Столик с шампанским

           В  центральной части Ростова, напротив сверкающего великолепия белого рояля – уникального здания музыкального театра, - Александр Вилискунов окончательно размяк за одиноким столиком в кафе «Радуга». Понурив голову от немилосердной жары, он полусонно ковырялся в вазочке с мороженым, периодически добавляя к тому приличный глоток охлаждённого вишнёвого ликёра.

Тем не менее, мысли Александра были куда более радужными, чем могло бы показаться. Презрев окружающее пекло, они озорным сентябрьским  ветерком носились вдалеке от земных бед – пробующий силы прозаик отодвинул опустевшую вазочку из-под мороженного и склонился над небольшой  тетрадочкой. Именно здесь его кавалерийским подчерком уже обозначились первые наброски.

Записав ещё пару фраз, он рассеянно огляделся по сторонам. «Что ж, возможно понадобится пролог?» - молодой писатель попытался  представить себе структуру будущей книги, в результате получилось нечто очень рельефное и многоярусное. Это настораживало: краткость-то сестра таланта, а не рельефность... Тогда он осмотрелся ещё раз - более внимательно: творческий человек, чем бы ни был занят, не должен полностью уходить в свои фантазии.
На Ростов-на-Дону милый и жизнелюбивый, плавно опустился вечер. За ажурной, радужно окрашенной, оградой кафе потемнели аллеи сквера; мозаично золотились листья лип и каштанов в лучах фонарей. Благородные псины, выведенные на прогулку, плескались в фонтане у памятника Кирову.

Внутри "Радуги" атмосфера была столь же миролюбива – на первый взгляд… За длинным столом
по соседству шумно отмечали чей-то день рождения: лёгкий ветерок соблазнительно размахивал запахами дорогих вин и закусок. Чуть далее двое «новых русских» с хорошенькими дамочками смаковали ликёры и ломтики ананаса; рядом  о чём-то болтала молодая пара, уплетая дымящийся шашлык…
   Оркестр «Радуги» из двух захмелевших уже маэстро бренчал какую-то ныне популярную дребедень, под их вопиющий аккомпанемент нафальшивливала симпатичная девчушка в полупрозрачном наряде, с цепочкой тигрового глаза на загорелой груди. Её движения были очень эффектны, хотя и не слишком грациозны и уже не всегда попадали в такт, тем не менее - улыбка всё компенсировала. Окружающие вполне довольствовались такой жизнью и старались не замечать разных, пачкающих впечатление от вечера, мелочей. Обстановка в целом банальная.
   Но вот, благодаря внутреннему наитию, внимание Александра привлекла одна танцующая пара. Женщину, кружившую по площадке между столиками  молодую особу - сложно было назвать бесспорной  красавицей с обложки. Вполне обыкновенная для юга России внешность: миловидная, с  осветлёнными волосами, -  соответствующая внутреннему  миру, выдаваемому  за имидж - для не слишком  наблюдательных окружающих. Очень не плохо одетая - достаточно образованная и воспитанная и, на первый взгляд, внушающая доверие - располагающая к себе. Однако в её быстрых,  раскованных движениях и выразительных позах;  в мимолётных взглядах, какие она ловко разбрасывала вокруг;  угадывались те характерные штрихи к портрету, каковые вполне красноречиво свидетельствуют о присутствии особой женской натуры - симпатичная змейка. Подобные ей - никогда своего не упустят!  В пареньке, на первый взгляд, тоже не замечалось чего-либо особенного, кроме жгучей жажды  любовных приключений. Но в атмосфере, наэлектризованной между телами танцующих, выдававшей себя благодаря еле уловимым деталям микро мимики и тщётным попыткам завязать объяснительный диалог, - во всём этом улавливалась старательно скрываемая интрига. По крайней мере, так показалось Вилискунову со своего места.  Сильная интрига - всепоглощающая, уничтожающая массу живых нервов. Такая интрига, обычно, порождается внезапной пульсирующей ослепляющей ревностью одного и лёгким, но устойчивым пренебрежением со стороны другой...
Неспешно допивая ликёр, Александр стал незаметно наблюдать: «Откуда могли бы выйти на танец он и она?  Скорее всего, они, вне танца, сидят за разными столиками». Пройдясь взором по залу - по открытой площадке кафе - Вилискунов обнаружил столик на двоих возле пальмы, растущей из декоративной глиняной кадушки. Там скучал молодой джентльмен в салатной шведке, своим видом в какой-то мере соответствовавший выплясывавшему сейчас пареньку. «Возможно он его приятель», - второе место под пальмой явно временно пустовало. Вместе с тем  специфическая халастякующая развязность, витавшая здесь над початой внушительной бутылкой портвейна «999»,- сильно возмущалась присутствию воображаемой дамы. Между тем, салатная шведка украдкой, но это не трудно было заметить,  приглядывала  за танцевавшими.
И... Имелся  ещё столик на   двоих...

