Терракотовые игры. Глава 10

Глава 10.


Яснее ясного, что если в обществе всё честно поделено и равномерно распределено, имея в виду материальные блага, то в нём, в этом обществе автоматически наступает рай или пресловутый коммунизм – все люди рады и счастливы. Но в том-то и дело, что наши события происходят не «где-то на небе», а тут, на земле, где наступление «братства и равенства» невозможно по определению, да к тому же в провинциальном Н, и в наше время, где появление «рая» затруднительно в принципе. Проще говоря, слишком много обстоятельств вело к тому, чтобы открылись истинные причины наступившего «коммунизма», т.е. круг сужался, дабы миру в конце нашей истории была явлена тайна - терракотовая комната.


- Ты видишь Стёп, - горько улыбнулся и обратился Иван Иванович к своему первому заместителю Хваленко (кабинет только что покинул Хватов), - всё равно не рады, недовольны...

- Да-а-а-а, - затянул Степан Степанович, - сколько волка не корми...

- Не «волк», тут другое...

- Ну что «другое»? – спросил заместитель, чтобы самому ответить:
- С жиру бесятся - вот и всё! Всё тут ясно и понятно! Без всякой там мистики-метафизики...

- Не до жиру, быть бы живу, - с усмешкой проговорил Самохвалов избитую прибаутку и тут же продолжил, вернее начал уже серьёзно и философски:
- Стёп, ты знаешь,..

- Что Вань?

- Я даже сам не знаю, хотел бы я всё вернуть?..  Всё, как было до этого... или нет, всё пустить по старым рельсам, вернуться назад...

- Если бы и захотел, то уже не вернёшь, - сказал заместитель мэра. Они говорили как старые друзья и о хорошо знакомых им вещах и предметах. 

- Да, вероятно это исход, тупик всех социальных систем...

- Ты уже заговорил как Правдин, – сказал зам. – Уже заговариваться начал.
 Он открыл бутылку пива и протянул её начальнику:
– Освежись Иван. Потом откупорил бутылку себе, жадно хлебнул и восторженно произнёс уже по другой теме:
- Вань, чёрт, никогда не думал, что наше местное пиво может быть таким вкусным!

- Когда такие новости на голову сваливаются, - мэр тоже хлебнул, - то и одеколон вкусным покажется!

- Это точно! – согласился с шефом заместитель. Они оба рассмеялись.


***


Несколько минут назад кабинет мэра покинул Коля Хватов. Это был уже не тот «силовой» и сильный чиновник Николай Николаевич, что некогда «из простых» моментально взлетел  «в шишки», и даже заставил трепетать и качаться наши, «большие шишки» - Самохвалова и Хваленко. Это был рядовой теперь функционер, который после разборок начальства так-же быстро слетел с вершины власти, упал, как настоящая шишка с ёлки, да ещё и заплясал под этой ёлкой под их дудку. Сейчас Коля Хватов смирился, признал «заслуженную, потомственную и наследственную власть» мэра Самохвалова. Он «повзрослел, перестал дерзить и дурить», как выражался сам шеф, вспоминая его козни и шантаж. Стал серьёзным и степенным – вполне был рад тому, что имел, достиг, добился. А мэр был вполне доволен своим подчинённым: исполнительный, ответственный, корректный, всё-таки их с замом воспитанник, почитай родной ребёнок. Мэр вообще не держал на Колю Хватова зла - простил, зам Хваленко разумеется тоже, к тому же вспоминая и себя «в его годы». Сам «ребёнок» тоже не держал на «родителей-воспитателей» зла – "покаялся" и "пришёл в разум", как о том говаривал мэр, который это знал и видел по своему, короче говоря, Николай Хватов усреднился и стал похож на обыкновенного, рядового чиновника. Но сейчас он доложил, принёс мэру совсем не рядовые новости.

