил под командой своего родича в Троицкую крепость.
   Дело было в конце февраля перед самой распутицей. Дойти они смогли между двух рек по расползающемуся зимнику только до монастыря, что чуть ниже нынешнего Лейпцига. Об этом родич доложил Белобородову, вернувшись в Магнитку. О судьбе пяти саней обоза больше ни слова.
   
   Когда я сдавал листки в библиотеку музея, заглянул в карточку учета. И внутренне ахнул. Последним эти листки брал Ван Чан!
   
   Все! Мы точно вышли на след моего Мишеля. Когда и Витька осмотрел карточку, не сговариваясь, направились к выходу из музея.
   
   5. Взятие Порт-Артура.
   
   Как и в прошлый мой приезд, долго решали - каким путем ехать: дальним по асфальту через Варну, или ближним - через Порт-Артур по полевым дорогам. Ближний был в три раза короче.
   Решили, что джип летом справится с небольшими разрывами даже полевых дорог.
   
   Да, время поджимало, тем более потратили три дня на музей. Что сейчас бандит Культя творит с Мишелем и Чаном, можно только догадываться. Пытает - это наверняка. Вот только сказать, где золото, они при всем желании не смогут.
   
   - Вить, прибавь скорость, ведь можем опоздать!
   - Сам только об этом и думаю.
   
   Машина неслась по кочковатым холмикам между двух рек. Вот также два века назад здесь спешили в распутицу пять саней из обоза. Интересно, что они везли в крепость? Конечно, награбленное добро. Что тогда грабили - меховую одежду, обувь, столовую утварь, золотые украшения. Да, за столько лет все это, кроме золота, давно сгнило. А золото - много ли его тогда вручную добывали на реках?
   
   И тут я вспомнил о золотой лихорадке тех лет, так неожиданно закончившейся после революции.
   Золота добывали много. По пять-десять тонн намывали песка и самородков с одной реки. А потом - как отрезало. Вот еще почему так долго Урал сопротивлялся революции. Церковники доказывали людям, что революция - дело богопротивное, потому бог и спрятал золото глубоко под землю.
   
   -Черт, а, может, они правы?
   -Ты о чем, Олег?
   - Я что, вслух сказал?
   - Да. Кто - правы?
   - Да попы эти, что объясняли, почему золото исчезло на сибирских реках.
   - Нет, неправы. Вымыли просто подчистую все золотишко. Ведь как муравьи, десятки тысяч сидели на промывке песка. Но еще, не забывай, тысячи таежных ручьев осталось. Я недавно на одном самородок углядел, с детский кулачок.
   - Вот из-за него и Мишка теперь мается, из-за золота. Все зло от него. Ненавижу.
   - Эх, Олежка, да разве в металле дело? В людях. Убивают и калечат - они.
   
   Выскочили мы на асфальт неожиданно и стали, озираясь. Гадали, левее бывшего монастыря мы выскочили или правее.
   
   - А, какая разница. Поехали на север. Нам все равно в Лейпциг заехать, разузнать надо.
   
   6. Резня в Лепциге
   
   Машину мы спрятали за небольшим холмиком и пешком пошли к крошечному поселку.
   Два одиноких домика на окраине.
   - Пойдем к бабке, женщины более наблюдательны и болтливы, - Витек показал на левую хатку.
   
   Я завертел головой, пытаясь понять - по какому же признаку он определил, где живет бабка, а где - дед. Отличий не нашел и умоляющим взглядом посмотрел на друга.
   
   -Вить, ну как ты это определил?
   -Где бабка? А для этого не надо жить долго на Урале. В левом нужнике есть дверь, а в правом - нет.
   
   Черт, как просто, и ведь он оказался прав.
   Первым делом мы напросились на ночлег и заплатили древней бабуле за неделю вперед. Уже за душистым чаем из листьев черной смородины с лесным медом мы разговорились.
   
   -Из чьих вы будете? - бабуля искоса глянула на связку ключей в руке Витька. Вот - он прокололся, пусть и выкручивается. Я отвернул глаза в потолок, дуя на пиалу.
   
