Амазонка русских полей

С недавних пор возрос интерес к русскому семнадцатому веку. Доказательство тому – новый праздник, четвертое ноября, День национального единства. Немногие понимают, чему он посвящен, однако, некоторые слышали, что он связан с окончанием Смутного времени на Руси и окончательной победой над польскими оккупантами. Не слишком прояснил ситуацию и художественный фильм, с успехом прошедший на экранах страны – «1612». Не так много было в нем исторической правды, к тому же, некоторым выдающимся деятелям того времени, например, патриарху Гермогену, вообще не нашлось в нем места. Не повезло и женским персонажам: создатели фильма, по сути дела, сосредоточили свое внимание на Ксении Годуновой, которая из искусной мастерицы, талантливой поэтессы и любимой народом страдалицы превратилась в трактовке кинематографистов в фигуру неоднозначную и не вызывающую большой симпатии.


Кстати, вообще, много ли мы знаем русских женских имен, дошедших до нас из семнадцатого века? Царевна Софья, боярыня Морозова, жена протопопа Аввакума, Наталья Нарышкина, мать Михаила Романова - вот и все женщины, которых я бы смогла припомнить, если бы мне задали такой вопрос. Это женщины, которые участвовали в политике и религиозных распрях того времени. И, увы, еще одна выдающаяся русская женщина, чья жизнь достойна авантюрного романа, ныне почти забыта.


Ирина Луговская была родом из Москвы, за красоту и ум ее прозвали «Овчинниковской красавицей». Родом она была из ярославских князей Луговских. Ирина получила хорошее образование: она знала польский, латинский, греческий и немецкий, к тому же была прекрасной наездницей и отважной охотницей. Какие наставники учили ее? Были ли они иностранцами - поляками или немцами? Кто теперь знает.


В храме познакомилась она однажды с Алексеем Мусиным-Пушкиным, с которым, согласно легенде, сочеталась браком в сельской церкви, что находилась в его родовой вотчине в Ростово-Ярославской земле. На протяжении веков Ростовский край дарил Руси выдающихся женщин. Еще в XIII веке здесь жила княгиня Мария Черниговская, вдова погибшего в битве с монголами князя Василько Ростовского. Она была едва ли не первой на Руси женщиной-летописцем. Век спустя на Куликовом поле доблестно сражались княжна Дарья Ростовская и княжна Феодора Пужбольская. Их примеру последовала и княжна Луговская. В 1654 году начинаются основные ее приключения. Вместе с мужем она едет освобождать от поляков Смоленск и проявляет немалое мужество, выступая под именем Ивана, брата Алексея. За их подвиги награждает царь обоих «братьев» оружием и дарами. Здесь же примиряются, наконец, Алексей и его свекор, отец Ирины.


Вернувшись в Москву, затевает Ирина Мусина-Пушкина еще более удивительное дело, тем более для русской женщины семнадцатого века. Вместе с мужем она начинает собирать редкие рукописи и книги, повести и предания о происхождении славянских народов и русского народа. Бывшая амазонка, храбрая воительница становится ученым-фольклористом, переписывается с иностранцами. Говорят, ее имя знали даже в Амстердаме и Лондоне, а ученые мужи почитали за честь встретиться с ней. Супруги Мусины-Пушкины вместе написали «Книгу о великих князьях русских, отколе произыде корень их». Есть сведения, что первую часть этой книги напечатал после смерти отца сын Ирины и Алексея Иван, однако до наших дней это издание не дошло. Стольница продолжала свои фольклорные изыскания, а также переписку с иностранцами. И, как это положено было у нас на Руси, ростовские воеводы внимательно следили за этой перепиской и находили в ней нелицеприятные отзывы о московских князьях и боярах. За это в 1685 году запретили ей ездить в Москву и общаться с иностранцами. Кроме того, Ирина Мусина-Пушкина помогала митрополиту Ионе в строительстве Ростовского Кремля. Местным мастерам она подарила книгу Висхера Пискатора «Лицевая библия», впервые изданную в 1650 году. Гравюры из этой книги часто использовались русскими художниками при создании фресок. Умерла Ирина Мусина-Пушкина в 1701 году.


Дело ее не прервалось на ней. Потомок ее, граф Алексей Мусин-Пушкин, стал выдающимся фольклористом, открывшим России «Слово о полку Игореве». Но многие его материалы сгорели при пожаре, и рукопись самой Ирины также, по всей видимости, была утрачена. И лишь полулегендарные «сведения» остались о деятельности этой выдающейся женщины, писательницы и ученого (однажды почти невесты царя Алексея Михайловича, кстати, ее сына Ивана Петр I называл своим «братом»), жившей во второй половине крутого для России семнадцатого века.




*При написании очерка использована статья Ю.К. Бегунова «Алексей Богданович и Ирина Алексеевна Мусин-Пушкины - выдающиеся писатели России XVII века».