Тюльпаны цвета крови. Шанс

               
            Лезвие… Где оно? Аааа… вот… Надо его стерилизовать. Всё должно быть без грязи… всё абсолютно! Лезвие, помыслы, любовь, дружба…
            Как она могла? Лучшая подруга!.. А он?! Господи, за что? Прости, не могу больше… Такая боль! Лучше бы я никогда ничего не знала! Не знала бы их обоих… Не видела бы их вместе, таких довольных друг другом…
            Да что же оно так слепит? Не терпится отведать моей редкой крови? О! У меня самая редкая кровь! Четвёртая группа, отрицательный резус… Да я и сама отрицательная. Отрицаю вас. Отрицаю боль! Отрицаю эту циничную жизнь!! Отрицаю!!!
            Отражение в лезвии… Это я? Мы с ним уже вместе, мы одной крови? Погоди, погоди… Нет, мне не страшно, ничуть. Мне всё безразлично. Вру? Не знаю. Моя кровь тебе всё скажет. Не спеши только, сейчас песня закончится, и ты получишь её, мою редкую кровь. Это Хулио Иглесиас. Он поёт «Натали»… Нашу со Стасом песню. В ней осталось счастье.
            А теперь ничего нет. Пустота. Нет, я не плачу: сколько можно? И не боюсь. Я решила отворить свою кровь, сотворить из голубого алое. Как она бьётся! Рвётся на волю. Моя голубая кровь. Дурная кровь… Ещё секунду потерпи и я отворю тебя… Только скажу главное…
            Мои дорогие, я вас прощаю! Потому что люблю вас обоих и хочу вам счастья. Только видеть этого не хочу. Не смогу! Простите меня, слаба я…
            Теперь всё… Теперь режь. Это так просто. Ну, давай! Умница, ты не сделаешь мне больно. Да и куда уж больнее?
            
            «Натали, – пронзительно взывает певец, – на расстоянии память о тебе живет во мне.
            Я, кто был любовью твоей души, и в жизнь твою столько привнёс.
            Что будет с тобой?..»
            
            Ты волнуешься обо мне, любимый? Ты будешь тосковать по мне? Какая ложь! Всё ложь, всё! Больно… Больно!
            
            
            Отворённая кровь напористо возносится фонтаном над запястьем. Фонтаном почти в полметра высотой и в одну тугую вольную струю, словно она ждала свободы всю жизнь. Ах, какой обман! Кровь не алая, она тёмно бордовая, почти синяя… Аааа! Она похожа на вишнёвый сок! Точь-в-точь!
            Но почему вдруг свело дыхание? И сердце замерло… и знобит…
            «Неужели я боюсь крови? Как её много! А ведь надрез такой крохотный…».
            
            
            …Сколько секунд она просидела на борту ванны Наталья не ведает. Она знает только то, что смотреть, как кровь растворяется в воде, алеет и исчезает в стоке, она не в состоянии. Она крепко зажимает надрез пальцем правой руки и постепенно оживает вместе с биением пульса. И снова теряет счёт времени…
            Из забытья Наталью вырывает тревожный голос диктора новостной программы:
            «…пострадавший находится в городской реанимации с острой кровопотерей. Для его спасения нужна кровь редкой четвёртой группы с отрицательным резусом. Срочно! Срочно! Городская реанимационная больница ждёт добровольцев, адрес…».
            
            
            Адрес? Зачем ей адрес, если реанимация в десяти минутах ходьбы от дома? Срочно бежать! Наталья перетягивает руку полотенцем и начинает метаться по квартире: паспорт, результат последнего обследования, когда она стала мечтать о ребёнке… Ребёнок в 30 лет – не поздно ли? Поздно, теперь всё поздно… Да! Перекись водорода! И пластырь. Надо обработать ранку…
            И переодеться… Быстрее, курица недорезанная! Кому-то нужна твоя редкая кровь!
            
            
            Спроси кто-нибудь Наталью в ту минуту, отчего она так всполошилась, она бы не ответила.
            Может быть, нечаянное обретение смысла дальнейшего существования стало оправданием её нелепой попытки уйти из жизни? Попытки спрятаться от проблем в небытие? Нет! Это искреннее желание спасти другую жизнь! Подарить жизнь чужому человеку, раз уж не получилось дать её своему ребёнку…
            Ой, ли! Загляни в себя, Наташа: ты боишься себя, боишься будущего, боишься болезненных воспоминаний, боишься обжигающей ненависти, ворочающейся в пекле обманутой любви, боишься необходимости твёрдого решения!
            «Ничего я не боюсь! Ну, может… Да, боюсь! Всего боюсь! Но какая теперь разница? Нечего мудрствовать! Надо спешить! Срочно бежать в реанимацию!..»
            
