Глава VIII. Светский лоск и белые пупырышки

*
Так уж издревле повелось - любое значительное событие, наши предки  отмечали торжественно и с размахом. Неважно, была ли это удачная охота на мамонта, сбор обильного урожая или похороны мудрого вождя - все племя собиралось вечером у круглого огнища и предавалось обжорству, похоти и размножению. Шли века, текли столетья, а традиции оставались неизменны - гладиаторские бои, показы мод и многомиллионные сделки - все омывалось нескончаемым потоком ароматной браги, фонтаном рубиновых вин и струями шипучей пепси-колы. Пиры и банкеты эволюционировали вместе с людьми.  Ведь если ранее  некультурные оргии и пьяные застолья заканчивались либо смертельным мордобоем, либо, напротив, резким приростом населения, то  теперь они обрели изящную форму - светские фуршеты сопровождались презентациями голландского стекла и благодетельными аукционами. Беспроигрышные лотереи и увлекательные конкурсы превращали банальную цеховую пьянку в незабываемую корпоративную вечеринку, а откровенные наряды прелестных дам служили поводом для новых интриг, сплетен и повышения зарплат юным секретаршам.

Вот и теперь, выбирая костюм для фуршета, проводимого щедрым папенькой, Снежана пристально изучала свой нескончаемый гардероб. Совершенно нагая, ничуть не стыдясь карликового секача Баа Ченни, дочь олигарха судорожно перебирала разноцветные тряпки:
-Черт, не то! Совсем не то! - в отчаяннии бросала она очередную блузку на паркет. Возбуждение, порожденное эйфорией от предстоящего события, добавляло ей дрожи в обнаженном теле. - Да что ж это такое?! Ничего подходящего... мерзость какая... я превращаюсь в гламурную старуху!

Карликовый свин понимающе кивал рыльцем и с любопытством разглядывал упругие телеса Снежаны. Он решительно не понимал, зачем эта горячая самка так остервенело пытается напялить на себя какие то одежды... в наряде Евы она была прекрасна.
-Ужас! - голая девица пала на кушетку, словно русалка в воду - белые волосы разметались по бархатной ткани. Вязкая суспензия над головой, сияющая и недосягаемая, вновь поплыла в сторону портьер. Из грудного резонатора, покрытого лишь силиконовыми имплантами, донесся отчаянный стон: - Ка-та-стро-фа... Нужно срочно звонить Маринке и Светке.

"Во-во, - подумал трезвеющий свин,- давай, тащи сюда своих подружек... Эх! Похоже меня удачно усыновили!"

*
  В центре Киева, в самом роскошном заведении столицы полным ходом шли приготовления к приему высоких гостей. В сиреневой дымке февраля ресторан "Летучий Голландец" сверкал золотыми огнями  и ослепительными квадратами скатертей,  кишел черным атласом воротников и жемчугами бус на белоснежных шеях. Публика прибывала. Волшебная суспезия под хрустальными люстрами искрилась электрическими разрядами и вспыхивала вспышками фотоаппаратов. Обширные пространства залов наполнялись блистающим бомондом, светскими львами, акулами бизнеса и отцами города.

Вот появился Жора Фиалтовский, признанный столичный кутюрье и бонвиван. После пьяного дебоша в посольстве Индии он стал самым востребованным модельером депутатских жен и министерских любовниц. Следом, словно крадучись, в обширный холл проскользнул судья Савелий - председатель Апеляционного Суда, а после работы -  просто принципиальный идиот. Под локоток его вела некая грузная особа с бакенбардами и редикюлем, которую он называл "Муся". Нежно держась за руки, по залу фланировали Эрик и Эдик - отвергнутый художник и непонятый поэт. Уже много лет  они старались  изображать влюбленную пару, но не совсем успешно: недавно в свет просочились слухи, что у Эрика на стороне есть жена и четверо детей, а у Эдика - страстная поклонница. Многолетняя репутация влюбленных геев, созидаемая кропотливым трудом, теперь пошатнулась - утонченная публика отвернулась от фальшивой пары, заказы прекратились, меценаты смотрели на псевдопедерастов искоса и с нескрываемым подозрением...
 
