ТЫ и Я

 
                Новая знакомая.


Недавно меня познакомили с красивой и симпатичной (так мне
показалось на первый взгляд) девушкой. Меня познакомили с ней
и, ты знаешь, несколько дней доказывали, что это ты, но я не
верил в это, ты меня слышишь? Не верил! И не верю!
Она ждет со мной новой встречи, она просит, что б я ей
позвонил, что бы я с ней встретился. Она то же считает, что она
это ты, а может не считает, а просто живет, как живут все; и как
все, боится остаться одинокой. Слава Богу; в какой то момент я
прозрел; я отчетливо увидел - нет, это не ты. Я не хочу с ней
встречаться.
Последнее время меня знобило, я чувствовал твое присутствие, мне
казалось, что ты вот - вот появишься; и я искал тебя в образе
своей новой знакомой, но ты не пришла ко мне. Вновь какая то
преграда закрыла твой путь.
Ты тоже хочешь со мной встретиться, но тебе постоянно что то
мешает; я это чувствую.
О Господи! Если бы я смог увидеть эту преграду, я бы напряг все
свои силы и уничтожил бы ее. Время, то приближает, то отдаляет
нас. Расстояние между мной и тобой постоянно меняется,достигая
минимальных размеров, когда ты находишься чуть ли не рядом со
мной, либо увеличивается до гигантских размеров.
Последнее время я, почему то, часто меняюсь - становлюсь не самим
собой; меня часто посещает равнодушие.
Я прошу тебя, если ты чувствуешь, что ты рядом со мной, не
стесняйся, посмотри на меня и я тебя сразу узнаю. Ты ведь
хочешь, я знаю, очень хочешь, что бы мы с тобой встретились.
Я постоянно чего то не могу понять... Когда мы встретимся, ты
мне все расскажешь и все станет ясно, как ясный Божий день и
я все пойму. Только ты и я, сможем понять друг друга, ты меня
слышишь! только ты и я! Я тебе покажу все, что у меня есть, я
познакомлю тебя с моей мамой, она у меня самая лучшая в мире.
Ты принесешь мне новые силы и я стану в несколько раз сильней.
Я, все-таки, верю в тебя, ты меня слышишь! верю в тебя! Я тебя
очень прошу, ты меня слышишь! очень прошу! Если я тебя предам,
если я сознательно уйду от тебя и отдам свою жизнь другой,
найди и убей меня, чего бы тебе это не стоило. Все-таки, одной
ложью будет меньше.
Я мужчина и я могу ошибиться, перепутав тебя с другой, но с
твоей стороны, это невозможно, потому, что ты женщина. Давай
не будем ставить ни каких условий нашей встречи: если судьбе
будет угодно, она найдет способ соединить нас. Иди ко мне!
Зарази меня своим движением! Только бы не остановиться! Иначе
судьба отвернется от нас.
Ты я я - мы самые счастливые в мире! Счастливые потому,что мы
поняли, что мы есть.

    Лето  Одесса 1985 год.

Когда пишешь письмо, или еще какое-нибудь сочинение, всегда
долго думаешь, иногда пользуешься черновиком. В эту тетрадь
я пишу все сразу, ни когда долго не думаю.На душе постоянно
что то скапливается, от суда необходимость - выложиться и
поделиться с кем - нибудь. С кем? Конечно с тобой! Кто ты?
Вымысел? Нет, реальность, самая настоящая реальность. Как мне
не поделиться с тобой? ведь я же уверен, что ни кто, кроме тебя,
по настоящему не сможет меня понять. Ты всегда меня внимательно
слушаешь, жаль, что только молчишь. 
Странно получается, внешне ты меня не знаешь, не знаешь, что я
с тобой разговариваю. Внешне (по моему внешнему виду, я очень
плохо одеваюсь и не слежу за собой) ты меня, может быть,
полностью не принимаешь, а внутренне, ты другая, ты открыта,
открыта полностью и даже сама меня зовешь. Почему так?
Не знаю. Может быть, ты когда-нибудь объяснишь?

 Холодное лето 1987 год.С.Петербург.





               Мне показалось я увидел тебя.



Мне показалось, что я увидел тебя. Если это ты, тогда... Не знаю
что делать. Я немножко испугался тебя, хотя я с большей
смелостью в последнее время о тебе думаю. Ты это? Или не ты?
Пока все ограничивается короткими встречами с обращениями на
"Вы", то есть - "Здравствуйте". В ближайшем будущем попытаюсь
сделать первый шаг к тебе навстречу - попробую перейти на "Ты"
При встрече скажу: "Здравствуй". Если ты мне ответишь тоже на
"Ты", тогда... Я не знаю. Страх! Дурацкий страх! Не пойму от
куда он берется. Боюсь своим дурным характером испортить твою
жизнь. Если все сложится, сможешь ли ты вынести меня такого,
какой я есть. Может быть тебе без меня будет лучше? Решайся,
если это ты; я оставляю за тобой слово. Пока не знаю. Может
быть то, что я вижу - это не ты, а то, что ты видишь - это не я.
Время!
Рассуди нас!
Скажи свое слово!

