После охоты. Первый владелец охоты убит

Великий князь Сергей Михайлович

Луна светила на безоблачном небе, и возникавшие опасения относительно перемены погоды к худшему рассеялись вместе с облаками.               
В.А. Шильдер

     Великий князь Сергей Михайлович являлся близким другом императора Николая II в течение многих лет и был с императором в Ставке до последних дней существования Российской империи.
 
     «Мой четвертый брат, великий князь Сергей Михайлович (он был на три года моложе меня), радовал сердце отца тем, что вышел в артиллерию и в тонкости изучил артиллерийскую науку. В качестве генерал-инспектора артиллерии он сделал все, что было в его силах для того, чтобы, в предвидении неизбежной войны с Германией, воздействовать на тяжелое на подъем русское правительство в вопросе перевооружения нашей артиллерии. Его советов никто не слушал, но впоследствии на него указывали в оппозиционных кругах Государственной Думы как на «человека, ответственного за нашу неподготовленность». (Александр Михайлович Воспоминания. Москва, 2001).
 
     Отношение к деятельности Сергея Михайловича как руководителя артиллерийскими ведомствами было различным, особенно после того, как российская армия потерпела ряд поражений на фронтах первой мировой войны.

     Все военные должности генерала Сергея Михайловича до войны  и в период Первой мировой войны связаны с артиллерией.
   
  В январе-июне 1915 генерал Сергей Михайлович Романов становится председателем созданной Особой распорядительной комиссии по артиллерийской  части. С января 1916 года получает должность полевого генерал-инспектора артиллерии при Верховном главнокомандующем.

        Все авторы писали о проблемах русской артиллерии в 1-ой мировой войне, но никто не мог сказать, что великий князь Сергей Михайлович  не был знатоком своего дела и признанным знатоком артиллерии.
 
     При необходимости он прекрасно понимал потребности артиллерии и учитывал мнение других специалистов. Когда в 1915 году член Артиллерийского комитета полковник М. Ф. Розенберг убедил начальника артиллерии великого князя Сергея Михайловича в необходимости иметь пушку нового образца, то все было выполнено и в короткий срок спроектирована была  37-мм батальонная пушка.

     Особое внимание великим князем Сергеем Михайловичем уделялось подготовке офицерского состава в артиллерии. Младший офицерский состав русской артиллерии комплектовался путем производства в офицеры юнкеров артиллерийских военных училищ.

     Среди многих орденов Сергей Михайлович  с гордостью носил на груди скромный знак выпускника Михайловской артиллерийской академии, одного из старейших военных учреждений России.
Кроме то, стоит отметить, что в артиллерийских училищах юнкера получали основательную специальную подготовку, вполне достаточную для того, чтобы быть полезным для службы в артиллерии на младших командных должностях. Не было только у них уменья в обращении с солдатами, но, беря пример с более опытных, старших по службе товарищей, они в огромном большинстве случаев становились довольно скоро хорошими учителями и начальниками солдат.
 
     Великий князь Сергей Михайлович был почетный попечителем Михайловского учебно-воспитательного заведения для детей артиллерийских офицеров, Общества попечения о воспитании детей артиллерийских офицеров.

     В семье Шильдеров тоже были артиллеристы. Александр Евгеньевич Шильдер, Карл Евгеньевич Шильдер и Владимир Александрович Шильдер, племянники генерала Владимира Александровича Шильдера тоже, как и великий князь Сергей Михайлович, окончили Михайловское артиллерийское училище и сразу вступили с первыми боями в 1-ую мировую войну. Они был зачислены в 25-ю Артиллерийскую бригаду.

     Действия артиллерийских офицеров в первые дни войны на Прусском направлении показали, что подготовка их была проведена достойным образом. Александр Евгеньевич Шильдер за первые бои в Восточной Пруссии был награжден орденом Св. Георгия 4-ст.
В одном из писем Олег Морозов привёл некоторые сведения об Александре Евгеньевиче Шильдере.

