Мурка - возвращение легенды

Мурка – возвращение легенды

Глава 1

Внедрение

Мария Петровна Савельева, окончив школу милиции во второй половине семидесятых годов, в основном занималась административной работой или, проще говоря, была кабинетной работницей. Глядя со стороны на ее безупречную внешность и застенчивость, разве можно было подумать, что цветущая, красивая девушка сможет понадобиться отделу по борьбе с наркоманией и сыграть роль ловкой и коварной преступницы. Как получилось, что младший лейтенант Савельева от формальности вдруг перешла к практике агента под прикрытием? Наверное, это произошло, случайно…
Так сложились обстоятельства, что в общежитии, где проживали работники МВД, места для Савельевой пока не нашлось, все комнаты были заняты, ее пришлось поселить в соседнем здании, тоже в общежитии и Мария оказалась в более комфортном положении, ей дали отдельное помещение. Служебную форму в быту она не надевала и, практически никто не знал, что она является сотрудницей милиции. Близкими подругами она еще не обзавелась, но все же, не отказывала себе в удовольствии общаться с девушками-студентками. И вот однажды ей довелось стать свидетельницей, как один парень, по кличке «Частик», друживший с девушкой из общежития, предлагал на небольшой вечеринке в его же квартире покурить так называемую «травку». Мария отказалась, сославшись на отвращение к курению вообще, а не в частности к наркотическому веществу. Предложения покурить продолжались и некоторые парни и даже одна из девушек, придерживаясь поговорки: «На дармовщинку и перец сладкий», постепенно втягивались в эту пагубную привычку. Савельева, пройдя курс учебы в школе милиции, была на лекциях все-таки особо внимательна к теории и, получив ценные знания, не спешила показывать свою позицию в отношении преступников, а решила положить конец распространению наркотиков Частиковым. Ольга обратилась в отдел, где ее внимательно выслушали оперативники и, смекнули, что предоставленная ею информация поможет раскрыть цепочку преступников. Проще говоря, они предложили Савельевой сыграть роль девушки, которая не прочь подзаработать в распространении наркотического вещества и помочь оперативникам поймать Частика и шайку с поличным. Савельева дала согласие, и начальство утвердило ее участие в операции.
Но, прежде чем подводить ее к опасному преступнику, ей было необходимо пройти «ликбез» в уголовном мире и это дело было поручено тайному осведомителю инспектора УГРО, бывшему, знаменитому вору-карманнику по кличке «Пичуга». Он порвал с преступным прошлым и выступил в роли учителя. Три недели он «натаскивал» Савельеву, удивляясь ее памяти и, «схватыванию на лету» сложных тем. Он научил ее разговаривать на тюремном жаргоне и пояснил много полезного, чтобы она ориентировалась среди ушлых преступников.
И вот, разыграв сцену с вовлечением Савельевой в опасную авантюру, оперативники посадили ее в КПЗ  для вживания в роль преступницы. Вскоре, выйдя из временного изолятора, она с уверенностью подошла к курьеру, который неоднократно предлагал ей покурить его «изделия» и предложила себя в роли помощницы. Прощупав Савельеву, Частик узнал, что она родом из Анжеро-Судженска, а в Томск приехала учиться, и для начала предложил ей съездить вместе с ним в командировку в Среднюю Азию. Они благополучно привезли из Ташкента партию опия  и анаши   и Частик познакомил Савельеву с тремя русскими парнями, но все они были родом из Узбекистана. Когда выявилась вся цепочка изготовителей, курьеров и главных распространителей наркотиков, начальник оперативного отдела принял решение: пора задержать всю группу. К этому времени Савельева уже три раза моталась с парнями в Ташкент «челночным» способом. Совместно с ташкентскими органами милиции, томские оперативники через два месяца взяли группу наркокурьеров с поличным, когда они перевозили очередной груз из Узбекистана. Савельеву срочно пришлось выводить из игры, она вместе с томским уголовником была вынуждена бежать от органов милиции в соседний город Тайгу. Частика вскоре задержали и, предъявив обвинение в доставке и распространении наркотиков, судили. В данное время он отбывает срок в одной из колоний Кемеровской области. Савельева за эту операцию получила благодарность и повышение в должности.
После удачного внедрения в уголовную группу, Савельевой заинтересовался отдел уголовного розыска, а именно его руководитель майор Земнухов. Раньше в его отделе работала сотрудница, иногда ее привлекали для различных заданий под прикрытием УГРО. Но приключилась довольно неприятная конфликтная ситуация: секретная сотрудница не выдержала испытания и провалилась, один рецидивист, напоив ее до беспамятства, овладел ею и принудил стать его любовницей. Пришлось срочно выводить сотрудницу из операции, после чего она уволилась из органов милиции.
Узнав от начальника по борьбе с наркоманией подробности о Савельевой, майор Земнухов долго беседовал с Марией и в концовке, она согласилась перейти в отдел угрозыска.
Следующее внедрение было опаснее первого, так как проходило в городе Анжеро-Судженске, Кемеровской области и с другими уголовниками, более изощренными в своих преступлениях. Это была шайка, занимавшаяся не только привозом наркотиков из других точек Союза, но и промышлявшая грабежами, крупными кражами и даже «фарцовкой». Если Савельевой удавалось «отмахнуться» от приставаний одного из поклонников в предыдущей группе, то теперь оперативникам Земнухова пришлось «примерить» на свою сотрудницу совершенно другую легенду, чтобы урки не только не приставали к красивой девушке, но и побаивались подходить к ней с подобными предложениями.
Легенда в действительности была такая: будто в свое время Савельева приехала из «Анжерки» и познакомилась со знаменитыми томскими уркаганами: «Крапленым» и «Истомой», на данный момент отбывающих большие сроки наказания за вооруженное ограбление инкассаторов. По легенде Савельева Мария, а иначе говоря, Агафонова Ольга была их соучастницей в ограблении. Пойманные преступники не сдали свою подругу милиции и вот теперь, она хочет вступить в другую шайку. Озвученные ею уголовники, конечно же, были не только на слуху, но и в авторитете у местных урок и за пределами Томской области. Савельевой без особого труда удалось войти в новую группу. Проверить на тот момент истинную историю не представляло возможным, так как Крапленый и Истома, а тем более их подельница находились далеко от города Томска: двое сидели в Красноярских лагерях, а «Агафониха» в соседней области в женской колонии.
При составлении легенды томский уголовный розыск постарался учесть все нюансы для Савельевой: было получено известие, что настоящая Агафонова после недавнего освобождения из мест заключения сошлась с мужчиной и проживала в городе Анжеро-Судженске. Вследствие совместного распития спиртного, сожитель нанес ей смертельную рану ножом, после чего Агафонова скончалась в больнице. Земнухов, подчистив эту историю, смело применил ее к Савельевой для выполнения последующего задания.
Шайка не сидела на одном месте и часто появлялась в Томске, и это было Савельевой на руку, она вовремя информировала угрозыск о предполагаемых преступлениях. Членам группы, конечно, было удобно, разработав какое-нибудь дело, они, как гастролеры, приезжали в чужой город Томск, совершали кражу или разбой и быстро смывались в «Анжерку». У шайки на вооружении уже был обрез, сделанный из охотничьего ружья и, когда среди них зашел разговор об ограблении сберкассы, Мария заволновалась, ведь без жертв такое нападение вряд ли обойдется.
На секретном совещании в управлении было принято решение, разыграть подобное ограбление, но только не со сберкассой, а с конторой учреждения, где у кассира раз в месяц появляется в наличии крупная сумма для выдачи зарплаты. Предложение исходило от Савельевой, якобы раньше работавшей в этой организации, она знала о деньгах, которые можно было легко взять.
Уголовники советовались между собой, где напасть на кассиршу с невооруженным охранником, при выходе из банка, по дороге на предприятие или в кассе перед выдачей зарплаты? Решение было принято, напасть на легковую машину в тихом переулке, перегородив путь машине, откуда можно быстро скрыться и сразу же успеть к поезду на «Анжерку».
Когда шайка преступников прибыла в Томск I, уголовный розыск вел их до самой съемной квартиры и, через два дня все произошло в соответствии с планом. В машине вместо охранника и кассира, сидели вооруженные оперативники, и вокруг было создано скрытое оцепление, чтобы кто-то из случайно появившихся прохожих не пострадал. Трех опасных бандитов задержали в переулке сразу. Одному из преступников и «Агафонихе», стоявших на «атасе», позволили скрыться. Впоследствии четвертого парня арестовали в «Анжерке» и всю шайку привлекли к суду, а Савельевой удалось выйти «сухой» из воды.
Приказом по управлению Марии Савельевой за выполнение ответственного задания было присвоено звание лейтенанта.

Почему же все-таки юная девушка после окончания десятилетнего обучения пошла в школу милиции, а не продолжила учиться дальше, и не приобрела другую профессию? У Марии было достаточно поводов стать именно правоохранителем. Если разбираться в этом вопросе, то стоит начать с самого раннего детства, когда ей пришлось окунуться в военную обстановку, и вести полу казарменный образ жизни. Ее отец после окончания военного училища, служил в армии и вместе с молодой женой, то есть будущей мамой Маши, пришлось сменить не одно место. Бывало, ютились в гарнизонных квартирках, мечтая осесть на каком-нибудь военном объекте. Живут же другие люди и их семья вынесла бы все тяготы… Но случилась беда, унесшая преждевременно жизнь мамы, она задохнулась в дыму во время пожара в здании, где работала бухгалтером. Жизнь девочки была перечеркнута. У отца не оставалось выбора, как отдать десятилетнюю дочь своей родной сестре на воспитание, проживающую в городе Шегарка.
Маша росла смышленой, романтичной, энергичной девочкой. Успевала в школе по всем предметам, очень много читала. Не по годам увлекалась рассказами о Шерлоке Холмсе и комиссаре Мегре. Затем «проглатывала» приключенческие романы и повести Джека Лондона и Майн Рида, Фенемора Купера. Мечтала и даже явственно представляла, как помогает знаменитым сыщикам раскрывать замыслы хитрых и коварных преступников. Порой, прячась от тетушки под одеялом, чуть ли не до утра с фонарем в руке читала исторические произведения. Девочка, мечтая стать актрисой, участвовала в школьном драмкружке, была членом редколлегии, рисовала и оформляла стенгазеты. По просьбе пионервожатой, комсомольского вожака, выполняла разные поручения. В общем, вела активный образ жизни и вдобавок коллекционировала значки и марки. После окончания восьми классов тетушка направила юную девушку в город Томск к своей старшей сестре, где Маша, закончив десятый класс, сдала экзамены на отличные оценки.
Девушка по характеру была общительная, бойкая и напористая, любила руководить сверстниками и всегда старалась быть на вершине в разных ситуациях. Мария задалась мечтой поступить в театральный институт, но средств, чтобы отправиться в Москву у нее не было, потому затею с профессией актера, пришлось на время отложить.
Во второй половине семидесятых, она познакомилась с молодым человеком, который был старше ее на одиннадцать лет. Мария приметила его по выправке, догадавшись, что он служит в армии, когда пришла в кинотеатр имени Горького на просмотр фильма. Парень встретился взглядом с интересной девушкой и предложил познакомиться ближе. Представившись Максимом, подтвердил догадку Марии, что служит во внутренних войсках в звании старшего лейтенанта. На тот момент он работал в управлении ИТУ в качестве инспектора в административной части. Марии приглянулся молодой человек своей искренностью и дружелюбием. Он не стал утаивать, что в прошлом был женат и на данный момент развелся с женой. Ухаживая за девушкой, приносил на встречу цветы, приглашал в кино, познакомил со своими друзьями. Девушке было очень приятно находиться в его компании. До начала лета и сдачи экзаменов, Мария уже привыкла к Максиму и, доверившись, потянулась к нему всей душой. Но держала себя в строгости, не давая парню преждевременно перейти рамки приличия, установленные за время их дружбы. Да и Максим понимал, что Мария не достигла еще совершеннолетия, хотя внешне она выглядела вполне взрослой девушкой с прекрасно сложенной фигурой. В первый день знакомства с Марией Максиму было неудобно спрашивать ее возраст, тогда он подумал, что ей примерно лет двадцать. Но что он мог с собой поделать, в такую девушку было трудно не влюбиться. У Марии к Максиму тоже вспыхнули чувства, но она еще стеснялась признаться ему в любви.
Как-то в разговоре девушка сообщила своему парню о желании поступить в театральный институт и на время уехать в Москву, чем, конечно же, его расстроила. Максим уже имел виды на Марию и мечтал по достижении девушки совершеннолетия жениться на ней. Разве мог он теперь расстаться с ней хотя бы на время. Но случилось так, что не Мария, а Максим вынужден был уехать из Томска: решением начальства его перевели на другое место службы, направив в одну из колоний области, где содержали заключенных преступников.
Между влюбленными началась переписка и, однажды Максим пригласил Марию на свидание. Она приехала в таежный поселок и целые сутки провела с парнем, а уезжая, пообещала, что после сдачи экзаменов, обязательно приедет к нему, и уже не как невеста, а как любящая девушка, готовая стать его женой.
После их встречи прошел месяц. Письма от Максима прекратились. Мария не хотела мириться с мыслью, что любимый парень в ней разочаровался. Она чувствовала, что не такой он человек, чтобы бросить ее и так легко расстаться. Девушка приехала в управление, где раньше работал Максим, и услышала невероятно страшную для себя новость: в колонии во время дежурства Максима, четверо заключенных, разоружив часового, совершили дерзкий побег. Поднятые по тревоге солдаты и старший лейтенант устремились в погоню. Максим был убит, и преступники завладели его оружием. Он так и не дожил до того счастливого дня, когда они должны были пожениться.
Мария приняла роковое известие с болью в душе, остро переживая о случившемся. Она даже представить себе не могла, что в мирное время могло такое случиться и ее любимый парень погибнет. Она долго переживала и соответственно неважно готовилась к экзаменам, но благодаря силе воли взяла себя в руки и сдала с отличием.
Трагическая история с Максимом подтолкнула ее к принятию другого решения, предопределившего дальнейший путь. Мария поступила в школу милиции. Родная тетя не удивилась ее выбору, она всегда говорила, что Маше нужно было родиться мальчиком, да и отец не противился, чтобы дочь приобрела профессию и надела мундир офицера.

