Эссе 106. Удача Виктора Кисса

Если сейчас вот так упорно повспоминать, то выясняется, что все преподаватели с кафедры фармакологии были очень строгими и требовательными. Конечно, были какие-то симпатии и антипатии к ним, но в основном студенты их побаивались и недолюбливали. Тем не менее, когда Витя Кисс узнал, что его группу будет вести не Сазыкин, не Сапожков и не Боровских, а сам Николай Николаевич Алеутский, он обрадовался.
Алеутский был заведующим кафедрой и котировался у студентов как мужик слова, если что пообещает, то выполнит обязательно. Слухов об особых наездах на студентов со стороны Алеутского студенческое сарафанное радио не приносило. И это было приятно. В общем в группе еще до первого занятия была если и не благостная атмосфера в отношении фармакологии, то и не нервозная точно. Вот в таком рабочем настроении группа и пришла на первое занятие по фарме. Но выходит, что рано Виктор радоваться начал. Сколько потом ни судачили, но так и не могли найти причину, по которой Николай Николаевич уже на первых занятиях не полюбил группу. Что произошло, когда произошло и как произошло никто не имел ни малейшего понятия, но факт остается фактом, что отработки сыпались как из рога изобилия. Конечно, они отрабатывались, но новые не замедляли образоваться, и все это привело к тому, что Алеутский перед экзаменами объявил, что никто с первого раза экзамен не сдаст. Группа обалдела. Как так? Почему? Ожидание смерти хуже самой смерти. А зачем учить и напрягаться, если все равно не сдадим? Такие голоса звучали все громче и громче. Но основная масса учила, зубрила и грызла учебники в прямом и переносном смысле.
Все-таки не зря ходила молва меж студентов, что Алеутский - человек слова и надо отдать ему должное - он таким и был. И в этот раз выполнил обещание - никто в группе с первого раза экзамен не сдал. Конечно, приятно иметь дело с человеком слова, но к данной ситуации такое утверждение не подходит. Это что же такое творится, только часть группы сдала со второго захода? А Витя в то число не попал, и ему было назначено пересдавать фармакологию аж 24-го августа!!! А это что значит? А это значит, что прощайте, каникулы. Но вот была у Виктора одна замечательная черта, он даже сам не сразу ее в себе разглядел, не говоря уже об окружающих. Витя умел смиряться с несчастьями, что являлось значительной составляющей достижения счастья. Конечно, в то лето он не думал о таких философских выкладках, это много позже он в себе это открыл и это как озарение, как гром среди ясного неба было для него. Да, мудрыми не рождаются, такими становятся, к сожалению, не все. Витя с двумя друзьями, которые тоже убедились в поражающей всяческое воображение честности Николая Николаевича и были вынуждены оказаться у той последней черты 24 августа, за которой маячило отчисление. Ребята не на шутку собрались и учились, учились и еще раз учились. Штудировали науку так усердно, что решили уехать из дома в последние две недели от соблазнов, да и вообще общаться ни с кем не хотелось. Итак пересдача. Вот если бы в семье Виктора пользовались отрывными календарями, то он обязательно бы сохранил тот листок от 24 августа как реликвию.
Но увы, календаря не было.
На кафедре собрались последние 18 человек с их курса, которые имели несчастье завалить экзамен. Все ждали Николая Николаевича. Он появился в девять, как всегда, гладко выбрит, элегантно одет. "Ну и франт", - думали одни, "Ну и сволочь", - думали другие. Вот вам единство и борьба противоположностей в одном лице, хоть и симпатичном, но заведующего кафедрой. Виктор с корешами сели кучкой и пытались подсказать друг другу, а Алеутский услышал и громко объявил, что Витины подсказки неправильные и что сдается ему, Алеутскому то есть, что Витя опять не сдаст... Бедный Виктор, он вспотел так, что рубаха прилипла к спине, а из головы все улетучилось. Он сидел и ждал, чем же все это закончится. А тут пошли первые герои отвечать и получили по трояку, но счастливые вылетели из аудитории, и очередь пришла Вите идти к Алеутскому, как кролику к удаву. Я помню сорок или пятьдесят лет назад была песня, в которой были такие слова:

«А ты твердишь, что на свете не бывает чудес.
Ну что тебе ответить? Они на свете есть.
Чудес на свете столько, что их всех не счесть.»

Из той песни задор и бодрость брызгали во все стороны, и вот одно чудо случилось. Оно явилось в образе доцента кафедры фармакологии Поповой, которая как раз в этот момент и зашла в экзаменационную со словами: "Николай Николаевич, я решила вам помочь".
Алеутский: "Да что вы, не надо утруждаться".
Доцент Попова: "Нет, Николай Николаевич, я не могу позволить, чтобы вы в отпуске столько работали".
Алеутский, известный дамский угодник, конечно же согласился, и Попова громко: "Кто следующий?" Все молчат, смотрят на Виктора и на Алеутского, который в свою очередь тоже смотрит на Витю Кисса. Да, ситуация. Виктор онемел и тоже молчит, но смотрит в пол. А Попова, у нее все хорошо - она пришла помочь шефу, бодро подходит к столу и берет первую попавшуюся зачетку.
Вот и попробуйте угадать, чью зачетку она взяла? Вы умные, сразу догадались, что Виктора. Ой, что у него было в душе в тот момент - радость, восторг и какое-то просветление. Как он отвечал, боже, как он говорил о высших разовых дозах препаратов, о кратности приема! Это ж была песня, и я бы сказал даже серенада. Витины дружки шустро сориентировались и быстренько пошли один за другим отвечать Николаю Николаевичу, который завороженно слушал, как отвечает Виктор, и не глядя, поставил им по трояку. Ну, а Витя, окрыленный, вспомнил даже то, что никогда не знал и вряд ли бы вспомнил в другой ситуации, даже под дулом автомата. Попова довольна и собралась ставить Виктору четверку, о чем вслух и объявила. Бедного Николая Николаевича чуть кондрашка не хватила. "Он же ничего не знает!!!" - возопил Алеутский. Попова в ответ спокойно так: "Он ответил на отлично!!!" - "Но у нас же правило - пересдача только на тройку". На том они и сошлись. А за время спора еще одна шустрая девчонка получила трояк у Алеутского Н.Н. и со всех ног выскочила из аудитории, хотя до нее никому не было дела.

12 апреля 2012