Мятежный дух Часть 4

        Яркая брюнетка Карина в свои тридцать пять лет являлась украшением воинской части. Таким высоким званием она была удостоена благодаря своей красоте, которая казалась еще заметнее на фоне малочисленности женщин в гарнизоне. Скольким солдатам и офицерам не давали покоя ее большие зеленые глаза полные губы и длинные вьющиеся волосы. А ее фигура! Эту умопомрачительную фигуру не испортили ни рождение двух детей, ни хлебная должность которую занимала ее хозяйка. Что и говорить многие военнослужащие посещали столовую только для того чтобы лишний раз полюбоваться  аппетитными формами буфетчицы. Кое-кто из солдат в своих письмах друзьям на гражданку красочно расписывали занятия любовью  с Кариной, но все эти сочинения были далеки от правды, как северный полюс от экватора. Женщина в выборе мужчин, была достаточно привередлива, «крутила», романы исключительно с офицерами, да и таких было, прямо скажем, немного. К этому времени она проработала в части около семи лет.
          И вот теперь эта вожделенная красавица в бессознательном состоянии лежала перед суетившимся около ее грузным подполковником.
           Начальнику тыловой службы Ворончуку было около пятидесяти. В отличие от Карины, его внешний вид полностью соответствовал возрасту и занимаемой должности, круглое мясистое лицо, залысина в области темени и излишний вес заметный  даже не искушенному взгляду. Подполковник стоял спиной к двери и был так поглощен своим занятием, что не заметил вошедших солдат.
           - Мы вам не помещаем! – искривив губы в презрительной  улыбке, произнес Цыпленочкин. Подполковник повернулся и окинул сердитым взглядом стоящих  на пороге комнаты военнослужащих.
            - Что вы себе позволяете рядовой! Я вас сюда не приглашал! Встаньте смирно, когда разговариваете со старшим по званию!..- он открыл рот, чтобы еще что-то сказать, но прогремевший выстрел из пистолета не позволил  закончить фразу. От неожиданности Ворончук вздрогнул, а натерпевшийся посыльный застонал и съежился, так как будто собирался зарыться головой в пол. Пуля пробила спинку дивана буквально  в полуметре от тела подполковника, Цыпленочкин не собирался его убивать, но это был самый короткий способ продемонстрировать свою силу и власть.
            - Здесь теперь я командую! Советую мне не перечить! Живо в коридор!
             - А как же она! – не отрывая взгляда от наведенного ствола «Макарова», Ворончук сделал короткий жест головой в сторону все еще лежавшей без сознания Карины.
             -  На выход! Она останется здесь! Не заставляйте меня снова стрелять на поражение!
              - Могу я одеться?
              - Потом оденешься! Вперед!
                Оказавшись в коридоре, подполковник и посыльный, по приказу Цыпленочкина, помогли подняться связанному капитану. Затем все трое подгоняемые оружием направились в помещение полковой кассы. Глядя на спины захваченных заложников, солдат не только упивался своей властью и казавшимся всесилием, но невольно сравнивал высокого русоволосого красавца капитана, любимца женщин, одни аккуратно подстриженные усы, которого сводили с ума представительниц противоположного пола и невзрачного подполковника, чья обнаженная спина, кое-где покрытая рыжими волосами, вызывала  у Цыпленочкина чувство отвращения. И что только Карину могло связывать с этим типом?
               Касса находилась в противоположном конце коридора за добротной дверью, обитой железом. Проходя мимо открытой комнаты дежурного, Ворончук увидел убитого прапорщика, при этом его глаза округлились от ужаса.
              - Подонок! Мерзавец! Ты за это ответишь! – поборов испуг  со злостью произнес подполковник.
                - Заткнись! Еще одно слово и я выстрелю! -  Цыпленочкин поймал себя на сильном желании пустить пулю в затылок Ворончуку.
                Для своей импровизированной тюрьмы, солдат выбрал полковую кассу, как наиболее подходящее для этой цели помещение. Хотя на всех окнах первого этажа штаба были установлены решетки, только оно могло полностью изолировать заложников от какого-либо сношения с внешним миром. Сразу за дверью из коридора, находилась небольшая комната, площадью около пяти квадратных метров не имевшая окон. Она, в свою очередь, отделялась от кабинета, где сидели кассиры крепкой стеной с маленьким окошком и  железной дверью.
                Пока Цыпленочкин  срывал печати и открывал замки, два офицера и посыльный стояли, широко расставив ноги уткнувшись лицом в стену. Наконец, когда пленники оказались в заточении, солдат смог, немного, перевести дух. Но расслабляться было рано, снаружи в дверь уже настойчиво стучали, а в комнате дежурного беспрерывно звонил телефон. Цыпленочкин четко понимал, что если будет выломана входная дверь, ему долго не продержаться. На защиту железных оконных решеток рассчитывать также не приходилось. Спасти могли только незамедлительные действия. Решение нашлось быстро. Солдат бросился в комнату, где оставалась Карина.