Курляндский плацдарм Глава 6

      Трюмы судов за время стоянки тоже несколько порасчистились. Китайский товар в ту эпоху расходился охотно. А вакантные места заняли бочки с прекрасным испанским вином, к которому вскоре добавилось и французское, когда мы зашли в Марсель и итальянское, когда наши суда причалили в гавани Генуе. В город, красиво расположившийся на склоне горы, привело не столько желание распродать дары востока, сколько знаменитый банк. Лучшего места, где спрятать золото, чем среди другого золота – не найти. И даже не требуется монетки из него штамповать – короли, берущие кредиты, сами пусть ерундой занимаются, ну и проценты разумеется не забывают платить. Когда в банк на телегах начали привозить мой «вклад» - город замер в изумлении. Там хватало чтобы скупить и банк со служащими, и город с горожанами, и еще бы оставалось весь Аппенинский остров прикупить. Вот так, вдруг из неоткуда появляется самый-самый миноритарный вкладчик. Пришлось, правда, после этого для балласта «Сокола» камни искать, но редкая страна не богата таким товаром. А для расчетов «по мелочам» должно было хватить содержимого крюйт-камеры. Какие только легенды не поползли вдруг по Европе о загадочном юном графе! Ведь не скромный, скорее непроизвольно вырвавшийся из банкиров вопрос: - «Откуда столько?» он, потупив глазки, скромно ответил: - «В земле нашел». А дальше активно заработали шестеренки финансовой разведки, которая будет подревнее разведки апостольской католической церкви, да и работает тоньше. Каким же добрым словом будут вспоминать наши матросики славный генуэзский порт, где все встречные, только прознав, что они мартельцы, сразу же волокли их в ближайший кабак и поили до поросячьего визга, а на пирсе, прямо у борта нашего «Сокола», где на флаге изображен был и молот, самые смазливые девчонки города ошивались прямо табунами  и всякого сошедшего на берег готовы были одарить океаном любви. Причем совершенно бесплатно (им все было оплачено уже вперед старичками в черных одеяниях). И требовалось то получателям всех этих халявных благ, сказать всего – «Откуда бабки?». И они все как один бубнили про островок в подмышке Африки, ну и весь букет своих домыслов в придачу в виде бонуса. А в Новом Свете что? Землю ковыряют, лес валят, да китятину от безысходности жуют.

        Думаю, что не одна эскадра рванет в скорости к Африканским берегам и того хитреца, что пока Якоб за решеткой сидел, его собственность оттяпал, очень неприятные события ожидают. А островок наверняка весь метра на три вглубь перелопатят. Пусть! Потом там бананы лучше расти будут. А я же, порядком поработав на имидж, счел, что уже имидж работает на меня и суда направлялись, наконец, огибать Европу. Должны же мы, наконец, когда-нибудь до Курляндии доползти. Но пока путь лежал на Лондон. Во-первых, там можно было неплохо сбыть южные вина, бочек с которыми в трюмах было достаточно, во-вторых, хотелось купить тамошнего прославленного сукна, а при возможности и успеть пошить из него новые мундиры себе и гвардейцам. Имидж сироты более не требовался. И самое главное – наш «фальшивомонетчик» дал мне адресок в городе дождей и туманов, по которому проживал хороший гравер, не задающий лишних вопросов. Новой стране требовалась своя валюта, а для этого нужны были пресс-формы. Не век же мне золото – валютное могущество Курляндии, рекламировать,  сколько дукатов с ликом герцога Якоба, что разошлись по свету, в сотни раз превосходило его собственный выпуск. Вот и теперь матросы попросили жалование вперед, предыдущие выплаты были оставлены в кабаках и борделях, а домой заявиться хотелось тоже принаряженным, так что золото они получили, при полной моей уверенности, что еще до вечера оно будет разменено на серебро, а то и на медь и до балтийского берега ни один желтый кругляш не доплывет. Еще купил себе и гвардейцам очень неплохие двуствольные пистолеты берлингемской работы, а так же пару нарезных штуцеров, правда круглую пулю в них требовалось забивать аж деревянной киянкой, что было долго и хлопотно, но зато дальность и точность стрельбы чуть не втрое превосходила аналогичное гладкоствольное оружие. А после вторичного посещения все того же гравера, я сделал заказ еще на сотню таких же стволов, обязав исполнить его за четыре месяца. Ведь с совсем детских времен помнил я «колючки», которыми стрелял тоже из винтовки, правда, пневматической. Теперь мне требовалась пулелейка, чтобы лить такие же колпачки, но большего размера. И не надо мордоваться с киянкой – у пули сами пороховые газы «юбочку» раздувают. И опытный мастер сварганил мне требуемое за полдня, сам не понимая назначение изделия. А я раскрывать суть НОУ-ХАУ не собирался, ведь если мои стрелки будут перезаряжаться в пять раз быстрее, а бить в три раза дальше, то значит, при прочих равных их требоваться будет в пятнадцать раз меньше, чем противника. Правда метко стрелять еще требовалось научить, но это дело наживное, а потом уже воюй не числом, а умением. Еще гравер попросил трудоустроить его старого товарища – безработного ювелира, согласного за прокорм работать, правда, чтобы руки не дрожали, ему еще на день кружка эля требовалась, но вот этого добра в «моих родимых» землях всегда было хоть залейся. Причем по качеству наш алус много превосходил английский эль. Сделав еще несколько торговых остановок в балтийских портах наши фрегаты дошли, наконец, до Виндау. В последние месяцы мою Гретхен так разнесло, что на берег сойти ей пришлось опять в безразмерном своем полукрестьянском наряде. Но пофасонить обновками она настраивалась после того, как подарит мне графинчика, и ждать этого оставалось недолго. А пока последние версты до отчего дома добиралась будущая мама в карете, обложенная перинами да подушками в составе длиннющего обоза, набранного чуть ли не из всех телег, что нашлись в городке.

