23. Последнее наше краснолучское лето

      
      Quod licet Jovi, non licet bovi
       ИЗВЕСТНОЕ ЛАТИНСКОЕ ВЫРАЖЕНИЕ.
      
      Всё лето 81-го мы с женой занимались тем, что упаковывали наше семейное барахло, готовясь к переезду на Колыму. Как-то без особых обсуждений и споров мы согласно пришли к выводу, что уезжаем надолго, хотя и не навсегда. Но в любом случае в Красный Луч уже не вернемся. Если заработаем денег на Севере на кооператив, то приобретать его будем где угодно, только не на Донбассе. Поэтому и отправляли мы на Колыму все наши вещи.
      Кое-что, в основном носильные вещи и хрустальную посуду, жена упаковывала в посылки и отправляла по почте на адрес своей мамы, а кое-что, например, наш самый ценный кобальтовый сервиз, упаковали в чемодан и решили везти с собой, опасаясь, что если отправить по почте, то его разобьют. Забегая вперед, скажу, что сервиз мы довезли целым и невредимым, и он так и пробыл у нас нераспакованным все 17 лет, пока мы жили совместно на Колыме. Потом, после развода, не знаю, доставала ли когда Наташа те чашки и блюдца глубокого волшебного синего цвета…
      Помимо чемодана с сервизом везли с собой еще в баулах тяжелый столовый хрусталь, стереомагнитофон-приставку «Нота», что-то еще тяжелое, я уж и не припомню всего. Помню, в Новосибирске, при регистрации для посадки в самолет, у нас был сверхлимитный вес, и я, чтобы не платить (а денег уже было в обрез), выбросил в урну на контроле более чем двухкилограммовый пакет с дефицитнейшими радиодеталями (а я понемногу тогда занимался радиолюбительством, паял для себя схемы светомузыкальных приставок), разнообразными суперкачественными транзисторами и тиристорами, которых тогда было днем с огнем не достать в свободной продаже…
      Вещей оказалось неожиданно много… Потом уже, когда мы добрались до Колымы и впервые зашли в квартиру, где жили тесть и теща, да увидели целую гору полученных Наташиной мамой почтовых посылок от нас, под самый потолок комнаты, то я внутренне даже удивился – это когда же мы всё это сумели нажить?
      Само наше путешествие из Ворошиловградской области на Колыму заслуживает отдельного объемного повествования. Люди старшего и среднего возраста еще, наверное, хорошо помнят, как трудно было в те годы купить летом билеты на самолет, тем более, если летишь не один. Нас же вместе с тестем было четверо, и нам тогда билеты в Ворошиловграде купить не удалось, ни до Магадана, ни до какого промежуточного аэропорта. И всё равно, ехать было нужно, поэтому решили с Донбасса выбираться на поездах, на Урал, а там уже будем ехать до первого крупного города, где есть аэропорт, и где садятся самолеты на Магадан. Это мог быть или Иркутск, или Красноярск, или Новосибирск. В крайнем случае, доехали бы по железной дороге до Владивостока, а оттуда уже или на самолете, или на теплоходе до Магадана, как повезет…
      Я вот сейчас описываю всё это и сам поражаюсь: как все с такими моими планами согласились? Ну Наташа, ладно, жена, да еще и молоденькая, неопытная. Но ведь и тесть не возражал! Впрочем, если б он даже и возразил? Что бы он мог предложить взамен? Ничего, потому что мосты нами были все сожжены: в начале августа 1981 года мы уже были уволены с работы и выписаны из квартиры. И путь нам был один – вперед, на Колыму!
      Весь наш путь из Красного Луча до поселка Штурмовой Ягоднинского района длился во времени больше недели. Трое суток ехали с пересадками (то в Валуйках, то еще где-то) в общем вагоне поезда до Новосибирска (это было что-то!). Когда уже выбрались с южных веток на Транссибирскую магистраль, то стало не легче, а спокойнее – пересадок больше не предвиделось. Обеих Наташ удалось пристроить сидеть на полке еще вместе с тремя пассажирами, а мы с тестем сидели по очереди на чемодане да выходили, перелезая через других сидевших на вещах в проходе пассажиров, отдышаться в тамбур… Потом, в Новосибирске, трое суток жили в тамошнем аэропорту. Спали на чемоданах, то на полу в забитом до предела массой народа зале ожидания (некоторые спали даже в туалетах!), то на улице, в саду, в котором тогда как раз созрели мелкие-мелкие дикие яблочки…
      Наконец, на третьи сутки мучений, за взятку кассирше удалось достать билеты на самолет до Магадана через Якутск. До самого последнего момента мне всё не верилось, что удастся приобрести билеты. Я стоял у закрытого окошка кассы, над которым была надпись – «На запад» (а мы летели на восток, и как это я догадался подойти договариваться с кассиром именно западного направления!), и от нетерпения и волнения чуть не подпрыгивал на месте, прислушиваясь к каждому шороху за плотно зашторенным окошечком… И вот, наконец, я уловил какое-то шуршание, вот раздался стук отодвигаемого стула, мягко и тяжело что-то шлепнуло по столу (это оказалась какая-то папка в кожаном переплете) и вот шторка сдвинулась в сторону… Я ни о чем не спрашивал, только вопросительно смотрел в глаза кассирши. И она едва заметно кивнула мне, улыбнувшись, и раскрыла свою папку… А деньги за билеты и услугу я ей отдал заранее…
      Нет, то чувство, что я испытал тогда, словами не передать, но оно, наверное, знакомо почти всем, кто жил в советское время, и кто «доставал» что-то крайне необходимое, но почти недоступное…
      Когда я с билетами подошел к своим и, не показывая самих билетов, сказал, что вопрос решен, жена сначала не поверила, попросила всё же показать билеты. Но я, краем глаза уловив напряженные злые взгляды соседей, таких же, как и мы, желавших улететь «на восток», сначала подхватил чемоданы и поволок их в другое место. И только там уже достал и показал билеты…
      По прилете в Магадан – приятное событие. В буфетах полно местного пива. После «материка», где пиво было в большом дефиците, этот факт радует и вселяет надежду (в противовес погоде - на улице пасмурно и дождливо, поэтому как-то тоскливо).
      Из Магадана летели в Сусуман дополнительным рейсом. Приземлились в аэропорту Сусумана уже вечером. Здесь жена испытала, наверное, первый шок от Колымы. Я-то ко всему был готов, но супругу до слез довело то, что в аэропортовском дощатом туалете сорваны двери и выбиты доски из стенок, поэтому всё просматривается насквозь. «Куда ты меня привез?» - сердито всхлипывала жена...
      Я кое-как приспособил хилую дверцу и закрыл собой самую большую зияющую «амбразуру». Так нас встретила Центральная Колыма…
      
      --------------------------------------
      
      На снимках: 1. Подружки. Они еще не знают, что скоро расстанутся навсегда. Справа – Наташа Петина. 2. Одна из последних встреч. Первая слева – Наташа Петина, обнимает своего дядю Алика Гладильченко, мужа родной тети, маминой сестры Лены. Старшая сестра моей жены - Ира Шорникова (Воропаева) с мужем Андреем Воропаевым.
      Фото из моего архива.