После выполнения двух удачных операций Савельеву направили на учебу для повышения квалификации. Повысив уровень подготовки, она вернулась в отдел к майору Земнухову. Вопрос о ее переводе в управление, начальством пока не поднимался.
Земнухов подмечал, что у Савельевой имеется высокий потенциал для достижения разных целей. На лекциях ОРД  она всегда была внимательна и после просмотра документальных фильмов о работе уголовного розыска часто задавала корректные вопросы. Мария не боялась высказывать смелые мысли по поводу раскрытий преступлений путем внедрения сотрудников уголовную среду. Но в ее натуре угадывалась романтика, которой она, как девушка и как коллега по работе, заражала молодых оперативников в отделе. Опытные же инспекторы и оперативники смотрели на ее молодость с чувством легкого сожаления, а иные не преминули упрекнуть в самонадеянности. Но Земнухов умел тактично поправить Савельеву, указывая, что оперативная работа, это не книжная и киношная романтика, где можно воодушевить преступников сменить уголовное ремесло на полезное для общества дело. Мария отчасти понимала, что все по-своему правы, но продолжала стоять на своей идеологической теории, что внедрение, пусть даже оно будет невероятно опасным для одного сексота, дает больше положительных результатов в оперативной работе по раскрытию и обезвреживанию преступных групп, чем, к примеру, всего отдела, занимающегося теоретической разработкой. Она с легкостью привела пример из фильма «Трактир на Пятницкой», после просмотра которого, еще больше уверовала в свою правоту. Она так же делала сравнение, что завербованные сотрудниками уголовного розыска лица из числа бывших заключенных или граждан, совершивших преступления, не благонадежны. Такие агенты не подготовлены морально, они мыслят другими критериями, ими всегда управляет иная сила. Они не по собственной воле стали сотрудничать с угрозыском, а были пойманы на каком-нибудь преступлении или просто смалодушничали.
Как-то, разговаривая с Марией, майор Земнухов отвесил шутку:
– В нашем миру ты у нас Мария Савельева, а среди уголовников крутишься под кличкой «Агафониха». Как ты, привыкла уже к этому прозвищу?
– Если честно, еще не совсем, но уже отзываюсь на эту погремуху . Знаете, Семен Викторович, вот общалась я с Пичугой, так сказать, натаскивал он меня на преступников, а ведь это разные вещи: учиться жаргону и общению на нем, а на практике «базарить» с братвой и не показаться перед ними простушкой.
Земнухов кивнул, соглашаясь с ее доводом и, решив проверить, чему она научилась на повышении, задал вопрос по теме:
– Хорошо, начнем с малого, разберем такую ситуацию: ты состоишь в опергруппе, разыскивающей серийного грабителя, разъезжающего в автобусах, совершающих междугородние рейсы. Меня интересуют твои действия и размещение в салоне.
– Как розыскник, проводящий оперативные действия по обнаружению серийного грабителя в автобусах, я должна находиться в задней части салона. Но не в середине и не впереди. Я могу спокойно, ничем не обращая на себя внимания, контролировать действия всех пассажиров и в случае внезапного ограбления, принять правильное решение для обезвреживания бандита, чтобы никто из пассажиров не пострадал. Семен Викторович, а к чему вы задали этот вопрос, ведь мы говорили на другую тему?
– Хорошо, давай по теме. Но, прими несколько замечаний: чтобы освоить предмет, нужна не только теория, но и практика. Я еще не вижу твоих глубоких познаний в работе секретного агента угрозыска, ты не достаточно владеешь правильным умозаключением, ты создаешь только видимость. Ты мыслишь алогично. Твоя секретная деятельность сейчас на уровне приблатненной шпаны, нахватавшейся верхушек. Ты еще не научилась вторгаться в замыслы главарей, у тебя еще не развита интуиция, и ты не можешь быстро приспособиться к моментально меняющейся обстановке. Вот мой ответ на твой вопрос, почему я сменил тему разговора. Вот ты напомнила мне о фильме, где угрозыск вступил в борьбу с матерыми преступниками. Хорошо, я допускаю такой вариант. В той ситуации агенты угрозыска показали себя на высоте: один театрально разыграл наркомана, нюхая фиктивный кокаин, другой умело управлялся на кухне, играя роль официанта. Но они мужчины… Слышишь, Мария, они мужчины. А теперь разыграем с тобой другую сцену: я твой босс, ты беспрекословно выполняешь все мои требования…
– Я вас поняла, – смущенно перебила Савельева.
– Не прерывай меня! Что ты сделаешь, если я, извини меня за пошлость, потащу тебя прямо в постель? Врежешь мне оплеуху или попросишь подождать, чтобы согласовать свои действия с начальством. Знаешь, почему срезалась предыдущая девушка, засланная нами в шайку воров, она плохо изучила повадки и убеждения лидера. Она отбросила важные моменты, не придав им значения. Это не потеря бдительности, это профнепригодность. И это мои упущения, я в этом каюсь. Чтобы влезть главарю в душу, нужно знать его сущность, какие в нем слабости, в чем его сила, как он понимает разные вещи, может ли предугадывать ситуацию и наконец, способен ли он справедливо оценивать действия своего подчиненного. Ум и положение, превышающие уровень значимости, вот чего боится лидер, подпуская к себе близко подельников. Я не привожу в пример мелкую сошку и разных неудачников, для их поимки достаточно неопытного оперативника, я говорю о матерых рецидивистах, прошедших лагерные психоаналитические курсы, изо дня в день, изучающие себе подобных. Рубь за сто даю, пока ты не встречала таких, но как только попадется тебе этакий «кадр», я хочу, чтобы ты была во всеоружии. Пройдут годы, пока ты не достигнешь высокого уровня, и в тебе не выработается обостренное чувство, видеть нутро своего врага. Если ты во время выполнения задания думаешь только о своей безопасности, то я, как человек, направивший тебя на задание, отвечаю за тебя полностью, а не только за уровень твоей подготовки.
Земнухов понимал, что Савельева в чем-то права, но по опыту своей работы он превосходил ее во многом и его оперативное чутье, несравнимо с ее внутренними ощущениями. Но упорство и хватка молодой сотрудницы ему нравились, вот за это он уважал ее еще больше. Тем не менее, для него она была женщина: молодая, красивая, хорошо сложенная девушка, на которую засматривались не только сотрудники, но и те, с которыми Савельева вступала в борьбу. Потому в беседах он предостерегал девушку, что внедрение в воровское сообщество для такой, как она, может быть чревато тяжелыми последствиями. Мало ли среди уголовников подонков и разных извращенцев, разве можно предугадать, как они поведут себя со смазливой подельницей.
Мария, чтобы как-то не потерять свою значимость в глазах начальника, сказала:
– Семен Викторович, я все это понимаю и благодарю вас за советы, но, находясь среди этих подонков я немного научилась, как вести себя с ними и при случае поставить кого-то из них на место.
– Да, Савельева, вижу, ты у нас прошла и Крым и Нарым, – произнес майор с иронией.
Мария смущенно опустила глаза и нахмурилась.
– Ну, вот, обиделась. Посмотри на себя со стороны. Ну, какой из тебя секретный агент, если ты не научилась управлять своими эмоциями? Учись, даже после любой, незначительной колкости в свой адрес, дерзко и открыто смотреть в глаза собеседнику. Любой, кто попытается тебя растормошить, разжалобить или обмануть, должен увидеть в тебе достойного противника. Применение ненормативной лексики или знание тюремного жаргона, а также владение некоторыми методами общения с уголовниками, это еще не показатель твоей сущности. Это показуха на публику и заметь, знающий преступник, вычислит тебя в два счета. Ты должна знать его нутро, а не только судить по внешности. Пойми Савельева, сотрудник, работающий под прикрытием УГРО, не вправе расслабляться ни днем, ни ночью, даже среди ночи подскочив спросонку, ты должна помнить, что ты Агафониха, а не Савельева. Так что учись вживаться в образ, если считаешь себя сексотом УГРО. Будь блатной, воровкой, грабительницей и если прикажут ради дела, то и исполнительницей…
– Мокрушницей, что ли? – перебив, серьезно спросила Савельева.
– Когда тебе будет грозить смерть, это называется обрубить концы, то есть убрать неугодного противника. Пропускай сквозь сердце все ситуации: ненавидь ментов, презирай власть, смейся слабым в глаза. Заметь, не каждому оперативнику дано стать хорошим актером.
В нашей профессии больше крушений, чем побед, потому что за всеми преступниками не уследить. Будь наблюдательна ко всему, решительна и проницательна. Понимание либо оно есть, либо отсутствует, а у кого-то оно приходит со временем. Так вот, Савельева, я к чему веду весь этот разговор: вам женщинам работать в такой обстановке в разы опасней, чем мужчинам. Но если ты с таким завидным упорством отстаиваешь приобретенные знания, то будь готова к любым козням уголовников. Ты уже заметила, что среди них нет порядочных людей, это категория отщепенцев, преступивших закон, по которому обязаны жить все граждане. А эти живут по понятиям, у них свои взгляды на окружающую жизнь и ты должна помнить, что твой парень убит именно такими негодяями. Прости, что напоминаю о той трагедии.
Савельева, молча, кивнула и, отведя взгляд в сторону, подумала: «Да, Семен Викторович прав, опыта у меня маловато, чтобы тягаться с матерыми уголовниками. Но ничего, я упертая, добьюсь своего. Мы еще вспомним этот разговор».
Земнухов, словно угадав мысли Савельевой, задорно произнес:
– Мария, а ты все-таки молодец. Артистка, да и только. Мне понравилось, как ты справилась с заданием и помогла обезвредить бандитов. А как умело вошла в доверие наркокурьерам, думаю, тут одним только профессионализмом не обошлось, здесь природа сыграла определенную роль, ты наглядно показала себя. Молодец! Упорства тебе не занимать, вот только необходимо отойти от романтики, в нашей работе ей не место.
– Семен Викторович, у блатных на магнитофоне я слышала песню о Мурке, в ней говорится об изменнице Марусе Климовой, это правда или вымысел?
Земнухов заулыбался и ответил вопросом на вопрос:
– Савельева, не хочешь ли ты повторить судьбу Мурки? Мой тебе совет, будь осторожна в суждениях, когда встаешь на такой путь, наши мысли имеют свойство материализоваться. Это, как мечта, подумала и забыла, а спустя время на подсознательном уровне, заложенная тобою программа срабатывает.
– Я знаю, путь Мурки опасен.
– Знаешь, да видимо не все. Я слышал натуральную историю о Мурке от одного одесского инспектора УГРО, сейчас он на пенсии, а в то время служил в ЧК . В двадцатые годы в Одессе орудовали жестокие банды, сыскари с ног сбились, охотясь на одну из них. Мария Климова в то время работала в чека и по роду своей деятельности внедрилась в одну крупную банду и вышла на след разыскиваемых главарей. Вот тебе и ответ Мария, почему она долгое время держалась в банде…
– Почему?
– Разве ты не догадываешься?! Она сожительствовала с главарем. И не роковая случайность чуть не прервала ее жизнь, а бдительность главного бандита, который заподозрил свою любовницу в измене. В блатной песне «Мурка» Климову убивают, а в действительности ее ранили. До самой смерти она продолжала службу в органах, я слышал, она в тридцать седьмом умерла.
– Значит, урки не убили ее.
– Я слышал другое, Климову расстреляли.
– Бандиты?!
– Ну, конечно же, не они. Марию обвинили в пособничестве врагам народа.
– А кто такие враги народа?
– Люди, противостоявшие государственной власти, пытавшиеся свергнуть ее.
– А как же чекисты, ведь она работала в этой организации, разве они были не в силах защитить свою сотрудницу?
– Мария, я не знаю, в чем была замешана Климова, потому не буду утверждать в ее невиновности, наверное, начальству было виднее, – Земнухов не стал больше объяснять, иначе ему бы пришлось говорить о серьезных вещах, о которых при советской власти распространяться не приветствовалось. Ведь первая волна репрессий при Сталинском правлении смыла в бездну, как представителей простого народа, так и людей, состоящих у руководства страны. Затем была другая волна, унесшая жизни тех, кто судил первых репрессированных граждан. После войны была третья волна, коснувшаяся уже верхушки руководителей. Тяжелое было время, непонятливое для нынешних поколений, когда дети отказывались от родителей и наоборот, только чтобы выжить и не быть подвергнутыми репрессиям. Для Земнухова милиция и уголовный розыск рознились с комитетом госбезопасности в политическом вопросе, в первом случае нужно оберегать покой граждан от посягательств воров на их имущество, а во втором, государство должно защищать граждан от нападок извне. Но в любых случаях по убеждению Земнухова, невинные люди при этом не должны страдать. «Слава Богу времена уже не те, а то бы и мне пришлось держать перед партией ответ за действия своего деда, репрессированного государством как старого большевика, и расстрелянного в тридцать восьмом».

Глава 2

Знакомство с Котихой

Третье внедрение в уголовную среду предстояло быть более опасным, и от Савельевой требовалась не только воодушевление и смелость, но и умение во всем, чему она старательно училась последнее время.
Однажды майора Земнухова и лейтенанта Савельеву вызвали в управление МВД. Начальник угрозыска полковник Неустроев пригласил их в свой кабинет. Он познакомил своих сотрудников с приезжими гостями из Новосибирска – капитаном Скурихиным, старшим инспектором УГРО и его помощником, молодым сотрудником Валерием Морозовым. Суть их приезда сводилась к следующему: коллегам из соседней области понадобилась помощь томских оперативников. Восемь лет назад в Новосибирске произошел ряд дерзких вооруженных ограблений кассиров, получающих в банке деньги для зарплаты рабочим и служащим фабрик и заводов. До поры эти нападения обходились без жертв. Но произошедшее дерзкое нападение на сберкассу совершенно вывело из равновесия управление МВД Новосибирска. В ограблении участвовали двое мужчин. Погиб сотрудник милиции, выскочивший на задержание преступников из комнаты охраны в общий зал. Один из бандитов ударил его тяжелым предметом по голове и попал в висок. Грабители прихватили с собой табельное оружие сержанта пистолет «Макаров». Также молотком была покалечена женщина кассир, бандиты оглушили ее по голове.
Уголовный розыск и следователь прокуратуры пытались связать вооруженное нападение на сберкассу с нераскрытыми ограблениями кассиров. Предположения следователя строились на показаниях потерпевших и свидетелей, а так же угадывался идентичный «подчерк» грабителей. К сожалению, выдвинутые версии остались предполагаемыми, убийц так и не нашли.
Группу налетчиков на кассиров все же удалось поймать, все они осуждены на длительные сроки и отбывают наказания в колониях. Руководил шайкой некто Арбузов, по кличке «Арбуз», неоднократно судимый, прозванный не только из-за своей фамилии, но и за плотное телосложение при небольшом росте. Он сознался только в одном ограблении заводского кассира и доказать его участие в остальных нападениях не удалось, видимо сговорившись заранее, подельники взяли вину на себя. Арбузову присудили восемь лет особого режима, на этот раз суд признал его особо-опасным рецидивистом. Дело об ограблении сберкассы и убийстве милиционера состояло на особом контроле управления МВД, но так и осталось в числе нераскрытых преступлений, похищенное оружие и деньги до сих пор не были возвращены государству.
И вот, благодаря оперативной работе работников колонии, появилась информация, что рецидивист может быть причастен к ограблению сберкассы и убийству милиционера. Дело в том, что такому прожженному уркагану, как Арбузов после восьмилетнего отбытия в лагере, нельзя было забывать, что заключенные, отправляя письма на свободу посредством вольнонаемных работников, рискуют. Корреспонденция на местной почте сортируется и у работников оперчасти колонии имеются свои связи среди работниц отделения. Письма с отсутствующим обратным адресом иногда откладывают в сторону, и они оказываются в руках работников оперчасти. Арбузов, послав письмо своему бывшему подельнику, непрозрачно намекнул о каком-то долге с последнего дела. Взаимодействие оперативных частей иногда помогает в общем деле и у работников угрозыска управления МВД Новосибирска появилась зацепка, чтобы выйти на Арбузова и его подельника путем прослеживания тайной переписки. Нераскрытое уголовное дело было поручено отделу уголовного розыска Железнодорожного района, где ранее проживал Арбузов. Капитан Скурихин послал запрос в село Раисино в колонию особого режима. Спецчасть учреждения УФ91/13 усилила цензуру, взяв под контроль всю личную корреспонденцию Арбузова. Рецидивист послал повторное письмо своему подельнику, освобожденному из колонии полгода назад и, снова потребовал вернуть долг. Так же оперчасть обратила внимание, что Арбузов переписывается с какой-то женщиной. Как выяснилось чуть позже, осужденная Котова неоднократно судима и, отбывая последний срок в колонии Новосибирской области, отправляла письма Арбузову прямо из зоны. Написав заявление в спецчасть, заключенная получила разрешение на переписку, якобы с гражданским мужем.
Через два месяца у Арбузова заканчивается срок отбытия наказания и с большой долей вероятности, судя по любовной переписке, он направится к Валентине Котовой, проживающей в данный момент в городе Томске в районе Черемушек. Арбузов имеет серьезные намерения жениться на Котовой и прописаться в Томске. Но прежде всего, как думали работники угрозыска, Арбузов должен востребовать со своего подельника долг, которым могли оказаться деньги из ограбленной сберкассы, все это необходимо было проверить.
По составленному плану мероприятий совместно с коллегами из Томска, новосибирские оперативники из УГРО «помогут» Арбузову добраться до своей возлюбленной. Помощь же томичей заключалась в том, чтобы подослать к Котовой своего человека, желательно женщину и в последствие раскрыть преступление, связанное с убийством милиционера и ограблением сберкассы, а заодно узнать месторасположение пистолета и денег, если еще подельник Арбузова не успел пустить их по ветру.
– Земнухов, что скажешь, есть какие соображения на этот счет? – обратился к майору полковник Неустроев.
– Главное, чтобы Арбузов действительно поехал в Томск. Администрация обязательно установит за ним надзор, и он это прекрасно знает. Если Арбузов скроется из Новосибирска, ему будет грозить срок за нарушение, думаю, он не станет рисковать, – высказался Земнухов.
– Мы повременим с постановкой на учет Арбузова и создадим бумажную волокиту, у него будет возможность уехать из Новосибирска, – заверил капитан Скурихин, – но при этом организуем за ним круглосуточное наблюдение, нам нужно контролировать его каждый шаг, мы должны узнать, что за долг висит на его подельнике. Вам нужно поторопиться подослать к Котовой своего сотрудника.
– Товарищ полковник, вы думаете, лейтенант Савельева справиться с таким заданием? – обратился Земнухов к Неустроеву.
– А почему я должен об этом думать, ведь это ты занимался обучением Савельевой, и твои работники внедряли ее к Азиатским наркокурьерам и Анжерским бандитам, – скептически заметил Неустроев, – Земнухов, ты не уверен в своей сотруднице?
– Товарищ полковник, то были не совсем «обстрелянные» урки, а если судить по автобиографии Арбузова, он еще тот прощелыга. Такой может раскрыть Савельеву в два счета. Конечно, можно попытаться подвести ее к Котовой, но к встрече с Арбузовым, я считаю, лейтенант не вполне готова. Кстати, а каким образом она заведет знакомство с Котовой, ведь нужна надежная легенда?
Савельева сидела напротив капитана Скурихина и оперативника Морозова и, напряженно слушая диалог начальников, как-то недобро взглянула на Земнухова, когда он сомнительно высказался в ее адрес.
– Мы уже обдумали эту ситуацию и наметили, где пересекутся пути Савельевой и Котовой, – ответил Неустроев, – из оперативных сведений известно, что Котова периодически подъезжает к колонии строгого режима и, выражаясь языком заключенных, «греет» зону. Когда передает кое-что через расконвоированных зэков, а когда и перебрасывает через забор: водку, чай, а то и наркотики. Правда, Котиху, у нее такая кличка, еще ни разу не поймали на незаконной передаче. С коллегами УИТУ  мы уже обсудили этот момент, они помогут нам перекрыть доступную помощь от Котовой и создадут у нее ложное представление, что производственная зона основательно обложена работниками режимного отдела и надзорслужбы. Они вынудят ее искать другие пути для «подогрева» заключенных.
– Думаю, что для этой Котихи и ее сообщников найти другой способ плевое дело и наша запланированная подводка своей сотрудницы к Котовой, не осуществится, – усомнился капитан Скурихин.
– Именно режимная и оперативная части колонии должны очень постараться, чтобы ни один запрещенный предмет или продукт не оказался в зоне, – ответил полковник Неустроев.
– Товарищ полковник, и все-таки, как лучше подвести Савельеву к Котовой? – спросил майор Земнухов.
– Именно она поможет Котовой наладить «дорогу» в зону. Для Савельевой составлена хорошая легенда и к делу подключены оперативники, как из Новосибирска, так и наши. Только через Котову мы подберемся к Арбузову, а в противном случае будем долго следить за ним, задействовав целый ряд работников и дополнительные средства. Вот и получается, что внедрение нашей сотрудницы будет намного быстрее и целесообразнее, чем длительное, дорогостоящее наружное наблюдение.
– Опасное задание и мне кажется, Савельева еще не готова, – засомневался Земнухов, – теоретически, может быть, она тянет на эту роль, но…
– А разве только в учебных кабинетах оперативники приобретают опыт в розыскной деятельности, – перебив майора, возразил Неустроев, – набирают они его как раз в серьезных делах и операциях. Савельева успешно выполнила два таких внедрения. Кстати, у нас есть сотрудники из числа мужчин, способных справиться с такой задачей, но, как вы понимаете, для внедрения требуется женщина. У Котовой уже есть поклонник в лице Арбузова, и она отвергнет любое близкое знакомство.
– Может, мы подыщем другую женщину из числа агентов, такие имеются в вашем штате? – спросил Земнухов полковника.
– Есть, но не того уровня и годятся они только для передачи незначительной информации. Повторяю, здесь нужна работница, ранее уже задействованная в подобных операциях. Земнухов, тебе мало было провала неопытной сотрудницы? – Неустроев поднялся из-за стола, давая понять, что совещание окончено и напоследок сказал, – пока все свободны, а ты Савельева останься, я хочу поговорить с тобой.
Мария слегка заволновалась и, предчувствуя, что предстоит важный разговор, собралась с мыслями, приготовившись к диалогу с начальником.
– Савельева, ты должна быть твердо убеждена, что твоя работа состоит в правильном осуществлении оперативных действий, а не в силовом подходе к проблеме. Просто так Арбузов нам не нужен, при задержании, он от всего отопрется. Что требуется от тебя? Прежде всего, оперативное мастерство, чтобы не срезаться на операции. Пойми, рецидивист очень опасен и за малейшую оплошность ты расплатишься жизнью. Скажи, разве мы можем так рисковать тобой?
– У меня есть еще время, товарищ полковник, я поработаю над собой в этом плане.
– В теории, но не на практике. Во время операции твои действия будут ощутимо ограничены. Но здесь ты права, все нужно отрабатывать заранее, исправлять после что-либо будет поздно. У тебя преимущество, ты знаешь, что Арбузов приезжает не только позабавиться с Котовой, но и подготовить дальнейшее преступление, такой тип долго сидеть без дела не сможет. Твое внедрение сродни творчеству детективного писателя, импровизирующего на ходу. Все наши планы могут в одночасье рухнуть, а ты окажешься в опасной ситуации. На предыдущих заданиях ты проявляла оперативную хитрость, потому что чувствовала определенную опасность. Сможешь ли ты в затруднительной ситуации оперативно среагировать на действия Арбузова?
– Все будет зависеть от его замыслов и требований.
– Вот мы и пришли к тому, что он может потребовать от тебя большего, чем ты способна ему дать. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Он захочет вступить со мной в интимные отношения… Тогда зачем ему Котова?
– Ты видела себя со стороны? Котова и ты, это – земля и небо. У Арбузова при виде такой красоты, планы могут измениться. Разве ты не знаешь, что происходит с кобелями, когда они видят нечто необычное.
– На то они и кобели, – улыбнулась Мария.
– Но, если серьезно, ты уже проявила себя стойко и хотя бы на словах показала, что можешь постоять за себя. Мария, дам тебе совет, избери для себя такой способ защиты, чтобы окружающие преступники забыли о своей похоти к твоей впечатляющей персоне.
– И что это за способ?
– Ну, к примеру, всегда носи с собой «расписку».
– Опасную бритву?!
– Молодец, ты научилась кое-чему у Пичуги. Вот именно, бритва в твоих руках, да при твоей дерзости и бесстрашии, опасный аргумент. Поверь, мало, кто из урок захочет ощутить на себе результат после удара опасной бритвой.
– Хорошо, я воспользуюсь вашим советом, но ведь пугать одно, а на деле полоснуть человека по телу, совсем другое.
– В конкретной ситуации разве рецидивист, угрожающий тебе изнасилованием или смертью, это человек?
– Я понимаю вас.
– Если поняла, значит, от тебя потребуется не только мужество и выдержка, но координирование действий с руководством и предельная осторожность. В определенный момент ты перейдешь на другой уровень оперативной работы, когда придется принимать решения самостоятельно и повторюсь, в самых сложных, спонтанных ситуациях будешь импровизировать на ходу. Грамотно поработай над собой в плане «базара» с преступниками, в ходе которого смогла бы получить ценную информацию. Твоя работа ненормированная, иногда придется сутками не спать. Кроме новосибирского оперативника, к тебе тайно будет приставлен еще один наш сотрудник, постоянную связь с оперативным штабом будешь поддерживать через них. Все, что касается Арбузова и его близких знакомств, докладывай постоянно, чтобы мы оперативно координировали свои действия. Задание опасное, если Арбузов решился на убийство милиционера, что остановит его сделать это еще раз?
– Мы его остановим, товарищ полковник, – решительно заявила Савельева.
– Подумай до завтра, взвесь все хорошо, если сомневаешься, то лучше откажись, для выполнения этого задания приказа не будет, только добровольное согласие. Ведь дело не только в твоей работе секретного сотрудника, ты понимаешь, о чем идет речь? – полковник испытующе посмотрел на девушку.
Да, Савельева помнила разговор с Земнуховым и не один раз думала, как придется вести себя с преступниками, расслабляться среди них нельзя. Конечно, она постарается соответствовать блатной воровке и подавит в себе чувство брезгливости и отвращения, тем более понимала, что представляют собой шалманы , где собираются люди разного сорта, среди которых есть индивидуумы, способные на разные мерзости. Но она должна поставить себя так, чтобы урки уважали ее, а порой и побаивались.
– Я думала о многом и готова выполнить это задание, – заверила Савельева. Неустроев утвердительно кивнул.
– В моральном аспекте поставь себя так: нужно помочь нашим коллегам из уголовного розыска восстановить пошатнувшуюся репутацию. Изобличишь Арбузова в убийстве и ограблении, хвала тебе и почет. Но прошу тебя об одном, не геройствуй, если почувствуешь, что тебя подозревают, прими все меры предосторожности или немедленно сворачивай деятельность. Дальнейшие инструкции получишь у Земнухова. С завтрашнего дня преступишь к осуществлению операции. Официально пойдешь в отпуск и твое появление в райотделе строго исключается, потому как за тобой могут устроить слежку. Работать будешь только с людьми, входящими в состав оперативной группы. Связь со штабом будешь поддерживать через Валерия Морозова, в Томске он человек новый и как сотрудник угрозыска перед уголовниками не засветился. При надобности Морозов будет помогать тебе в разных ситуациях.