Снежана предстала сияющему миру в сопровождении камбоджийского секача Баа Ченни и своего протеже Филимона Петлевского. По настоянию Светки и Маринки дочь олигарха облачилась в костюм "самки Йетти": на ней была белая кофта с притороченными клочками чьей то шерсти, белый волосатый берет с пером страуса и на ногах толстые белоснежные гетры, расшитые бисером и перламутром. В целом этот экзотический гардероб создавал устойчивый образ воинственной амазонки, только спустившейся с гималайских предгорий. Карликовый свин, лихорадочно цокающий копытцами перед Снежаной, словно миниатюрный боевой слон в бирюзовых доспехах, привносил в ее имидж необходимую порцию страдальческой эзотерии.

-Вас ввели в заблуждение, дорогая Снежана. Это не камбоджийский секач. Это аргентинский боров из провинции Хухуй. - Судья Савелий пристально изучал бумаги на свет. - Карликовый хухуйский боров.

-Да какая разница. Камбоджийский секач или хухуйский карлик. Животное смертельно болеет... - запричитали Светка и Маринка, - Бедненький аргентинец... Хухуйчик ты наш. Смотрите, девочки, он даже хрюкает с заморским акцентом.

К смертельно больному поросенку подтягивалась любопытная публика. Каждый хотел посочувствовать несчастному существу, жить которому оставалось считаные дни... Снежана ликовала и бросала благодарные взгляды на антиквара. К несчастью для себя она еще не знала, что буквально через месяц черный хухуйский карлик увеличится вдвое и превратится в розового пироговского свина с отменным аппетитом и прекрасным пищеварением. А все шелковые ковры, привезенные Семен Иванычем из Персии придется выбросить на помойку...

Тем временем Филимон, как варвар девственной рабыней, стремился овладеть бесценной живописью. Азарт, бродивший в его крови, теперь наполнялся не только страхом перед бандитом Кобылой, но и легкостью, с которой каждый раз "Голубые апельсины" выскальзывали из его цепких рук. До окончания срока, назначенного авторитетным нардепом оставалась одна календарная неделя. Соответственно, эта неделя могла стать последней в изнурительной жизни порхающего антиквара.

Времени было в обрез и Петлевский, виртуозный мошенник и льстец, ринулся в пучину светского круговорота словно ловец черного жемчуга - набрав полные легкие воздуха:

-Ах, дорогая моя Алиночка! -  широко раскинув руки, антиквар падал в объятия дородной мадам из черного шелка, - Ваше выступление в Филармонии - просто чудесная сказка! Весь Киев шумит об изумительном меццо-сопрано Алины Чагиной! А-пропо, завтра можете забрать обещаный гобелен, я всегда держу слово... Какая выточка! От Фиалтовского? Умопомрачительно! Жорж - признанный гений. Пойду и скажу  ему это прямо в глаза!... Жора, у меня нет слов! Твои золотые руки и бриллиантовая голова творят волшебство. Неужели?! И это твоя работа? Впрочем, супруги Чебурецкие всегда отличались изящным вкусом... кстати, вот и они собственной персоной.
.

Филимон бросился к Татьяне Чебурецкой, рассыпаясь в комплиментах:
-Как Вы посвежели, Татьяна Игоревна, - лобзал ее пухленькие ручки проворный антиквар. Владелица желанной картины была близка и осязаема. - Баденские источники и черный шоколад определенно Вас омолодили, мадам!

Господин Чебурецкий хмыкнул и отделился в другую часть зала, где находились напитки.

-Ах, перестаньте, Фил, - игриво отбивалась супруга киевского градоначальника. - Вы очаровательный льстец. Я знаю... все так говорят. Но, признаюсь честно, от Баден-Бадена я ждала большего... представляете, из-за этих солевых ванн у меня появились белые пупырышки на ногтях. И пигментные пятна на спине увеличились.