   - Извините, у вас не занято? - приятный немного взволнованный голос, отвлёк начинающего литератора от  увлекательного занятия.
   - А? Простите!.. Да! Конечно, садитесь, - подле уединённого «писательского» уголка нежданно возникла  незнакомка. Не юное ослепительное совершенство, тем не менее, очень приятно выглядевшая особа без опасных излишеств - эдакая  леди с южнорусским акцентом в характере.

На особе было что-то неброское и вверху, и внизу, тем не менее, все детали её одежды были тщательно продуманны: и где надо заужены, и где надо укорочены. Не было в ней и намазолившей глаза наигранной мальчишестости и худобы, и не выпирали за орбиты верхние формы. Вместе с тем, приятно угадывалась во всём магическая женственность  кавказских амазонок. Для тех – кто понимает в этом толк – это самый лакомый кусочек торта; а для тех – кто не понимает – те пусть и не смотрят – это их личная трагедия. Чёрные разношенные туфельки, для долгой ходьбы; лёгкая, полувоздушная юбка. Крашеные природной хной волосы подобраны под милую заколочку на затылке, изящные, пусть не дорогие, клипсы на мочках... Александр не сразу оторвался - что-то в ней есть! Она источала лёгкие волны, обещающие - если присмотреться - выдержанное, глубоко пронизывающее удовольствие от близкого общения.
Женщина поставила на край столика - щедро выделенный  ей  пишущим хозяином - чашку горячего кофе («В такую-то жару!» - отметил дотошный Вилискунов) и скромный запотевший бокальчик с бренди - пятьдесят капель для бодрости. «Наверное у незнакомки выпал нелёгкий денёк. Интересно... Любопытно... Впрочем, стоит ли лезть в душу? Пожалуй, она не расположена к обильному общению»,  - подумал начинающий ваятель пером.
Дама бросила неопределённый взгляд на открытую тетрадочку и, не спеша, выпила бренди. В её поведении улавливалась настороженность.
Не желая смущать внезапную соседку не прошеным вниманием, писатель вернулся к прерванному наблюдению за танцующей парой. Откинувшись на спинку стульчика, он ещё раз осторожно профильтровал глазами столики в зале:  «Вот где сидит она – коварная партнёрша  горе балетмейстера!»
     В самом центре площадки обнаружился ещё один столик на двоих, несимметрично пустовавший. Чтобы увидеть его из-за спин  отдыхающих, Александру пришлось чуть нагнуться в сторону. «Несимметричное» пристанище для двоих украшали бутылки и графины разных изысканных напитков, горделиво возвышался, точно предводитель этого стеклянного строя, хрустальный бочонок с шампанским и благородно искрящимися кусочками льда. Из-за бутылочного взвода сиротливо выглядывал букетик осенних тёмно-красных хризантем в жестяной банке из-под пива. Подобные букетики приносила в кафе некая, деловая дамочка. Так что наиболее ретивые ухажоры, - не вставая с мест,  могли купить их для своих избранниц; несмотря на то, что у  бармена не всегда подыскивались достойные вазы. «Этот  тоже для своей подруги с цветочками постарался!» - иронично подметил Вилискунов: - «Однако - он, пожалуй,  очень странен рядом с этой особой?! Очень странен! С симпатичной и улыбчивой коброчкой!»