В течение двух недель после совещания в кабинете Неустроева, Савельева ритмично взялась за дело. Несколько раз подъезжала к колонии строгого режима и знакомилась через забор с «достопримечательностями» жилой и рабочей зон. Получала советы от работников режимной и оперативной частей, просматривала документацию, знакомилась с бытом заключенных и общими правилами соблюдения режима. Но важное значение имела натуральная постановка дела, Савельева должна знать все нюансы изнутри и во многом ей помогал все тот же Пичуга. Он обрадовался появлению «ученицы» и, исходя из собственного опыта, давал ценные советы и делился мнением о состоянии преступности на сегодняшний день.
Мария начала работать с оперативниками, осуществлявшими связь с руководством уголовного розыска, впоследствии они будут вести круглосуточное наружное наблюдение за Арбузовым и его подругой Котовой.
Последним, важным действием перед операцией была «посадка» Савельевой в камеру СИЗО, где содержались подследственные женщины. Инспектор оперчасти изолятора, следуя указаниям начальства, посадил Савельеву именно в ту камеру, где находилась знакомая Котовой, Чистозерова Марианна, по кличке «Финка».
Мария, представившись Агафонихой, быстро нашла общий язык с «аборигенами» камеры и объяснила, что арестована по подозрению в крупной краже. В разговоре, как бы, между прочим, назвала парочку громких имен уголовников, чем и заинтересовала худощавую женщину по кличке «Муштра» в прошлом неоднократно судимую. Выслушав Савельеву, она дала несколько дельных советов, как вести себя со следователем и, если она поведет себя по-умному, можно будет «соскочить» с предъявленного обвинения.
Рассказывая о себе, Мария между делом произнесла кличку «Котиха». «Финка», одна из сокамерниц, сразу же подключилась к разговору. Прозвище она получила за остроту языка, худобу и пронырливость. На этот раз Финку задержали за кражу личного имущества, она ловко освобождала карманы зазевавшихся граждан от кошельков и, как бы подтверждая свое прозвище, делала это отточено и быстро. Но, тем не менее, оперативники взяли ее на рынке с поличным, карманница не успела выбросить кошелек.
Оказалось, что Финка хорошо знала Котову, годами раньше она отбывала с ней срок в девятой колонии под Новосибирском. Финка, конечно, удивилась, откуда Агафонова знает Котову. Мария озвучила уже подготовленную легенду, будто ее родной брат Юрий Топорков, отзывающийся на кличку «Топорок», отбывает срок в зоне особого режима в Убинке, Новосибирской области и кентуется там с зэком, которого кличут Арбузом. Побывав на личном свидании с братом, она услышала, что Арбуз переписывается с Котихой и, влюбившись в нее, хочет после освобождения приехать к ней в Томск.
Легенда Савельевой прошла на «ура», ведь истории знакомых и озвученные клички всегда сближают в разговоре, есть, что вспомнить, о ком-то поговорить. После этого Мария услышала от Финки и Муштры много интересного об их похождениях на воле.
Однажды Савельева, якобы придя от адвоката, принесла мешок под завязку наполненный сигаретами, чаем и разной едой, и поделилась с сокамерницами радостной новостью, что, по утверждению защитника, ее могут скоро освободить, будто подельники взяли на себя всю вину и «отмазали» Агафонову от уголовного дела.
– Ну, вот видишь! – воскликнула Муштра, – я же тебе говорила, будешь на своем стоять, следак отвянет.
После отбытия трех недель в изоляторе, Савельеву выпустили на свободу за не доказанностью вины в преступлении. Теперь для начала знакомства с Котовой, Мария имела кличку Финки, которая определенно должна помочь в деле, а встреча с Котихой планировалась в самое ближайшее время, ведь до освобождения Арбузова остался всего лишь месяц.
Котова в назначенный день находилась рядом с колонией со своим знакомым парнем, они собирались перебросить пакеты в рабочую зону. Но по другую сторону забора творилось что-то необычное, если раньше кореша Котовой спокойно получали от нее «грев», то уже два раза к ряду им постоянно мешали работники надзорслужбы и активисты из числа заключенных, регулярно патрулирующих внутренний периметр рабочей зоны.
Сидя на крыше сарайки, расположенной неподалеку от внешнего забора, Котова проявляла нетерпение. Третий раз они с другом подъезжают к зоне и не могут удачно перебросить пакеты. Первый раз солдаты внутренних войск едва не догнали их, хорошо удалось скрыться в сосновом бору. В следующий раз три пакета приняли в производственной зоне сами менты, а ей с другом пришлось опять убегать от солдат.
«Только бы сегодня все обошлось», – подумала Котова, разминая затекшие ноги от долгого сидения на корточках. Ее знакомый стоял внизу около сарайки и ждал сигнала, чтобы перекинуть груз. Наконец, за цехом появились два зэка и замахали руками. Котова просвистела другу и, тот бросил один за другим три пакета. Первый, не долетев, упал в запретную зону, два других благополучно приземлились возле ног заключенных. Вдруг со всех сторон набежали работники надзор службы и, задержав заключенных, увели с собой. Валентина заметила с крыши, как со стороны вахты уже бегут солдаты. Опять пришлось уносить ноги.
Котова нервничала и, выражаясь вслух, жаловалась другу:
– Твари позорные, мусора поганые, не дают перекид сделать. Третий раз впустую греем зону. Все, хорош, надо искать другую дорогу, а то загремим с тобой на пятнадцать суток.
Друг Сергей молча, покачал головой, и они побежали к сосновому бору, за которым располагалась дорога, ведущая к железнодорожной станции. Спустившись быстро с косогора, они вдруг увидели парня и девушку идущих по дороге им навстречу. Поравнявшись с ними, сбавили бег и, приостановившись, обменялись взглядами.
Савельева по-дружески улыбнулась и просто так спросила:
– Что, опаздываете на электричку?
– Ага, что не видишь, все рожи в пене, – запыхавшись, дерзко ответила Котова.
– А ты не хами, – недовольно одернула ее Савельева, – если от мусоров линяете, то мы здесь не причем, – Мария глянула на Валерия Морозова, как бы, ища у него поддержки. Сегодня он сопровождал ее к зоне.
– Слышь ты, что прицепилась, канайте себе дальше – опять дерзила Котова. Разговор явно не «клеился», и Савельева сбавила тон.
– Ладно, землячка, не обижайся, сама вижу, что не в строчку попала. Там что, в натуре менты, а то мы своих собрались подогреть?
Котова, услышав слова извинения, сменила гонор и ответила:
– Ладно, проехали. У вас закурить не найдется, а то у нас сигареты закончились?
Мария протянула руку Морозову, взяла у него из пачки две сигаретки и, протянув Котовой и ее напарнику, спросила:
– Братву подогревали?
– Ну, конечно! Суки-мусора, наших парней захомутали в промке, а еще вэвэшники марш-броски устроили. Прикиньте, братва который раз по-человечески не может, грев принять.
– Нашли бы другую «дорогу», а так ментов с козлами-активистами замучаетесь кормить.
– Была другая дорога, да оперативники спалили, а в зоне наша братва пухнет без чая и курехи, – ответила Котова.
Мария переглянулась с Морозовым и предложила:
– А что, Валер, может, выручим людей, пусть арестантов чайком побалуют.
– Нам бы своим помочь, – недовольно ответил Морозов.
– Что ты хавальник-то воротишь, тебе трудно отрядному  лишний пакет чая дать, я же не предлагаю флакон водяры передать…
– Да ладно, Агафониха, не заводись, – успокоил ее Морозов, – раз надо, сделаем, но только один разок.
– Ни фига себе, да у вас мент знакомый имеется, – удивленно и в тоже время восторженно произнесла Котова.
– Да есть один, пристегнули по случаю. Правда мы его бережем, по мелочам не напрягаем, но дело он свое знает, не зря мы ему отстегиваем. Правда, Валер? – улыбаясь, спросила Савельева. Морозов, молча, улыбнулся в ответ и подмигнул.
– А тебя как звать-то? – обратилась Котова к Марии.
– Ольга Агафониха. А тебя?
– А меня Валька. Котихой погоняют, может, слыхала, меня вся братва в Томске знает?
– Котиха?! – удивленно воскликнула Савельева. – Слушай, буквально три дня назад мне в хате о тебе Финка трындила.
– Финка! – не меньше удивилась Котова, – так ты с ней в одной хате чалилась! Тебя что, менты отпустили? За что попалась, если не секрет? – Валентина забросала Марию вопросами.
Девушки отошли от парней и горячо принялись обсуждать общую знакомую, а заодно и моменты своей необычной жизни.
– Во, бля… Агафониха! Ни хрена себе, корефанку я встретила. Так тебя что, мусора с концами отпустили?
– Адвокат клевый попался, хорошую песню следаку спел, закрыли мою делюгу, я свидетелем пошла.
– Тебе в натуре повезло, а вот мне никогда не удавалось соскакивать с ментовского крючка.
– Говорю же, кореша у меня классные, за собой не потащили, – хвалилась Савельева.
– Здесь я с тобой согласна, надежные подельники на помойке не валяются, и за то, что тебя отмазали, будешь греть их до конца срока.
– Кто бы спорил. У меня такая пруха  второй раз случается. Первый раз до зоны не дошла, из зала суда откинулась, под следствием почти год отсидела, за «лесником»  числилась. Бродяги меня отмазали, типа я не в курсе была, когда на стреме стояла. Правда, везло мне не долго, в другой раз налетели мы на сберкассу, я тогда реальный срок схлопотала.
– Где чалилась?
– В «Мариинке» на «Тридцатьпятке», может, слышала о «Сиротке», я с ней в зоне пайку хавала.
– Кажется, где-то проскакивала ее кликуха. А ты вообще, с какого района, что-то я о Агафонихе раньше не слышала.
– Родом я из Анжерки, там и тасовалась с братвой, но в детстве воспитывалась в томском детдоме.
– А кто твои подельники?
– Крапленый и Истома, с ними я на кассе и погорела.
– Лично не знакома, но слышала о них, крутые бродяги, – сказала Котова и, кивнув на Морозова, спросила, – а это твой чувак?
– Мы с Валеркой «Малышом» просто друганы, у него братан здесь сидит, а начальник отряда, их общий знакомый, хочет сегодня часок на общей свиданке с брательником пообщаться, а капитан пообещал все сделать как надо.
– Слушай, ни фига у вас подвязки с цветными мосерами , четкие. С вами надо дружно жить, – громко засмеялась Котова.
– Так, зачем дело встало, давай встретимся, бухнем, посидим, поговорим. Валька, я вообще в ауте, прикинь, три дня назад сидела в хате, и о тебе базарили с Финкой, и вот, ты стоишь передо мной. Да, уж, верно люди говорят: «Земля круглая, на другом конце можно встретиться».
– Точно Агафониха, мир тесен. Ничего, что я тебя так называю.
– Да нормалек, мне так даже лучше, не люблю, когда по имени называют.
Вот так прошло первое знакомство Марии Савельевой с Валентиной Котовой, разработанное угрозыском совместно с оперативной частью колонии строгого режима.
До выхода из мест заключения рецидивиста Арбузова оставалось чуть меньше месяца. Трепетно и тревожно было на душе у Савельевой, хоть знакомство с Котовой прошло благополучно и они стали чаще встречаться, приглашая друг друга в разные забегаловки, но настоящее внедрение было впереди. Высока вероятность, что Котова обязательно проверит ее, может подставить разные гадости, что на языке уголовников называлось прокладками. Парни-оперативники сильно не светились, но старались быть на виду, особенно когда Мария встречалась с Котовой, такая поддержка укрепляла дух девушки. «Тот еще будет мандраж, когда с рецидивистом встречусь. Котиха, это так себе, семечки, а вот Арбуз, точно не подарок», – думала Мария, вспоминая разговор с капитаном Скурихиным, который будет тайно «сопровождать» Арбузова в Томск. Капитан обрисовывал характер преступника, его привычки, от обычных до странных, например: Арбузов мог подойти к своему знакомому и не с того не с сего ударить ему кулаком в лицо, а затем цинично извиниться за нечаянно сломанную челюсть. Вообще Арбузов в любом кругу уголовников вел себя осторожно, больше присматривался к незнакомцам, без приглашения в разговор не встревал. Если выпивал, то держал себя под контролем, а не как его собутыльники, лакали водку до «поросячьего визга». После всего делал выводы, стоит ли с такими людьми водить дальнейшее знакомство. Как правило, на серьезные дела ходил вместе с проверенными людьми, но потом расходился с ними, уже по опыту знал, что они не вытерпят, начнут деньгами сорить. По натуре наглый, бесстыдный, хитрый, или как его называли дружки – гнилой, Арбузов мог в любой момент отбить подругу у своего кореша и делать с ней все, что пожелается.
Скурихин делал особый упор на некоторые особенности в психике Арбузова и объяснил Савельевой, как она должна воспринимать его, в плане ухажера.
– Мария, хочу подчеркнуть важную особенность, у Арбузова есть недостаток, он преклоняется перед сильными женщинами, чует их нутром. Родная сестра, вызванная ранее на допрос, рассказывала, что в детстве их с Арбузовым мать воспитывала в строгости и подчинении. Никогда его не била, только словесно влияла, потому рос он не пугливый и любил ее безмерно и уважал. Он терпеть не может курящих и сильно пьющих женщин. Котова, кстати, ведет разгульный образ жизни. Имей в виду, когда окажешься в их окружении, Арбузов сам относится к той категории мужчин, когда с легкостью может поменять любовницу. Не мудрено, столкнувшись с твоими чарами, мужчине потерять голову, – Скурихин улыбнулся, – а заключенные, хоть и бывшие, особенно когда выпьют, слабы перед таким фактом. С Котихой старайся держаться на равных, только так ты найдешь ее уважение, прояви себя, постарайся ей чем-нибудь помочь или угодить. Но при Арбузове, ни на минуту не расслабляйся, как я уже говорил, покажи ему свой характер. По мере возникновения ситуаций, старайся разгадывать его замыслы. Не хочу тебя предубеждать, но этот тип, если заподозрит что-то неладное, убьет, не задумываясь. Валерий Морозов, по легенде, твой подельник и друг и, если что, подстрахует.
Вспомнив этот разговор, Мария поймала себя на мысли, что немного волнуется при упоминании предстоящей встречи с Арбузовым. «Да кто он вообще такой, этот рецидивист? Что конкретно он может мне предъявить, даже после первой встречи. Я не должна ощущать себя кроликом перед этим удавом. Во-первых, он бандит, а у меня к таким категоричное отношение. Во-вторых, я сама не должна давать ему повод смотреть на себя по-другому. И, в-третьих, если этот урод только пальцем прикоснется ко мне, то встретится с моей новой «подругой».
Мария приложила руку к груди, где под бюстгальтером спрятала опасную бритву. После решительных и смелых мыслей на душе у нее всегда становилось легко.