В Н снова недовольства, волнения, да ещё грозящие, если не «перейти в беспорядки», то «наделать много шуму». «Хлеб есть, даёшь зрелища!» - такие настроения, девиз недовольных. «Не хлебом единым!» - вторят попы. Причина банальная и вполне объяснимая, этого стоило рано или поздно ожидать – людям стало «скучно жить и работать». Самохвалов выходивший ранее в народ, популярно объяснял «скучающим» гражданам, что сделать чудо, «чтобы никто не работал» невозможно, да и сделай это, вряд ли без работы им станет веселее. «Чем тогда занять себя? - говорил он, обращаясь к народу. - Легче каждому жителю сразу устранить главное условие жизни – саму жизнь, т.е. просто «не жить». Тогда точно исчезнет необходимость в зрелищах и веселье». Эти шутки понимал народ. И он напоминал, говорил: «Граждане, я сделал для вас всё возможное. Пока вы сами себя не развеселите и не займёте, никто вас не  развеселит и не займёт!» Люди соглашались и с грустью принимали, признавали эти аргументы. Сейчас беспокоило другое. Хватов услышал, узнал, о чём шептались на улице. Мол, мэр и его главный зам скрывают от народа какую-то интересную находку, тайну, открытие и прочее «нечто» - загадочное и нереальное, о чём никто из жителей не знает, не догадывается и даже не может себе «такое» представить. Ведь не зря, говорили они друг другу, мэр и его первый зам стали такими честными, добрыми и щедрыми, ведь наверняка эта парочка нашла или имеет то, по сравнению с чем: деньги, дома и машины не более чем грязь-пыль под ногами. Они точно скрывают от своих жителей какую-то находку. Попы твердили тоже самое, лишь слово жители заменяя на паству, а находку на тайну, что смысла не меняло. Поговаривали что это «нечто» хранится-находится в здании мэрии, в подвале учреждения. И прячет его от народа сам мэр Самохвалов и его зам Хваленко. А где ещё прятать? Ведь у Самохвалова не осталось недвижимости – негде прятать, а где живёт Хваленко всем хорошо известно, в своей 3-х комнатной квартире не спрячешь,.. Вообщем, обеспокоенный Николай Хватов все эти разговоры и настроения передал отцам-воспитателям, и теперь им надо было решать - что делать.


***


- Да, чёрт! - Захотел бы я разбогатеть открыл бы терракотовую комнату, дал рекламу, да денежки лопатой грёб! Подходи, торопись - покупай живопись! – пытался шутить Самохвалов на злобу дня.

- А что Вань - это идея! – без шуток сказал Хваленко.

- Да ты что Стёп, сдурел? – сказал мэр и открыл вторую бутылку пива, хлебнул, рыгнул и продолжил:
– Ты представляешь, что может с людьми начаться, какие дела пойдут и события? Какой Армагеддон начнётся! Караул, страшно представить, либо все с ума сойдут - помирать станут, либо как ты, - Самохвалов усмехнулся, - в поэтов превратятся, что тоже самое...

- Ладно я, ну а бабы наши, - перевёл он на баб, - сошли с ума, как узнали, увидели, да потрогали? Сошли? – вопрошал Степан Степанович, имея в виду, что скульптуры видели их собственные жёны. – На твою вообще ничего не подействовало, - имел он в виду супругу мэра, - её одни только деньги интересуют, да сиськи-письки...

- Это точно! - усмехнулся мэр, хлебнул пива и смахнул пену с лацкана потёртого пиджака. Он вспомнил как его жена с большой осторожностью, и с ещё большей брезгливостью ходила среди пыльных скульптур, и даже дотрагивалась до некоторых пальцем. Подумал: «А как бы вела себя Маша?» Но шеф не посвящал её в свои тайны и проблемы.

- Ну и что? – спросил зам. – Как живёт у своей мамы, так и живёт, ничего она не поняла, – сказал зам, имея в виду, что жена мэра продолжала жить у своей матери, постоянно жалуясь на «нищету и голод», на которые обрёк её этот «чёрствый человек» Самохвалов. Сам мэр уже давно и счастливо жил с Машей и их общими детьми в её 3-х комнатной квартире – в тесноте да не в обиде. Своего же у Ивана Ивановича не осталось ничего.

Мэр задумался, он кое-что вспомнил. Вчера ложась в супружескую кровать, в темноте ему показалось, что там лежит вовсе не Маша, а его бывшая жена. Он еще здорово перепугался, но просить Машу включить в спальне свет он не стал, а сам подняться и дотянуться до выключателя было боязно. Так и лежал, как ребёнок, затаившись в темноте, замерев и не шевелясь, окружённый привидениями, во власти этого странного наваждения: он и она - его  бывшая жена, а на самом деле Маша. Странный треугольник, но из двух человек...