         Поместье намеревался я увидеть в худшем состоянии и никак не ожидал, что шведы больше не явятся его жечь. Но бог миловал нас – сожгли они по ошибке соседа. Судьба! Управляющий вел дела в мое отсутствие толково, втихаря и беглых привечая и селя их по пустующим домам. Так что земля у него не гуляла, и везде был порядок. Теперь же он разрывался между разгрузкой обоза и встречей любимой дочери, ставшей графиней. Но возобладал долг, а «девочкой» пока занялась мама. Верные мои гвардейцы так же сразу же запросили увольнительную. Уж очень им хотелось покрасоваться перед односельчанами своей поскрипывающей портупеей и ботфортами, а пуговицы на мундирах были надраены так, как дукаты сверкать не могли. Ясно, что в обратный путь с ними поедут самые красивые девушки в деревне. Да и немало молодежи так же пожелает иметь такую же треуголку и кафтан тонкого сукна. Ювелир Филл по прибытии сразу же отведал «курлянд бир» и нашел его вполне достойным. Потом же, выбрав себе в подвале усадьбы закуток, скоренько оборудовал там себе мастерскую и кинулся на работу как вшивый в баню. Золотого материала ему для этого предоставлено было на год вперед, да к тому же при заходе в Кенигсберг закупили мы еще пять мешков янтаря, так что для творчества старый мастер никаких помех не имел и уже через неделю выдал свой первый гарнитур.

          Правда женушке было не до брынзулеток – она все внимание направила на изучение своего внутреннего мира. Так, чтоб добро не пропадало, решил ювелирное изделие преподнести герцогине – навестить своих бывших патронов обязывал меня долг. Помимо этого забил я карету всяким добром настолько, на сколько позволяли ее оси. Ведь после двух лет заточения монарх даже в родовом своем Митавском замке поселиться не смог, настолько он был разграблен. Шведы вывезли все, вплоть до белья, и что самое непонятное, и века спустя продолжали гордиться мародерством предков. В музее Риги я видел сапожек Карла XIV, утерянный им в Полтавской битве. Но в каком сражении добыли викинги панталоны герцога Якоба, что с гордостью выставлены в Стокгольмском музее? Как мог, постарался я компенсировать бывшему моему монарху причиненный другими разор. Разумеется, и столь долгую аренду «Курляндии» так же оплатил по самым высшим расценкам. Разумеется не золотыми с его ликом, а той разнообразной валютой, что насшибали мы негоцируя вокруг Европы.