   За  столиком с  красными цветами   и   шампанским, спиной к будущему автору  сидел, не подозревая о слежке; низенький,  полноватый,  уже лысеющий  мужчина.  В немодной   сегодня  безрукавке сеточкой - он ведь ничем не привлекателен! Какое несоответствие напомаженной, подведённой по журнальному эталону кокетке!  И всё-таки - по версии Александра - светлокудрая дама могла выйти именно отсюда. «Хм?! Пожалуй, начинается  самое интересное: бесплатный спектакль в летнем кафе! Кто он?»- позволил себе  пофантазировать придирчивый зритель: - «Чрезмерно блюстительный папаша,  заигравшийся в роли оберегителя целомудренности или снедаемый искушением подсматривать в щелочку за  дочерью  и безотчётно ревнующий её ко всему свету сразу?! Либо это новый русский толстосум - какой-нибудь бывший зав складом, внезапно разбогатевший и решивший погулять перед отходом в лучший мир?.. И то, и другое, по-моему, сомнительно - сей тип – очень большая загадка!! Ну а парень, что вертится, будто ужаленный, перед хитренькой красоткой, - каков его портрет? Простодушный романтик?  Ослеплённый вспышкой женских чар мотылек – одураченный Фома, без ключа и квартиры... С  разбитым сердцем тщётно взывает к ответным  чувствам своего  белокурого божества с бездонными очами вечно жаждущими бриллиантов и натуральных мехов», - язвительно поиронизировал молодой литератор: «Классический любовный треугольник, точно на заказ - просто садись, покупай мороженого, чтобы до утра хватило, и пиши, пиши,  пиши!»
   Когда же оркестр угомонился, собрав всю подать с поклонников эстрадных шлягеров; версия Александра подтвердилась полностью. И дама, и бесквартирный Фома, с ней танцевавший, были именно из-за тех столиков, что он и предположил. Однако, в  то время как паренёк, нахмурившись, уткнулся  носом в столешницу перед ним, его недавняя  партнёрша, держа в ладонях бокал с шампанским, поигрывая им возле искусно напомаженных губ,  принялась оживлённо болтать с лысеющим «папашей». И тeма их разговора вряд ли  касалась кого-то или чего-то определённого – она была вполне довольна собой и всем вокруг неё. В это время «Фома» старался не глядеть в сторону своей бывшей попутчицы по танцу, но как только музыка вновь  оживилась, он тотчас направился к молодой красотке из-за столика с шампанским. Та опять не отказала, а мужчина в безрукавке,  вероятно, не протестовал; и воссоединившаяся пара  закружилась под  плавную мелодию; а усатые веточки виноградной лозы, шатром настилавшей своды кафе и свисавшей местами живыми гирляндами, замаячили в такт движениям. Многопалые лапки пальмы в кадушке тоже не остались в стороне и сдержанно приветствовали сближение двух молодых людей. В этот миг из-под виноградных  хитросплетений над столиками осторожно выглянули изящные многоцветные фонарики, и все предметы на площадке окутались в интимные тени и блики. Лишь осенние хризантемы своими лохматыми шапками выражали полное безучастие к данному событию. Разделявшая с ними судьбу стареющая безрукавка, вроде бы, с безразличием уткнулась в свой бокал, но и веселья она явно не источала.
   Подобное любовно-драматическое явление  регулярно повторялось с новыми пиками музыкальной активности  оркестра и певицы, «Фома» ещё и ещё раз  подходил к беспечной даме и приглашал, а та совсем не отвергала. Только красные цветы в неуютной банке из-под пива хранили холодное равнодушие и были неизменно правы - ибо танцоры неизменно возвращались каждый к своему столику.