   Холодное лето 1987 год.

Время идет. Сегодня ты даже не посмотрела на меня. Твой взгляд
шел в мою сторону, обходил меня и упирался в какую то пустоту.
На безукоризненных чертах твоего лица какая то озабоченность.
Может все это по моей вине? Я не посмел первым сказать тебе
приветствие.
Сегодня познакомился с одной девушкой. Есть в ней что то
привлекательное, но в тебе я вижу в тысячу раз больше, чем в
ней.
Все-таки, что то есть - какой то ком в горле встает, упирается
и не дает сказать ни единого слова в тот момент, когда ты
проходишь мимо меня. Необходимо время, что бы я смог набрать
силы и разобраться со всем этим явлением.

     Холодное лето 1987 год С.Петербург.

Хорошее сегодня утро. Такое красивое, что невозможно описать.
Пытаюсь найти слова, с помощью которых, можно было бы
описать сегодняшнее утро. Нет! это не возможно! То, что я
вижу, способны воспринять, запомнить и забыть только глаза.
То, что я слышу, способны воспринимать только уши и так
далее, все мои органы, все мое тело.
Этим утром, я понял главное - кроме меня самого, существует
еще что то мое. Душа? Не знаю. Это, всего лишь, предположение
того, что я чувствую вне моего тела, всего лишь
термин - название того, что во мне живет.
И то, что я сейчас обращаюсь к тебе и говорю тебе: "Доброе
утро М... - любовь моя", это яркое подтверждение существования
моей души.
Как бы мне хотелось, что бы ты об этом никогда не узнала и не
почитала этих строк. Боюсь, что так может не получиться. Так
устроен человек - своим рассуждением он часто уничтожает в
себе самое сокровенное. Вот так же и здесь, если я кому-нибудь
расскажу об этом, или дам все это прочитать кому-нибудь, все
это пропадет, исчезнет и не известно когда возвратится. Какое
счастье, что кроме всех рассуждений, я способен молчать,
чувствовать, видеть и понимать. Мне кажется, что живые
существа, не умеющие рассуждать, мыслить, говорить, способны
чувствовать на много больше, чем человек. И, все-таки, когда я
молчу, я многое вижу и понимаю, и вместе со мной молчишь ты, и
мы молча понимаем друг друга, и все то, что вокруг нас
происходит.

Если я твое небо, тогда ты моя земля,
Если я твое солнце, тогда ты моя луна,
Давай делать общее дело,
Что б между нами все пело.
Мы должны стоять друг против друга,
Я - твой мужчина, ты - моя подруга,
Что бы лучше видеть наши лица,
И то, что между нами творится.
И друг от друга; от себя,
                мы не имеем права отвернуться.

   Холодное лето 1987 год. С.Петербург.




            Не убивай меня.



Сегодня я впервые почувствовал и насладился свободой. Сегодня
я спал сколько хотел, ел сколько хотел, гулял сколько хотел,
шел куда хотел. Свобода понятие растяжимое и неизвестно,
какими действиями ее можно охарактеризовать. Но, все-таки, я
не боюсь применить это слово - моя свобода. Сегодня я был,
все-таки, свободным, я это чувствовал. Это замечательно! Это
великолепно!
Поздно вечером беседовал с товарищем, чувствовал себя совсем
легко. Такое впечатление, будто бы судьба именно сегодня,не
тормозила меня и не противоречила мне. Таковы ее слова: "Вся
твоя жизнь в моих руках, но сегодняшний день мне не нужен, я
дарю его тебе, возьми его, он твой"
День сегодня, действительно был мой. Единственное, что меня
огорчает, это то, что я слишком поздно об этом узнал - только
в конце дня. Если бы я узнал об этом раньше, я бы подарил этот
день тебе. Это самое дорогое, что я могу тебе подарить. Дороже времени у меня ничего нет.
Мужчины часто отдают своим девушкам все свое время. Смогу ли
поступить так я? Нет. Иначе погибну, вернее погибнет "основа",
а за ней потянется и тело. Не хочу заново рождаться. Хочу
остаться тем - кто я есть.
Хочешь литы этого? Ты молчишь, значит ты сомневаешься. Я,
конечно, еще в силах умереть и заново родиться, но я этого не
хочу.
К тебе у меня маленькая просьба - не убивай меня. Оставь меня
таким, какой я есть. Если я тебе такой не нужен тогда... Может
быть...?  Ну это твое дело. Ты уж как-нибудь... реши этот
вопрос. Я предан тебе, и в тоже время, если ты откажешься от
меня, противоречить твоему отказу не буду.
Решай.