Глава 3

Войти в доверие

После нескольких удачных «подогревов» колонии с помощью Агафоновой и ее друга Валеры «Малыша», Котова стала проявлять неподдельное уважение к новой знакомой. Конечно, посвящать в свои воровские дела было рано, но поговорить по душам на житейские темы, Валентина была готова.
– У тебя есть парень, ну, кроме Малыша?
Мария поняла, что Котова имела в виду.
– Мы с Валеркой в одной койке не спали, я же сказала, мы просто кенты. А вообще-то у меня есть близкий друг, но он не догадывается, что я к нему неравнодушна.
– Что за фигня? Ну-ка разжуй популярно.
– Он мне нравится, но я ума не приложу, как ему сообщить об этом. Сейчас он далеко отсюда.
– Возьми да напиши ему и все дела.
– А вдруг он посчитает не серьезным мое признание.
– Ну и хрен с ним, мало что ли мужиков, ты деваха в натуре хоть куда, только свисни, очередь сразу образуется.
– Я так не хочу.
– А, понимаю, тебе надо по любви. Может ты и права. Я вот тоже не хочу быть честной давалкой. Пошли они все в ж…, кобели бесхвостые. А ты умеешь красиво письма писать, может тебе ему маляву отправить.
– Думаю, смогу, тем более я к нему кое-что питаю.
– Ну, так напиши ему, что кушем пренебрегаешь. Где он сейчас, ты говоришь далеко?
– В зоне сидит.
– Да ладно?! – не поверила Котова.
– Да, да, парится в Кузбасской зоне, где-то в Юрге.
– В какой конкретно, не в сорок первой? – прощупывала Котова Савельеву.
– Точняк! В сорок первой, на строгаче, мне пацаны дали его адрес. Знаешь, Валюха, я бы даже на свиданку к нему съездила.
– Агафониха, дуреха ты, садись и пиши скорее письмо, пока он там «гребня» себе не подыскал, – рассмеялась Котова.
Мария сгустила брови. Но напряглась не от того, что обиделась на шутку Котовой, а потому что не знала значение слова «гребень». Но спрашивать у собеседницы постеснялась, решив, что потом узнает у Пичуги.
– Да я пошутила, – Котова поспешила успокоить Савельеву, – у меня самой парняга тянет срок, скоро по звонку откинется. Агафониха, если б ты знала, как я по нему соскучилась. Скоро встретимся, с живого с него не слезу, – Котова задорно рассмеялась, заразив весельем Марию.
– Расскажи о нем, ты раньше с ним встречалась?
– Не, еще в глаза не видела. Когда я срок в Раздольном мотала, мне одна новосибирская подруга его адресок подкинула. Черканула я маляву, он ответил, и пошло и поехало. Мне пришлось в спецчасть заявление написать, что он гражданским мужем мне доводится, после этого пошла открытая переписка.
– Ты его любишь?
– Еще бы! Спрашиваешь… У меня все внутри переворачивается, как представлю, что мы скоро встретимся.
– Ни разу не видела и вдруг влюбилась, – наивно произнесла Савельева.
– Ольга, чтоб ты понимала в колбасных обрезках, – Котова первый раз назвала ее по имени, – заочная любовь это такой ништяк. Понимаешь, это когда чувствуешь, что у тебя есть любимый, представляешь его образ, думаешь, постоянно мечтаешь о нем.
– А вдруг он окажется каким-нибудь… – Мария не договорила.
– Квазимодо что ли? – в ответ Мария утвердительно кивнула. Котова хитро прищурила глаз и продолжила, – да и хрен с ним, лишь бы евнухом не оказался.
Девушки разразились дружным смехом.
– Ладно, Агафониха, шутки по боку. Я смотрю, ты деваха по жизни фартовая, не в последней пятерке канаешь, и в разговоре по фене подкована. Правда, подельники твои далеко, не достать их сейчас, но я не пальцем делана… На вот, прочти.
Котова протянула Савельевой сложенный вчетверо лист бумаги. Мария сразу же предположила, что записка могла быть из тюрьмы.
«Привет подруга! Получила от тебя маляву и грев. Ты в натуре надежная и деловая. Мы благодарим тебя. За твою знакомую ничего стремного сказать не можем, она в нашей хате сидела недолго, нам она показалась деловитой и хату нашу после отсидки подогрела, но можешь ее проверить, она говорила, что у нее брат сидит на Убинке в НСО, так что полосатики тебе больше о ней скажут. В остальном тебе решать. Бывай. Ф.»
Савельева напряглась но, не подавая виду, что взволнована, подумала: «А вдруг она отправила письмо Арбузову, чтобы он узнал, действительно ли у меня брат сидит на «Убинке».
Взяв себя в руки, ехидно спросила:
– Что, Котиха, почву промацываешь?
– А ты как хотела? Должна же я знать, что за хрень скатилась ко мне с горы.
Мария не обиделась на жаргонное выражение Котовой, понимая, что ей самой необходимо вести себя соответствующе.
– Ты в натуре думаешь, что я с мусорами путаюсь? – прямо спросила Мария.
– Совсем обалдела что ли! Думай, что ляпаешь, еще раз такое сморозишь, по салазкам получишь. Хотя, по большому счету мне пофиг, – Котова изобразила на лице равнодушную гримасу, – нам с тобой, как говорится, детей не крестить, и на дело я хожу только с проверенными. Так что дорожки как сходятся, так и расходятся. Как человек, ты мне понравилась, а в остальном, время покажет, – неопределенно высказалась Котова.
Ночью Савельева долго не могла заснуть, обдумывая встречу с Котовой. Днем она встретится с Валерой Морозовым, и они вместе переберут дословно весь разговор. Одна и та же мысль сверлила голову: «А вдруг Котиха опередила нас и если Арбузов начнет искать моего «брата» в зоне, то вся операция полетит коту под хвост. Сегодня нужно срочно передать информацию Земнухову. Ну, Котиха, ну, гадина! Какую проверку мне устроила, видать специально дала записку почитать, чтобы я понервничала. Ладно, утро вечера мудренее». Мария обняла подушку и, отключив мысли, постаралась заснуть.
На время операции Савельеву поселили в конспиративной квартире, расположенной в старинном, двухэтажном доме на «Кузнечном ввозе». На случай, если за ней все-таки станут следить и чтобы исключить провал, встречи назначались в кинотеатре имени Горького в комнате художника.
Земнухов, получив тревожный сигнал от Савельевой, приехал на встречу, и сотрудница пересказала ему весь разговор с Котовой, не исключая блатных слов.
– Семен Викторович, а что означает слово «гребень?» – спросила Мария.
– Так в тюремной среде называют «опущенных» осужденных, но в основном это касается лиц, находящихся на строгом режиме, – заулыбавшись, ответил майор.
– Вот овца паршивая, а я еще подумала, почему она так сильно рассмеялась.
– Привыкай Мария, тебе придется столкнуться со многими незнакомыми словечками. Брошюрку-словарик, что Морозов тебе передал, изучай тщательней. А теперь, давай определимся по Котовой: осторожничает она, подходит к тебе издалека, естественно прощупывает. Не исключено, что она послала письмо Арбузову, и он захочет найти твоего брата, но по этому поводу тебе не стоит переживать.
– Как?! А вдруг Арбуз что-то заподозрит в новом знакомстве своей подруги.
– Савельева, не думай, что мы сидим и ждем, когда же ты добудешь информацию, – упрекнул ее Земнухов, – тебе не зря дали кличку Топорок, чтобы запудрить мозги преступникам. С твоим письмом к «брату» Юре оперативники колонии уже ознакомились и передали его своему агенту. Так что успокойся, он разыграет перед Арбузовым хорошую сцену. Котова начала с нами эту игру и нам ее продолжать. Скорее всего, она хотела проверить твою реакцию. Как ты, не сплоховала?
– Вроде все обошлось, хотя нервишки она мне потрепала.
– Вот и успокойся и продолжай в том же духе.

Прошла ровно неделя. Котова разыскала Савельеву и пригласила не куда-то, а в дом, который она снимала в Черемушках. Этот факт особенно удивил Марию. Как и на многих окраинах, эта часть города снискала себе криминальную славу в среде уголовников.
– Агафониха, а почему сразу не сказала, что твой братан на полосатом  чалится .
Мария свысока посмотрела на Котову, шутливо изображая горделивость. Буквально вчера ее известили, что ее «брат» все же встретился с Арбузовым, и они даже познакомились друг с другом.
– Ну, к примеру, Юрка брат мне по матери, а отцы у нас разные. А тебе это зачем? – спросила Мария.
– Так он же с моим Волохой в одной зоне сидит.
– Вот ни хрена себе, сказала я себе! – неподдельно удивилась Мария, – а ты почему молчала, что твой Волоха сидит на «Убинке»?
Обе рассмеялись, оставшись довольными своими объяснениями. С этого дня началось плотное сближение с Котовой, которая начала приглашать Марию на разные встречи: знакомила с парнями и мужиками, представляя своей подругой, не забывая упоминать, что она мотала срок по серьезной статье. Савельева обратила внимание, что знакомые относились к Котовой с уважением, общаясь с нею, не хамили. Порой она дерзила некоторым знакомым, шутила или, не стесняясь в выражениях, посылала «идти лесом», а кое-кого вообще игнорировала. Чувствовалось, что среди жуликов и разного сброда, вес она имеет, потому как вела себя с ними совершенно уверенно. По этому поводу, еще не зная многих нюансов в скрытной жизни Котовой, Савельева гадала: «Какое место она занимает в воровском мире? Ведь там уважают не только за красивые глазки, значит за ней стоят те, кто ее поддерживает. А может, здесь другое объяснение: она заработала свой авторитет воровским ремеслом».
Однажды ранним утром, Котова по приглашению Марии пришла к ней в однокомнатную квартирку и сразу же с порога завела деловой разговор:
– Агафониха, у меня бабки  закончились. Надо в одно место сгонять, да ловэшками разжиться.
– А что надо делать? – спросила Мария.
– Деньги делать! – разведя пальцы веером, развязанно ответила Котова, – сейчас на тучу  рванем, попробуем бабки срубить. Ты когда-нибудь тягала  кошельки?
– Ни разу не пробовала.
– Короче, слушай сюда, как только я выпасу  жертву и пристроюсь к ней, будешь прикрывать мою спину, чтобы никто не заметил, как я работаю. Почуешь, как я тебе в живот чем-то тычу, бери, это шмель . Сразу же вали в женский сартир. Бери только деньги, кошель сбрасывай за урну и не забудь свои пальчики стереть. После встретимся на остановке возле рынка. Все поняла?
Мария кивнула, согласившись принять участие в воровстве. В тот день Савельева стала подельницей в двух карманных кражах. Котова действительно работала профессионально, Мария даже не заметила, как она ловко вытаскивала кошельки. Присматриваясь к «клиентам» она выбирала людные места и лезла в самую толкучку. Будто высматривая товар на уличных лотках, она деликатно извинялась, а на самом деле присматривала сумочку или оттопыренный карман и как можно без всяких осложнений обчистить зазевавшегося покупателя.
Встретившись на остановке девушки сели в трамвай и поехали на квартиру к Марии. Валентина уже по-свойски говорила с новой подругой о некоторых моментах их нелегкой, а порой и опасной жизни.
– Сама видишь, чем приходится промышлять, когда кошелек сопру, когда с надежными пацанами хату вымолотим . В общем, крутимся по-разному. Мне кое-что еще с зоны перепадает, я ведь «гонцом» подрабатываю. Братва с зоны филки пригоняет на определенный адресок, я забираю и потом чай, водяру, наркоту добываю и загоняю им. С этого имею свой процент. А ты чем подпоясываешься, как живешь?
Мария промолчала, как бы, набивая цену.
– Да ладно, Агафониха, давай колись, я же не держу от тебя тайн.
– Раньше курьером была, наркоту из Азии возила, пока нашу шоблу менты не прикрыли, нам двоим, удалось сквозануть. Потом наскоками разными занимались с братвой. Сейчас с другими пацанами завязалась, угонами промышляем.
– Чем-чем?! – удивилась Котова.
– Мотоциклы, легковушки угоняем.
– А на кой черт они нужны без документов? Их же потом трудно сбагрить.
– Ну, не скажи, на запчасти все уходит, на них спрос знаешь, какой. На барахле  влет уходят или по знакомым все расходится. Жить-то на что-то надо, не идти же на завод пахать станочницей.
– А ты там, с какого боку прилипла?
– Иногда за руль сажусь. Узнаю, навожу, когда на атасе стою.
– О, да ты еще и машину водишь! Ништяк, надо запомнить, вдруг, где пригодишься. Значит, Ольга, ты у нас еще и наводчица, – смеясь, сказала Котова.
– А что ты ржешь, мне на жизнь хватает. Ты вот кошельки воруешь, каждый раз по острию скользишь, того гляди свяжут и в трюм загасят.
– Как говорится: «либо селя мы, либо селя нас», – пошутила Котова, – рано или поздно все равно придется загреметь. Подфартит, значит в куражах, а нет, так на тюремных стеллажах.
Через день снова состоялась встреча с оперативником из управления Володей и Валерием Морозовым. Но на этот раз встретились в здании автовокзала в небольшой комнате. Рассказав все подробности похождения с Котовой, Мария шутливо высказалась:
– Вот, Володя, явилась к тебе с повинной, как ты думаешь, на суде мне это зачтется?
Володя улыбнулся и, отрицательно покачав головой, ответил:
– Нет уж, дорогая, сядешь по-полной, ладно бы один раз, а то два кошелька своровали.
Все трое весело отреагировали на шутку оперативника. Лицо Савельевой в следующий момент стало серьезным.
– Если честно, все это выглядело довольно мерзко, люди пришли на базар за покупками, может быть с последними деньгами, а эта сволочь взяла, да обокрала их. Будь я в другой ситуации, она бы у меня села за воровство.
– Маша, потому и нельзя Котову трогать, чтобы она вела нас дальше и по следам незначительных преступлений привела к более опасным.
– Незначительным?! – возмутилась Мария, – по-твоему, Валера, воровство кошельков, это мелкое преступление.
– Маша, ну, что ты так кипятишься. В другое время она бы давно уже села за кражу. И вообще, это что за настроение, лейтенант Савельева? Ты на операции находишься или пришла с нами поделиться, как тебе нелегко помогать преступнице, воровать кошельки, – пытаясь свести все сказанное на шутку, ответил Морозов.
Мария с сожалением сказала:
– Это все мерзость, Валера, я как представлю, что в уголовном кодексе содержится сотни разных статей за преступления, а Котиха, Финка и им подобные, каждый день совершают кражи. Сколько же по всей стране творится гадости.
– Мария, ты же добровольно согласилась на эту операцию. Тебя предупреждали, что будет не просто. Крепись, теперь уже пути назад нет. Ладно, вы тут пообщайтесь, мне нужно сделать срочный звонок в управление, – сказал Володя и, поднявшись, вышел из комнаты.
Савельева тяжело вздохнула и, похлопав Морозова по руке, сказала:
– Ничего, Валера, прорвемся. Мне порой одиноко, даже как-то страшновато становится. Лежу, не могу заснуть и думаю: «Вот Маша и закончилась романтика. Детские игры в сыщиков-разбойников остались в далеком прошлом. А тревожусь от того, что какая-нибудь гадина, типа Арбузова, будет тянуть омерзительные ручонки и с вонючей рожей лезть целоваться.
Валерий молчал, понимая, что Марии нужно выговориться. Он даже представил, как она в одиночестве думает ночами о предстоящей встрече с Арбузовым. «Ничего не поделаешь, такая у нас работа копаться в чужом, грязном белье и выискивать улики», – подумал Морозов, вздохнув тяжело.
– Представляешь Маша, если бы не было милиции. Наверно существовали бы другие законы, например, как раньше преступников люди сами ловили и линчевали.
– А иногда бы не помешало. Ловим их, судим, а через год или два они выходят, и опять за старое. А таким, как Арбузов нужна полная изоляция от людей, он сам поставил себя выше закона, грабит, убивает. Хоть бы нам удалось взять его с поличным. А если что-то пойдет не так и он скроется. Плакали все наши приготовления и операция. Потому Валера, рано мне расслабляться и пока мы не посадим эту мразь за решетку, я не успокоюсь. Котиху это тоже ждет. Так что не обращай внимания на мои сомнения, думаю, это пройдет. Я постараюсь сделать все, чтобы на этот раз Арбузов не ушел безнаказанно.
– Вот и умница, такой ты мне больше нравишься. А теперь давай поговорим о деле: из Новосибирска предупреждают, на днях освобождается Арбузов. Оперативники «поведут» его плотно. Наверняка он разработал свой план. Оперативников смущает то, что он может сотворить беду с подельником, ведь он угрожал ему расправой. Без денег Арбузов не поедет в Томск, значит, он возьмет их из тайника или востребует у подельника. Настораживает нас еще одно обстоятельство, как такой расчетливый рецидивист мог попасть в любовные сети, тем более с Котовой он ни раза не виделся? Здесь что-то другое кроется.
– Вы думаете, Арбузов поделился с ней своими тайнами?
– Вероятнее всего, да.
– Выходит, если Арбузов доверился Котовой, то она просто обязана ему помогать.
– Интересно, почему он выбрал именно ее, а не кого-нибудь из своих старых корешей? – спросил Морозов.
– Мне предстоит это выяснить до приезда Арбузова. Кстати, Котова собирается познакомить меня ближе со своими дружками, возможно, мне опять устроит проверку.
– Предупреди нас, если потребуется помощь, в беде мы тебя не бросим.
– Даже не вздумайте, все дело испортите, сама на месте разберусь. Котова хитрая бестия, все подмечает и малейшее изменение в моем поведении вызовет у нее вопросы. Ну, Валера, пока все, иди, а то тебя Володя заждался. Передай привет Семену Викторовичу.
– Маша, ни пуха и ни пера тебе.
– К черту.