Вскоре  действо на танцплощадке стало привлекать внимание уже не одного писателя. Почувствовав чужие, липкие взгляды, парень порозовел,  мужчина всё сильнее утыкался  в плоскость своего стола. Атмосфера всё больше ионизировалась.  И лишь девушка-змейка вела себя как ни в чём не бывало: восторженно и легко улыбалась как Фоме, так и лысоватому господину. Словом, умело действовала  на два фронта.
      Запахло дымом...
      Приготовили свежий   шашлык.

  - Саша, здесь не любовный треугольник. Скорее всего, вы ошибаетесь. Эту компанию сильно связывает какой-то коммерческий, скорее всего,  интерес... Мне кажется, что всё это разыгрывается специально.

Поняв, что оторопевший Вилискунов не сразу придумает, что ответить; интересная незнакомка, недавно подсевшая за «писательский» столик;  решила представиться:  Валерия - не удивляйтесь! Я очень сильно училась экстрасенсорике, закончила курс белой магии, немного занимаюсь психоаналитикой.
  - Что?! Простите!
  - Я - экстрасенс  психоаналитик... Чему вы  так удивляетесь?? В наше   время!
  - Простите - вы меня  знаете?!
  - Да нет же! Саша, я вижу вас, скорее всего, впервые! Я же говорю: я - экстрасенс, психолог-психоаналитик.
  - Ух ты! Ах ты! Все мы  космонавты! Весёленькая  аброкадабра получилась!
  - Так уж, скорее всего.
  - Скорее всего: да уж!! Приехали - господа присяжные заседатели! И посему- поэтому, вы  тёмными вечерами  копаетесь в чужих мыслях.
  - Ты занимался  практически тем же! Да и, скорее всего, кто сейчас очень уж сильно без греха! А?!
  - Да видимо есть ещё такие, раз конец Света не пришёл ещё...
  - Нет - это длительный очень, скорее всего, процесс. И он ещё не   закончился.
Саня придержал язык и, прервав бесцельный спор, повнимательнее пригляделся к необычной соседке по столику. «Нынче мне удивительно везёт на сюжеты:  вчера с утра были приключения с  эротикой (Саша вспомнил про Катю с оголёнными  ногами, с которой случайно – как и теперь с Валерией - познакомился в трамвае). Потом  разыгралась кафешная  мелодрама, но тут уже и мистика подоспела с детективом в придачу. Целый калейдоскоп!» -  усмехнулся  про себя  начинающий романист. - «Странная цепь  для одних  суток?! А если всё как-то объединить...  Каламбур - эта идея похожа на неплохой винегрет! Видимо проголодался - шашлык классно пахнет - соблазняет!»
  - Вы сердитесь?! Я хотела  вам помочь, вы ведь собираете  нужную, скорее всего, информацию! Я хотела...
  - Да, да - хотели как  лучше, а получилось: «так уж, скорее всего», - передразнил Александр незнакомку-Валерию. «Если же всё каким-либо образом скомпоновать», - продолжил он рассуждения, - «то получится... получится что-то в смысле триллера. Раньше жизнь текла, словно река - проза; потом - забурлила драма; ныне всё кипит - триллер! Всё круче и  круче!»
  - Всё  круче и круче! Скорее всего... - теперь уже  передразнивать взялась Валерия, видимо, дабы продемонстрировать свои телепатические способности.
  - Не повторяйте и без того банальные мысли. Вернёмся лучше к собиранию  полезных  информаций - Валерия-Шерлок Холмс! - «А она весьма недурна и интересна...»
  - Информация очень сильно плохая! Скорее всего, случится нехорошее. Тёмные круги!! Над тем парнем сильно сгустилось зло.
  - Любовь – зла… Жаль всё же! Он неплохо   танцует... Но может всё   обойдётся: Бог даст ему надежду!
  - Даст - всем по заслугам! – резко вставила Валерия.
  - Ну - хоть не так   обидно, раз по заслугам!  Вы верующая?
  - Да, но не  крещёная. Но разве мало   грехов делали крещёные?
  - Извините - я не интересовался! Да и  не  станем затевать новый  многочасовой спор. Нет, нет. Я спорить с вами не буду – не хочу сидеть тут до утра. Извините... Скажите лучше, что можно сделать для того несчастного парня?
  - Скорее всего  - ничего!
  - Ну – раз нельзя помочь другим – позаботимся о себе! Послушайте - я хочу купить ещё ликёра. Угостить вас ликёром?
  - Хорошо. Угости, пожалуйста.
  - Мы - на «ты»?
  - Да... скорее всего.