    Холодное лето 1987 год С.Петербург.





                Не получилось.



Что случилось? Там, где ты должна была быть, тебя не было. В
голове сотни вариантов, тревожащие меня и дающие повод для
переживания. Прогнал их всех проч, потому что, в ближайшее,
назначенное время, мы не увидимся уже по моей причине. Всякое
бывает в жизни: много всяких неотложных дел, потребностей и
так далее, и так далее. Давненько тебя наяву не видел, но в
в памяти образ твой вижу отчетливо. Хотелось бы о многом
сказать, но не могу я сейчас с тобой говорить. Голова моя
сейчас черна, покрылась какой - то чернью - множество черных
помыслов и других грязных мыслей. И чего этим
мыслям - паразитам от меня надо? Не могу сейчас с тобой
говорить. Подожди еще немного, вот прогоню всю эту гадость,
тогда поговорим.

   И чего это оно такое холодное лето 1987 года. С.Петербург.


Я сегодня немножко пьян и вчера я был немножко пьян, и
позавчера... Нет! Позавчера я был трезв. Я не проповедую истину
в вине, но, все-таки, за последние два дня, я многое узнал и
многое понял. Понимание, оказывается, выше разума, я имею
ввиду того разума, который постоянно питается человеческим
языком. В какой то степени, серость миновала и наступила
ясность. Видел тебя на днях, после долгой разлуки. Теперь мне
совершенно ясно - с тобой что то случилось. Только что? Не
знаю. Может у тебя наступили серые дни, но это не страшно,
это пройдет. С того времени, когда я тебя не видел, ты очень
сильно изменилась. Лицо побледнело, глаза строгие, на лице
какая то озабоченность. Мы столкнулись с тобой почти в лоб
и ты даже не посмотрела на меня. Наверно тебя очень сильно
что то тревожит. Не знаю чем тебе помочь.
Не знаю чем все это закончится, но я, все-таки, хочу знать,
что с тобой и вообще - хочу больше знать о тебе, как ты
живешь, как и чем дышишь. В тебе много неиссякаемого,
загадочного, таинственного.
Извини, я слишком много говорю, пора действовать. Завтра
подойду к тебе и скажу: "Давай встретимся возле памятника
А.С.Пушкину. Ну а пока, спокойной ночи.
   
    Холодное лето 1987 год. С.Петербург.    

Извини, я не знал...  Как то все нелепо получилось...
Вообще то, я немного растерян. Наверно я не то и не так тебе
говорил, когда мы встретились...
Я покидаю тебя на время и ухожу к себе. Все, что было - может
это сущий бред. Чего только не случится в жизни? Может ли
такое случиться, что я не вернусь? Не знаю! Не знаю! Мысли
мои расшатались, что то я сейчас напутал - говорю одно, а со
стороны, например с твоей стороны, можно понять совершенно
другое.
Все это пройдет, пройдет, но не бесследно. Время сыграло не в
нашу пользу. А может быть и в нашу. Может нам нельзя
встречаться, так, как эти встречи могут зайти глубоко, а в
конечном итоге, я не смогу тебе дать то, чего ты будешь ждать
от меня. 
Извини, пока я ухожу к себе. Я совсем забыл про себя,
а он - то-есть я, давно ждет меня. Слишком я увлекся тобой,
и забыл про себя. В принципе, я бываю у себя, но эти встречи
очень коротки и редки. Я ухожу, не жди меня, хотя, я могу
снова нагрянуть, но лучше не жди. 
До свидание, или прощай, из этих двух слов, одно выбрать не
могу, так как оба они не выходят из моей головы; до свидание,
или прощай. Какое из этих двух слов тебе сказать? Не знаю, а
объединить их невозможно.
Ты не обращай внимания, я тут наплел кучу дров. Закрой глаза,
заткни уши и представь себе, что сегодня я к тебе не подходил,
не обращался к тебе и не разговаривал с тобой.
До свидание или прощай. Выбери сама из этих двух слов одно
слово и сделай это как можно быстрей, я буду ждать, возможно,
долго ждать, но, когда ты выберешь, я это обязательно
почувствую.
Время!
Ты меня слышишь?
Держи меня крепче, что бы я не вырвался из самого себя!!!
   
     Какое же ты противное - холодное лето 1987 года.


Извини и прощай. Я наверно не вернусь к тебе. Извини за мою
навязчивость, я думал... А впрочем, нет! Пока, все-таки,
до свидание, наверно ты останешься во мне навсегда. Все кругом
понимаю, весь мир понимаю, а вот... что со мной происходит, не
понимаю.
Хорошо вижу твой портрет. Жаль что ты не хочешь позировать,
могло бы очень хорошо получиться - я имею ввиду портрет - не
более того, очень жаль, что не получилось...