Глава 4

Котова на «крючке»

В воскресный день Котова и Савельева встретились перед универмагом на Ушайке. День предстоял быть жарким и девушки надели легкие ситцевые платья. Направившись к мосту через речку, они прогуливались не спеша и разговаривали.
– Так с кем ты хотела меня познакомить? – спросила Мария.
– Есть у меня один дружок, «Золотым» кличут, виртуоз по «карманной тяге» , среди кошелешников в Томске равных ему нет, конечно, после меня, – рассмеялась Котова, – он уже три раза за карман сидел. В общем парняга он путевый, советую приглядеться к нему, с деньгами никогда проблем не бывает. Втыкает  классно, будто практиковался у лучших специалистов в Париже. Пальчики музыкальные, кармана касаются, словно клавиш на фортепиано, – расхваливала Котова Золотого, – кстати, а где твой корешок Малыш?
– У него неотложное дело нарисовалось, тем более, ты же его не приглашала и с какой стати он должен пойти на эту встречу?
В назначенное время к девушкам подошли два парня. Один стройный, высокий, с короткой стрижкой на голове, на лицо он был довольно симпатичный. Другой низкого роста, полноватый, и в отличие от первого, носил длинные волосы. Котова поздоровалась с ними за руку по-мужски и, представив свою подругу, назвала ее Ольгой. Валентина Котова держалась перед парнями уверенно, по приветствию чувствовалось, они были хорошо знакомы.
– Знакомься Ольга, это знаменитый втыкатель по ротозейским ширмам  – Санька Золотой. Прошу любить и жаловать, – подшучивала Котова, – а это, известный ловкач среди фарцовщиков  – Юрка «Барыга», захочешь иностранные шмотки или пласты , достанет из-под земли.
– Ну, а свою подругу, в каком жанре представишь? Судя по ее внешности, она самой Соньке «Золотой ручке» даст фору – улыбаясь, блеснул шуткой Золотой. Мария заметила, что у него на верхней челюсти блеснули золотые коронки. «Соответствует кличке», – подумала Савельева, смерив взглядом ладную фигуру парня, одетого в рубашку с длинным рукавом и расклешенные брюки.
– Ты с моей подругой сильно-то не шути, она, что туча грозовая, так словесно обольет, что долго потом сушиться будешь, так что без зонтика к ней не суйся, – острила Котова.
Мария не осталась в долгу перед Золотым и ответила в том же духе:
– Что-то ты Александр о Соньке «Золотой ручке» заговорил, не иначе она твоя дальняя родственница, вроде как корень в ваших прозвищах один и тот же. Куда уж мне до вас, до состоятельных, у меня ж в карманах один ветер гуляет.
Шутливый и немного саркастический ответ понравился Золотому и он спросил:
– А у тебя какое погоняло?
– Это же Ольга Агафониха, – ответила за подругу Котова, – слышал о ней?
– Агафониха?! – Золотой удивленно уставился на Савельеву.
– Так, ты слышал обо мне? – судя по удивленному лицу парня, спросила Мария.
– Да, слыхал, один мой знакомый когда-то хвастался, что у него деваха есть, Агафонихой кличут. Ладно, об этом потом поговорим. Значит, Ольга, ветер гуляет в твоих карманах. Намек понял. Девушки, с меня столик.
– А поехали на Кирова в нашу забегаловку, – предложил Барыга, – посидим, оттянемся, может потом на пляж смотаемся.
С предложением о закусочной все единогласно согласились, а вот из-за отсутствия на тот момент купальников, девушки от пляжа отказались. Все дружно направились на остановку.
Увидев знакомую компанию, Зинаида-буфетчица предложила сесть за дальний столик, зарезервированный для уважаемых посетителей. Выудив из-под стойки бутылку марочного вина, Зинаида наказала помощнице, налить пиво и подать на столик вместе с закуской. Юра Барыга заказал четыре порции пельменей. Мария, сев напротив Золотого иногда пересекалась с ним взглядом. Изучая его, она специально старалась поймать взгляд парня и, когда это удавалось, Золотой почему-то опускал глаза.
«Что конкретно он знает о Агафонихе? Почему так удивился? Интересно, чего такого ему наговорил Корявый, ведь это с ним крутила шашни настоящая Агафонова? – гадала Мария, разглядывая Золотого, – а вдруг он слышала о смерти Агафонихи, тогда по ходу разговора придется перекраивать свою легенду».
В закусочной было сильно накурено, к тому же Котова и парни не переставая, тянули одну за другой сигаретки. У Савельевой не было привычки курить, потому объяснив компании, она пошла, подышать свежим воздухом. Выйдя на крылечко, глубоко вздохнула и ощутила неприятную оскомину в горле от чрезмерного вдыхания табачного дыма. Майор Земнухов предупреждал, что ей придется мириться с вредными людскими привычками: курением, употреблением алкогольных напитков и прочими манерами среди уголовников, вплоть до принятия наркотиков. Она чувствовала нутром, что за ней следом выйдет Золотой и не ошиблась: дверь открылась, и появился улыбающийся парень. Оказавшись рядом, он завел одну руку ей за спину и обнял за талию. Другой рукой ухватился за поручень и, чтобы девушка не вырвалась из его объятий, сильно прижал к себе. Мария из-под лобия серьезно глянула ему в глаза и спокойно спросила:
– Сань, а ты часом не торопишься?
– Но, я же любя, – отшутился Золотой.
– Вот как, уже и на любовь потянуло. Ты что такой наглый? Руки убери!
– Слышь, Агафониха, не корчь из себя девочку, я же знаю, ты в общаге не одну койку сменила, после того, как Корявого посадили на срок. Вы же с ним до его посадки за милую душу кувыркались.
– Откуда узнал?
– Корявый сам похвастался, мол, имел Агафониху во все щели.
– Пасть прикрой, хамло, – спокойно и холодно сказала Мария, – еще раз что-нибудь подобное вякнешь, горлом будешь улыбаться.
Золотой состроил на лице ехидную мину и, напирая на девушку всем телом, съязвил:
– Это ты мне сказ….
Но на полуслове умолк, почувствовав у себя между ног что-то твердое. Предположительно это был нож. Но когда Золотой увидел опасную бритву, стал противно оправдываться:
– Слышь, Ольга, я пошутил в натуре, гадом буду, базар не в строчку погнал. Завязывай с этим делом.
Савельева улыбнулась и, убрав бритву, потянулась к Золотому с поцелуем. Парень успокоился и, разомлев от сладкого предвкушения, прикрыл веки. Вдруг он почувствовал резкую боль в нижней губе. Савельева вцепилась зубами ему в губу и, сильно сжав челюсти, не отпускала до тех пор, пока Золотой не застучал ладонью по перилам от невыносимой боли. Мария разжала зубы и, резко толкнув его в грудь, звонко рассмеялась.
Золотой достал из кармана платочек и прикрыл окровавленную губу. Он закипел от гнева, но бросаться на девушку поостерегся, вдруг она полоснет его бритвой. Савельева спокойно зашла в закусочную и села на свое место. В другом конце помещения она заметила сидящего к ней лицом Володю-оперативника и незаметным движением глаз, дала понять, что все нормально. Он моргнул и продолжил с аппетитом уплетать пельмени.
– А где Золотой? – спросила Котова.
– Рану зализывает.
Вошел Золотой и, не отнимая платка от нижней губы, снова сел напротив Савельевой. Глаза его злобно сверкнули.
Котова, взглянув на Золотого, обо всем догадалась и, откинувшись на спинку стула, звонко рассмеялась.
– Я же тебя предупреждала, девка – гром, не суйся без зонтика. Ох, Золотой, Золотой, подведет тебя когда-нибудь страсть к слабому полу. Башкой надо думать, а не инструментом, каким в сортире опорожняешься. Что ты там прячешь, давай, показывай свою рану, – она протянула руку к Сашкиному лицу. Он недовольно, легонько ударил ее по руке и убрал окровавленный платочек. Все увидели припухшую, посиневшую губу и багровый рубец.
Без всякого сочувствия, Котова весело произнесла:
– Пельмень-то не прячь, выплюнь на тарелку.
Удержаться от смеха после ее реплики было невозможно, даже Золотой, прищурившись от боли, улыбнулся, но встретившись взглядом с Савельевой, презрительно сузил глаза и покачал головой, давая понять, что не собирается ее прощать.
После этого случая Валентина просто души не чаяла в Марии, ей понравилось, как подруга «отбрила» прилипчивого к женщинам Золотого. На следующий день она позвала Савельеву съездить с ней на железнодорожный вокзал, а заодно поболтать и поделиться последними новостями. Котова интересовалась расписанием прибытия поездов. Мария не стала задавать ей вопросы, она знала от руководства УГРО, что Валентина в ближайшее время готовится встретить желанного гостя. Выйдя из здания вокзала Томск I, девушки, не спеша, направились по улице Кирова. Котова рассказывала о себе, делилась мечтами, что скоро ее жизнь потечет по другому руслу и будет ей счастье.
– Слушай Ольга, а давай нажремся до поросячьего визга. Хочешь, к тебе поедем, или ко мне на хату.
– А давай! – задорно согласилась Мария и девушки направились в ближайший гастроном для покупки спиртного. Савельева незаметно обернулась и увидела маячившую среди людей фигурку Володи-оперативника. На другой стороне улицы, чуть отстав, шел Валерий Морозов.
Стрелки часов показывали полночь, но подруги не собирались прекращать свой «девичник» и, изрядно приняв водки, сидели и говорили по душам. Котова сильно захмелела и говорила заплетающимся языком:
– Ольга, ты даже не знаешь, как я тоскую по своему Вовке. Все мужики – гады! Им, только и надо, чтоб мне под хвост загнать своего дурака. А Вовка – Че-ло-век! Он меня любит. И я его… – икнув, она выпила воду из стакана и, махая рукой из стороны в сторону, жестом пыталась подтвердить свои слова. Мария была тоже под «градусом», но ее голова работала ясно, она периодически пропускала стопки. Классический вариант со сливочным маслом, действовал, перед тем, как садиться за стол, она достала из холодильника Котовой брикет масла и, отломив ножом кусочек, съела. Иногда она придерживала наполненную стопку Валентины, не давая ей спиться окончательно.
– Вот, скажи мне, Валька, – обращалась она к Котовой и, беря ее за шею, притягивала к себе, – твой Вовка, в натуре круче моего брательника?
– В натуре круче, – кивая, подтвердила Котова.
– Мой Юрка знаешь, за что сидит?
– Не-а, – отвечала она, пытаясь насадить огурец на вилку. Мария, видя, как у нее не получается, залезла рукой в банку и, достав соленый огурец воткнула его в рот Котовой. Та, откусив половинку, смачно захрустела, другая половинка огурца упала на стол.
– Строго между нами, – прошептала Мария, изображая из себя пьяную, – знаешь, как он запарывает медведя , в два счета. Никто так балериной  не работает, как Юрка.
Котова, прищурив глаз, чтобы не двоилось, ехидно произнесла:
– Хиляк он против моего Вовки.
– Не, не, не! – возразила Мария и стала еще больше дразнить Валентину, – кто хиляк, мой Юрка?! Да твой Волоха не дорос до моего братана, он любого «медведя» с закрытыми глазами вскроет.
– А я говорю, хиляк твой Юрка против Арбуза. Знаешь, как он гремел  среди блатных в Новосибирске. Они с корешами такими делами ворочали, – Котова поднесла палец к губам и прошептала, – Агафониха, я тебя уважаю! Никому, слышишь, никому не говори. У Волохи с последней делюги столько бабок осталось.
– А ты откуда знаешь?
– От верблюда… Я в Новосибирск ездила к подельнику Арбуза, маляву от него передала и на словах сказала, если он не отдаст долю Волохи, он завалит его, когда освободится. Бабки он мне отдал, сейчас они лежат в надежном месте.
Мария, закивав, подсунула очередную стопку Валентине. Теперь она окончательно поняла, зачем Арбузову нужно в Томск, его доля с ограбления сберкассы находилась у Котовой. «Все начинает проясняться, последним делом Арбуза действительно было ограбление сберкассы, где погиб сотрудник милиции. Значит, Арбузов доверился Котовой. А где же тогда рецидивист прячет оружие?»
Валентина, поморщилась от выпитой водки и, не закусывая, продолжила расхваливать своего ухажера.
– Вовка за налет на кассира парится на киче. Прикинь, они вчетвером кассиров брали. Это тебе не сейф ломонуть, – Котова погрозила пальцем и попыталась встать с табурета, но завалившись на бок, грохнулась на пол. Мария схватила ее под мышки и потащила к кровати. Котова, пока еще не отключившись окончательно, пробурчала:
– Агафониха, вот приедет Вовка, мы такую поганку замутим, все томские менты на ушах будут стоять. Короче, ты с нами будешь… – не договорив, Котова «замертво» свалилась на постель.
Мария осмотрела убогую комнату, полупустую от мебели и, покачав головой, пошла во двор. «Да, искать в этой халупе деньги, равносильно, что искать вчерашний день». Она три раза чиркнула бензиновой зажигалкой, при каждом разе задувая пламя, таким образом, она давала понять оперативникам, что все идет нормально, и они могут быть спокойны. Савельева вернулась в дом, выключила свет и, набросив на себя старенькое покрывало, устроилась в расшатанном кресле.