«Она не слишком улыбчива», - заметил Александр: - Тогда я мигом...
Тут, Вилискунов ещё не успел отойти, Валерию попытались пригласить на танец. «Чего доброго и мне предстоит играть роль третьего лишнего», - мелькнуло в голове   у Александра. Однако экстрасенс-психоаналитик твёрдо,  даже немного нервозно, отказала: мол, пусть не мешают нам беседовать.
     - Правильно, - поддержал молодой литератор, польщённый поведением нежданной собеседницы, - держите пост наблюдения, а я щас!!
     - Я пока покурю.
     - Да?! Вы к-курите? Уже словно м-матёрая ведьма! Все эти: экстрасенсы, разные там психо-экстра-анализы - это всё для вас, скорее всего, уже просто с-семечки! Сильно!  Ничего не скажешь! - Александр немного  подурачился, перевирая слова.               

Леди по-русски лишь неопределённо пожала плечами и картинно откинулась на спинку стула.
Вилискунов подошёл к окошку продавца, дабы сделать заказы.

Неожиданно, точно не желая отставать от начинающего литератора, господин из-за столика в центре тоже встал и устремился к противоположному окошку прилавка, откуда торговали шашлыками и солёными закусками. "Заботится о своей – после стольких танцев ей надо будет хорошенько подкрепиться", - снова усмехнулся про себя будущий писака. Вскоре мужчина в безрукавке ещё раз – уже с дымящимся шашлыком -   проследовал мимо Александра, по понятным причинам задержавшегося возле симпатичной продавщицы, наливавшей ему кофе. Под белоснежным чепчиком чудесно вихрились ласковые  пряди, цвета зрелой пшеницы, а ослепительная улыбка её зачаровывала и  расслабляла  окружающим мужчинам перегруженные за день нервы. Внимательная девушка, несмотря на  обилие клиентов,  через амбразуру прилавка успела заметить несколько необычное поведение одного из посетителей. Ведь не каждый день в кафе заходят для того, чтобы пописать! И когда тот  заглянул в её отдел прилавка, польщённый её улыбкой,  она не преминула поинтересоваться: кто он есть  такой? «Так, некий чудак», - шутливо  ответил молодой графоман: «Изобрёл для  себя бесплатный рецептик от скуки...»

Вдруг,  Валерия поднялась из-за столика и быстро направилась  к  выходу. «О, чёрт!  Да ведь очаровательная "экстрасенсша" обиделась, приревновав меня к юной "барвуменше"! Видимо я с ней заболтался! Вот вам и "коммерческий" интерес: сколько бы ни было у мужчины денег – ему лучше не забывать о своей подруге! Женщина никогда не перестанет быть женщиной!» - воскликнул в душе Александр; тем более что заказ, ставший теперь ненужным, отменить было уже нельзя. «Может угостить эту красотку с  локонами из созревшей пшеницы?  Однако - «не хватайтесь за чужие талии, вырвавшись из рук своих подруг!»- вспомнил он слова из полюбившейся песни Владимира Высоцкого.
Когда же Вилискунов вернулся на свой, печально осиротевший, «дозорный пост»; музыка успела завершить очередной цикл активности, и невезучливый танцор, вновь расставшись с партнёршей, покинул площадку кафе. Его приятель остался в одиночестве под пальмой в кадушке, печально помахивавшей  разлапистыми листьями...

Ещё одна мелодрама  докатилась до своего финала.