- Ну и что? – повторил зам.

- Что?.. – очнулся мэр. Вспомнив, о чём идёт речь, сам задал вопрос:
- А твоя? Что там произошло и подействовало?

Супруга Хваленко тоже была в подвале и также ходила среди статуй, рассматривала их – они ходили там вместе с Самохваловой. Экскурсию им устроили их мужья. Мэр – на все руки от скуки сам починил дверь и вставил новый замок в терракотовой комнате, но всё это было сделано исключительно ради надоедливых и любопытных женщин. «Язык бы оторвать этой Кати Бэ! Нет что умное выдумать этой Бэ!» - подумал Самохвалов про супругу учёного.

- Не подействовало, но изменилась, - сказал зам и мечтательно продолжил, - она стала какая-то женственная, более нежная что-ли, какая-то... - пытался он подобрать нужное слово, но бросил мозговой штурм и выдал ответ:
– Оно может баб в другую сторону меняет! Вот!

- Более нежная, женственная, - передразнил мэр, - что, поперёк становится!? – пошутил он на половую тему и засмеялся. Но заметив, что Степан Степанович  покраснел, Иван Иванович вдруг стал серьёзным, свернул на политическую тему и сделал не менее серьёзное политическое заявление, вывод:
- Нет Стёпа, народу там ловить нечего. Подвал открывать не будем.

- А так посмотри, посмотри, на что мы стали похожи? В кого превратились?!   Приглядись!? Ну!? – нервно завёлся в вопросах Хваленко и сам же с жаром отвечал:
- В этих научников, что тут сидели и штаны протирали! В хранителей, старьёвщиков грёбанных!

Он даже пытался шутить:
- Что, НИИ вернулось и постучало в наш дом? Да пусть узнают про статуи все, чёрт с ними! Будь что будет! Рано или поздно!..

- Ну и что будет? – спокойно, улыбаясь, тушил пыл-жар своего зама Самохвалов.   
– Ты знаешь?

- Не знаю, - отвечал остывший и затихший заместитель, - всё веселее будет...

- Нет Стёпа, открывать и показывать статуи людям нельзя, - вынес вердикт мэр, - потом поймёшь.

- Потом поймёшь, потом... - передразнил он шефа.

Он ещё не знал, что скоро, а точнее в тот же самый день он сам всё поймёт, а обстоятельства напротив, заставят Самохвалова открыть и явить миру терракотовую комнату.


***


- Привет Андрей, проходи!
Мэр приветствовал одноклассника Андрея Следопытова. Тот вошёл в дверь как все нормальные люди.

- Привет шпион, - бросил Хваленко.

- Здравствуйте друзья, - поздоровался агент.

Мэр своим волшебным глазом сразу увидел-узрел - Андрей Следопытов чем-то жутко взволнован. Всё его умение, маскировка, мимикрия, служебный профессионализм не могли скрыть этого волнения от Самохвалова.

- Ну вот, так бы и давно, - заговорил Самохвалов, - просто зашёл бы в гости и всё...

- Да вот же, - подтвердил  ничего не подозревающий Хваленко, - зашёл бы без разных там поводов, приглашений, заданий...

- Хочу выпить с вами, друзья, - заявил агент. – И разговор у меня к вам есть, новость так сказать, - и словно знаменитый почтальон он полез в «сумку на плече и на ремне», но достал вовсе не письмо, а обыкновенную бутылку водки, поставил на стол:
- Вот.

- Новость... - улыбнулся Самохвалов.

- Водка? – изумился Хваленко. - Такую дрянь в такую рань? – пропел он слова известной песни не менее известного певца.

- Мы тут вообще-то пивко попивали... - сказал мэр, будто извиняясь, - но оно закончилось,.. - продолжил он оправдываясь. – А водку?.. – он задумался. – Водку, думаю не стоит, - отказался Самохвалов. Он ещё колебался.

- После пива можно, - словно доктор разрешил Следопытов, поставив диагноз. Войдя в кабинет градоначальника, он сразу заметил «симптомы» - пивные бутылки. – Если не хотите, так я один выпью. Дай, Вань, рюмку, стопку там...