Прошло два дня после того, как Мария тесно пообщалась с Котовой. На третий день Мария съездила в Черемушки, но Валентины в доме не оказалось. Савельева заподозрила что-то неладное. Оперативники передали, что в сводках, поступивших в разные отделения милиции, фамилия Котовой среди задержанных граждан не значится.
Валентина объявилась только под утро, придя к Савельевой пьяной и неряшливой, пришлось ее оставить на ночь у себя. Перед обедом Мария разбудила Валентину и сразу же преподнесла стакан с огуречным рассолом. Котова с наслаждением выпила до дна и попросила еще. Мария вылила остатки рассола из трехлитровой банки и строго спросила:
– Ты где шаталась? Глянь на себя в зеркало, будто из помойки вылезла.
– Агафониха, хорош бухтеть, у меня и так башка раскалывается. Еще одна мать родная нашлась, будет мне тут нотации читать. Лучше б дала чего-нибудь на грудь принять, а то жабры горят, мочи нет, – жалобно простонала Валентина.
– Ага, щас, бегу и спотыкаюсь, перетопчешься, не сорок первый. Ты мне не ответила, где таскалась?
– Да ты что, блин! Я не должна перед тобой ответку держать.
– И черт с тобой! – прикрикнула Мария и, обидевшись, ушла на кухню. Следом притащилась Котова.
– Агафониха, ну, не будь обиженкой. С пацанами я куролесила. Барыгу и Золотого встретила, он несколько подсадов одержал, хорошими деньгами разжился. Завалились в кабак, и пошло и поехало. Потом на хате у Барыги продолжили квасить. Очухалась только вчера, как к тебе приползла, хоть убей, не помню.
– Иди, отсыпайся и завязывай бухать, – строго сказала Мария.
Как ни странно, но Котова повиновалась и ушла в комнату. Она проспала до самого вечера, затем встала, попила воды и снова бухнулась в кровать. Утром, выспавшись, она выглядела, как свежий огурчик.
– Ольга, не пыли на меня и не обижайся. Со мной бывает такое, как сорвусь, неделю могу квасить.
Котова пошарила в карманах платья и, не обнаружив ни копейки, стала обувать босоножки.
– Пойдешь со мной? Надо до гастронома сгонять, а то курево закончилось.
Девушки направились на автобусную остановку. Мария не на шутку разволновалась, сегодня освобождается Арбузов, и уже в ближайшее время он может появиться в Томске. Оперативники предупредили, что в последнем письме он твердо заверил Котову о приезде и, чтобы она подготовилась к встрече. Письмо, кстати, Арбузов отправил через цензуру, видимо посчитал, что ему не следует бояться.
Пока Мария высматривала среди людей знакомую фигуру Морозова, Котова зашла в магазин за сигаретами. И тут Савельеву осенило: «Откуда у нее деньги, у нее же ни копья не осталось?». Она быстро заскочила в магазин и увидела у прилавка отдела следующую картину: Котова стояла в окружении парней и девушек, то ли корейской, то ли китайской национальности, они громко говорили на своем языке. Парни крепко держали Валентину за руки. На шум стали собираться люди. Появилась заведующая магазином. Савельева, подойдя ближе, догадалась, Котова что-то натворила. Решение пришло мгновенно. Раздвигая людей, она подняла руку вверх и размахивала красным удостоверением. На самом деле это было прямоугольное зеркальце, встроенное в корочки красного цвета.
– Товарищи пропустите, я из милиции, – сказала Савельева и, приблизившись к парням и Котовой, спросила, – что здесь произошло?
– Она укиряла коселек и кинюла тида, – произнесла узкоглазая девушка на ломанном русском языке и указала в сторону прилавка.
Котова не сопротивлялась и удивленно таращила глаза на Савельеву. Естественно она была в шоковом состоянии, правда непонятно от чего, толи от того, что ее задержали за кражу кошелька или потому, что ее подруга представилась милиционершей.
– Так, товарищи, не толпимся. Потерпевшую и свидетелей прошу пройти со мной, остальные могут расходиться, – приказала Савельева и повела Котову в кабинет к заведующей. Заведя уличенную в краже в комнату, ее усадили на стул. Мария наказала двум парням-свидетелям, проследить за задержанной, а сама пошла на улицу, якобы встречать вызванный наряд милиции. Она выскочила на улицу и, заметив Морозова, махнула ему рукой. Вкратце, объяснив ситуацию, попросила его о помощи. Валерий сообразил сразу, что делать и, подозвав проходящего мимо парня, показал ему служебное удостоверение. Представившись сотрудником милиции, попросил о помощи, а именно, доставить в отдел задержанную преступницу.
Они втроем вошли в кабинет, и Савельева передала Котову в руки Морозова. Парни повели задержанную на улицу, а Мария осталась опрашивать потерпевшую со свидетелями и оформлять протокол задержания до прихода работника следственных органов.
Морозов и парень взяли Котову под руки, и повели по тротуару. Миновав здание, оперативник сказал помощнику:
– Товарищ, спасибо вам большое. Теперь сам управлюсь, я думал, что задержали мужчину, а эту я и сам доставлю в отделение.
Котова недоуменно посмотрела на Морозова, но ничего не сказала, но когда парень ушел, Валерий завел ее за угол здания и спросил:
– Ты что, не узнала меня? Я же Валерка Малыш, мы с Ольгой корешимся.
– Да узнала я тебя сразу, Валерка. Век воли не видать! – Воскликнула Котова и рассмеялась, – ни хрена себе, четко вы комедию разыграли.
– Линяй отсюда скорее. Хорошо мы с Ольгой условились утром встретиться у нее дома. Я как раз шел мимо магаза, смотрю, она ко мне летит, а глаза, как у дикого кота и вся на измене. В общем, попросила меня за мента проканать. Короче разбегаемся, я тебя не видел, а ты меня.
Мария, закончив с официальным вопросом, осмотрела кошелек. Все деньги оказались на месте. Она спросила заведующую, где у них находится туалет и, выйдя в коридор, через черный вход направилась на улицу. Ускорив шаг, устремилась к остановке транспорта. Вдруг за спиной услышала восторженный смех и, обернувшись, увидела, как Котиха, раскрыв объятия, бежит к ней. Она обняла подругу и, тормоша за плечи, приговаривала:
– Ольга, ну ты и центровая. Как ты им классно лапшу на уши навешала. Обалдеть, да у тебя в натуре талантище пропадает.
– Дуреха ты Котиха, чуть не спалилась, хорошо я вовремя зашла в магазин. Ты что, совсем мозги пропила, голову в кабаке оставила, – с упреками напустилась на нее Мария, – у тебя же Вовка скоро откинется. Ты что творишь?!
Видимо слова Савельевой, наконец, дошли до сознания Котовой. Она потупила взгляд и виновато произнесла:
– Ольга, я буду тебе должна по гроб жизни.
– Да ничего ты мне не должна. Бухать завязывай, вот и все! – и девушки запрыгнули на подножку подошедшего трамвая. Дома в почтовом ящике Котову ожидало письмо из колонии. Она быстро распечатала конверт и радостно закружилась вокруг Марии.
– Ольга, Вовка сегодня освободился. Скоро он приедет. Дай я тебя обниму. Агафониха, падлой буду, если не отблагодарю тебя за сегодняшний случай.
Она прильнула к подруге и похлопала ее по спине. Отстранившись, сжала кулак и, потрясая им в воздухе, с решимостью во взгляде произнесла:
– Ольга, ох, и замутим мы воду.
Мария поняла, что после того, как она выручила Валентину, она будет доверять ей еще больше. Попрощавшись с ней, Савельева с облегченной душой направилась на конспиративную квартиру, где должна состояться экстренная встреча с Земнуховым и оперативниками.

Глава 5

«Арбуз» меняет подельниц

  В невероятной тревоге прошла неделя. Из Новосибирска поступили неприятные вести, через два дня после освобождения из колонии внезапно пропал Арбузов. Как было спланировано уголовным розыском, в райотделе милиции по месту бывшей прописки Арбузова, инспектор создал бумажную волокиту, и вовремя не поставил рецидивиста на учет. Взяв под наблюдение Арбузова, оперативники стали ждать его дальнейших действий. Капитан Скурихин взял себе в помощники молодого, расторопного сотрудника, недавно окончившего школу милиции, он неустанно следил за Арбузовым и передавал его другим оперативникам после каждой смены. Проживал освободившийся рецидивист на квартире у родной сестры. В контакт с посторонними лицами не вступал. За две недели до освобождения Арбузова, его подельник совершил кражу и на данный момент содержится в следственном изоляторе. Деньги находились у Котовой, а вот пистолет «Макаров» пока не всплыл, поэтому установили круглосуточное наблюдение, ведь неизвестно, что было на уме у рецидивиста, тем более его продолжали подозревать в хранении оружия. Арбузов воздерживался от принятия спиртного, так что выпившим или пьяным его не замечали. Если бы не прошлые преступления и подозрение в убийстве, неопытный инспектор мог бы в какой-то мере считать его вставшим на путь исправления.
И вот, на третий день пребывания на свободе, Арбузов сходил на дневной сеанс в кинотеатр и, после просмотра фильма зашел в туалет и задержался. Подождав еще немного, оперативники почувствовали что-то неладное и, заскочив в туалет, обнаружили открытое окно, через которое Арбузов выбрался на улицу.
Получив срочное уведомление об исчезновении рецидивиста, томское управление сконцентрировало внимание оперативников на Котовой, теперь вся надежда оставалась на нее, ведь Арбузов обязательно должен приехать за деньгами. Жить без средств такой человек не сможет, ведь на счету у Арбузова при освобождении было всего двести четырнадцать рублей. Но и здесь руководство уголовного розыска ожидала еще одна неприятность, Котовой тоже удалось ускользнуть от оперативников или вернее всего она покинула город, а может «залегла» в тайном месте. Ровно за неделю перед освобождением Арбузова за Котовой установили круглосуточное наблюдение, так что кроме Савельевой за ней следили оперативники из управления. После ее исчезновения Марии оставалось только одно, терпеливо ждать развития последующих событий.
Экстренные меры были приняты: оповещены все оперативные службы города, подняты на ноги лучшие розыскники, проверены злачные места, где могла бы скрываться Котова. Тайная агентура угрозыска докладывала, что друзья и знакомые Котовой вот уже неделю не видели ее в городе.
В томском управлении МВД области прошло чрезвычайное совещание и поступило предложение вывести Савельеву из операции. Если Арбузов тайно объявится в городе, и они с Котовой посетят Савельеву, еще неизвестно, что ей ожидать от подобной встречи. Доверятся ли преступники Савельевой или захотят испытать на каком-нибудь серьезном деле, оставалось под вопросом. Конечно, жирным плюсом во всей операции было последнее происшествие с Котовой, из которого Мария вышла достойным образом. Друзья из уголовной среды стараются не забывать тех людей, которые выручают из беды. Поэтому, отбросив сомнительные предположения, руководители решили оставить пока Савельеву на квартире и, приставив к ней оперативников, ждать появления Котовой. Валерия Морозова на всякий случай сменил более опытный работник из управления. Арбузов это не Котова, он быстро просечет за собой слежку.
В одну из ночей, когда Савельева, мучаясь от тревожных мыслей, кое-как заснула, ее разбудил внезапный стук в окно. Она машинально глянула на циферблат будильника, освещенного уличным фонарем, и соскочила с кровати. «Три часа ночи, кого там еще черти принесли», – подумала недовольно и прильнула к оконному стеклу. При виде женского силуэта, появившегося из кленовых кустов, учащенно забилось сердце. «Котиха!» – Мария махнула рукой, чтобы Валентина шла в квартиру. Чтобы успокоиться, Савельева несколько раз глубоко вздохнула и на последнем задержала дыхание. Ноги слегка подрагивали от напряжения. Быстро прошла в прихожую и открыла дверь. На пороге стояла улыбающаяся Котова в нарядном платье, и что самое интересное, она была совершенно трезвая. Не здороваясь, Валентина сходу задала вопрос:
– Ты одна?
– Нет бля… С Бэби Лондонским! Ты на часы смотрела?
– Ладно, Агафониха не кипишуй. Может, все-таки впустишь, дело у меня к тебе…
– Проходи, конечно, что спрашиваешь. Валюха, ты где пропала? Я к тебе столько раз на хату приходила, а дверь постоянно на серьге .
– Я больше там не живу, – ответила Котова и, зайдя в комнату, огляделась по сторонам. Действительно, никого не заметив, успокоилась. Села на стул и произнесла устало, – набегалась, как собака. В Ювалу моталась, там дела были срочные, потому сорвалась и тебя не предупредила. Что, подруга, совсем меня потеряла? – улыбнувшись, спросила Котова.
– Конечно, я вся на измене была, только-только сдружились и на тебе – помахала хвостом. Я уж грешным делом подумала, ты опять за карман залетела.
– Не понтуйся Агафониха, все ништяк, – Валентина посмотрела на подругу с прищуром и спросила, – пустишь переночевать?
– На диван ложись, чего спрашиваешь.
– А я не одна, – улыбалась Котова, – догоняешь, о ком говорю.
– Да ладно! – Марию поразила эта новость, – неужто приехал?
– Ага, на автобусе прикатил, я сама не ожидала от него такой прыти. Волоха ведь из-под надзора рванул, прикинь, не удержался, так сильно хотел меня увидеть. Мы с ним пять дней в Ювале зависали, там у меня родная тетка живет, – Валентина сладко потянулась и, изобразив на лице блаженную улыбку, радостно произнесла, – Ольга, я как в раю побывала. Мамой клянусь, так хорошо мне никогда не было.
Савельева удивленно покачала головой, а про себя подумала: «Ага, размечталась, увидеться он приехал. За деньгами приперся или еще что-нибудь сотворить».
Валентина подошла к окну и, отодвинув занавеску, помахала рукой. Через две минуты входная дверь открылась, и в прихожую вошел молодой мужчина небольшого роста, одетый в приличный темный костюм. Сняв сетчатую шляпу, молча, кивнул. Несмотря на тридцати пятилетний возраст, на голове Арбузова образовалась большая лысина. Окинув Савельеву с головы до ног цепким взглядом, уверенно шагнул к хозяйке и, протянув руку, вкрадчиво произнес:
– Ну, здравствуй Ольга.
Мария пожала его широкую ладонь и, почувствовав какое-то напряжение, вздохнула непроизвольно и, плавно выпустив воздух, ответила:
– Привет, Владимир. Валька много о тебе рассказывала.
– Неужели много? – спросил Арбузов и бросил подозрительный взгляд на Котову.
– Да, не понтуйся ты, она просто сильно тебя любит, вот и протрындела мне все уши, – успокоила Мария Арбузова.
– Раз так, то уважаю… Ольга, зови меня просто Волоха, мне так удобнее. Арбузом не называй, предупреждаю сразу – не перевариваю.
– А меня Агафонихой зови, я одной Вальке позволяю называть себя Олькой.
– Ну, вот и ладненько, познакомились.
Арбузов запустил правую руку во внутренний карман пиджака и извлек свернутую вчетверо бумажку.
– Держи, это тебе малява.
– Мне?! – удивилась Мария и, развернув лист, выдранный из школьной тетради, прочла содержимое письма. Она взвизгнула и по-детски хлопнула в ладоши, чем вызвала у гостей удивление.
– От брата Юрки, – восторженно произнесла Мария, вложив в эти слова все положительные эмоции, – Волоха, ты с ним виделся?
– Перед освобождением не получилось увидеться, мы в разных коридорах сидели. Но раньше в рабочке часто общались. Мне через хозобслугу передали его маляву. Рад за тебя, братан у тебя в натуре молоток. Правда ему еще пятеру  до звонка осталась трубить.
– Да, уж, – с сожалением произнесла Мария, – он один у меня из родни остался, я мать с отцом не помню, Юрка одно время меня воспитывал, пока меня в детдом не определили. Волоха, а можно ему еще посылку отправить? Я отправляла недавно, но Юрке всего одна положена в год.
– За бабки все сделаем, Ольга, не переживай, – Арбузов подмигнул ей по-дружески и тут же спросил, – ничего, что Олькой назвал?
– Да чего уж там, называй, как хочешь, – радостно ответила Мария и, обняв обоих за плечи, пригласила пройти в комнату. Гости, глядя на цветущее от счастья лицо Марии, не сомневались в ее искренности и гостеприимстве. Душа ее действительно ликовала и, вздохнув с облегчением, она подумала: «Наконец-то отыскались».
Дальше полетели дни наполненные поездками по магазинам, вечерними выходами в рестораны и увеселительными прогулками. Арбузов хвастался, что за восемь лет отсидки заработал много денег и теперь горит желанием спустить хотя бы половину на красивую жизнь. Мария точно знала, что он транжирит деньги, полученные Котовой от подельника, возможно, они были взяты с последнего ограбления сберкассы. Из оперативной информации Савельева так же знала, что при освобождении Арбузова на лимитной карточке у него было всего двести четырнадцать рублей.
Все эти похождения стоили больших денег. Арбузов приодел Котову сразу, любил, чтобы его дама выглядела шикарно. Валентина в последнее время стала меньше выпивать и курила очень редко и только втайне от своего ухажера. Он запретил ей курить и по этому поводу выражался избитой поговоркой: «Целовать курящую женщину, что облизывать пепельницу».
Савельева хорошо запомнила, как Скурихин обрисовал Арбузова: пьет в меру, не курит, мало говорит и в основном слушает, но помимо всего прочего любит шиковать особенно с женщинами. Мария порой замечала на себе оценивающий взгляд Арбузова, не стесняясь своей любовницы Валентины, он пристально наблюдал за ее подругой.
«Что ты так на меня уставился, вошь уголовная? Хочешь, чтобы я струхнула, ручки тебе стала целовать, как это делает Котиха. Она словно кошка вьется вокруг тебя, ласки выпрашивает. Ага, приласкала бы я тебя своей «подружкой» по одному месту, чтобы ты – сволочь поганая совсем забыл о женщинах. Да черт с ними, пусть купается в Котихиной любви, она дура не понимает, что эти ухаживания показные, как только он на что-то решится, бросит ее сразу. А может, он уже глаз на меня положил, а то правда часто засматривается. Не выйдет, придурок, я тебе не Котиха! И как она любит выражаться: "На мне где залезешь, там и слезешь". Скоро ты сполна получишь и за убийство и за ограбление». – Мария под столом показала ему фигу.
Но Арбузов в этот момент думал о другом, он наслышан был от Котовой о качествах своей подруги: о сообразительности, об умении держать себя королевой среди урок, не давать им повод думать о себе плохо, но главное его восхищало – это ее ум и характер. Агафонова подходила ему по многим показателям, она не была избалована, умела грамотно провести воровское дело, деньгами не сорила, попусту не светилась. То, что она воспитывалась в детском доме и какое-то время жила с братом, он узнал от Юрки «Топорка», общаясь с ним в рабочем участке, где они вместе трудились в швейном цехе, но только в разных бригадах.
На протяжении двух недель Арбузов прикидывал в уме, ставил Агафонову на место Котовой и, делая между ними сравнение, пришел к выводу, что ему придется изменить приоритет в подельницах. Он уже начал включать в работу своего мозга новый план, в котором для Котовой места не нашлось. Арбузов не любил распущенных женщин, которые похабно выражались, губили себя вредными привычками, по его мнению, они имели слабые натуры, они не способны жестко поставить себя в рамки. Конечно, он терпел Котову по нескольким причинам, ему было необходимо передать ей на сохранность деньги, взятые с подельником при нападении на сберкассу и первое время обязательно перекантоваться с какой-нибудь женщиной, желательно не из Новосибирска. За восемь лет, истосковавшись по женскому вниманию, он переписывался с Котовой ради времяпровождения, а когда почувствовал, что ей можно довериться, стал планировать будущее. Но, когда приехал к ней и узнал поближе, то понял, она ему не подельница. Для постели, да, здесь она была «чертовкой», способной растормошить даже мертвого. Полмесяца ему хватило понять, что Котова далека от идеала и брать ее на дело, не торопился, пьющая женщина когда-нибудь развяжет свой язык, не по пьянке, так с обиды, ведь не собирался же он жить с ней вечно. Конечно, для его уровня планы у Арбузова были грандиозные: подыскать подельника или подельницу, присмотреться к объекту, именуемому сберкассой, сорвать крупный куш и рвануть на юг. Таким образом, имея деньги и надежную подругу, начать новую жизнь в Грузии, где возможно влиться в общество деловых людей. Его приятель по зоне Гурам звал в гости на Кавказ и предлагал там осесть, но если Арбузов приедет туда с деньгами, это будет настоящая жизнь, а не существование.
Идти на инкассаторов одному очень рискованно, значит, нужен еще один человек и два ствола. У Арбузова был только один пистолет ПМ , который он забрал у смертельно раненного милиционера. Оружие пролежало восемь лет в укромном месте на чердаке пятиэтажного дома. Арбузов соврал Котовой, сказав, что приехал на автобусе, на самом деле он прибыл в Томск на поезде. Опасаясь внезапной проверки, Арбузов, уединившись в тамбуре, спрятал пистолет на «гармошке» между вагонами. Во время стоянки поезда на станции Тайга, он выскочил из вагона и, упросив людей пропустить его в буфет без очереди, купил два разных торта. В знак глубокой признательности он вручил один торт проводнице за то, что во время поездки приютила его в служебном купе и развлекала песнями под гитару. Арбузов еще пожалел, что дорога в Томск была такая короткая, а то бы он остался в купе с женщиной на ночь. Поезд по прибытию в город имел последнюю остановку, потому Арбузов не спешил, показываться на перроне. Он был осторожным и, положив пистолет в коробку с тортом, убрал в сумку. Когда поезд прибыл в Томск, попросил проводницу присмотреть за багажом, а сам поспешил на перрон, якобы найти встречающего его дядю.
Сойдя с поезда, Арбузов прошел в здание вокзала, прошелся по залам, постоял немного, всматриваясь в лица людей. Осторожность не помешает, он никогда и никому не доверял до конца и потому сказал Котовой, что приедет только через две недели, когда появится возможность, ведь он точно знал, что ему вменят надзор. Скрывшись из города, он снова поставил себя вне закона и понимал, что искать его будут везде, а так как он переписывался с Котовой, то возможно и в Томске.
Не заметив ничего подозрительного, вернулся в вагон и, поблагодарив проводницу, пообещал в следующую поездку заглянуть к ней в гости. Взяв сумку с вещами и с тортом, по железнодорожным путям перешел на другую сторону линии и, дойдя до автобусной остановки, поехал в Черемушки. Да, определенно, он рисковал попасться на глаза милиции и при проверке, мог получить срок по двум статьям, но без «шпалера»  в этом городе делать ему было нечего.
Уже потом, приехав с Котовой в деревню Ювалу и, лежа с ней в пастели, слушал разные рассказы, а именно о Агафонихе. Затем, припоминая каждую деталь, анализировал. Особенно его заинтересовал случай в магазине с ворованным кошельком. Сомнительный по натуре Арбузов тогда подумал: «Может это мусорская подстава? Больно шустро Агафониха сработала». Дослушав Котову, подозрительно замотал головой, как бы сомневаясь в смекалке Агафоновой. Но спустя неделю, выслушав историю от самой Ольги и, посмотрев на себя в «знаменитое» зеркальце в красных корочках, с улыбкой сказал:
– Такой сюжетик я в «Золотом теленке» видел, когда Остап Бендер размахивал таким же зеркальцем.
– Так я оттуда и стащила эту идейку, мало ли, что в жизни может приключиться, вот и пригодилось зеркальце, – заулыбалась Мария, делая вид, что ей очень приятно слышать лестный отзыв.
Денег Арбузов действительно не жалел. Он покупал Котовой платья, и даже нижнее белье. Вечерами, когда удавалось остаться в квартире Савельевой одним, он просил Валентину демонстрировать хорошо сложенное тело, одетое только в кружевные плавки и лифчик. Юрка Барыга по просьбе Котовой за хорошую сумму доставал прекрасные импортные вещи.
Мария категорически не соглашалась, чтобы они съехали на другую квартиру, и разрешила обоим пожить у нее. Спала она теперь на диване, а кровать уступила «молодоженам». Иногда поздними вечерами она покидала «влюбленную» парочку и, деликатно улыбаясь, делала вид, что входит в их положение. Проходя мимо старинного двухэтажного здания на Кузнечном ввозе, спускалась с крутого склона и выходила на дорогу. Затем сворачивала и шла навстречу редким, проезжающим машинам. Метров через триста за ней пристраивался Морозов и вел до перекрестка, где они оба растворялись в темных тихих улочках. Передав свежую информацию, Мария возвращалась в квартиру и тихонько кралась комнату. Квартиранты уже спали.
Однажды ночью Савельева проснулась от громких звуков, они исходили от Котовой и Арбузова. Свет от уличного фонаря немного освещал комнату, и Мария оказалась невольной свидетельницей любовной сцены. Пододеяльник сполз на пол, и ее взору предстала обнаженная мужская фигура. Савельева боялась пошевелиться, чтобы не потревожить парочку и, закрыв глаза, лежала и слушала их учащенное дыхание и постанывания. Мария тихо повернулась к стенке и зажала подушкой голову, чтобы не слышать неконтролируемые стенания Котовой, которая, видимо ничего не соображая, дала волю своим чувствам, выпустив наружу громкие сладострастные стоны, перемешавшиеся с мужским глухим рычанием.
Знакомое ощущение испытала в тот миг Мария, подобная волна накрыла ее с головой, когда Максим при встрече в поселке, обнял ее крепко и долго целовал в губы. Но тогда ей еще не удалось познать все прелести взаимной любви.
Стыд, что ее заметят любовники и уличат в подсматривании, подавил в ней любопытство. Она продолжала лежать, не двигаясь, и силилась думать о постороннем, но только не представлять, как рядом с ней мужчина и женщина занимаются любовью.
На следующий день Арбузов удивил Савельеву поступком, скорее всего, он старался блеснуть своей щедростью. Они втроем посетили универмаг. Так как Валентина была практически одной комплекции с Марией, Арбузов сам выбрал и купил ей голубое платье. Затем в бижутерии приобрел брошь, усыпанную камнями, которую дамы прикалывают на груди.
Вечером Арбузов пригласил девушек в ресторан. Мария выглядела великолепно: слегка подкрасила длинные ресницы, подвела губы помадой, сделала прическу. В приталенном платье она походила на сказочную фею. Белые туфли на высоком каблуке дополнили ее праздничный наряд. Арбузов по достоинству оценил Савельеву и, сложив губы трубочкой, почмокал от восхищения. Искоса взглянул на Котову и заметил в ее глазах недобрый огонек. Этот момент не ускользнул от наблюдательной Марии. Вечер был не особо веселым, как в прошлые посещения ресторана, Котова, будто о чем-то догадываясь, нервничала и даже отказалась танцевать с Арбузовым. Тот хмыкнул безразлично и пару раз пригласил Марию на танец. Домой возвращались в полном молчании. Савельева чувствовала себя неудобно, но что она могла поделать в данной ситуации, ведь частью операции было как раз «охмурить» Арбузова и вывести Котову из игры.
Потянулись однообразные дни. Ничего сверхъестественного не происходило. Арбузов куда-то уходил, оставляя девушек одних. Иногда он возвращался поздно вечером. Привычки, докладывать о своих отлучках, у него не было. Как-то раз, не выдержав недомолвок и чувствуя недоверие со стороны Арбузова, Котова спросила:
– Володь, а что ты один куда-то уходишь, меня не зовешь с собой, поначалу ты так не делал?
– У меня дела! – резко ответил Арбузов.
– Что за дела? Слышь, Волоха, за кого ты меня держишь? – взвинтилась Валентина.
– Дура! Что ты буровишь? Придет время, обо всем узнаешь.
Савельева в этот момент находилась на кухне, но слышала, как сцепились квартиранты в словесной перепалке.
– Ты меня дурой назвал! Может, я для тебя еще и тварь подзаборная. Как ублажать тебя в кровати, все чин чинарем, а как дела коснулось, на привязи как собаку держишь… – Валентина хотела добавить еще что-то обидное, но Арбузов влепил ей звонкую пощечину. Котова оказалась не из робких и не боязливых женщин и, отпрянув от Арбузова, яростно выкрикнула:
– Ах ты, сучий потрох! Ты на кого руку поднял, жеребец гортоповский… – Арбузов снова ударил ее по щеке. С ужасными матами Котова набросилась на него, стараясь ухватить его пальцами за лицо. Арбузов отшвырнул ее в прихожую и, ловко вытянув ремень из брюк, приготовился отлупцевать девушку. Видя, что ей сейчас достанется, Валентина схватила туфли и, открыв дверь, выскочила в коридор.
– Вернись, лошадь Пржевальского, – Арбузов бросил вслед убегающей девушке обидные слова. Но в ответ прозвучал ее разгневанный голос:
– Чмо  недоразвитое, пошел ты на хрен!
Савельева, до сих пор не ввязываясь в ссору, вошла в комнату и сказала:
– Волоха, ну, зачем ты так с ней? Она же твоя женщина.
– Оль, это наши с ней дела, не обращай внимания. Никуда она не денется, побухтит, покочевряжится и вернется.
– А бить-то, зачем было?
– Потому что тварь тупорылая, слов совсем не понимает, вот и получила свое, – резко ответил Арбузов, – ты разве не видишь, что она ревнует.
– Тебя ко мне?!
– Конечно к тебе. Она уже не первый раз эту тему поднимает. Предлагала даже съехать от тебя.
– А почему она мне ничего не сказала? – наивно спросила Мария.
– Как же, скажет, задолбала уже своей ревностью. После кабака ночью такой концерт мне устроила. Сука! Я что ей, муж родимый, как удавкой сжала горло, – с обидой в голосе высказался Арбузов и, глянув на Марию, сел за стол.
– Странно, вроде любовь у вас была нешуточная и вдруг такой разбег. Зачем так девушку парафинить, так ты и меня начнешь полоскать не по делу?
– Оль, не держи обиды, пойми, я против тебя ничего не имею. Но, не люблю я ее! И никогда не любил.
– А зачем тогда письма писал, в любви изъяснялся?
– Мне баба нужна была, скучно же. Все мы там арестанты охочие до заочниц.
– Выходит, ты ее обманывал.
– У меня другие на нее планы были, да не в тему она угодила, не подходит она мне в деле, – Арбузов вдруг резко поднялся со стула и подошел к Марии. Ей пришлось отступить, – ты мне очень понравилась. Как увидел тебя в первый раз, сразу решил, это моя женщина.
– Решил? Надо же, – с сарказмом ответила Мария, – а меня ты спросил? Например, свободная ли я девушка.
– Котиха говорила, у тебя вроде парняга сидит, так ведь ты его не дождешься, что время зря терять.
– Володь, это не твое, а мое время и мне самой решать, кто мне нужен.
– Оль, ты мне нужна, как женщина и как подельница.
– По второму пункту, благодарю, – произнесла она снова с сарказмом, – а вот по первому скажу прямо, как мужчина ты не неинтересен мне.
Арбузов хищно прищурился и, схватив ее за плечи, сказал:
– Тогда силой возьму.
– Арбуз, не по масти базар повел, – Савельева дернула плечами и решила надавить ему на арестантские чувства, – ты сам знаешь, как в зонах привечают насильников, им место на параше! И к тому же братан мой Юрка любого на части порвет, если узнает, что меня какой-то фраерюга не по согласию оприходовал.
– Слышь, ты, цыпочка, я тебе не фраер, – злобно зашипел Арбузов и снова ухватил ее за плечи и сжал так сильно, что Мария поморщилась от боли.
– А давай попробуем, прыгнем сейчас в койку, но вряд ли ты поднимешься с нее здоровым и счастливым, – Мария с силой освободилась из цепких рук Арбузова и, вытащив из бюстгальтера «опаску», отступила к койке, – запомни, я тебе не тростинка, чтоб перед тобой ломаться. Попробуешь взять силой, на куски порежу, я в этом деле большой мастер, плавали, знаем. Сука, знала бы я, какую тварь в дом пустила…
Арбузов резко сбавил обороты, девушка быстро привела его в чувства. Поняв, что Агафониха не из тех, кто прогибается, решил пойти на мировую и сменил тон.
– Ладно, Оль, не обижайся. Проверял я тебя. А ты в натуре центровая, не зря тебя Котиха нахваливала, и про Золотого она рассказывала, как ты его чуть без наследства не оставила. Знаешь, я не люблю перед бабами шапку ломать, но перед тобой извинюсь. Нравишься ты мне во всех отношениях. Все, баста! Больше наездов с моей стороны не повторится. Таких женщин я конкретно уважаю. Запомни, я очень редко говорю женщинам такие слова, будь ты слабее духом, сломал бы тебя, как ту тростинку и пикнуть бы не успела.
Видимо в Арбузове начал брать верх эгоизм. Он решил, что последнее слово останется за ним и хотел еще что-то сказать, но Мария не дала ему продолжить.
– На будущее и ты запомни, я в постель лягу только с тем, кого действительно полюблю, а пока такого не встретила, не облизывайся. За то, что предложил стать подельницей, благодарю. В натуре ценное предложение, от которого я не откажусь. Вдвоем работать легче.
Арбузов, «умывшись» словами Савельевой, внутренне напрягся, но сдержав себя, согласно кивнул и пошел на улицу посмотреть Котову.

