Дорогой зла

Виктор Матюк

Дорогой зла

Женщина одна полжизни шла дорогой ереси и зла,
Пока не нашла одного вонючего и бородатого козла,
 Она в него была по уши влюблена, её накрыла страсти волна
 И в этом была не вся её беда, ведь у этого осла дома осталась старая жена!
Она влюбилась в горца не сразу, пока он не вошёл в неё до отказу, переболела три раза
 Триппером, который он принёс ей в дом с попутным ветерком! Видит сам Аллах,
 Что рябь в её глазах и робкий шум в ушах появлялись утром рано, словно вода из крана!
 Этот болтан, наглец и хам, кажись, он был ветеран какой-то войны, торговал гашишем
 Из-под полы, ведь ему на содержание больной жены деньги были и вправду нужны!
 Любые средства верны, чтобы спрятать в воду концы! Он ласкал её груди, а грехов груды
 Переполняли хрупкие женские сосуды, мы ведь тоже люди, но не такие, как они!
Так что кроме мышиной возни не видно корней страсти той, что была намного сильней
 Мыслей горных людей! Он смотрел на канделябры и тут же вспоминал предков храбрых,
А женщина молодая и к тому же ещё и стройная, и худая в долгие домыслы не впадала!
 Так не подобает поступать порядочным жёнам, хотя она трахалась с этим пижоном
 На высоких горных склонах, но вспоминала чёрного Джона в белых ботинках,
 Таким он остался на её прежних снимках, в те времена она была блондинкой!
 Слишком рано на её нежном сердце появилась огромная рваная рана,
 Куда же подевалась её ангельская охрана? Первый оказался тиран,
 А второй был разведен с третьей женой, третий был некрасив и неприметен,
 Но на дворе стояла осень, и кровь выступала из его дёсен! Этот мир сложен,
 Но выход из любой ситуации возможен! Он принадлежал к миру уголовному
 И имел срок условный, на его подбородке застывали капли от русской водки!
 Она полюбила рано одного очень опытного ловеласа, бабника  и донжуана,
 Ей было шестнадцать, но выглядела эта дева ровно на двадцать!
 Закрутилась круговерть бытия, словно длинная змея вокруг шеста
 И это произошло неспроста! Годы мелькают, бабы очей не смыкают,
 Ждут и надеются, когда же смог над их головой окончательно развеется!
 Её быт был таков, что в первый год она сменила пятнадцать мужиков,
 Она дарила им свою страсть и любовь, а они предоставляли ей пищу и кров!
 Она не смогла под их дудку плясать и продолжала своих подруг прытью удивлять,
 Пока не шагнула в преисподнюю иль в ад! Нынче у неё нервишки шалят
 И потускнел страстный взгляд, но глаза по-прежнему влекут и горят для тех,
 Кто способен на грех! Он тащит её книзу, но стоит посмотреть чуть ниже,
 Как взгляд тут же упирает в золотом расшитую ризу! Там есть огромный крест,
 Неужто священнику не дорога его честь? Он мельком смотрит на грешницу молодую,
Стройную как лань и худую! Они оба остановились подле высокого и холодного сугроба
 В городской подворотне, подвинулись друг к другу плотно, и пошли вместе по пути
Забвения чести! На их бы месте я бы остановился в трёх шагах, и свой страх сжал в руках,
Словно алый стяг! Всё – тлен, всё – прах и лишь слёзы на бабьих очах напоминают о том,
 Что годы улетают, а экстаз порабощает слишком рано всех нас! Сцены из огненной гиены
 Не позволяют женщине вырваться из плена страстей, давно уж нет хороших новостей,
 Нет ни преданных подруг, ни друзей! В обиходе – сношение и миньет, былой любви нет!