Уже не надо было строить догадки и домыслы, было видно - агент чем-то серьёзно взволнован.

- Ну почему же не хотим? – принял Самохвалов «правильное решение» и развёл руками. - Ведь давно не виделись и всё такое...

- Это точно, - сказал Хваленко. – Как долго мы не виделись... Продолжать фразу: «... и нах*й мы встретились» он не стал. А зачем? Всё еще впереди. Он встал с кресла и  достал из офисного серванта три «дежурные» хрустальные стопки, поставил на стол. – Вот, как говориться - на троих!

- Правда, Андрюш, у нас закусить особо нечем, - извиняясь, сказал мэр.

– Мы тут ты знаешь, не жируем, - с сарказмом подтвердил заместитель.

- Знаю, каким вы тут духом святым питаетесь, - многозначно сказал агент, разливая спиртное по стопкам.

Степан Хваленко насторожился, а Самохвалову стало безумно любопытно. Сейчас он уже магическим образом знал, что Следопытову известно про подвал и скульптуры, но ещё он нёс в себе какую-то тайну, информацию, которую мэр словно испорченный приёмник не мог поймать и уловить. Настроиться на волну мешали помехи. Они скоро обнаружились, но Самохвалову захотелось разыграть друзей.

- Ну вот и закуска, - опомнился агент и выложил из той же сумки закуску - несколько яблок. – Пойдёт?

- Попрёт...

- Ну, друзья! - мэр торжественно поднял стопку, а за ним подняли и все остальные, - за встречу! И... за мир во всём мире! – родил и провозгласил важный тост.

Трое друзей выпили и уселись в кресла, взяв каждый по яблоку.

- Вот вчера с дачи привёз, - сказал, «не зная что сказать» Следопытов.

- Андрей, ты мне ключ принёс? – спросил мэр, который хорошо знал «что спросить». Он, как ни в чём не бывало кусал яблоко и улыбался. – Кисленькое! Он хотел разыграть одноклассника, заодно и убрать помехи, флюиды которые исходили от заместителя Хваленко – его неприязнь к Следопытову.

- Да Вань, вот, здесь, я ещё хотел извиниться,.. - засуетился и ещё больше заволновался Андрей Следопытов, он беспокойно копался в своей сумке. Агента было не узнать. Словно идя в мэрию, в гости к Самохвалову он собрал в кулак всю свою железную волю и вот сейчас, после выпитой стопки вся эта его железная воля превратилась в ржавчину, рассыпалась, рухнула или лопнула как воздушный шар – пришло расслабление, но вернулось в виде предыдущего состояния – ужасного беспокойства. – Ну где же этот чёртов ключ...

- В правом карманчике, - подсказал мэр провидец. 

- Что там ещё за ключ? – равнодушно, ничего не подозревая, грызя яблоко и морщась спросил Хваленко. – Ну и яблоки – кислятина! Дрянь, а не яблоки!

- Вот они, нашёл, - сказал Следопытов и трясущейся рукой выложил на стол не ключ, а целую связку ключей.

Если бы Хваленко не знал, откуда и что это за связка ключей, то непременно бы отпустил шутку по поводу трясущихся рук агента, но он промолчал и сжал кулаки. Естественно это была связка ключей от терракотовой комнаты.


***


Мэр пресёк, предупредил возможное кровопролитие после взрыва зама: «Я же тебе говорил, говорил что он ……………………………!», обобщённо говоря, что он очень-очень плохой. Самохвалов объяснил Хваленко, что узнал об этом уже тогда, как Андрей вошёл к нему в кабинет, но говорить, пугать его с порога, сразу не стал, а просто решил разыграть с помощью своего «волшебного дара». Самому же волшебнику-мэру было по-прежнему любопытно, он не понимал, что ещё за тайну скрывает Следопытов.

- Седьмой, - назвал Хваленко агента его любимым прозвищем, - а когда ты прознал про статуи, вообще про этот подвал? 
Степан Степанович  успокоился – повлияло  объяснение-утешение мэра, а также  благодатное действие на него спиртного.

- Давно, – ответил Следопытов. – Это узнал, догадался бы и ребёнок, тем паче я - агент первого ранга! - не преминул козырнуть и потрясти своими лаврами агент. - Как вы себя вели...