Глава 6

Задержание

  С каждым разом Савельевой было сложно встречаться с работниками УГРО или передавать им сведения. Оказаться раскрытой Арбузовым на самом решающем этапе операции не входило в ее планы, а также руководства угрозыска. Наружные наблюдатели выявили постоянные маршруты передвижения рецидивиста. Так же взяли на заметку, что он выбрал несколько сберкасс. Часами наблюдал за объектами и, уходя, вскоре снова возвращался.
Полковник Неустроев, собрав очередное совещание, дал указание Земнухову и его оперативникам, пристально следить за Савельевой и Котовой, последняя, по докладу «наружки», вернулась в дом, который снимала прежде. Мария уже предупредила, что между Котовой и Арбузовым произошел конфликт, и рецидивист напрямую предложил Савельевой стать соучастницей в дальнейших делах. Неустроев поторапливал Марию, необходимо было выяснить, что именно задумал Арбузов. Имеется ли у него оружие. Являются ли его наблюдения за сберкассами предполагаемым ограблением. Полковник дал указание усилить наблюдение за рецидивистом и подключил к операции еще несколько человек. Казалось, все «капканы» вокруг обследованных Арбузовым сберкасс, расставлены. Петля вокруг шеи рецидивиста потихоньку, но уверенно стягивалась.
Однажды Арбузов позвал с собой Савельеву и привел ее к одной из сберкасс. Близко не подходил и, дав Марии осмотреться, спросил:
– Помнишь, вы погорели на инкассаторах, что неправильно вы сделали?
– Мы засветились и менты уже знали, что мы нападем на инкассаторов.
– Правильно, вы попались, потому что первый раз шли на такое сложное дело и были не подготовлены. Как бы ты поступила теперь?
– Волоха, ты хочешь напасть инкассаторов? Но это не возможно! Мы оба останется там с простреленными бошками. Я пас… Короче, я еще жить хочу, давай придумаем что-нибудь попроще.
– Проще, таскать кошельки у старух, а здесь важен «хапок», возьмем круглую сумму и отвалим из Томска. Поедем на Кавказ, там начнем по-другому зарабатывать деньги, не рискуя жизнями.
– Я не виртуоз, чтобы держать на мушке двух-трех инкассаторов, тем более у нас нет ствола. Это пустая и проигрышная задумка.
– О стволе не переживай, я заказал оружие, скоро получу.
Мария внутренне возрадовалась, значит, Арбузов все-таки привез с собой пистолет и все идет к тому, что ей придется участвовать в ограблении инкассаторов.
В этот же день, Мария пошла в магазин за продуктами и вдруг, откуда ни возьмись, появилась Котова и увела ее во двор дома.
– Валюха, привет! – обрадовалась Мария, – где тебя носит, ты почему не приходишь, Волоха тебя замучался ждать.
– Ага, замучался. Сказки мне не рассказывай. Ты что не видишь, что он конченная тварь, – со злобой произнесла Котова, – со мной еще не один чувак так не поступал. Я все слышала, в тот вечер стояла под окном, когда этот гадкий пес признался тебе, что не любил меня…
Котова нахмурилась и хотела еще что-то сказать, но равнодушно махнула рукой.
– Ты чего, Валь?
– Ольга, а ты молодчина, не побоялась за меня заступиться. Да ладно, я уже перекипела, с глаз долой козла, из сердца вон. Пусть поищет себе другую дурочку. А ты не вздумай под него лечь.
– Ты что городишь?! Мы уже объяснились с ним на этот счет, он отцепился от меня.
– Агафониха, ты с виду вроде деваха с мозгами, а рассуждаешь, как школьница, не того ты Арбуза знала, он так просто от тебя не отстанет. Ух, тварь, как я его ненавижу, падлой буду, хоть это и стремно, но я желаю ему окунуться в тюрягу по новой. А знаешь, Агафониха, я хочу, чтобы он побесился, подстрою ему подляну.
– Что ты надумала?
– А вот что! – Котова достала из сумки сверток, обернутый в клеенку. Она осмотрелась по сторонам и, не заметив никого поблизости, развернула пакет. Мария увидела, как блеснула вороненая сталь пистолета. Котова снова спрятала сверток в сумку.
– Ты где это взяла, неужто настоящий?
– Прикинь, это натуральный ствол. Арбуз приволок его с собой из Новосибирска. Я видела, когда он перепрятывал его в сарайке.
– В доме на Черемушках?!
– Ну, да. Мы же с ним только через два дня уехали в Ювалу.
– А почему в дом не вернулись, а у меня остались?
– Арбуз так захотел.
– Валька, а вдруг он узнает, что ты брала пистолет. Представляешь, что он с тобой сделает?
– Пусть побесится придурок. Все равно приползет, ни куда не денется. Ему без шпалера не с руки кассу брать.
– Какую кассу, может, ты инкассаторов имеешь в виду?
– Э, нет, он что, дурак под пули лезть, ему касса нужна, чтобы можно было без особого палева деньги добыть. А ты что, не поняла, он тебя подготавливает к налету. Со мной у него обломилось, так он тебя хочет в подельницы взять.
– Не скрою, разговор был, но конкретно он ничего не предложил.
– Ольга, Арбуз работает только по крупняку. Значит, жди, скоро сделает предложение.
– Как же так, без подготовки я не хочу в петлю лезть. Валюха, а вдруг он меня кинет. Возьмем вместе кассу, а он потом смоется или мало того, перо в бок вставит, чтобы со мной не делиться.
– Этот на все способен, темный он пассажир, я немного его прочухала, да видать слишком поздно. Жалко мне тебя, ты неплохая деваха, попадешь с ним в переплет. Не, лучше я по карманам буду чесать, чем потом по мокрой статье залететь на срок под самый потолок. Попадусь, оттарабаню свою трешку, ну на крайняк пятеру, а тут дело конкретной мокрухой попахивает. Ох, Ольга, Ольга, валила бы ты от него, я тебе по секрету скажу, как своей подруге, волына  у него с мокрого дела.
– С какого, такого дела?! – удивилась Савельева.
– Мента они с подельником грохнули, когда в Новосибирске кассу брали.
– Ни фига себе! А зачем ты пистолет лапаешь? Положи на место и отпечатки сотри. Если мусора найдут волыну и тебя захомутают, малым сроком не отделаешься. Твои отпечатки у них в архиве хранятся, тебя моментом вычислят. А тебе кошелешнице, это надо?
– И то верно, Ольга, обратно положу. Хрен с этим Арбузом, пусть сам, как хочет, так разгребается.
– Съезжай с этой хаты быстрее, Арбуз вернется за волыной, не дай бог тебя пришьет.
Девушки попрощались, пообещав скоро встретиться где-нибудь на нейтральной территории. Мария дождалась, когда скроется Котова и махнула рукой оперативнику. Это был Владимир из команды Неустроева.
– Володя, слушай меня внимательно. Срочно передай в управление в штаб, пусть оперативники внимательно проследят за каждым действием Котовой. Всплыл пистолет, взятый преступниками с ограбления сберкассы в Новосибирске. Ни в коем случае нельзя забирать улику с места. Арбузов готовит ограбление сберкассы, но какой, пока не ясно
– А инкассаторы?
– Нет, нет, Котиха сказала, что только сберкассу. Я сообщу о подробностях чуть позже. Котова рискует, Арбузов может ее убить, как свидетельницу, пожалуйста, помогите ей, что-то мне жаль ее.
– Хорошо, постараемся взять Котову на краже кошелька и, обязательно изолируем. Маша, смотри там в оба. Если что, уходи от него, мы все равно его возьмем, хоть ни на ограблении, так с пистолетом.
– Нет, это не вариант, я доведу дело до конца. Усильте «наружку», после ограбления он постарается скрыться и меня с собой потащит на Кавказ.
– Машенька, ей богу, будь осторожна. Удачи тебе. Валерка Морозов передает тебе привет, очень переживает за тебя.