   - Э-э, мы геологи. Проездом. Руду ищем.
   - Руками копать будете? - насмехалась бабка над "геологами".
   - Нет. Посмотрим, походим, поищем.
   - Ну, ну. Вон, у Петра тоже двое пришли на постой, эти - архитекторы, - я насторожился. - Нет, все чин-чинарем, заплатили. Вот, как вы. И на неделю пропали.
   - Может - археологи? - я осторожно подмигнул Витьку.
   - Может. Я в этом не понимаю.
   
   Мы пошли к соседу. Из окна его хатенки торчала берданка.
   -Стой! Стрелять буду!- ага, понятно. Дед в армии служил справно. Все команды выучил и запомнил.
   
   Мы подняли руки.
   
   - Петр, как вас там? Мы насчет постоя, - я понимал нервность деда.
   - Занято!
   - Знаем. Ваши постояльцы - наши друзья. Мы тоже археологи, из одного отряда.
   - Пачпорт в окно просунь, - Витек пошел к дому.
   
   Через десять минут чай с лесным медом на смородиновых листьях мы пили с дедом.
   
   - Петр Ильич, точно один негр, а другой - китаец?
   - Вот, те хрест! Я ж его разглядел только при свете, иначе бы не впустил. Ну, а китайцев тут развелось, как блох. Безобидные они. А тот - говорит по-русски, а - негр! Загадка. И решил я, что они - шпиены. Не стал сопротивляться. Только доложил участковому. В ту же ночь. Ну, и утром их уже повязали, тепленьких еще.
   - Менты?
   - Что ты? Тут один мент на тыщу верст. Он братков Культи попросил подмогнуть. Они у него заместо ОМОНа. Так не шпионы они?
   - Нет.
   - А почему - негр?
   - Эх, дед. Это на Урале негр в диковинку, а в городах их студентки тысячами уже расплодили. И все по-русски говорят.
   - Это - да. Чудно.
   - И где они? У участкового?
   - Упаси бог! Афанасий Иванович на такое не пойдет. У него ж десять лет - ни одного преступления.
   Да он их лучше в шахту сбросит, чем преступность в районе разводить. У Культи они. Тот сам приехал их допрашивать. В бане главы администрации они. А Культя - в доме.
   -А глава где?
   -Так он и есть глава. У нас во всех поселках главы - только его родня. Да. Так повелось. Давно уже.
   
   
   Возле баньки резались в карты два братка с карабинами. Нам они не по зубам. Решили идти, как стемнеет, в дом. Дед Петро сказал, что Культя, как Сталин, всех боится и живет один. Двух братков уже пристрелил, которые по глупости решились его будить.
   
   Мы долго и тщательно обговаривали сценарий операции. Витек сходил к джипу и принес свой выездной медицинский чемоданчик с инструментами. Я тем временем пил с дедом чай на предмет дислокации.
   
   Уже через десять минут я знал, что Культя враждует с Генкой Серпом, "папой" соседнего района.
   Генка - его кровный брат и кровный враг. Пять лет назад поспорили они на чужой свадьбе, кто без рук больше стопок выпьет. Одним ртом. Культя в спортивном раже забылся и подхватил рукой выпавшую изо рта рюмку. Генка тут же ему кисть и отрубил. Теперь один - Культя, второй - Серп.
   
   Проникли мы в дом через веранду. Жарко, вот дверь и открыта. Только марлей прикрыта.
   По львиному храпу нашли кровать Культи.
   
   Я, первым делом, осторожно вынес из комнаты автомат, карабин и два пистолета.
   -Вить, третий у него, наверное, под подушкой. Опасно доставать. Давай сначала его вырубим.
   -Это можно, - он достал из своего чемоданчика резиновый молоток и тюкнул Культю по затылку.
   
   Ну, вот, а говорят нет средств от храпа! Есть! И очень эффективные. Перенесли этого тщедушного хлюпика на обеденный стол и надежно привязали.
   