     «Нашёл его даже в тексте будущей своей книги. Привожу цитату (это из описания боя при Сталлупенене 4 августа - первый бой):
«...Вскоре от подполковника И.И. Колышко поступило донесение, что его батальон не может продвигаться, так как встретил сильное сопротивление немцев, укрепившихся в 3-х каменных домах и окопах. Капитан 2-й батареи Н.Я. Гашкевич вызвал взвод (2 орудия) подпоручика А.Е. Шильдера и указал цель. Артиллеристы быстро выехали на открытую позицию и под сильным огнём германцев картечью расстреляли дома и окопы, в которых находился неприятель. Дома загорелись, и батальон Лифляндцев смог занять важную развилку дорог. Поручик А.Е. Шильдер впоследствии за решительные действия был награждён орденом Св. Георгия 4-й ст.».

     Лифляндский полк и 25-я артиллерийская бригада входили в 25-пехотную дивизию, которая в свою очередь входила в 3-й армейский корпус. Эти сведения мной взяты из проекта Русская армия в великой войне. (www.grwar,ru).

     Мировая война резко подчеркнула могущественное значение артиллерии.
 
     Война застала полевую тяжелую артиллерию в процессе формирования. В начале войны ее было так мало — всего 20 дивизионов, что решено было придавать их войсковым соединениям в виде армейской, а не корпусной артиллерии.

     Что же касается тяжелой артиллерии осадного типа, то намеченное по организации 1910 года формирование четырех полков такой артиллерии к началу войны не было даже начато. Организация и вооружение крепостной артиллерии были устарелыми и не отвечали современным требованиям.

     Во время мировой войны тяжелая артиллерия получила громадное, почти решающее значение, в особенности в позиционный период, когда без основательной артиллерийской подготовки, с разрушением весьма прочных фортификационных сооружений, нельзя было двинуться ни шагу вперед. В первых же полевых сражениях огонь неприятельской тяжелой артиллерии вызывал огромные потери в рядах русской пехоты и действовал угнетающе на моральные силы бойцов.

     Недооценка преобладающей роли тяжелой артиллерии сказалась весьма быстро, и под впечатлением первых неудач пришлось ее создавать с самого начала и во все время войны наспех,— и еще в большей мере путем импровизации, чем это было при формировании полевой легкой артиллерии. Для вооружения тяжелой артиллерии в первую очередь были использованы орудия старых образцов крепостного и берегового типа, а затем с 1916 г. и новейшие орудия, поступавшие по заказам из-за границы.
(Барсуков Е.И. Русская артиллерия в мировую войну. Т.I. — М.: Воениздат, 1938. militera.lib.ru).

     «В своих воспоминаниях Сергиевский говорит о пропущенной возможности – назначении великого князя Сергея Михайловича с особыми полномочиями вместо Иванова. Соглашаясь вполне, что Иванов никак не подходил для этой роли, остановимся на великом князе Сергее Михайловиче. Обратимся к характеристике Сергея Михайловича, данной его братом Александром Михайловичем.

…Его советов никто не слушал, но впоследствии на него указывали в оппозиционных кругах Государственной думы, как на человека «ответственного за нашу неподготовленность». (Александр Михайлович.  Воспоминания. Москва, 2001).

     «О нем пишет Лукомский: «Русская полевая артиллерия очень многим обязана великому князю. Благодаря его знаниям и громадной энергии, с которой он проводил подготовку личного состава, постоянно объезжая и контролируя, наша полевая артиллерия и в Японскую и в Европейскую войны была на должной высоте.

     Но, как администратор, великий князь ничем себя не проявил, да и быть генерал-инспектору начальником главного управления совсем не подобало. А фактически так и было и создавалось самое невероятное положение. Начальника главного артиллерийского управления генерала Кузьмина-Караваева часто бранил Сухомлинов и Поливанов, на него нападали и в Государственной Думе. А он, фактически исполняя указания великого князя, не мог это сказать, и все удары принимал на себя».
     Вряд ли обе эти характеристики говорил в пользу волевого характера великого князя».
     (В.С. Кобылин. Император Николай II и заговор генералов. М., Вече. 2008).

     «С первых дней войны особое внимание обратил на себя огромный расход боевых припасов, особенно артиллерийских снарядов, и это сильно озаботило верховное командование.