- Ну и как же мы себя вели?..

Следопытов рассказал, что заинтересовался этим делом, с того самого момента, когда мэр попросил его второй раз узнать про деятельность странного НИИ. Дальше больше, визит к Правдину и разговор с ним. Тот, по словам агента и вовсе «не годиться в разведчики», учёный оговаривался, ошибался, терялся в словах и прочее. Плюс его странное заболевание, а он агент наводил медицинские справки. Поведал он и о том, что само поведение, поступки Самохвалова и его зама говорили о многом, все видели: таких градоначальников не бывает, а в такой должности вообще так не влюбляются, подразумевая  влюблённого Хваленко. Да взять хотя бы эту профессиональную игру на гитаре Ивана Самохвалова, а дальше и вовсе чудеса - судачил весь город – взлёт карьеры какого-то простого, «от сохи и от земли» юноши Коли и виртуозная игра в местной футбольной команде «Н-ский фантом» такого же Васи Быстрова. Следопытов «навёл справки и сопоставил факты» – оба работали в мэрии, ну и множество мелочей, такие как нэцки, открытки. Он сразу смекнул - научники оставили ему что-то в наследство, тут в старом здании, в подвале, т.к. кабинеты он все «изучил». Окончательно убедился, когда сам увидел скульптуры. Но что они не просто «старый хлам», а некие «мистические предметы», он понял лишь тогда, когда узнал про «бессмертие» мэра и зама.

Самохвалов же пожурил одноклассника, что тот самовольно взял ключ и заставил его «здорово в те дни поволноваться и понервничать» и «нехорошо подумать про другого человека», но сейчас он не жалеет об этом, т.к. «вскрылись тёмные пятна» в характере этого «другого человека». А вообще всё идёт, как должно идти – вроде «что Бог не делает, всё к лучшему». К тому же в «правильном течении всех общественных процессов» его заверил сам учёный, а он мэр признаёт «авторитет науки». 

Агент рассказал, покаялся, что взял ключи, чтобы «только осмотреть подвал», но Самохвалов взволнованный и взбешённый в тот момент новостью – арестом учёного, быстро проводил его в тот день и он «не успел положить ключи на место». И вообще, если бы он захотел иметь «полную информацию», то «установил бы везде жучков и вскрыл терракотовую комнату отмычками». Но он благородный человек, порядочный агент и честный фраер, знакомый с «не вторжением и неприкосновенностью».

- Ну и ты видел эти скульптуры? – спросил наконец Самохвалов.

- Конечно, - ответил Следопытов, - в ту же ночь как взял ключ.

- Ну и как? – поинтересовался зам Хваленко. Он не злился на агента, но в отношении к нему иногда проскакивали язвительные шуточки. – Понравились?

- Я больше туда ни ногой! Мамой клянусь! – ответил агент, вероятно столкнувшийся впоследствии с чем-то таким, о чём боялся и не хотел вспоминать, либо наоборот - пришёл об этом рассказать мэру. Сам Самохвалов не мог понять, что ещё хочет рассказать Следопытов - его способности словно выключили. Он просто спросил:
- Ну как тебе скульптуры? Кстати дотрагивался до них?

- Узнал там кое-кого и дотрагивался, лучше бы не...

- Лучше Машку за ляжку!.. – засмеялся зам, но увидев что мэр помрачнел, замолчал, поняв что сморозил не ту шутку.

- Друзья, у вас есть выпить?.. - спросил агент.

- Да нет Андрей, - печально ответил мэр, - кончилось, да если бы...

- А давайте я сбегаю за водкой (бутылка закончилась) и кое-что вам расскажу, такое... вы даже себе не можете представите какое...
Было заметно, что Следопытова наконец расслабило спиртное, успокоило, это повлияло покаяние перед мэром и возвращение ему ключей, а ещё желание рассказать и козырнуть чем-то «таким».   

- Сходи Дрон, - сказал  не колеблясь мэр. Он действительно знал, Следопытову открылось что-то, что до сих пор было не известно даже ему - мэру, хозяину и повелителю терракотового города и его жителей.

- Я мухой...


- Я же тебе говорил, что он двойной агент!.. - заговорил Хваленко, сразу как агент скрылся за дверью. Он словно паук, что оказался в тёмном углу сразу достал паутину и принялся, взялся за старое - плести  интриги. - Ты его спроси вот о чём...

