лузер

В старые пыльные рамы вагона вдавливаются мельтешащие кривые березы.
Дороги…
А скоро взвоют турбины самолета.
Дороги…
«Раздвинуть горизонты» – так это кажется называется?
Но откуда крылья, если внутри неподъемный балласт?
Персональная тюрьма.
В ней нет ни ЕЕ, ни Его. НИ-КО-ГО. Нет никакой боли от отношений. А есть только твой собственный сумрак.
Посредине темницы высится гроб иллюзий:
– где-то живет твоя вторая половина;
– есть место на земле, где тебе будет хорошо;
– существует  твое собственное Дело;
– у тебя есть Предназначение.
Натужно тащишь этот чулан по дорогам и смеешься, потому что – ну над чем здесь плакать?
И ждешь. Противно чего-то ждешь…
Когда иллюзии еще теплились, ждал настоящего друга, потом Учителя, потом Добрыню Никитича, потом Огниво Свободы, потом Прекрасную Царевну…
Теперь же из саркофага струйками выползают трупные яды, расправляющие по тюремным мышиным стенам банально-вечные надписи – размашисто, киноварью:
Все бренно.
Никто никому ничего не должен.
Memento mori.
И много-много латыни. Не античной этической, а поздней богословской, которая и должна объяснить смысл (бессмысленность?) ожидания неопределимо Главного (человека? откровения? конца?).
На потолке карминным шатром растянулось уже сугубо личное. Простое и ёмкое: Ты лузер.
Но никакая квинтэссенция вековой мудрости не способна избавить от жгута внутри, закручивающегося по спирали – от паха к горлу.