   Я тщательно зашторил в столовой единственное окно и включил свет. Плотно прикрыл все двери. Баня хоть и находится в десяти метрах от дома, но подстраховаться не мешает. Неизвестно, как он будет орать, когда мы начнем его пытать. Эти отморозки только на чужую кровь спокойно смотрят, а как увидят свою, как гимназистки, в обморок падают.
   
   Витек подкрасил сажей свою морду питекантропа, и поставил на второй столик открытый чемоданчик со сверкающим инструментом.
   
   -Буди, - он поднял руки в синих резиновых перчатках, взъерошив львиную гриву.
   
   
   7. Прямо анекдот
   
   Я поднес к носу Культи ватку с нашатырем, тот чихнул.
   
   -Готово.
   -Мужики, вы кто? Я скорую не вызывал, - он кинул встревоженный взгляд на инструменты, пытаясь хорохориться.
   
   -Мы с покойниками не разговариваем. Нам Серп не рекомендует.
   - А, так вы от этого урода! Все, он покойник. Мне надоели его шуточки.
   - Сначала ты покойник. Серп велел, чтобы ты умирал три часа. Коли, - Витька мне кивнул.
   
   Я со всего маха вонзил в бедро бандита шприц с водой.
   
   - Что ты мне вколол, падла, убью!
   - Это яд такой. Действует через три часа. Истечешь кровью. Посмотри на руки - видишь, как кожа краснеет?
   
   - А-а! Да я вас... А-а-а...
   - Поздно, Брат, ты сковородку на огонь поставил? - Витька отодвинулся, чтобы Культя увидел на газовой плите кипящее масло.
   - А зачем сковородку? - бандит перестал орать. Крупные капли пота текли по лбу и вискам.
   -Ужинать будешь.
   - Я? Не буду я жрать вашу херню!
   - Нашу - не будешь, гарантирую. Жрать будешь свою херню. Брат, сдвинь ему штаны до колен. И ваты принеси побольше. Сейчас крови много будет.
   - Вы, упыри, вы что задумали? Порву на куски!
   -Что задумали? Яйца тебе отрежем и поджарим.
   -Вы что - еще и людоеды? Будете хавать мои яйца?
   - Нет. Хавать их будешь ты. Твоя херня - ты и ешь! Будем отрезать от тебя по кусочку, поджаривать и три часа тебя кормить.
   
   Тут только до Культи дошел весь смысл задуманного нами сценария. Жилы на лбу у него надулись и он забился в конвульсиях, закатив глаза.
   
   Пришел в себя после успокоительного укола он только через полчаса.
   
   -Можешь говорить? - настала моя очередь.
   -Да, что Серпу от меня нужно? - и тут он вскинулся, вспомнив про укол. - Сколько мне осталось? Сколько времени прошло?
   - О, у тебя еще масса времени - десять минут осталось.
   
   И тут он запаниковал по настоящему.
   - Дайте укол от яда, или я вас порублю на кусочки! Вы покойники! Вам не жить, твари!
   - Дадим, если скажешь, где золото?
   - Какое золото, уроды? Нет никакого золота!
   - Серпу сказали, что ты отобрал у археологов полтонны золота сарматов. Верни - дадим укол.
   - Вы что, охерели - полтонны! Да у них на двоих только и была одна серьга в ухе у негра.
   
   Ага, значит, ребята у него.
   
   - Так что, они не сказали, где золото?
   - Нет там никакого золота.
   - Может, плохо спрашивал?
   - Братки мои над ними уже неделю бьются. Было бы - сказали.
   - Ну, это как спрашивать. Значит, не умеете вы спрашивать. Сейчас мы их поспрашиваем. Сожрут пару яиц - вспомнят даже фамилию прабабки последнего президента Африки. Где твой сотовый? Звони браткам, пусть негра сюда ведут и пристегнут в кухне к трубе. Понял, что сказать? Скальпель я буду держать наготове, чтобы ты не заикался и говорил по делу. Они в бане у тебя?
   - Да. Ладно, попробуйте вы. Но я знаю, что нет золота.
   -Это теперь наша забота. Тебе жить пять минут осталось. Говори, - я поднес сотовый ему к лицу.
   - Нажми - Болт, - Культя яростно вращал налитыми кровью глазами. - Болт, ты?
   -Да, шеф. Мы не спим.
   -Да слышу я, что не спите. И я вот перебрал, тоже не спится. Хочу развлечься. Приведи негра и наручниками пристегни к трубе в кухне. А я пока в душ схожу.
   