            
            Регистратура. Молодые девчонки в небесно-голубых халатах удивлённо и немного испуганно смотрят на раскрасневшуюся от бега Наталью. Одна из них берёт в руки её документы:
            – Так быстро? Рядом живёте? – она вносит в компьютер все данные донора и распечатывает медицинскую карту. – Пройдите в лабораторию. В конце коридора, комната номер шестнадцать…
            
            
            «Шестнадцать, кругом шестнадцать… Номер комнаты… сообщение о спасении прозвучало в шестнадцать часов… и вчера было шестнадцатое…»
            В лаборатории тоже молодые девушки. Они деловито окружают Наталью и она снова видит свою кровь. Вишнёвого цвета. Равнодушно наблюдает за манипуляциями медиков, не вникая в их комментарии. А, впрочем…
            – Какая бурная в этом году весна, – замечает одна из лаборанток, ставя пробирку с кровью в подставку, – всё враз расцвело! У нас уже вылезли тюльпаны…
            – Да уж, весна своё берёт, – вторит другая, добавляя известные только ей реактивы в капли крови на какой-то тарелке, похожей на ванночку для воды, какой Наталья пользуется, когда работает с акварелью. – Да что там весна? Сама жизнь! – уверенно заявляет девчонка, умудрённая личным опытом работы в реанимации, где грань между жизнью  и смертью так призрачна…
            – И весна своё берёт, и жизнь от неё не отстаёт, – резюмирует на правах старшей третья лаборантка и усмехается. – Да и смерть не теряется… – она внимательно осматривает аккуратную «латку» на запястье Натальи, понятливо вздыхает и после небольшой заминки лепит больничный пластырь сверху. – Подождите, пожалуйста, в коридоре. Это недолго…
            
            
            Далеко не молодой худощавый врач с усталым лицом изучает медицинскую карту. Он явно взволнован:
            – Удивительное совпадение! У вас редкая совместимость с Олегом Марченко. И по составу и по качеству крови, и даже по дате рождения! Вы родились под одной звездой. Уверен, что и генетика совместима… Вы молодчина, что так быстро пришли! Ведь при острой кровопотере важна каждая минута и нужна только цельная кровь…
            «Странный доктор… Чему он радуется? И причём тут звёзды? И никакая я не молодчина. Просто я отдаю то, что мне не нужно. Свою кровь. Лучше уж пусть достанется этому парню, чем сгинет в канализации…».
            Это её мысли, а слова иные:
            – Вот и славно. Можете выкачать из меня хоть всё. Пусть моя кровь живёт в другом. Может он будет счастливей.
            Серые глаза доктора печальны и лучатся какой-то потаённой мыслью. Взгляд внимательный: коротко на свежий лейкопластырь, пытливо в её лицо:
            – Что это у вас на руке?
            – Так, ерунда. Царапина…
            Слегка хмурится и снова светлеет лицом:
            – Да. Это тоже знак. К лучшему. У нас всё получится.
            Равнодушная мысль: «Он обо всём догадался… Ну и пусть…». Вслух:
            – Непременно получится. За тем и пришла…
            Доктор кивает и велит ожидающей указаний медсестре:
            – Срочно. Подготовьте донора – и в палату к Марченко. Прямое переливание…
            
            
            Наталья лежит на каталке рядом с пострадавшим и взглядом художника изучает его античный профиль. Хорош! Даже бинты, окольцевавшие голову, не могут скрыть благородство высокого лба и твёрдый подбородок. Спортсмен? И кого-то он ей напоминает… Ах, какая ей разница?..
            В прозрачном змеевике алеет кровь. Её кровь редчайшей группы. Она вернёт жизнь этому мужчине и освободит её от боли и разочарования. Всё просто. Она подарит чужому человеку жизнь, которая ей уже не нужна. Каплю за каплей перельёт в его вены остаток себя…
            
            
            Капля за каплей истекают её жизнь и боль. Какая слабость! Или облегчение?..
            Лёгкость и звон в ушах. И эхо памяти песней:
            
            «Натали, на расстоянии память о тебе живет во мне.
            Я, кто был любовью твоей души, и в жизнь твою столько привнёс.
            Что будет с тобой? Где ты? У меня уже вечер, а ты еще не вернулась.
            Кто будет заботиться о тебе? Жить для тебя? Кто тебя будет ждать?
            Натали…».
            
