Кубик Рубика

КУБИК РУБИКА    Николай ЕРЁМИН
   Рассказ

Таня, по-хорошему прошу: исчезни, отцепись от меня!
Пишу тебе в первый и в последний раз. Если тебе чего непонятно, объясняю подробно.
Я год как освободился из тюрьмы. И хочу встать на путь, которым идут все разумные трудящиеся люди. А ты меня сбиваешь с толку.
У меня сейчас всё есть, чтобы на этом пути исправления не повторять ошибок молодости.
А ошибок у меня было предостаточно.

Воровать я начал ещё в детстве, когда моя мать работала на заводе резиновых изделий. Тяжким непосильным для женщины трудом зарабатывала она в месяц 7О рублей которых едва хватало, чтобы прокормить её и меня, так как папа мой, алкоголик, не работал, а лечился в ЛТП, лечебно-трудовом профилактории, куда добровольно не попадали, а только по определению суда, сначала на два года, потом ещё на два, и так  – до бесконечности…ЛТП - та же тюрьма, зона, колючка, конвой, за городам, при строящемся тогда гигантском заводе самоходных шагающих экскаваторов.
 Завод, кстати, так и не достроили, потому что социализм с его гигантоманией рухнул, и экскаваторы так никуда и не пошли…Самоходные! Смешно. Ну, это так, к слову. А мой папа как освобождался, так снова стремился туда попасть. Потому что там – на полном государственном обеспечении, трёхразовое питание, крыша над головой, и ни о чем не думаешь. Всё за тебя знает и решает министерство внутренних дел. Но от алкоголизма, как практика ЛТП показала, ни один из алкоголиков не излечился…

Вот и стал я по ночам лазить через забор на мамину фабрику и воровать со склада готовой продукции кубики Рубика.
Жил тогда за границей чудак-изобретатель по имени Рубик, который изобрёл шестицветный кубик, состоящий, на шаровой основе, из многих маленьких кубиков, каждый из которых рядами нужно было вращать, пока все цвета по граням большого кубика совпадут…
Занятие, надо прямо сказать, для дураков.
 Но, как сейчас понимаю, родился я именно в стране дураков, поэтому занятие вращением кубика Рубика постепенно стало охватывать всю страну. Никто ничем не занимался. Только вращением. Очень трудно поначалу, почти невозможно было раскрыть тайну кубика и достичь желаемого результата. Но кубики продавались с обещанием премии в случае успеха…

В магазине кубик стоил 1О рублей. А сворованный мною на складе завода я продавал с соседскими пацанами по 7 рублей. Таким образом, торговля шла успешнее у меня и моих  подельников. Так что в месяц я зарабатывал в два раза больше, чем моя мама.
 Закончилось это тем, что нас выследили и заловили. Но что с нами, малолетками, сделаешь? Посудили и отпустили, как несовершеннолетних.
 
Признаюсь тебе, Таня, кто однажды своровал, тот остановиться уже не может. Это как наркотик… Принял дозу.  Кайф.  Повторил. Повысил дозу. Ещё больший кайф.  И так до самой передозировки, когда – или тюрьма, или смерть.


Когда же мне исполнилось 18 лет, то есть, я стал совершеннолетним, компания наша автомобили воровать стала.
Сколько мы автомобилей своровали – не помню, факт только, что нас всех поймали и присудили к лишению свободы на пять лет.

И вот, когда я попал в тюрьму, понял я тогда, что это такое – жить на зоне, как мой отец. Описывать не буду. Почитай у Шаламова или Солженицына – тебе всё станет ясным.
И решил я с воровством завязать, тем более, что на свободе осталась у меня подруга, одноклассница, любовь моя, Светлана, которая и стала лучиком света в тёмном царстве, куда я попал.
Света и письма мне писала оптимистические, и передачи приносила, и посылки отправляла. Так что понял я, что она вообще жить без меня не сможет, если я не выйду и не изменюсь…
И решил сам в тюрьме пройти курс перевоспитания. Тем более, что тюрьма была у нас передовая, показушная, с уклоном на переделку молодых преступников. И стал я посещать в свободное от работы на зоне время кружки разные.

Сначала литературный, где научился писать стихи под руководством поэта Степана Сибирского, осуждённого по доносу за инакомыслие.
 Потом стал посещать кружок вокально-инструментальный, которым руководил известный ныне певец шансона Александр Стариков, осуждённый за то, что первый организовал в стране выпуск музыкальных центров, записывал песни и получал якобы нетрудовые доходы.
Так что днём работаю, вечером стихи и песни про Светлану сочиняю…

Насочинял столько, что, когда откинулся, то есть на волю вышел, сборник стихов издал  и авторский диск выпустил при помощи одного авторитета, не буду называть его фамилию, он сейчас известный бизнесмен и правильный человек, с которого все пример берут.
Дождалась меня Светлана!
Папа мой тем временем благополучно умер от очередного запоя. Мама скончалась от рака лёгких, полученного на заводе резиновых изделий, где очень вредное для организма производство.
И стали мы жить со Светланой в двухкомнатной квартире, доставшейся мне от родителей по наследству.

Живи – и радуйся!
Так нет. Тут ты, Татьяна, со своей любовью! И откуда только взялась ты на мою голову?
Помнишь, в клубе имени Карла Либкнехта, после моего литературно-музыкального вечера, где я читал стихи и пел свои песни, ты на глазах у всей почтенной публики, в присутствии Светланы, не стесняясь, подошла ко мне – и давай целовать-обнимать! Да так, что эта показушность вызвала  и у меня, и у всех естественно, недоумение.
Пойми. Не нужно мне это!

А когда ты повторила то же самое в областной научной библиотеке на вечере памяти Булата Окуджавы, где я пел его песни, мне показалось, что это не лезет уже ни в какие ворота…


И совсем мне стало невмоготу, когда ты нас со Светланой к себе в гости пригласила, и напилась, и начала рюмки бить и тарелки с балкона швырять с криком:
- Люблю! Всё равно ты будешь мой! – и это при Светлане!
- А рюмки и тарелки я новые куплю! Пусть бьются на счастье!

Знаешь, мне эти «Люблю-куплю» совсем не нужны.
Я верен своей Светлане и люблю только её. И она меня любит. И пишу я сейчас про нас роман под названием «Свет в конце тоннеля», где выражаю все свои надежды на лучшую жизнь и описываю жизнь, от которой я хочу навсегда избавиться.
 И прошу, не провоцируй ни себя, ни меня на поступки, за которые пришлось бы отвечать нам троим…  Нет, теперь уже четверым! Потому что Светочка моя беременна, и ждём мы ребёночка, который, я надеюсь, не увидит того, что пришлось увидеть мне. И если это будет мальчик, он будет добрым, красивым и правильным, как его отец, то  есть я. А если это будет девочка, то она будет доброй, красивой и верной, как её мама, то есть Света.
Так что ты, Таня, и не пытайся своровать у меня то, что я имею.

И по-хорошему прошу, исчезни, как исчез из жизни моей и нашего перестроенного общества кубик Рубика, вращение которого до полного совпадения по цвету шести граней бессмысленно и бесполезно, потому что сначала никто этого не умел – а потом вдруг все научились, и страна дураков мгновенно превратилась в страну умников.
К письму в виде бандероли прилагаю каким-то чудом сохранившийся у меня один экземпляр.  Попробуй, повращай,  это успокоит твои расшатанные нервы. Может, и ты поумнеешь.
Желаю успеха! Будь счастлива.
 И запомни: я – не твой!
                Г Красноярск