    Ненавижу тебя - холодное лето 1987 года. С.Петербург.



 



         Не могу уйти и забыть тебя.




Ну чего ты так подозрительно смотришь, проходя мимо меня.Ну да, я пытаюсь
забыть тебя, но пока не могу, не получается. Да еще эта
дурацкая работа, из за которой мы вынуждены с тобой встречаться.
Может уволиться мне с этой работы? Почему то уверен, что эти
записи к тебе не попадут, хотя все может быть.

   Обыкновенное лето 1988 года. С.Петербург.


Ну вот потеплело, засветилось все кругом.Сначала задержалось, а
теперь радуется лето; оно и лучше. Теперь я, вроде бы,
оправился, то-есть, как бы это выразиться, постепенно встал на
свои рельсы.
Последнее время очень сильно влекло к тебе. Влекло, как то,
чисто физически, но теперь, вроде бы все прошло. Ненавижу свое
тело - как начнет, ни с того, ни с сего требовать - давай,
говорит и все и меня не волнует, любишь ты ее или нет, любит
ли она тебя, я так хочу, на все остальное мне наплевать. Не ее,
так давай другую, хочу и все.
Теперь, когда все прошло, просто хочется поговорить с тобой,
порадовать тебя чем-нибудь, или чем-нибудь огорчить, но только
по хорошему огорчить. Но все это не то... Не знаю почему, но
хочется быть поближе к тебе. Поближе во всех отношениях и в
физическом отношении тоже.Ты из какого то далекого и
непонятного для меня мира. Пока я очень далек от тебя.
Наверно я недостоин быть ближе.

    Не жарко, не холодно. Хорошо! Лето 1988 год.

Как хорошо, что ты ничего не знаешь, а может быть и никогда
не узнаешь. Это хорошо. Зачем тебе знать, что какой то идиот
любуется твоим существом. Не знаю, почему так? Каких
прекрасных людей я только не встречал, но в каждом из них
было то, чего бы мне не хотелось в них видеть. Тебя же я не
могу упрекнуть ни в чем. Даже если убрать все твои
недостатки (если они у тебя есть), это была бы уже не ты. Это
было бы "нечто чужое".
Я понимаю, что я слишком влюблен в тебя, но почему я слишком
низок и робок перед тобой? Не знаю и не могу предположить
что будет дальше, наверно так останется всегда. А может мне
все это кажется? Никто не знает, где она - настоящая
действительность, внутри человека, или вне его. А я и знать
не хочу. Все, что я написал - это есть действительность,
пусть будет, было и есть так! И ни как иначе! А все, что
делал я в реальности - подготовка, что бы реализоваться в
подлинности.

   Обыкновенное лето 1988 год.

Это похоже на дневниковые записи. Но в этой тетради все
перемешано. Поясняю. Ты - это ты, я часто обращаюсь к тебе.
И, в тоже время, в этой тетради не все посвящено тебе. Здесь
я разговариваю с самим собой и еще с кем то... Может быть
даже с тем, кто случайно залезет в эту тетрадь: и многое еще
кое чего будет здесь написано. Это я к тому, что бы ты не
слишком однобоко понимала все то, что я здесь написал.

   Хоть и обыкновенное, но не могу забыть лето 1988 года.


   


      От куда ты пришла безнадежность?



Неотразимо совершенна! Мысленно представил тебя рядом со
мной, что то страшно несовместимое. Тяжело писать. Абсолютно
все раздражает, не могу сосредоточиться, вокруг какой то
бешеный водоворот, который кружит меня со страшной
скоростью: машины, люди, товарищи по работе, просьбы,
разговоры, споры дурацкие, телефонные звонки, шарканье и
топанье по коридору, здравствуйте и до свидание, и так
далее, и так далее, никак не могу от всего этого
отключиться.
На чем я остановился? Да, мысленно представил тебя рядом со
мной. Вместе мы абсолютно не совместимы. Находясь рядом с
с тобой, я страшно уродлив. Как я одет, как я иду, как я
разговариваю, как я веду себя в тех или иных ситуациях. Но
это общее впечатление - что то страшно несовместимое, а если
вникнуть в детали: мое лицо, моя одежда, моя прическа, мои
руки. Боже мой, как мы далеки друг от друга! А мой род
занятий.
После всего этого, когда я все это увидел, во мне не
осталось никакой надежды. Единственное, на что я
рассчитываю - это написать твой портрет. Ты отказала мне в
этом, но я все-таки, надеюсь... Я обязательно напишу твой
портрет, даже если мне не удастся уговорить тебя позировать.
Я буду писать тебя всегда. Ты мое совершенство недостижимой
красоты.   
Ты конечно можешь ответить, что я преувеличиваю. Может быть.
Но это ты так считаешь, а я так не считаю. Не могу дальше
писать. Опять посыпался поток раздражителей. Очень хочется
продолжить, завтра ночью я это сделаю, а пока спокойной ночи
родная.