     Производство и приобретение за границей достаточное количества боевых припасов для нашей армии удалось наладить, после длительной и упорной подготовки, лишь к осени 1915 года, т.е. уже после того как закончилось общее наше отступление, вызванное, как мы знаем, катастрофическим недостатком боевых запасов».
     (А.Д. Бубнов.  В царской ставке. М., Вече, 2008).

      В январе 1916 года, в самый  сложный критический период мировой войны, великий князь Сергей Михайлович был  назначен полевым генерал-инспектором артиллерии при Верховном Главнокомандующем Императоре Николае II.
 
     В это время Государственная Дума резко  высказалась против монопольного занятия великими князьями видных административных должностей, но и здесь, предъявляя свои требования к царской власти, в этом случае сделала исключение только для великого князя Сергея Михайловича и для великого князя Николая Николаевича.
      
      После февральских событий 1917 года Сергей Михайлович объявил о своей лояльности правительству, и продолжал жить в Петрограде. О том, что это решение было катастрофически ошибочным, стало ясно лишь впоследствии.

     Но Временное правительство отстранило Сергея Михайловича от должности и 22 марта 1917 года,  в числе других членов императорской фамилии он был уволен от службы по прошению с мундиром. Уходя с военной службы, Сергей Михайлович принял создавшиеся в России обстоятельства как неизбежность.

     Весной 1918 года великая княгиня Елизавета Федоровна, великий князь Сергей Михайлович, а также князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи и с ними князь Владимир Павлович Палей, были сосланы в Вятку.

      С Великим князем Сергеем Михайловичем из Петрограда в ссылку выехал управляющий его делами Федор Михайлович Ремез (1878-1918). Многие годы он исполнял обязанности личного секретаря Великого князя.

     За Вяткой для членов семьи Романовых последовал Екатеринбург.
 
     Летом 1918 года короткое время узники содержались в городе Алапаевске Верхотурского уезда Пермской губернии.

     Узники прибыли в Алапаевск 20 мая 1918 года и были помещены в здании «Напольной школы», на краю города.

     Это — каменное здание из четырех больших и двух малых комнат с коридорной системой. Угловую комнату с левой стороны коридора занимала охрана. Далее по той же стороне коридора шли три комнаты. В первой жили Сергей Михайлович и Владимир Павлович Палей с их служащими Федором Михайловичем Ремезом и Круковским. В следующей комнате - Константин Константинович и Игорь Константинович. Угловую комнату занимали Елизавета Федоровна и состоявшие при ней сестры Марфо-Мариинской общины Варвара Яковлева и Екатерина Янышева. В угловой комнате с правой стороны коридора жил Иоанн Константинович.

     Великих князей Романовых и их слуг тайно вывезли к заброшенной Нижне-Селимской шахте и сбросили живыми в ствол старой шахты глубиной около 60 метров. Всех, кроме Великого князя, который оказал сопротивление палачам, и был убит пулей в голову. Его тело тоже было сброшено в шахту. От разрыва гранаты в глубине шахты сразу погиб Федор Михайлович Ремез, остальные мученики погибли от ран, голода и жажды.

     Но в Алапаевске об убийстве членов семьи Романовых не сообщали, все было представлено как похищение узников белогвардейцами, о чем и были расклеены по городу объявления. Могло ли верить этому сообщению или нет, не имело для местной власти никакого значения.

     28 сентября Алапаевск был освобожден от большевиков.

     Вот как об этом записано у М.К. Дитерихса.

     «В отношении убитых в Алапаевске великой княгини, великого князя, князей и остальных лиц, содержащихся в Напольной школе, советские власти объявили, что они все похищены какой-то белогвардейской бандой, напавшей на охрану. Дабы заставить окружающее население поверить этому вымыслу, большевики уже после совершения убийства разыграли провокационное сражение с мнимым противником, а для большей убедительности застрелили содержащегося в арестном доме за пьянство мужичка и, притащив его тело к школе, выдали труп за одного из убитых ими белогвардейцев».
     (М.К. Дитерикс. Убийство царской семьи. М., Вече. 2008).