            – Никто, Стас, не будет меня ждать. Ни ты, любимый, ни дорогая моему  сердцу подруга. Вы оба предали меня. Но я прощаю… прощаю… и ухожу… мне хорошо, легко, лечу…
            
            
            Лечу! Степной чайкой над проснувшейся после зимнего сна степью. Небо залито синей акварелью – цвет индиго. Ни облачка, и солнце освещает степь лучами тонкими, как струны. Они звенят на ветру… так пронзительно и томящее… В их песню вплетается  запах молодой полыни… Слегка горчит…
            А это что за белое кружево в волнах полыни? О, это цветущий терновый куст! Сакральное растение. Неопалимая купина. Тревожно…
            Почему так тревожно? Да это же знак! Знак жертвы…
            Нет! Не хочу быть жертвой! Туча?! Откуда взялась эта свинцовая, как пуля, туча? Давит на крылья, толкает прямо в терновник…
            Крылья наливаются тяжестью – и чайка падает на острые шипы.
            Ах! Кровь. Она брызжет кармином во все стороны и окропляет степь на многие метры пространства. И там, где падают жаркие капли, всходят тюльпаны – и вот уже море тюльпанов рдеет в голубой полыни!
            Почему мне совсем не больно? А чайка, где она? Исчезла? Нет, мне всё-таки больно, но боль так далеко, как эхо… Разноцветное эхо катится, переливаясь шафрановым, голубым, синим… и подрагивает колоратурой алых оттенков… Острые, как шипы, окрашенные кровью, лепестки тюльпанов…
            – Аааа, я не чайка, – догадывается Наталья, – я художница и я рисую весеннюю степь… Но почему тогда я не чую запаха красок?.. Почему? И чем это так настойчиво пахнет? Чем-то чужим…
            Надо бы открыть глаза, посмотреть. Надо…
            
            
            – Нет, это не обморок, Валерий Николаевич, девушка просто спит, – доносится до Натальи низкий женский голос, – но спит тревожно…
            – Она бредит? Она только что разговаривала во сне. Что она сказала?
            – Она сказала, что рисует степь и что она художница…
            – Художница? – немного удивлённо спрашивает мужчина, и Наталья по голосу узнаёт в нём давешнего доктора. – Странно… Столько совпадений…
            «Каких таких совпадений?» Наталья открывает глаза и видит над собой доброе лицо пожилой медсестры:
            – Тихо, деточка, вы под капельницей. Мы вводим вам реабилитирующий раствор с глюконатом кальция. Потерпите ещё немного.
            Наталья наблюдает, как медсестра поправляет её капельницу и отходит к пострадавшему Марченко. Парень всё ещё без сознания, но что-то изменилось в нём, только трудно понять что именно…
            Она поворачивает голову и вопросительно смотрит на врача. Лицо у того усталое, глаза запавшие, но голос довольно бодрый:
            –  Теперь всё будет в порядке. Вы спасли его.
            –  Это он меня спас… – спокойно возражает Наталья и по грустной улыбке Валерия Николаевича догадывается, что тот понимает, о чём она умолчала. И получает подтверждение:
            – Я так и думал. Вы потеряли крови больше безопасной нормы. Простите, что рисковал вами.
            – Теперь это не столь важно... –  Наталья смотрит на врача долгим взглядом и добавляет: – Это была жертва…
            – Жертва? А впрочем, да, жертва… – он проводит рукой по глазам, будто снимает невидимую пелену. – Наташа, сейчас вас отвезут в комнату отдыха. Дождитесь меня. Обязательно. Я провожу вас домой. Хочу лично убедиться, что вы не упадёте в обморок в нескольких метрах от больницы… И потом… Я должен объяснить, почему так рисковал вами… и вообще…
            