   Витька воткнул бандиту в ляжку второй шприц с водой. Тот облегченно вздохнул и прикрыл глаза, видимо, наслаждаясь ощущением заново обретенной жизни.
   
   Через десять минут скрипнула открытая мною входная дверь и охранник поволок на кухню тело Мишеля. На обратном пути Витька коротко тюкнул бандита молоточком по затылку.
   
   Я снял с Мишеля наручники и пристегнул ими охранника к ноге Культи.
   Через десять минут второй притащил полуживого Чана. К другой ноге главаря шайки пристегнули еще одного бандита. Я нашел в гараже канистру с бензином и в мастерской две ржавые ножовки.
   
   Можно было приступать к финалу спектакля. Ватка с нашатырем привела охрану в чувство.
   
   - Не дергайтесь. Ключи от наручников у меня. Вам обоим мы сделали уколы медленно действующего яда.
   -Шеф, кто эти хмыри? Что они здесь делают?
   - Кто-то слил нас Серпу и он прислал торпед. Делайте, как они говорят. С ними лучше не спорить.
   - А что они говорят? Про яд какой-то.
   -Да, про яд. А здесь два шприца с противоядием. Когда мы уйдем, сделаете себе уколы и - свободны, - я показал на столик.
   - А наручники? - оба смотрели на ноги шефа.
   - Ах, да! Про наручники чуть не забыл. Вот вам две пилы. Я сейчас дом подожгу, так что у вас пять минут, чтобы освободиться.
   -Урод, мы что - руки себе пилить должны?
   -Хотите - руки, хотите - ноги. У нас в стране - свобода выбора, - я поднял канистру и плеснул в кухню. Полоса бензина тянулась за мной до самого крыльца.
   
   -Ну, с богом, - Витька взвалил на свои могучие плечи грузного Мишеля.
   
   Я бросил спичку на вспыхнувшее крыльцо и поднял за хлястик куртки легенького Чана. Из дома послышались вопли Культи. Ага, значит, бандиты выбрали ноги шефа. Теперь уже трижды-Культи.
   
   В джипе Витька привел в чувство наших археологов. Вколол им снотворное и уложил сзади на разложенные сиденья. До самого Парижа мы с ним не произнесли ни слова.
   
   
   8. Не виноватые мы
   
   Несмотря на мои умоляющие взгляды, Витька два дня не давал нам поговорить. Он заперся с Мишелем и Чаном в своей термо-пещере, которую называл Печкой и обвешивал их всевозможными датчиками.
   
   Вышли они из лап этого австралопитека свежими, бодрыми и веселыми.
   
   -Что будем пить - может чай со смородиновыми листьями? - Витек растянул губы, что у него называлось улыбкой.
   -Нет, - в три голоса ответили мы.
   
   -Тогда бальзам из сорока трав.
   
   Начал рассказ Мишель, видя наши любопытствующие взгляды.
   
   -Я так понимаю, вы прошли тем же путем, что и мы, раз нашли нас с Чаном. Сманил меня сюда он, показав фотокопии воспоминаний писца. Вы их видели в музее?
   - Да, - теперь уже в два голоса ответили мы с Витьком.
   - Ну, какой археолог удержится от возможности найти кучу предметов двухвековой давности? И мы их, друзья мои, нашли.
   - Где они? Покажите? Что там было? - мы засыпали их вопросами.
   -Не знаем, - теперь продолжил Чан. - Знаем только место, где все это точно лежит. Все драгоценности из пяти саней обоза. И знаем - как их вытащить. Мишель, покажи сережку.
   
