Счастье

               

       Заведующий хирургическим отделением делал очередной утренний обход.
       - Ну, что тут у нас? - задавал он ставший уже банальным вопрос, обращаясь как к очередному больному, так и к сопровождающим его медсёстрам.
      Ответы были разные; кто-то жаловался, кто-то отмалчивался, позволяя медсёстрам высказаться за него. Доктор на ходу давал рекомендации. Всё как всегда…
       - Ну, как наши дела? - обратился врач к молодому человеку лежащему в углу палаты.
       - Хорошо…-еле слышно прошептал юноша с трудом поворачивая к доктору крайне бледное лицо.
       - Молодец! Анализы готовы?
    Медсестра подала нужные бумаги. По мере того как доктор читал, лицо его становилось озабоченным. Увидев, что больной на него смотрит, он спешно улыбнулся:
       - Ну вот! Всё идёт как надо. Увидишь, мы ещё на твоей свадьбе погуляем.
       - Я не против, - через силу улыбнулся юноша.
     Завершив обход, доктор вернулся в свой кабинет. Спустя некоторое время в дверь постучали.
        - Можно?  - вошла женщина лет пятидесяти. - Я по поводу сына…
        - Это кто?
         - В шестой палате… Семернин… Как он? - полные боли глаза женщины смотрели с надеждой.
         - Не знаю, что вам сказать… - доктор отвёл взгляд. - Положение более чем серьёзное. Надо проводить операцию, но нет надежды, что он вынесет её.
         - Доктор, я вас умоляю, сделайте всё, что нужно! Один он у меня. Только с армии пришёл, работать начал, а тут такое несчастье, - женщина полезла в сумочку за платком. Вместе с ним она достала конверт и протянула его доктору; - вот…
        - Что это? - спросил он, уже догадываясь.
        - Ну, это… в общем, что б всё было хорошо.
        - Уберите. Они вам ещё пригодятся. Обещаю; сделаю всё что смогу.
 Идите.
       Она ушла. Проведя день в суете и заботах, к вечеру он вернулся домой. Дверь открыла жена. Скользнув по её лицу усталым взглядом, он понял, что у неё сегодня не лучшее настроение. Прошёл на кухню. Поел. Затем спросил чисто механически:
        - Как у нас дела?
     Жена словно ждала этого вопроса.
        - Тебя, это правда интересует? - она горько усмехнулась. - Тогда слушай; твой сын опять нахулиганил, и меня вызывали в школу, твоя дочь считает себя слишком самостоятельной, чтобы не спрашивать родительского позволения гулять допоздна. Да что там говорить! Чаще надо быть с детьми. Интересоваться их проблемами.
        - Хорошо. Я так и сделаю. Вот только управлюсь с делами, - сказал он, сам не веря в свои слова.
        - Кто бы говорил! Я это слышу уже много лет. Ты хоть раз обращал внимание на то, как мы живём?
        - Нормально мы живём.
        - Нормально? А эти вечные дежурства да ночные вызовы!? И если бы всё это хоть как-то компенсировалось. Даже те крохи, которые ты приносишь домой и те с опозданием в два-три месяца. Я устала постоянно выкручиваться. Понимаешь, устала!
        - Все так живут, - буркнул он.
        - Нет не все! У некоторых врачей есть машины, дома и всё что надо. А мы, видите ли, принципиальные! Мы денег не берём.
      Не желая больше ни о чём говорить он резко встал и зайдя в зал, закрыл за собой дверь. Он делал так всегда, когда жена была не в духе. Вскоре она успокоилась и тихо постучалась. Он открыл.
        - Сегодня хоть свободен? - примирительным голосом спросила она.
        - Да вроде бы ничего не намечалось, - ответил он, располагаясь у телевизора.
     Ближе к ночи раздался телефонный звонок.
        - Семернину плохо, - услышал он голос дежурной медсестры.
        - Понял. Посылайте машину за мной. Вызовите анестезиолога и операционных.
        - Опять, - сонным голосом произнесла жена, увидев его собирающимся.
        - Спи…Я скоро приду, - он поцеловал её и вышел к ожидающей его машине.
    Войдя в отделение, сразу же стал отдавать распоряжения:
        - Подготовить больного! Проверить аппаратуру, наличие донорской крови!
     Медсёстры засуетились, пробуждая успевших отойти ко сну больных. Доктор мыл руки со своим молодым коллегой.
        - Вы не поторопились? Ситуация почти безнадёжная. Мало ли что может случиться, а вы даже расписку от родных не взяли, - сказал начинающий врач.
        - На это нет времени. Надеюсь, вас учили в институте, что пока есть хоть один шанс его надо использовать. Пойдёмте. Я всё беру на себя.
     Операция была долгой и трудной. Несколько раз казалось, что всё кончено, но ему удавалось найти единственно-нужное в этот момент решение, что бывает не так часто в подобных ситуациях. Когда стало ясно, что всё обошлось, у всех единодушно вырвался вздох облегчения.
       - Поздравляем вас, доктор! - услышал он столь нужные для себя слова.
      Предоставив молодому коллеге возможность зашивать больного, он удалился. Прошёл в кабинет, сел за стол и закурил, не снимая перчаток с чуть подрагивающих от пережитого рук. Без стука открылась дверь, вошла мать больного:
        - Меня вызвали. Его прооперировали?.. Как он?.. будет жить?
Он выдохнул дым, и вымученно улыбнувшись, ответил:
        - Всё хорошо… - вздохнул и повторил, - всё хорошо…