Инфантильные рассказы в тиши

Я... я представляешь. Один. На планете столько людей, но даже из-за их количества, множества, всего общества кажется, что я один единственный. Серая мышь. Не приметный платок на складе похожих витрин.
Постоянно склоняюсь от одного человека к другому, что бы рассказать о том... о том, что есть, было или просто накипело за все это время, но не слышат, а если и слышат, то просят молчать. Улыбаюсь... невинно, кротко, так чтобы не заметили фальшивых нот веселья, чтобы не видели моей обиды, а то вдруг поймут, что это я на них из-за них.
Я иду с одной улицы на другую, вижу множество домов, а вон тот с лоджией мой любимый. Старый и немного ветхий, но очень ухожен, а хозяин вечно отсутствует , вечно слоняется где-то, видимо занятой (да это так, для окружающих он и вправду занят когда для себя....).
Когда для себя открываю я книгу в парке, где лишь солнце, деревья и голуби, то не вижу ничего. Я читаю, вчитываюсь, вслух, про себя, но не понимаю обо мне ли эта книга или... о вас. Сглатываю, впитываю, запоминаю, знаю все и каждого героя в этой потрепанной временем книге. В ней столько лет прошедших... столько дней пролежавших в архиве и столько встреч со своим издателем, автором, что она до сих пор может помнить это легкое теплое касание ее страниц, такое родное. Отеческое. Она впитала минуты его горести, счастья и безумия. Он множество раз переписывал судьбы героев, судьбу самого сюжета, то он обрывался, то перечитывался и выкидывался, после вновь находился и редактировался. Но он ушел. Издатель. Он оставил ее одной. На темных полках дерева, что дышит лесом, что дышит холодным воздухом. Кто-то возьмет ее и обнимет иной раз, но бывало и кидали ее. В угол, в темный и не приметный с серебряным паучком на седой паутинке...