Впредь женщине не хочется стареть, она давно мечтала сниматься не на панели, а в кино,
 Но всё прошло и от прошлого не осталось ничего! Потасканное тело
 Износилось до предела! В общем, и в целом, она хваталась за соломинку,
 Но недолго играла её старенькая пластинка, пыль стала осыпаться с ботинка,
 Седина посеребрила волос, и сиплым стал пропитый голос! Ей нужен сторож,
 Ей встретился мужик седой, но ей был нужен молодой, чтобы в миг счастья и надежды
 Разорвал её одежды на клочья той холодной ночью, когда она будет ему в жёны отдана!
Не бывает любви в чистом виде, женщина всегда таит на мужчину обиду, ведь он её раб
 И если он здоровьем слаб, тогда ему уготован саркофаг! Он поклялся у старинной иконы
 Соблюдать семейные законы, голову склоняя, тут же упал с вороного коня,
 А она дальше медленно пошла по дороге ереси и зла! Слушала красивые арии
 И собирала цветы в гербарии, чтобы жизнь себе облегчить, начала мужчинам мстить,
 А что ей делать, если у них не стоит? Голову пеплом посыпая, плача и стеная,
 Дева роковая бросается в ноги вельмож, но никто из них на Бога вовсе не похож!
Её соки изошли и вглубь земли стремглав ушли, а вокруг неё гуляют богатыри,
 Один из них ей девственность разрывал и живительным соком её плоть поливал,
 Кажись, момент для истины уже настал! Этот исполин уже достиг заповедных вершин!
 От невыносимой муки распутная женщина захотела наложить на себя руки,
 Но, когда появилась утренняя заря, она внезапно родила крошечного богатыря!
 Кто отец его? Этого не знает никто! Кто его родителем был, и кто его мать пощадил?
Бог фортуну вращает и былых грехов даже женщинам он не прощает!
Только месяц багряный стал освещать путь золототканый грешнице той,
 Что в молодые годы блистала своей красотой, а нынче предстала перед бедой,
 Словно матерью седой! Годы ушли, былые страсти мерцают вдали! Ветер кудри рвал
 И грудь молодой женщины всю ночь терзал и вот очередной шквал сразил её наповал!
 Он женщине клялся, что наставить её на путь истины давно уже пытался и в мужья
 Не зря ей набивался, но у разбитого корыта остался! Любовь принесла ядовитые плоды,
 И засеяла поля вражды, значит, не стоит ждать от судьбы какой-то выгоды, вот если бы
Он смог женщину завоевать, тогда бы и он мог у её кровати до самого утра дыбом стоять!
 Этот бутуз, конечно, не трус, у него изысканный вкус и он много стихов знает наизусть!
Он её плоть своим семенем осыпал и ночами долго не спал, когда её нежно ублажал,
 Сие может подтвердить господь! Пожалуй, он большой и малый приятен на вид, а стыд
Ему глаза не застит! Он трепещет в руках моих и приличных размеров давно уже достиг,
 Он счастлив, что остался в живых, но нет таковых среди его друзей, ведь из них никто
 Уже давно не ходит в модном кашемировом пальто! То-то и оно! Он на женщину напал,
 Но, когда кончился его запал, он обидные слова в её сторону не бросал и на оскорбления
 Слишком тихо отвечал! Пусть женщина не забывает, что он её любит и по ней страдает!
 Сойдя во тьму, она обратилась к поклоннику своему с мольбой и слова потекли широкой
Рекой и, само собой, разлились по булыжной мостовой! Любовь не возвратишь,
 Пока своего соперника не истребишь! Можно прожить сто лет, но не заметить страсти
Яркий и жаркий свет, ведь ему альтернативы в жизни нет! Мужик зря поспешил
 И о своих намерениях блуднице громко сообщил, его бабы всегда благодарили,
 Пока он был в силе, а потом о нём забыли! Что же случилось, мужик, окажи милость
 Женщине той, что склонилась на колени перед твоей сединой! Даже на склоне лет
 У неё доверия к мужчинам нет! Поспешай и обо всех её бедах поскорее узнай!
 Она вела себя достойно, и на его вопросы отвечала спокойно! Что хочешь - проси,
 Но живой опосля на все четыре стороны отпусти! Прежде, чем тревогу бить, научись
 У баб просить! Шум и ропот ему ни к чему, судя по всему, он буде ей в ладоши хлопать
 И её прославлять, хотя она и шлюха, и ****ь, но зачем это скрывать или об этом болтать?