            
            Через час они выходят из больницы и направляются к дому Натальи. После нескольких минут молчания Валерий Николаевич приступает к разговору, начав его несколько неожиданным признанием:
            – Из всех цветов больше всего я люблю тюльпаны…
            – Тюльпаны? А вы знаете, я тоже! Это цветы моего дня рождения!
            – Правда? Надо же какое совпадение! – несколько подавленно радуется реаниматолог. – А известно ли вам, Наташа, что тюльпан считается символом любви? Нет? Так вот, есть восточная легенда, о том, что этот цветок произошёл из капель крови принца Фархада, когда тот, услышав о смерти своей любимой Ширин, погнал коня на скалы и разбился. А на самом деле принца обманули завистники. Но он остался верен своей любви, не предал её…
            Валерий Николаевич замолкает, и Наталья чует, что сейчас он сделает какое-то важное признание. Но то, что она слышит, превосходит её ожидания.
            – Когда родился мой первенец, я встретил его охапками тюльпанов… Это тот парень, которого вы сегодня спасли, Наташа. Олег Марченко мой сын от первого брака. От большой любви, которую я предал. Его вырастил другой мужчина, и мой сын носит не мою фамилию. Моя бывшая жена, сейчас опасно больна и недавно она открылась Олегу, рассказала ему нашу историю. Он примчался позавчера из Сургута и у нас с ним произошёл тяжёлый разговор, а сегодня его доставили в реанимацию в ужасном состоянии. Как я выяснил, у самой больницы на такси, в котором он ехал, на полной скорости наскочил внедорожник. Таксист погиб сразу, мой сын и два лихача под моей опекой… Уверен, что Олег спешил ко мне…
            – Бедный вы мой, бедный доктор! – непроизвольно вырывается у Натальи. – Да не думайте вы обо мне вовсе! О том, что рисковали мной. Я же хотела умереть. А у вас, у самого, теперь такие проблемы…
            Они молчат, пока не останавливаются у подъезда Натальи. Реаниматолог закуривает и только после нескольких затяжек в состоянии говорить.
            – Спасибо, Наташа… Когда вы пришли так быстро… и я посмотрел вашу карту… все эти совпадения… Всё указывало на то, что это судьба. Я должен был ответить за предательство, но она послала мне вас… Во спасение…
            Наталья касается его локтя:
            – Не будем об этом. Успокойтесь. Раз такое редкое стечение обстоятельств… И я упала на терновник… окропила кровью весеннюю степь,  и увидела её всю в тюльпанах. Теперь у всех нас всё наладится. Я чувствую, что будет так!
            – Это там, возле Олега, вам привиделись тюльпаны? – уточняет  Валерий Николаевич.
            – Да… Сейчас я пока не могу связать всё воедино. Моё и ваше… Меня ведь тоже предали…
            – И вас тоже… Вас и Олега. Двух художников…
            – Значит и тут совпадение… Странно… – Наталья откидывает голову и, глядя на вечерние звёзды, рассеянно роняет мысли: – Любовь и предательство… Катастрофа… Жертвы… Судьба… Кровь связавшая всё воедино… И тюльпаны, сотворённые из крови… Цветы рождения мои и Олега… И сегодня мы с ним будто родились заново…
            – Наташа! Я всё понял! – взволнованно восклицает Валерий Николаевич. – Это возрождение! Шанс всё изменить! Судьба всегда даёт шанс начать всё заново! И творить…
            – Да, да, да! Именно творчество очищает! – перебивает его Наталья. –  Завтра… Нет сегодня же я начну писать тюльпаны весенней степи! Пока помню своё видение! Валерий Николаевич, миленький, а вы идите к сыну, дождитесь, когда он очнётся, и поздравьте его с рождением заново. А завтра принесите ему тюльпаны…
            – Нет, Наташенька, сегодня! – смеётся реаниматолог и указывает на семенящую к ним от остановки трамвая старушку с ведром тюльпанов.
            – Я не ослышалась, вам нужны тюльпаны? – с робкой надеждой вопрошает та. – Купите у меня! Недорого, уступлю. Я только что с дачи, припозднилась… Посмотрите, какие они свежие, час назад срезаны! И такие нарядные, а цвет какой сочный…
            – Тюльпаны цвета крови, – уточняет потенциальный покупатель, доставая бумажник.
            – Счастливый шанс, – добавляет Наталья.
            И старушка согласно кивает и улыбается, сообразив, что и ей сегодня привалила нечаянная радость…
            
            
            







Иллюстрация: Коллаж автора с использованием фото с сайтов:
http://www.liveinternet.ru/community/half_gothicum/blog/
http://verba1501.dreamwidth.org/39821.html
и других.


Рецензии
Лариса, здорово: «Ах! Кровь. Она брызжет кармином во все стороны и окропляет степь на многие метры пространства. И там, где падают жаркие капли, всходят тюльпаны – и вот уже море тюльпанов рдеет в голубой полыни!» - красивая легенда. Чудо в твоём рассказе: два человека посланы Богом во спасение. Лара, спасибо, переживательная история, но как передана! Очень понравилось. С теплом. Люда.

Людмила Алексеева 3   30.01.2020 20:42     Заявить о нарушении
Давняя вещь, Люда, в запале написана, на одном дыхании -
сама себя лечила от глубокой депрессии. И не перечитываю.
Спасибо, дорогая. С тёплышками,

Лариса Бесчастная   31.01.2020 23:33   Заявить о нарушении
На это произведение написано 29 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.