Из записных книжек 156. Фронтовик Брызгалов

     В начале семидесятых работали мы в Новгородской области. Геодезисты. Как и геологи - бродяги. Путь наш лежал через железнодорожную станцию Вялка. Дело к ночи. Решили попроситься к кому-нибудь на ночлег. Встречная старушка предложила.
   - А вона, на той стороны. В горку вздыметесь, дом будет. Брызгалов живет. Одинокий.
   - Пустит?
   - А то! Геологи всегда к иму идут.
     Пустил. Оказалось - фронтовик. Правая нога отнята по колено. Деревянный самодельный протез.
   - Ужинать будете?
   - Будем.
   - Тогда ставлю вариться щи. Давайте тушенку.
     Он развел огонь в русской печи. Накрошил в чугунок капусты, моркови, лука. Сыпанул горсть перловки. Положил несколько очищенных картошек, целиком. Вывалил банку тушенки. И все это залил водой. Посолил. Ухватом поставил чугунок в печь.
   - Подождать придется.
   - Рабочий день кончился. Подождем.
   - Ноги вот нету. Тяжело без нее. И чешется, зараза, по ночам, будто целая.  В сорок втором потерял. Погнали нас высоту брать. Немец укрепился там с пулеметами. А у нас - винтовки против него. Попробовали было в атаку подняться. Он тут же нас очередями к земле прижал.
     Вдруг прилетает к нам в окопы политрук, из штаба. Подбегает к командиру взвода:"Ты - предатель! Изменник родины! Смерть предателям!" Выхватывает пистолет. Хлоп его, прямо в сердце. И нам орет:"Изменники! В атаку! Вперед! Вперед!" И погнал всех под пули.
     Сам, говнюк, в окопе остался. А нас погнал. Я метров двадцать пробежал, и хлестануло по ноге. Упал и, видать от боли, сознание потерял. Очнулся - лежу за камнем. Из ноги кровь хлещет. Стянул с себя гимнастерку. Порвал нательную рубаху на ленты. Сделал жгут выше раны, как учили. Кровь вроде меньше стала идти. Опять сознание потерял.
     Пришел в себя. Солнце жарит, пить страшно охота. Пол-фляги сразу выпил. Дай, думаю, к своим двину. Чуть из-за камня высунулся. Сразу пулеметная очередь.
   - А ползком?
   - Этот камень мне, как подарок. Кругом - ровное поле, заваленное нашим братом. Все простреливается. Хорошо пулеметчик дурак попался. Ведь сразу стал стрелять. А дал бы чуть отползти от камня, всадил бы в меня целую очередь.
     А может и не дурак. Жалел.
   - А ночью?
   - До ночи еще дожить надо. Часа два дня было. Опять я сознание потерял. Сколько так лежал, не знаю. Очнулся. Пить. А фляга - пустая. Пробку не завинтил, все вылилось. Глоток только и остался. Какое-то время спустя чувствую: не попью - умру. Расстегнул  штаны, поссал в каску. Попил. Полегче стало.
     И вот так до ночи. То очнусь, то забудусь. И мочей спасался. А что было делать?
   - Как к своим-то попали?
   - Не знаю. Медсестра видать ночью притащила. Кто еще мог? Очнулся на операционном столе. Хирург говорит: "Ты, парень, видать заговоренный. В тебе крови почти не осталось. Уж полдня как мертвый должен быть."
     А потом мы ужинали щами, приготовленными в русской печи. Фронтовиком Александром Николаевичем Брызгаловым. Нет, никаким не героем. Не было у него ни орденов, ни медалей.
     Обычный русский солдат.

  - присутствую и на стихи.ру