- Стёпа, бляха-муха! Когда же ты успокоишься?! - возмутился мэр. - Неужели ты не понял, что Следопытов напуган? До смерти напуган! Разве не видишь?

- Конечно напуган, чует собака, чьё мясо съела! – не успокаивался зам.

- Да прекрати ты! - Самохвалов вдруг ударил кулаком по столу. - Прекрати, чёрт возьми!

- Вот ты всегда такой, - не прекращал зам, - добренький, а потом он опять что нибудь отмочит, уже похлеще ключей будет...

- Не отмочит, - заверил мэр. – Вернее скажет сейчас такое, что ты и сам в штаны наложишь! Понял! И спрашивать его не о чём не надо, я Следопытова знаю, его хрен чем удивишь и напугаешь, а тут видишь что с ним? Потерянный какой то, даже я понять не могу, почувствовать, увидеть и всё такое...

- Ладно, посмотрим,.. - сказал зам и запнулся - вернулся Следопытов. Он действительно «обернулся мухой».

- Вот господа, - поставил агент бутылку водки на стол и выложил пару рыбных консервов на закуску, - чем богаты, тем как говориться и рады. Я тоже не жирую, - серьёзно, по-мужски сказал Следопытов, и вас Ваня и Стёпа не сужу, что выбрали  такой путь, - продолжил говорить агент имея в виду добровольную бедность мэра и зама, - пути Господни не исповедимы, я был детдомовский, воспитывался там...

Следопытов хотел рассказать про своё детство, как воспитывался в детдоме, как его забрала бездетная семья и воспитала, сделав из него человека, но он опомнился, вспомнив цель визита:
– Так вот, пути Господни не исповедимы, а тем более мэра, но на улицах народ опять недоволен и я знаю больше твоего, но пришёл рассказать не это, .. а вернее это, но только сейчас решился, когда на улице всё заварилось, а ключи занёс, извиниться, так сказать, раскрыться...

- Хватит трещать, да каяться – рассказывай уж!.. -  зевнул Хваленко.

- Андрей, я и сам тебе хотел рассказать про статуи, но думал, а что с тобой после них может начаться, ну и всё такое,.. -  признался Самохвалов.

- Уже началось...

Следопытов хоть и принёс важную новость мэру, но всё равно не потерял привычку закручивать интригу. Можно сказать, чем важнее и ценнее была новость, тем сильнее и серьёзнее она закручивалась. Принести новость это полдела, новость необходимо ещё и грамотно преподнести. Следопытову в этом не было равных.

- Ну, будем друзья! – сказал агент. Он сам всё приготовил за столом, открыл консервы, налил в рюмки и уважительно поднёс друзьям, произнеся необычный тост. – За счастливую мистику!

- Точно! – согласился зам.

- Это правильно! Это по-нашему! – подтвердил мэр и все хором выпили.


***


- Ты помнишь, как в тебя стреляли, - обратился агент к мэру, но поправился,  взглянув на зама, - вернее в вас обоих стреляли? Покушение помните?

- Конечно помню, - ответил мэр, - хотя уже сколько прошло, быльём поросло...

- Да больше года, да Вань? - сказал Хваленко, посмотрев на шефа.

- Да где-то так, а что?..

- А ты знаешь, кто стрелял? – спросил Следопытов.

- Ты что ли? – пошутил зам и засмеялся.

Следопытов стал серьёзным, а мэр осадил Хваленко:
- Хватит Стёп юродствовать, давай послушаем, что человек расскажет, тебя и так каждый день слушаю, устал уже слушать...

- Всё молчу уже, - успокоился Степан Степанович.

- Так вот, - продолжил Следопытов, - этот человек умер у меня на руках, точнее я нашёл его уже мёртвым...

- Да ты что?! – удивился  мэр.

- Ты что ли его замочил?! – с уважением воскликнул зам.

Судя по началу, с какого козыря, с какой карты зашёл агент Следопытов, игра явно обещала быть весьма интересной и захватывающей.

- Я уже побывал там, у вас в подвале, к тебе всё собирался сходить, ключи отдать, а к учёному вообще в гости не ходил, да и как?.. – остановился Следопытов. - Он бы тебе всё передал, рассказал... Хотел лично извиниться...