Было написано ему на роду, что он будет идти у баб на поводу, и они его предадут суду
 И опосля вылит в трубу, будет влачить нищету в том далёком краю,
 Где я до сих пор безбедно живу! Он знал заранее, что за своё злодеяние
 Ему грозит бабье наказание! Находясь без памяти и сил, он измену бабе не простил,
Но сам бы изменил, если бы молод был! Он жалуется напрасно, что его судьба ужасна!
Он своё копьё обнажил и тут же в свою новую жертву его вонзил, но её не победил,
 Одним словом – проиграл, кажись, и он от блуда давно уже устал, он даже меньше стал,
 Кажись, пропал его боевой запал! Уж лучше бы шёл своей стезёй наш сказочный герой,
 Ныне он впал в запой и стал спорить даже со мной! Мать твою, он предал родину свою
 В том кровопролитном бою, но я его подвиги до сих пор чту, и бога молю о его прощении
 И грядущем снисхождении! Он ещё не знает, что девица та, видать по всему неспроста,
 Его чело лавровым венком увенчает! Он её на землю повалил и до утра страстно любил,
 Пока хватило мощи и сил! Он торопливо совершил очередное диво, опосля сказал смело,
 Что эта баба ему уже надоела! Он превратился в воск и потерял прежний блеск и лоск!
Он весь в крови, но на него с завистью смотрят сверстники мои, с виду они – богатыри,
 Но попробуй, разбери, что у них теплится в груди? Прости за то, что снял с тебя манто
 Раздел тебя наголо, думаю, что тебе на старости лет ещё раз в жизни повезло:
Ты выжила всем смертям назло! Жизнь прожита и в явь воплощена твоя  детская мечта!
Опосля омыл её лицо и тело, но плоть огнём страсти горела, он был огромен, но скромен,
 И потому не судилось ему уйти от женской кары и быть с женщиной в паре!
 Он на одни и те грабли наступил, когда своё чело в её нутро стремглав погрузил!
Нынче перед ним лишь серый туман и сизый дым! Он стал ему родным!
 Из пепла восставший, но многократно предавший, поражений не знавший,
 Вернулся в родные пенаты, стал жить, как барин богатый, продал шлем и латы,
 Но при себе оставил боевого коня, из-под его копыт вылетает родная земля!
 Ради какой-то ****и он готов на всё, только бы попасть в её дупло! Его лицо рябое
 Носит следы от прежних побоев! Он выпил немного браги из старой солдатской фляги
 И его понесло вразнос и что ж? Он вёл себя, словно молокосос: целовал старушек взасос!
Мужчина с виду скромный стал похож на бездомного! В одиночестве гордом
Разгадывал скандинавские кроссворды, а его род смотрел на много лет вперёд!
Она через непогоду и ненастье прошла, жизненным опытом была умудрена,
 Пока с головы до пят её гибкий стан не был пламенем разврата объят!
Она вывернула душу наизнанку перед грешником последним и пошла с ним к обедне,
 Хотя они сообща грешили намедни, но мечтали о покое,
 Хотя наяву не знали, что это такое?! Всё, что увлекало её глаз,
 Повергало женщину в экстаз, но на этот раз малость поутихла животная страсть!
 Она замедлила свой шаг, и затих шум в ушах, но появился страх перед грядущим,
 Было бы намного лучше больше думать не о телесном, а о насущном!
 На её банковских счетах остался только тлен и прах, да горечь застыла на устах,
 Жизнь прожита впопыхах, молодость прошла на раз-два-три
 И ничего не осталось внутри, опустился занавес в театре, словно белая простыня в шатре!
Нынче возникли мысли о добре, но надо шевелиться, чтобы в холодную прорубь
 Вновь не провалиться и заново не простудиться! Без движения женщине грозит забвение!
Никто бабу замуж не берёт, а время неумолимо движется вперёд!