Снова ночь, но это не та ночь, уже Бог знает, сколько ночей
прошло, а я только приступил к продолжению. Я все хотел тебе
сказать что то главное. Я люблю тебя! Во мне с каждым днем
увеличивается желание к тебе и, в то же время, увеличивается
безнадежность достигнуть желаемого. Никак не могу найти способ,
чтобы объяснить тебе "это", как можно яснее. Вернее, я мог бы
приблизиться к тебе, но тогда я должен очень сильно изменить
самого себя, а это невозможно. Я много думал над этим и все
никак не мог это себе представить: видимо мужской эгоизм не
дает мне это сделать.
Не знаю, как бы ты восприняла все то, что я тебе сейчас пишу.
Я много о тебе не знаю, даже не знаю, замужем ты, или нет.
Впрочем, это не важно. Мне кажется, что я уже пишу лишнее.
Лишнее, потому, что ты неправильно можешь это понять. В общем,
главное я тебе уже сказал, а подробности... Да провались они
пропадом эти подробности! Нужны ли они тебе? Если ты замужем,
будь счастлива со своим мужем, если нет, дай Бог тебе счастья
с будущим мужем и что бы любил он тебя так же, как и я, и
что бы понимал он тебя, так же, как я. Это не прощальные
слова, это просто добрые пожелания тебе и сказаны они
только потому, что безнадежность все сильней и сильней
овладевает мной, особенно в последнее время.

  Спокойный, тепло хладный, равнодушный 1989 год. С.Петербург.

Не понимаю, зачем я пишу этот дневник. Просто подумалось:
пройдет время и не мало лет, я буду другой, да и ты будешь
другая и увидишь ты эту рукопись в какой-нибудь печати и
скажешь: "Вот идиотизм какой то, ведь могло бы быть все иначе,
кого мы слышим - свой собственный эгоизм, свое тело, а голос
или даже крик собственной души не слышим". В прочем, все это
мои горделивые, мужские фантазии.



   

  Вот и все. Все как во сне.



Ну вот и закончилось все. Вся история между мной и тобой - все
как во сне. Все, что происходило у меня по отношению к тебе,
может, все это я слишком идеализировал. Трудно оценить - что
это было у меня? наверно это любовь. С твоей стороны по
отношению ко мне, вряд ли что то было, скорее всего, полное
равнодушие. Ты даже, наверняка не знала о существовании моих
чувств, по отношению к тебе. Если ты ничего не замечала, значит
я хороший артист, я сумел скрыть от тебя то, что мало кому
удается, скрыть от тебя свою любовь к тебе.
Моя последняя роль была неудачной, наверняка теперь ты и твои
подруги догадались о моем  неравнодушном отношении к тебе.
Теперь это уже не имеет ни какого значения. Я получил от тебя
четкий конкретный ответ - ты равнодушна ко мне и я это
понимаю, поскольку сам, совсем недавно, был на твоем месте. И тем
более, у тебя может быть даже, антипатия ко мне, все это мне
вполне понятно.
И все-таки, не смотря на все это, я тебе кое что скажу. Когда
я шел к тебе в последний раз с просьбой, у меня была
определенная цель, и эта цель написать твой портрет. Твой
портрет - это была конечная цель; ни на что (это действительно
так) ни на что больше, я не рассчитывал и я был абсолютно
уверен, что если бы ты даже согласилась, и если бы мы даже в
процессе общения как то сблизились; нам все равно не суждено
быть вместе. Видимо вся жизнь построена из сплошных
противоречий. А мне казалось, да и сейчас кажется, что такое
может произойти только у меня одного - та, которую люблю я, не
любит меня, а та, которая любит меня не люблю я; и повлиять на
эти противоречия никак нельзя.
Как бы то ни было; влюбленные - это самые счастливые люди. Те,
которые не испытывали моих чувств, пусть позавидуют мне.
  А теперь прощайте! Вот видите, я уже с вами на вы. Прошу
извинить меня за все мои: просьбы, косые взгляды в ваш адрес,
за все хлопоты, которые, может быть, вам доставил. Прощайте.
Я ухожу от вас и больше не буду вас тревожить и не просто
ухожу, а ухожу любя вас. Вряд ли, кто захочет возражать мне,
а если и захочет, я все-равно не увижу этих возражений, ибо в
этом отношении я слеп, как все влюбленные. Будьте счастливы. Дай
вам Бог полюбить кого-нибудь так же, как полюбил вас я.
Прощайте!
 