- Ладно, - перебил мэр, - хватит каяться-извиняться, давай про покушение. Слышали, говорили люди, что наёмный убийца разбился, самого его грохнули...  Мы что видели? – задал самому себе вопрос Иван Иванович и стал отвечать:
- Он был на мотоцикле, выскочил на нём как бешеный из-за угла, а лицо вообще никто не рассмотрел - в шлеме был...

- А вот я рассмотрел... я гнался за ним...

- Не томи душу седьмой! – завороженный интригой крикнул Хваленко, и схватив бутылку разлил по рюмкам топливо – немедленно заправить рассказчика и главное - ускорить развязку.

- Так вот, - продолжил Следопытов, когда все быстро и без всяких тостов выпили, - я погнался за ним. Я проезжал на своём мотоцикле по центру города и услышал автоматную очередь, я не спутаю автомат с петардами, - агент усмехнулся, - я развернулся и когда увидел мотоциклиста - рванул к нему. Он заметил меня, рванул сам, выскочил за город, я следом, он втопил по трассе как сумасшедший и я понял, что это он стрелял. Я не стал сообщать никому из наших, передавать «всем постам» и всё такое – я решил догнать его сам! – крикнул агент, но вдруг сказал обычным своим голосом, вернее произнёс обычной громкостью:
- И хорошо, что не сообщил ни кому...

- Я гнался за ним весь вечер, ночь, потом ... - гнал в пересказе агент, рассказывая о преследовании наёмного убийцы на мотоцикле, да ещё с такими подробностями, как проскакивал, пролетал каждую кочку, не говоря уже про каждый населённый пункт.

- Ага, 3 дня и 3 ночи, - перебил Хваленко, - рассказывай сказки...

- Не веришь, - поднялся Следопытов, - почти сутки летел! Я сжёг полный бак топлива!

- Ладно, ладно продолжай, не сворачивай, - снова поставил Самохвалов на прямую трассу агента, - не останавливайся, - подтолкнул его, - и... не гони.

- Бензина  и у него был полный бак, так что рано или поздно мы должны были остановиться оба... Я мог бы стрелять в него, у меня с собой был автомат из последней модели - RXLZ -102, я собирался его испытать, - поведал про свою шпионскую новинку Следопытов.

- К чёрту все эти новинки! – закричал возбуждённый Самохвалов.

- Да нет Иван, это важно, - затормозил агент. - У него тоже была эта модель автомата RXLZ-102...

- А ты откуда узнал? - спросил зам.

- Уже там, в центре города - по выстрелам, я такое оружие с обычными игрушками не спутаю, у них пули кстати интересные: с вольфрамовым сердечником и рубашка серебряная. Вообщем я мог бы стрелять, остановить его, но не стал... Скорость была у нас свыше 150 миль в час, - развил и уже мчался на огромной скорости агент, - несомненно, это был профессионал высокого уровня...

- А кто выше тебя в Н по уровню? – то ли польстил, то ли пошутил Хваленко.

Самохвалов же сидел в приятном опьянении – он гордился агентом и наслаждался погоней - смотрел хороший боевик.

- В том то и дело никого! Я сразу понял это не наш, тем более летели мы по трассе, что ведёт в столицу, поймать мне его уже не то, что у ментов там считается и называется – «делом чести», «долгом совести», «выйти на след заказчика» и прочая ботва, - с сарказмом перечислил Следопытов профессиональные добродетели полиции, - нет!

Он вдруг замолчал, как будто задумался, а слушатели-зрители не стали его торопить, подгонять. Они что-то почувствовали.

Секретный агент  Андрей Следопытов, а точнее его ведомство не имело отношение к правоохранительным органам, вернее имело некую связь, но настолько далёкую и разную «по полёту», примерно как полёт горного орла и деревенской курицы.

- Я просто хотел посмотреть ему в глаза, - наконец произнёс агент. - Ведь это, несмотря на всякий  там криминал, мокруху - профессионал, и не побоюсь этого слова - коллега! – поднял вверх палец Следопытов. - Как он гнал ребята, - снова сел за руль агент, - я даже сначала подумал, что это профессиональный гонщик... Я с ним хапнул такого адреналина пока летел, вы бы знали!..