На полную катушку веселится народ, но вовремя жмёт на тормоза
 И робко смотрит греху в глаза! Так живут другие, мы же не такие
 И потому склоны к греху! Даже старики идут в направлении вытянутой руки,
 Стоптаны на туфлях каблуки и постепенно все умные мысли поглощает белая пена!
 Тяжкое бремя бытия малость приукрашивает сельская харчевня,
 Она стоит на краю большой деревни, по её полям приходилось ездить даже королям!
 Какой нам прок устремлять свой взгляд на Восток, если бабе невдомёк, какой урок
 Ей преподнесла обыденная жизнь? Проходит всё, проходит жизнь, но ты не торопись
 Осуждать иконопись, ведь каждый твой каприз тащит грешную душу только вниз!
 Она преподнесла кувшин со страстями ко рту, чтобы выпить его к утру,
 Но он упал и разбился - в нём пар, кажись, скопился, но образ жизни никак не изменился!
Рот был пуст, а чело окутала досадная хандра и грусть! Она была неприятной на вкус,
 Потому что лишала женщину прежних желаний и чувств! Измен не счесть,
 Грехов не измерить, кому же верить? Если тот, кто холост, сгорает, словно хворост,
 А тот, кто женат, беден и не богат, но всем мужикам подавай разврат!
 Бесчестье - справа, позор – слева, глаза устремлены в сторону неба,
 Но и там нет места нам, ведь все наши фразы не могут быть услышаны сразу!
И там, и тут даже праведники друг другу врут, собираются в дальнюю дорогу
 И дают обеты Богу, но видят его лишь сбоку от себя! Такова судьба тех,
Кто исповедует грех! Один за всех и все за одного! Ну и что из того?
Дом любви был выстроен на сером песке, на зыбком берегу,
 Возникла промоина и счастье оказалось где-то вдалеке,
 Повседневная ложь в двух шагах, а тлен, и прах был сжат в руках!
 В миг такой хочется любви большой и чтобы она была под рукой!
Пойти обратно – поздно, вернуться в прошлое - сложно!
 Обдавши женщину жаром, мужчина пронзил её своим кинжалом,
 Он не гнётся, но былая любовь назад уже никогда не вернётся!
 Она осталась без своего полководца, присела у открытого колодца
 И решает, но что же ей заезжий купец намекает? Он разжал ладонь
 И там сверкнул страстей огонь! Раздался женский крик и стон,
Ей был нанесен материальный урон, но и он её на небо не вознёс,
 А лишь страдания бедной грешнице в своей бадье принёс!
 Прежде, чем ускользнуть, помешал бабе спокойно уснуть!
Сизифов труд ужасен, он неопрятен и страшен! Перед глазами - алтарь,
 Над головою - хмарь, она черным черна, хотя душа добела давно уже раскалена!
 Она и не любовница, и не жена, бытие мглисто и в нём молодость проходит быстро!
Солнце встало, бедная женщина смотрит на небо устало и что-то говорит невнятно,
 Кажись, и ей неприятно вспоминать о былом, но дело в том, что не в нашей власти
 Делить свою жизнь на части! Грехи снаружи торчат, а внутри - сущий ад!
Всему виной разврат! А кому он нужен, но коль инстинкт любви разбужен,
 Не стоит перечить ему, судя по всему, его волны заставляют окунаться в грех невольно!
 Лишь ему одному известно, чем же приятно то место, где люди теряют достоинство своё!
 Ну и что? Проходит всё, пройдёт и это и лучи утреннего света
 Уже никогда не изменят нашу грешную планету! Праведников нету,
Грешников – вдоволь, даже ночью слышен их говор! Они везде,
 А праведники ходят в узде, их не отличишь по цвету
 И самовольно не изменишь эту планету! Пороков тьма
 И они сводят женщин с ума! Их стезя узка, они смотрят на любовь издалека,
Но молодое тело страстью дышит, и оно предостережений неба не слышит!
 Уж так выходит, что страсть колобродит по ночам и порой надоедает даже нам!
г.Мариуполь
27 апреля 2012 г.