     «17 января 1919 года адмирал Колчак возложил на меня общее руководство по расследованию и следствию по делам об убийстве на Урале членов Августейшей семьи и других членов Дома Романовых. Я получил приказание расширить рамки производившегося в то время предварительного следствия по этим делам, не ограничиваясь только юридической стороной дела, но направляя общее исследование в целях освещения вопроса также с исторической и национальной точки зрения. Специально для ведения предварительного следствия мне был придан судебный следователь  по особо важным делам Николай Алексеевич Соколов, а для выполнения требований следственного производства по розыскам и раскопкам моим помощником был назначен военно-административного управления Екатеринбургского района генерал-майор Сергей Алексеевич Домантович».
     (М.К. Дитерикс. Убийство царской семьи. М., Вече. 2008).

     «Предоставление расследованию широких рамок, в связи с чрезвычайно талантливым и идейным ведением Соколовым самого следственного производства, позволило осветить эту мрачную и кровавую страницу истории русского народа в пределах полноты и ясности, допускавшихся тем временем. Оставление нами в начале июля Екатеринбурга и Пермской губернии не дало возможности довести следствие до тех результатов, когда можно было бы поставить окончательную точку и сказать, что дело кончено».
     (М.К. Дитерикс. Убийство царской семьи. М., Вече. 2008).
А вот как сообщалось органам советской власти в Москве о произошедших событиях.

«Москва, два адреса. Совнарком. Председателю ЦИК Свердлову.
Петроград два адреса. Зиновьеву, Урицкому.
Алапаевский Исполком сообщил нападении утром восемнадцатого неизвестной банды помещение где содержались под стражей бывшие великие князья Игорь Константинович, Константин Константинович, Иван Константинович, Сергей Михайлович и Палей. Несмотря сопротивление стражи князья были похищены. Есть жертвы обеих сторон. Поиски ведутся. № 4853, 18 июля, 18ч.30 м. Предоблсовета Белобородов».

     Судебным следователям адмирала Колчака удалось восстановить все обстоятельства убийства и место сокрытия тел.

     8 октября найдено было первое тело – секретаря Великого князя, Федора Михайловича Ремеза. Четыре дня раскапывали шахту, извлекая каждый день тела мучеников. 9 октября  — Варвары Яковлевой и князя Палея, 10 октября — Князей Константина Константиновича и Игоря Константиновича и Великого Князя Сергея Михайловича, 11 октября Великой Княгини Елизаветы Федоровны и Князя Иоанна Константиновича. Все были в одежде. В карманах оказались разные вещи домашнего обихода и их документы, которые они всегда имели при себе в заключении. На груди Великой Княгини Елизаветы Федоровны была икона Спасителя с драгоценными камнями.

     18 октября их тела внесли в Екатерининскую церковь. В Свято-Троицком соборе были временно захоронены в склепе с южной стороны алтаря Свято-Троицкого собора.

     Всего лишь сутки отделяют екатеринбургское убийство от алапаевского.

     Тело великого князя Сергея Михайловича было вывезено в Китай.

     «В московской Марфо-Мариинской обители милосердия 11 февраля 2007 г., в день празднования Собора святых ново мучеников и исповедников Российских, был освящен поклонный крест в память об алапаевских мучениках, убитых вместе с Великой княгиней, святой преподобномученицей Елисаветой Феодоровной 18 июля 1918 года. Крест воздвигнут в память о Великом князе Сергее Михайловиче, князьях крови Императорской Иоанне, Константине, Игоре Константиновичах, князе Владимире Павловиче Палее (сын убиенного в 1919 г. Великого князя Павла Александровича) и Федоре Михайловиче Ремезе.

     В окрестностях Алапаевска теперь издалека видны ограда и здания монастыря в честь Новомучеников Российских, построенного на месте алапаевской Голгофы. То, что пытались скрыть подлые убийцы, теперь засияло золотыми куполами. Истина восторжествовала. Ещё одной святыней на Русской земле стало больше.

  Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, посещая обитель под Алапаевском, сказал: «Возведение на этом месте монастыря в честь Новомучеников Российских должно изгладить последствия страшных преступлений, совершившихся на многострадальной уральской земле».
(Протоиерей Сергий Вогулкин, orthodox.etel.ru).

     8 июля 2009 года Генеральная прокуратура России посмертно реабилитировала великого князя Сергея Михайловича.