- Давай Андрей тормози, - мэра самого уже укачало, либо он просто устал и утомился «лететь».

- Так понял, - откликнулся агент, - и вот на участке (тут агент назвал точные координаты местности) он ковырнулся на трассе, на огромной скорости, около 180 миль, а точнее 183,2, я еле ушёл в сторону...

- Ну наконец-то! – воскликнул Хваленко.

- Загнал кролика! – сравнил мэр погоню с охотой.

- Он летел и кувыркался по асфальту как кукла, на нем был кевларовый костюм как на мне, и я видел как он изорвался, весь в клочья, лохмотья, – агент очень эмоционально и на себе показывал как рвался костюм, он махал руками и топал ногами, - ... и  мотоцикл такой мощный... как у меня... тот вообще разлетелся на куски, вдребезги рассыпался, на запчасти... Я остановился, подошёл к нему... ребята, вы не представляете, я снял гермошлем...

«Ребята под сраку лет» действительно не представляли и хором воскликнули:
- Ну!!??

Самохвалов налил всем рюмки и молча выпил свою. В глазах лучшего агента 07, Андрея Следопытова, называемого седьмой блеснули  слёзы:
- Это был я сам!

Начальники ахнули, а Хваленко даже выронил из рук стопку.


***


- Слушай Дрон, а почему ты сразу у меня не объявился с такой новостью? - спросил мэр, когда они с замом очнулись и очухались от такой новости.

- Каждый день собирался, - ответил Следопытов, - и вот сейчас пришёл. Я тогда сразу смекнул, откуда вся эта мистика, чертовщина, сразу на подвал подумал. Информация у меня есть посерьёзней и поважней...

- Что, дошло как до того удава, – сказал Степан Степанович.

- Дойдёт сейчас до тебя, - огрызнулся агент на дерзость Хваленко, - сам сейчас мозгами шевелить начнёшь, заработаешь...

– Ладно Андрей, не обижайся, зла не держи, - поправился зам, - ты лучше скажи что ты с этим, с мотоциклистом-наёмником сделал? Вернее сам с собой, только мёртвым, вторым агентом, с телом его - куда дел?

- В том то и дело! – воскликнул агент. - Тут мистика покруче!..

- Ну что ещё круче? – спросил Самохвалов, который казалось ничему уже не мог удивиться.

- Он исчез у меня на руках! – заявил агент. - Растворился! И мотоцикл, обломки и всё остальное! Всё – ни следов, ни улик - ничего! Хотите верьте, хотите нет!..

- Да верим, - лениво заверил зам Хваленко.

- Я знаю возможности современной техники – это не из области науки и техники, есть разработки... - решил было рассказать агент о новейших разработках, достижениях и прочих современных ноу-хау применяемых в его шпионской отрасли.

- Ладно Дрон, что ты там ещё важное узнал, рассказывай, - сказал Самохвалов, он явно устал и утомился от погони посмотрев фильм, плюс ещё сказывалось опьянение.

- Я пришёл предупредить. Эта новость..

- О чём? – перебил и поторопил зам.

- Да, о чём? – спросил  мэр. – Только давай без всякой погони, по существу, голова уже кругом...

- А о том, что ваш второй, - по типу себя второго, о котором только сейчас рассказал агент, - ваш второй народ замутил и комнату со скульптурами откроет...

- Какой ещё «второй», не понял? – испуганно спросил мэр.

- Какой? – недоуменно повторил взволнованный Степан Хваленко.

- Молодчик, тот второй, что вместе с вашим Колей Хватовым скульптуры нашёл – Бэкхэм наш местный – Вася Быстров!

Зам ахнул и побледнел, а мэр напротив, расслабился:
- Я думал ещё какой фантом объявился, к примеру мой двойник, какой-нибудь Самохвалов №2...

- А где он сейчас, этот самый Быстров? – спросил зам, испуганно покосившись на своего шефа. Тот напротив был спокоен, беззаботно улыбался и даже зачем-то спросил про футбол, хотя вовсе никогда им даже не интересовался:
- Где футболист наш голы забивает?

- В столице, - ответил агент. - В политике.

На этот раз ахнул и побледнел Самохвалов. Он понял, что опоздал.



***
                Продолжение следует.