  Пылающая осень 1989 год С.Петербург.

 
Наверно, я скоро останусь один; совсем один. Почему так
получилось? Не знаю. Из моего окружения вряд ли кто меня
сможет понять. Пока я остаюсь один.
Почему все так получилось и почему именно со мной? Не понимаю.
Многие вещи, которые я делаю, теряют смысл.
Ну а сейчас, зачем я все это пишу? Нет! Не бессмысленно.
Один прочитает - посмеётся, другой прочитает задумается, третий
прочитает - промолчит, четвертый прочитает - ничего не поймет,
зато я себя понял. К этому одиночеству я сам пришел и сам его
добился.
 А теперь, я обращаюсь к вам читатель - тот, кто читает эту тетрадь.
Если вам что-нибудь не понятно, тогда вам не стоит читать
дальше, бросьте это занятие, оно не принесет вам никакой
пользы. Понимание дается не дешево, но когда оно дается, оно
входит в ваш разум легко и свободно, без напряжения. Эта
тетрадь и эти записи, все это - моя надежда, найти людей,
которые смогут меня полностью понять. Кто бы вы ни
были - читающие эти строки, я понимаю вас. Надеюсь, что и вы
сумеете и сможете меня понять, а если не сможете, то, хотя бы
захотите понять, а это не мало. Только благодаря
взаимопониманию существует жизнь. Но пока я один, а может и
не один, ведь кто то же читает эти строки, значит нас уже
двое, а может и еще больше...

  Осень. Скоро зима. 1989 год С.Петербург.

   
Этот дурацкий дневник! Зачем я его пишу? Снова что то
скопилось, нужно выкладывать. А вообще, не легкое это занятие:
постоянно вытаскивать, отскрёбывать из себя какие то скопления.
Это, конечно, грубо сказано - скопления, наверно это не
скопления, это я сам и есть. То есть - я, покрытый оболочкой
моего тела. Оболочка осталась при мне, а я сам теперь на этой
бумаге, окаймленный словами, какими то мыслями, хотя я здесь не
весь. То, что здесь есть - это всего лишь малюсенькая частица
меня. Сколько меня еще здесь будет? Не знаю. Наверно по сути,
человек не иссякаем, пока живет.
Эта "тетрадь" - источник моей жизни. И когда здесь снова
появишься ты, тоже не знаю. А может, ты уже появилась,
читаешь эти строки и ехидно улыбаешься. На счет ехидства - я
в хорошем смысле слова, не обижайся пожалуйста; если это ты.
Читай золотце мое, читай радость моя и верь, если это ты, мы
обязательно встретимся и узнаем друг друга.


Хорошо, когда ветер холодный и дует в лицо, он уносит дурные
мысли. Скоро зима 1989 год С.Петербург.


Вот видишь, как все хорошо получается, после моих прощальных
мыслей по отношению к тебе, теперь уже сама жизнь нас разводит
с тобой. Теперь по воле судьбы, мы с тобой, может быть вообще
больше не увидимся. Еще раз прости меня. Не грусти. Закрой
глаза и представь себе, что ни чего не было. Говоришь не
можешь представить? Тогда представь, что это был не я, а твой
любимый. Если у тебя нет любимого, тогда, может быть твой
будущий любимый, ведь должна же ты кого-нибудь любить, ты же
женщина.

 Ну вот, наконец то зима. 1989 год С.Петербург.




    Спасибо за то что ты была.


Хорошая у тебя подружка, очень простая, без всяких премудростей.
И очень красивая по своему характеру. Когда я узнаю с кем ты
дружишь, ты становишься мне ближе, что не желательно для тебя
и меня. То, что ты забыла меня и не обращаешь на меня ни
какого внимания, это хорошо. При таком раскладе, я, по крайней
мере, чувствую себя более спокойно.
Единственное, что меня раздражает, это то, что когда я вижу, или
встречаюсь с новыми, интересными или красивыми девчонками, я все
время их сравниваю с тобой. Почему так? Наверно я никогда не
смогу отказаться  от тебя, а если и откажусь, то только
формально, а на самом деле никогда.
Скоро начнется самое главное, наступит весна и я начну много
работать и разговаривать мне с тобой будет совсем некогда, вот
видишь, какие мы мужики эгоисты, все работа, да работа.
Я заранее поздравляю тебя с наступлением весны. Желаю тебе
хорошей весны, настоящей любви и побольше радости. Не знаю,
как на самом деле, но мне кажется, я надолго исчезну и
появлюсь нескоро.
Ты особо не обращай внимания на меня и на всю мою болтовню.
Может я разговариваю совсем не с тобой, а с твоей тенью.
Не скупись. Не можешь отдать себя, так отдай, хотя бы, свою тень.
За неимением большего, мне достаточно будет этого. А пока
до свидание, вот глупость какая то, уже давно попрощался с
тобой, а тут опять до свидание.