Савельева вовремя предупредила оперативников. Группа, посланная к дому Котовой, сработала тщательно и, выследив, куда она положила пистолет, рассредоточилась вокруг и стала ждать прихода Арбузова. Котова, собрав свои вещи в чемодан, уехала из Черемушек, но была взята под наблюдение оперативников. В ту же ночь в штабе прозвучал звонок, Савельева предупредила, что Арбузов куда-то направился, вероятнее всего за пистолетом. Действительно, ночью к дому пришел Арбузов и забрал из сарайки оружие. Затем поехал к железнодорожному вокзалу и взял из камеры хранения большой бумажный сверток. Дальше он привел оперативников на квартиру к Савельевой.
Мария, встретив Арбузова в прихожей, закрыла за ним дверь. Рецидивист положил сверток на стол, плотно задернул шторки на окне и подозвал к себе девушку. Разорвав бумагу, извлек милицейскую форму, на кителе уже были пришиты погоны младшего лейтенанта.
– Ого, это что за китель с юбкой? Никак милиционершу раздел, – пошутила Савельева.
– Лишних вопросов не задавай, иди на кухню, переоденься.
Мария удивилась, но возражать не стала, а ушла на кухню и через пять минут вернулась одетая в китель и юбку.
– Вот это да! – восторженно произнес Арбузов, – да ты родилась в этой форме.
– А на фига она нужна? – наивно спросила Мария.
– Завтра будем ставить «на уши» сберкассу на Иркутском тракте.
– Ты обалдел?! Именно там мусора дежурят. Нас с тобой, если что случится, как куропаток перещелкают.
– Неопытна ты еще в таком деле, потому понтуешься.
– Волоха, ты же меня к другой сберкассе подводил, там тихо, на фига тебе сдалась касса на Иркутском?
– Я все обдумал и подготовился к гоп-стопу. Завтра около четырех часов дня туда подъедут инкассаторы.
– Мы что, инкассатором будем брать?! – испугалась Мария.
– Да на кой хрен они нам сдались. Кассу гробанем перед их приездом. Ты зайдет в кассу в форме и все будет чин-чинарем, отвлечешь внимание кассирш. Затем вызовешь дежурного мента, он сидит в закрытом помещении. Как только он выйдет, я возьму его на себя. Дам тебе сигнал, заберешь из сейфа все деньги и уложишь в сумку. У нас в запасе пять минут, от силы семь. Не вошкайся, делай все четко. За углом дома нас будет ждать такси. Сделаем все быстро и чисто, значит, уберемся без несчастья. За городом уберем таксиста, сядешь за руль и доберемся до Ювалы, там нас будет ждать Котиха.
– Котиха?! Ты же с ней разбежался.
– Сегодня я был у нее, и договорился обо всем. Кину с куша ей на жало, пусть повеселится.
Мария поняла, что это обман, Арбузов не мог видеть Котову, она ушла из дома раньше, чем он приехал.
– Послушай, мент вооружен, он тебя враз подстрелит.
– А это что?! – Арбуз достал из-за пояса брюк пистолет.
Мария сделала вид, что ошарашена появлением у Арбузова оружия.
– Что, настоящий?
Рецидивист извлек обойму и показал патроны, затем вставил обратно и, сняв пистолет с предохранителя, передернул затвор.
– Кто в сберкассе дернется, патронов на всех хватит, а если мы еще у мента волыну заберем, с двумя стволами будет сподручней.
Вот теперь Мария поняла, насколько опасен Арбузов. «Интересно, наши знают о пистолете, удалось ли им изолировать Котиху?»
– А Валька знает о нем? – Савельева кивнула на пистолет.
– Знает сучка, ладно, я ее простил, – Арбуз вдруг направил дуло пистолета на Марию.
– Отведи ствол, не дай бог пальнет.
– Не понтуйся ты, палец не на курке.
– А мне по фиг! Поставь на предохранитель.
– А ты глазастая, сечешь в этом деле.
– Знаешь, что незаряженное ружье раз в жизни стреляет.
– Раз в жизни и метла стреляет, – усмехнулся Арбузов и, направив дуло в пол, осторожно спустил механизм курка, – короче, дело к ночи, дожидаемся темноты и валим с твоей хаты.
У Марии сердце сжалось от тревоги.
– Куда мы, на ночь, глядя, нам еще завтра до четырех часов придется где-то кантоваться.
– Я все подготовил, вот ключики от другой квартиры.
Арбузов покрутил на указательном пальце кольцо с ключом.
– Волоха... Мне это… До ветра надо сбегать, – смущенно сказала Савельева.
– Возьми помойное ведро и пристройся на кухне. Я сказал, до темноты носа не высовывать.
Мария согласно кивнула и, зайдя на кухню, задернула занавеску.
Да, действительно, Арбузов все просчитал, он подготовился к налету на сберкассу и только в последний момент сообщил подельнице, что они берут другую. Дождавшись Агафонову, когда она уляжется на диване, он выключил в комнате свет и, лежа на кровати обдумывал ситуацию: «Предположим, менты пасут эту хату. Как смыться незаметно и проскочить мимо засады? Окно и входная дверь в подъезд со стороны двора. Это значит, надо постучаться к соседям и свалить через их квартиру в окно. Но как среди ночи им объяснить, кто мы такие и чего нам надо? Нет, просто так нас не пустят. Конечно, я понтуюсь, но подстраховаться не помешает». И вдруг Арбузова осенило.
– Оль, ты спишь?
– Нет еще, а что хотел?
– Вставай, и быстро надевай форму.
– Прямо сейчас! Но зачем?
– Уйдем через соседей. Дай мне твое зеркальце.
– Арбуз, не колоти понты, за моей хатой нет слежки, – в сердцах вырвалось у Марии.
– Варежку прикрой, я сказал, не называй меня Арбузом. В общем, береженого – Бог бережет, а не береженого – хозяин стережет. Помнится, мне Котиха рассказывала о твоем корешке, вы с ним вместе зону грели.
– И к чему ты это сказал? Ты его тоже подозреваешь в ментовской раздаче?
– А к тому сказал, что он ни разу к тебе не пришел, а ведь вы с ним обстряпывали кое-какие дела, и…
– Малыша недавно фараоны приняли, ему за кражу срок корячится, – перебила Савельева Арбузова.
– Ладно, объяснения приняты, – рецидивист взял большую сумку с приготовленными вещами и направился в прихожую. Оставив сумку на площадке, спустился к входной двери и, взяв швабру, засунул ее острым концом в дверную ручку и таким образом заблокировал вход. Подошел к квартире напротив и тихо постучал. Никто не отозвался. Постучал еще раз. За дверью послышались шаркающие шаги, и какой-то мужчина заспанным голосом спросил:
– Кто там?
– Милиция, откройте, пожалуйста.
– А мы вас не вызывали…
Арбузов поставил впереди себя Марию, чтобы ее увидели в глазок и сказал:
– Нам не до шуток, в вашем дворе укрылся опасный преступник.
Наконец, щелкнул замок и в дверном проеме показалась взлохмаченная голова хозяина.
– Вы нас извините, пожалуйста, – Арбузов махнул красными корочками перед глазами удивленного мужчины, – мы проводим операцию по задержанию опасного преступника, он засел в одной сарайке. Нам бы хотелось обойти его с другой стороны. Выпустите нас через окно.
Хозяин запустил «милиционеров» в комнату и что-то тихо объяснил встревоженной жене. Она быстро убрала с подоконника цветы. Окно выходило на противоположную сторону дома. Арбузов с легкостью вскочил на подоконник и спрыгнул на землю. Марии пришлось извиниться, задрав высоко юбку, она залезла на подоконник и сиганула во тьму. Арбузов, приняв ее на земле, тихо сказал хозяевам:
– Благодарим за содействие, ценные подарки ожидайте по почте.
Две фигурки скрылись в темноте. Разволновавшиеся хозяева закрыли окно, и пошли на кухню, чтобы посмотреть, как закончится операция по захвату преступника, засевшего в сарайке напротив дома.
Утром к подъезду дома номер восемь, расположенного на Иркутском тракте, подъехала «Волга». Через десять минут из двери вышла симпатичная милиционерша, держа в руках кожаный портфель светло-коричневого цвета, за ней последовал мужчина в костюме с большой сумкой в руке. Такси, выехав со двора, направилось по широкой улице.
До четырех часов дня ждать было долго, потому остановившись возле столовой, Арбузов и Мария решили немного поесть и через некоторое время снова сели в это же такси. Водитель попался неразговорчивый и лишних вопросов не задавал. Мужчина, нанявший его на весь день, представился следователем прокуратуры и щедро расплатился.
Ровно в половине четвертого такси заехало за угол дома и Арбузов с Савельевой прошли в небольшой сквер, расположенный через дорогу напротив сберкассы. Присев на лавочку Арбузов следил за обстановкой и главным входом, а Мария, не спеша, прохаживалась по главной аллее, как будто следила за порядком.
«Как же так получилось? – размышляла Савельева, – почему Арбузову позволили забрать пистолет, может, стоило взять его с поличным? Кто же мог предвидеть, что Арбуз окажется таким прозорливым и уйдет от наружки. Интересно, за этой кассой наблюдают наши или мне придется самой что-то предпринять. А если он начнет стрелять и пострадают люди. Может, его сейчас обезоружить… Нет, одна я не смогу справиться с таким крепышом. Что же делать? Я первый раз попала в такую ситуацию. Боже мой, как же предупредить дежурного милиционера?» Мысли терзали ее голову до тех пор, пока Арбузов не поднялся с лавочки и жестом указал Савельевой идти первой. Она перешла дорогу и вступила на тротуар. Мимо проходили люди и даже не догадывались, что в любую секунду здесь может произойти что-нибудь ужасное. «Никого из наших не видать. Как же быть? Если кассир заупрямится, Арбуз может выстрелить и тогда… Ладно, войдем в сберкассу, приму решение на ходу».
Савельева не спеша подошла к крыльцу и, поднявшись на площадку, оглянулась. Арбузов следовал за ней в пяти шагах, держа правую руку под полой пиджака. Мария зашла внутрь и сразу же обратила внимание на служащих: две женщины сидели и обслуживали клиентов. Народу в небольшом зале было немного, четыре человека стояли в очереди, трое мужчин и одна женщина. Справа находилась дверь, ведущая в другое помещение, видимо там располагалась комната для дежурного милиционера. Одна из служащих подняла голову и, увидев молодую милиционершу, приветливо кивнула. Другая служащая, не отвлекаясь, работала с какими-то документами.
Савельева встала в конце очереди и заняла удобное положение, чтобы при возможности броситься на Арбузова. Оценив обстановку, она решила действовать: как только из двери покажется дежурный, Арбузов обязательно переключится на него и в этот момент она должна применить болевой прием «самбо». Нельзя допустить, чтобы кто-то пострадал.
– Все замерли, это ограбление! – резко скомандовал Арбузов. Он остановился в центре зала и, направив ствол оружия на женщин-служащих, громко выкрикнул, – быстро поднимите руки и отойдите от окошка, чтобы я вас видел. Кто хоть пальцем пошевелит, получит пулю. Я не шучу! А вы, – бандит переключился на посетителей, – быстро сели на корточки, кто поднимется, тоже получит пилюлю.
Арбузов при этом не забывал поглядывать на закрытую дверь и
направив пистолет на одну из служащих, выкрикнул:
– Быстро открыла дверь, – Арбузов перевел ствол оружия на другую женщину и приказал, – открывай сейф, да живее! – он кивнул Марии, – иди с сумкой к сейфу и быстро переложи деньги.
Вдруг один из мужчин вскочил на ноги и хотел броситься на Арбузова, но получив от него сильный удар ногой в лицо, отлетел к стенке. Другой мужчина тоже попытался вскочить, но Арбузов, направив на него пистолет, в истерике закричал:
– Упал на пол, пока я тебя не убил!
Но в следующий миг третий мужчина прыгнул к Арбузову. Савельева тоже рванулась, чтобы перехватить руку рецидивиста. Вдруг раздался резкий хлопок, как будто взорвался капсуль. Послышался металлический щелчок. «Слава богу, пистолет дал осечку», – подумала Мария, как в тот же миг, кто-то отстранил ее и бросился к Арбузову. Не успела она и глазом моргнуть, как двое мужчин из очереди, уже заламывали рецидивисту руки за спину. Он лежал, уткнувшись в пол лицом, и громко рычал от боли. Открылись обе двери, как со стороны служебного входа, так и с улицы. Савельева узнала знакомые лица оперативников. Ее быстро оттеснили к стенке, не дав проявить себя.
Все «ограбление» произошло буквально за минуту, от силы две, а Марии они показались вечностью. Подошел Земнухов и резким движением руки повернул ошеломленную девушку лицом к стене. Ее потряхивало от возбуждения.
– Мария, – прошептал Земнухов, – успокойся и продолжай игру.
Она перевела взгляд на дверь дежурной комнаты, из которой вышел капитан Скурихин, за ним последовали двое мужчин в штатском. Арбузов лежал на животе, со скованными за спиной руками и уставился на окруживших его людей и в том числе, на Савельеву. Его глаза поначалу были полны ненавистью, но потом сменились недоумением и последующим за ним страхом.
– А, менты поганые! – вскрикнула Савельева и попыталась вывернуться из рук Земнухова, но подскочивший ему на помощь Скурихин, прижал ее щекой к стене. В гневе он сорвал погоны с ее кителя и громко сказал:
– Сволочь, еще форму напялила на себя. Пошла на выход!
Савельеву на глазах у Арбузова под охраной вывели на улицу.

Операция по поимке опасного рецидивиста завершилась успешно, при задержании Арбузова никто не пострадал. Уже потом, сидя в кругу своих коллег по работе, Савельева слушала восторженные рассказы о том, как удалось подменить боевые патроны на холостые. Как «наружка» упустила Арбузова и Марию на Кузнечном ввозе. Как начальство рассредоточило группу захвата на улице и внутри помещения, подменив сотрудниц сберкассы на работниц милиции. Троих высококлассных оперативников, имевших на своем счету множество задержаний, поставили в людскую очередь.
Расчет угрозыска был на внезапность. Еще важно было учесть, что Арбузов может применить холодное оружие и потому в зале отсутствовали посторонние лица. Но самой верной и своевременной была информация от Савельевой, державшей Арбузова под контролем, она следила за каждым его действием и о малейшем изменении докладывала в штаб.
В управлении МВД по Томску были готовы к именно такому исходу дела. Савельеву, набравшуюся опыта в борьбе с преступностью, ни в коем случае не стоило раскрывать на данном ограблении, поэтому инсценировка ее ареста прошла правдоподобно. Вскоре она должна предстать перед судом вместе с Арбузовым за соучастие в попытке вооруженного ограбления сберкассы.
Давая согласие на опасное внедрение к уголовникам, Савельева даже не предполагала, что наденет свою форму спустя много лет. Таким образом, ее разговор с Земнуховым о Марии Климовой был подтвержден ее прямым участием во многих операциях. Легенда о знаменитой «Мурке» снова повторилась спустя пять десятков лет.
Приказом по управлению Савельеву Марию Петровну наградили медалью «За отличную службу по охране общественного порядка» и присвоили ей звание старшего лейтенанта.
Вот так закончилось ее третье внедрение в преступную среду, из которого она вышла с победой и честью. Котову Валентину посадили на два года в колонию за попытку украсть кошелек. Если бы она только знала, что оперативники спасли ее от верной гибели, Арбузов наверняка бы рассчитался с ней за свои обиды. Под давлением неопровержимых улик он сознался в преступлениях, совершенных восьмью годами раньше и выдал своего подельника, отбывавшего срок наказания в колонии. По истечении полутора лет суд приговорил Арбузова к высшей мере наказания – расстрелу, ведь за убийство человека, не существовало срока давности и за тяжкое преступление всегда приходилось отвечать, как перед людьми, так и перед Богом.


Главы из 3 книги Путь Черной молнии