   Тот цапнул себя за левое ухо.
   - Охранники сняли, - грустно промолвил он.
   
   Вы когда-нибудь видели краснеющую гориллу. Я видел.
   
   -Извини, Мишель, - Витек протянул ему сверкнувшую золотом крупную серьгу. - Когда у охранника ключи от наручников доставал - нашел в кармане.
   
   -Да, это она. Это первая вещь, которую мы там успели вынуть. А утром нас похитил Культя. Кстати, как вы нас вызволили?
   
   Мы с Витьком скромно нагнули головы.
   
   -Сначала вы расскажите, - я нагло забрал серьгу из рук Мишеля.
   
   
  9. Сказка про баню
   
   - А это и все. Главное было понять, как спрятаны драгоценности. Где - было ясно. На территории монастыря.
   - Мишель, - Виктор наклонился к нему. - Так это мы и хотим знать - как вы определили - где?
   - Я просто спросил себя - могли остаться какие-то свидетели событий двухвековой давности?
   И какие? Письменные - нет. Тайные дела не доверяют бумаге. Свидетели тайных дел? Их принято и сейчас уничтожать. Остаются только косвенные свидетели, не участвовавшие в тайне, но видевшие ее. И эти косвенные свидетельства доходят к нам обычно в виде легенд. И я стал искать легенды.
   Представлялся собирателем сказаний и слушал, слушал, слушал. Нужные мне сведения рассказал потомственный церковный сторож. Да, такие профессии тоже переходят по наследству.
   А рассказал он мне сказку о монастырской бане. В некоторый монастырь давным-давно прислал царь пять подвод с подарками. Уже начало сказки меня насторожило - так точно все сошлось.
   Старший обоза потребовал у настоятеля монастыря привести ему из соседнего села пять девок, с которыми его ездовые желают мыться в бане. Настоятель перечить не стал, девок привели, но вот бани при монастыре никогда не было. Не положено.
   Обиделся тогда старший ездовой и приказал за день баню ту построить. Настоятель согласился и велел монахам на своем монастырском заводике изготовить кирпичи, а плотникам поручил напилить досок. Место для бани, правда, настоятель определил у самой реки, за стенами монастырскими.
   И тут старший ездовой закричал, что монахи плохие кирпичи делают, что он со своими ездовыми кирпичи лепить сам будет. Выгнали монахов с заводика и стали кирпичи сами обжигать.
   Мастера смотрели на те кирпичи и смеялись. Корявые они были и бугристые. Но старший ездовой сам и фундамент со товарищи выложил. Плотники только сруб собрали и внутри досками обшили. К вечеру уже банька была готова. Пятеро ездовых парились в ней до утра.
   А вышел утром из бани только старший. Настоятель потом всем объяснил, что новая печь дымила и девки с ездовыми все угорели насмерть.
   Посланник царя на санях уехал, а баня вскоре сгорела. Видно, и взаправду, не богоугодное это для монастыря здание. Такая вот сказочка. Все поставившая на свои места, да Чан?
   
   - Да, мы сразу поняли, кто такой старший ездовой. Вовсе этот обоз не от царя, а от сподвижника Пугачева Белобородова. Его хитрый родич очень верно рассудил, что является самым долговечным на земле - фундаменты зданий! Дома рушатся, остаются только бугорки. А внутри - фундамент. Вот они и слепили кирпичи с драгоценностями внутри. Кстати, плохо обожженными - в руках рассыпаются. Спешил родич Белобородова. Но свидетелей всех убрал и тайну надежно спрятал. На два века.
   - Да, пока не сошлись вместе белый, черный и желтый. Три головы - еще лучше.
   
   Мы переглянулись.
   
   - Ну, что, ребята, не съездить ли и нам на пикник? Заодно и в баньке помоемся.
   
   Вы когда-нибудь видели хохочущую довольную гориллу? Я - видел.
   Интересно, а гориллы - какого цвета, если их побрить?