   Глупая зима уходит, скоро весна 1989 год С.Петербург.


Почти у каждого мужчины есть девушка его мечты, а у меня есть
ты - живая, настоящая, не идеальная, а обыкновенная. Я вижу
тебя, но не могу воспроизвести твой образ, я слышу тебя, но не
могу найти слова, что бы воспроизвести то, что ты говоришь. Я
доволен и счастлив тем, что ты есть. Если бы тебя не было, или
ты бы исчезла, мир бы не перевернулся, все было бы как есть;
просто, не было бы и меня. Можно ли, отречься и любить
безнадежно? Говорят - нельзя. И даже говорят - глупо и нелепо;
иногда называют это идиотизмом. А я говорю - можно! У меня,
все-таки, есть маленькая надежда, но когда я её совсем потеряю,
я все равно буду продолжать любить тебя. Безнадежная любовь
есть! Не я её создал, и не мне её уничтожать.


    Потеплело - вот и наступила весна 1989 год С.Петербург.


Была у меня такая мысль, покончить с этим дневником и особенно
с этими записями в дневнике относительно тебя и отдать эту
тетрадь тебе в руки. Глупая мысль! Очень глупая?! Да, наверно
глупая.
Иногда кажется, что ты все поймешь, все, что здесь написано.
Иногда, кажется не все поймешь. Иногда кажется, ничего не
поймешь, а некоторые вещи... тебя могут обидеть и разозлить. И
это естественно, так как ты живешь в другом мире.
Как все просто, ты есть, а я уже давно все, ну если не все, то,
по крайней мере, почти все забыл. Я даже почти не замечаю тебя
среди толпы людей. Я даже не обращаю на тебя внимания и мне
нет до тебя теперь дела. А может это вовсе не любовь, а
какое-нибудь наваждение моих чувств, мыслей на самого себя?

    Весна 1989 год. С.Петербург.

   
Все как то неожиданно... , я его совсем не знаю. Иногда я с
ним здороваюсь. Мне кажется, парень он неплохой. Ну что ж, если
он тебе нравится, будь счастлива с ним.
Единственное, что меня настораживает, как то все слишком быстро
у вас получилось - все одна, да одна и вдруг - с ним... А может,
вы и раньше виделись, да я не замечал. Чем то вы похожи друг
на друга, хотя его характера я совсем не знаю.
Будь счастлива и люби его, если он тебе нравится.
Хорошо, что ты меня не замечаешь, я ведь никто, по сравнению с
ним. Кто я? И кто он? Для тебя он, может быть, на много лучше
чем я. Да и вид у него, более менее симпатичный, не то, что
я, в своих старомодных лохмотьях..., да еще неухоженных, уж
слишком я безалаберно отношусь к своему внешнему виду.
Главное, чтоб у вас было все честь по чести. Ну, а я... что я?
постараюсь измениться и исчезнуть.

  Совсем тепло стало, скоро лето 1989 год С.Петербург.


Зачем ты красишь губы? Тебе это не идет. С этой косметикой, ты
совсем не похожа на саму себя. Косметика для тебя, это какая то
ненормальная маска и под ней совсем не видно тебя. Наверно ты
хочешь ему понравиться. Если ему это нравится, значит у него
дурной вкус. Не хочу блистать знанием в женской красоте, но то,
что я говорю, можно заметить невооруженным, и, может быть даже,
дилетантским взглядом.
Вся сила твоей красоты в твоей естественности. Что бы не
выглядеть старомодным - скажу, ноги у тебя красивые; и ты не
плохо выглядишь в короткой юбке, в прозрачных чулочках и
даже с узором. Очень легкая, сдержанная косметика, усиливает
твой внешний темперамент. Громадная сила скрыта в твоих
глазах, особенно когда они смотрят высокомерно, гордо и с
усмешкой. Намного снижает твою красоту, чрезмерная
озабоченность. Много загадочного таится в твоей
неприступности, хотя голос у тебя низкий, но мягкий и
отказываешь ты всегда вежливо.
Чтобы не раздражать тебя, скажу, что тебе идет буквально
все, но накрашенные губы не идут. Ну просто никак не идут!
Ты была единицей, которую всегда можно отличить от сотен
миллионов. Теперь же ты скрылась в толпе и тебя даже не
видно, разве что, я тебя вижу, потому, как давно знаю и
люблю.
Внимательно приглядись к себе в зеркало, только не смотри
в частности, а смотри в целом и ты поймешь, что я прав.
Носи все, что тебе заблагорассудится, все, что тебе по
вкусу, но, пожалуйста, не крась губы, а если красишь,
делай это более деликатно.