Изворотливый мошенник Филимон судорожно искал общие точки соприкосновения с мадам Чебурецкой. И, хотя Татьяна Игоревна была женщиной недалекой, закомплексованой и суеверной, сблизиться с ней представлялось непростым делом. Она была осторожна. И она была пуглива.

-Белые пупырышки?!- вскрикнул тревожно Филимон. В его воспаленном мозгу уже проклюнулась озорная идея. В какой именно части рыжей головы родилась эта мысль сказать трудно, так как есть подозрение, что антиквар обладал помимо двух основных долей мозга еще и третьей, средней долей, которая отвечала за спонтанное порождение дерзких помыслов и головокружительных схем. -Белые пупырышки....

-Что? Что такое?!

-Да уж ничего хорошего, - трагично произнес Петлевский, - у меня такие белые пупырышки на ногтях появились после купания в Мертвом море и, как затем оказалось - очень опасный симптом... вирусный грибок Моргеллонов. Онихомикоз.

-Какой ужас!

-Да-да... если бы не срочное вмешательство толкового специалиста, ходил бы теперь с обглоданными пальцами, - Филимон покрутил ухоженными ногтями перед носом побледневшей женщины. - Главное, Татьяна Игоревна, я вовремя спохватился.

-Бог ты мой! - отшатнулась Чебурецкая в ужасе,. - мне нужно срочное вмешательство этого толкового специалиста... Филимон, помогите - я Вас отблагодарю...

-Да я бы рад помочь, - антиквар придал лицу озабоченно-кислое выражение. На мгновение перед ним мелькнули серые глаза Узварова, убийцы с детским лицом...  Встряхнув головой, антиквар глянул на Снежану с поросенком вокруг которых собралась толпа сострадающих лиц и продолжил наступательный маневр , - Но только специалист этот проповедует нетрадиционную медицину... Бродячий оракул и целитель, а если быть точным - эвенкийский шаман. Как раз у меня гостит. Завтра в Карелию уезжает...

-К черту Карелию, Филимон! Завтра же я хочу видеть его у себя дома.

-Как скажете, дорогая, но... - Фил на секунду запнулся, - он же по нашему ни бум-бум. На хантайском наречии бормочет что-то... я его еле разбираю.

- Вот и Вы с ним приходите. Будете переводчиком, - Чебурецкая сильно сжала руки антиквара. - Завтра в десять.

-Непременно, Танечка, - маска печальной заботы с трудом держалась на лице ликующего прохвоста. - Ведь мы обязаны помогать друг другу.

Публика притихла: мер города, пан Чебурецкий стал произносить тост. До слуха антиквара доносились лишь обрывки фраз: "...и гости столицы...  глобальное озеленение территорий и ... также снегоуборочные машины, благодаря нашим...".

-Кстати, Татьяна, я слышал будто Вам победитель тендера, Семен Иваныч, некую картинку презентовал? - не выдержал Петлевский, - Врут, поди?

-Да так, ... мазня какая то,- отмахнулась жена бургомистра. Она пристально разглядывала кончики своих пальцев, - Синие яблоки или сливы, не помню уже... а Вам зачем?

-Э-э-э... так, просто интересно, - Филимон испугался собственной неосторожности, его словно ударило электричеством изнутри: из-за глупого любопытства завалить такое дело, - Вы же знаете, Татьяна Игоревна, я страстный любитель всякой старины.  Впрочем, забудьте.

"... озоновые дыры над Минским массивом ... новые ай-ти-технологии... стадион под Андреевским Спуском... собак кастрировать... и ... только паркоматы..."

-Да я Вам ее подарю, Фил, - Чебурецкая понюхала бледные ногти, - У нас это барахло уже складывать некуда. Несут, несут... противно смотреть.

"... альтернативные источники энергии... реконструкция Теремков... купирование и ингибирование... на каждой кровле - вертолетная пло..." - киевский градоначальник увлеченно рисовал новые горизонты будущей столицы. Его детеныши, благополучно вылезшие из бассейна теперь внимали каждому слову, словно завороженые бандерлоги.