Ну вот, уже по летнему тепло. Лето. 1989 год.С.Петербург.      


               Помоги уйти от тебя


Что случилось? Что произошло? Не Понимаю, не могу
дать оценку прошедшему и происходящему. Тебя нет,
ты исчезла, это можно попытаться объяснить. Можно
предположить, придумать множество причин. Но ведь и
меня тоже нет; я тоже исчез; правда не полностью
исчез - иногда я вижу едва-едва проблески
собственной тени. Ты знаешь, я добился полного
безразличия к тебе и к себе.
Наверно ты выходишь замуж и к этому событию я
тоже безразличен. Наверно, я прекратил свое
существование - я закончил одну и начал новую,
какую то дурацкую жизнь, где все очень просто.
Где можно просто взять и переступить любые
границы, можно жениться и всю жизнь делать вид,
что ты любишь.
И, все таки, я обращаюсь к тебе, я вижу тебя,
значит еще во мне что то осталось. Я обрел много
новых друзей, которые (как мне кажется), лучше тебя
по характеру и по образу своей жизни. В каком
смысле лучше тебя? В том смысле: что сделаны они и
сварены из того же теста, что и я. Ты знаешь, мне с
ними хорошо.
У меня осталась единственная проблема - это
избавиться от тебя. Да, да, не удивляйся, ты до сих
пор сидишь во мне, и я не могу от тебя избавиться.
Боже мой, как я тебе наверно надоел? да и себе тоже.
Наверно я скоро женюсь. Как скоро? Ну это, примерно
через год, через два, а может через три или четыре.
По сравнению с тем, что я пережил и прожил и переждал -
- это очень скоро.
А почему бы тебе не взять и не приблизиться ко мне,
тогда мы быстрей (как мне кажется) избавимся друг от
друга. Тогда я быстрей пойму, что ты не какое-нибудь
сверх чудо - недостижимое желание, а обыкновенная,
обыденно - простая. Может это меня остановит? Ну да
ладно, чего я зря тут распаляюсь, ведь ты все-равно
этого не сделаешь. Да и... может быть... а наверно так и
будет, мы больше никогда не увидимся: я поступил в
институт, в "Репинку", теперь буду учиться и жить в
другом месте. Все это, довольно таки, большой, можно
сказать даже гигантский шаг назад от тебя и вперед
к какой то моей неведомой цели. Прощай! Меня ждут
мои друзья, без меня им "не очень", да и мне без них
плохо.

Хорошее было лето. Приближается осень. С. Петербург.


Все, что происходило со мной за последние три года
все это похоже на песню. О чем эта песня? О любви,
о душе, о счастье? Наверно не важно о чем, главное
что она была - и песня была, и жизнь была, и ты была.


Допой свою последнюю песню лето 1989 года.



В этой дурацкой жизни все перемешано, перепутано,
беспорядочно - разбросано. Я всегда пытался и пытаюсь
навести в ней порядок, все разложить по полочкам, но в
результате все опять разваливается. Иногда в некоторых
ситуациях, сильно путаешься - попадаешься в
неудобное положение и не знаешь как себя везти. А
разобраться во всем этом страшно хочется, пусть не
совсем скрупулезно, но хочется. Хотя бы понять, что
есть что; и где что находится. Что то я уже понял, что то
уже определил и в этом мне помогла женщина. Конечно это
была не ты, но я понимал ее через тебя. Спасибо ей, спасибо
тебе, пока мне везет на людей и на женщин тоже.

    Вот и осень наступила 1989 год С.Петербург.


Есть у меня дело, которое я никак не могу начать. Есть у меня
девушка, которую я хочу покорить и завоевать. Есть проблемы,
которые никак не могу решить. Есть совесть, которая с трудом
выдерживает колоссальные нагрузки. И постоянно на моем пути
кто то стоит и этот кто то - есть я. Зачем я себя таким
создал? Наверно для того, что бы я себе мешал..?

  Незабываемая осень 1989 год С.Петербург.


Я что то искал среди людей и никак не мог найти. Наверно, я не
знал самого главного - кого я искал? Теперь я понял кого я
искал. Сначала я думал, что это глупости, искать, упорно
искать и не знать кого ищешь. Теперь вижу - не глупости и даже,
понимаю, что это реальность - моя реальность. Не зная и не
понимая, кого я искал, я больше чувствовал, чем понимал.
Настоящее чувство вне разума и любых рассуждений; оно свободно
и не подвластно ничему.
И вот, когда я убедился, что среди окружающих меня людей нет
того, кого я искал, тогда я понял, что я искал "тебя". Больше
искать тебя не буду, думаю, что мы сами найдемся и встретимся,
а впрочем, как Бог даст.

  Каждый год смотрю на тебя и не налюбуюсь, осень 1989 года.
  С.Петербург.