           Сломленный судьбой герцог даже не ожидал уже, что опять ему фортуна улыбнется и был растроган до слез. Ведь до сего дня он тихо спивался кислым самодельным вином, проживая из милости в чужом замке. Теперь же, хоть прихватил я с собой и испанские, и французские, и итальянские вина, он к спиртному даже не притронулся, а стал жадно внимать моему рассказу. Разумеется, он и так был благодарен мне за пусть самоуправное, но спасение судов, находившихся в Виндавской гавани (в Либаве – шведы угнали все), а также за то, что сумел отстоять заокеанскую колонию. Но без хозяйского глаза большого дохода спасенное имущество не принесло – воруют-с! Потому, о заморских моих похождениях, слушал он, затаив дыхание, ведь и сам он в молодости прямо фонтанировал делами и идеями. Разумеется, о приисках я не сказал, но за предложение испанского короля совместно разрабатывать медь в Андах ухватился он обеими руками. Ведь орудия в его мануфактурах отливались чугунные, из болотной руды, а значит невысокого качества, правда для ружейной мануфактуры железную руду привозили из купленного в Норвегии рудника, но путь сырья был не дешев. А тут возможность на месте лить лучше (а значит и самые дорогие) в мире бронзовые пушки. Вечно воюющая Европа в очереди за стволами стоять будет! Перспектива захватила монарха, и авантюра эта была ему по плечу. Ведь у него был и опыт, и специалисты, и людской ресурс герцога был с моим несопоставим. Как ни крути, а треть микрогосударства (включая жителей) была его личной собственностью. То есть при всем населении в двести тысяч душ, почти семьдесят были его крепостными. Это их дармовые руки изводили дубовые рощи, перерабатывая стволы в кораблики. Теперь новые деревья для корабельных целей ждать требовалось веками. Руки   так и остались, а от дубовых лесов только пеньки стали торчать, Металлургический же ресурс за океаном так быстро не исчерпается – тут крепко подумать надо. А вот по части кому дуба дать, как раз от царя Русского Алексея Михайловича посольство прибыло. Еще по молодости отправил Якоб сопредельной державе бизнес-проект о возрождении и совместном дальнейшем использовании старых судоходных маршрутов по Двине, Днепру и Волге. Так и четверти века не прошло, как отлежавшийся документ какой-то ярыжка прочесть соизволил и ход ему дать. А выше сочли, что нахрен нам Персия с Турцией – что с них взять? Уже если герцог так кораблики строить наловчился, так пусть и для Руси строит, а мы, мол, на них сразу в Индии разные путешествовать станем. Только чтоб и команду выученную тоже выдали, а то вот построили на Волге корабль «Орел», немалые деньжищи мастерам заморским отвалили, а он так и гниет у бережка, ибо неведомо за какие веревочки дергать надо, чтоб поплыла громада сея.

         Якоб уже было халявщиков отшить хотел – не осталось у него леса для таких мегапроектов, но мне от необдуманного поступка его отговорить удалось, напросился и я на их аудиенцию. Послушать – подумать.
          Послами были бояре, несмотря на лето, потевшие в шубах и бобровых шапках. Интересно, они и в Индию в таком одеянии плыть намеревались? Герцог представил меня в моем новом титуле, а то гости уже было за арапчонка приняли – настолько южный загар в кожу въелся, ведь если бы волосы до цвета соломы не выцвели и глаза голубые такими же и остались, понять бы их было можно. Но тут я выступал как консультант по индийским делам, куда Русь, оказывается, так рвалась – как раз из тех краев возвернулся, в обеих Индиях побывав. А я стал им вопросы задавать: каким товаром торговать настроены, да на какую прибыль рассчитываете. Гости переглянулись и выдавили из себя, мол, дегтем можем, да юфтью, чтоб аборигенам тамошним было б с чего сапоги тачать, а то слух ходит, что повально там все босыми ходят. Подход к вопросу был, разумеется, русский – креативный. Ну а барыши хотелось, конечно, побольше.
          Тогда я начал посвящать будущих негоциантов в азы судостроения. Оказывается, чтобы правильно материал для морского судна приготовить, сорок лет потратить надо. Половину этого срока дубовую доску мочить, а вторую сушить. А сколотить кораблик и за полгода возможно, предварительно, разумеется железа, пеньки, холста, запасы сделав. Посольские мужи переглянулись, и в глазах их читалось, что столько в России не живут. Тогда мне, как еще жить настроенному, встречное предложение пришлось внести. Мол, наш с Якобом мэйстер выдвигается в район Воронежа и ладит там лесопильную мельницу, а округа ему бревна дубовые пусть продает – цену он правильную давать будет, и тем, кто у него работать пожелает, также платить станет честно, ну а я (вернее тесть – Карл) ему соответственно. Он бревна и распилит и замочит, а дальше будем  смотреть – захочет и дальше Россия свой флот иметь – построим для нее флот качественный, а не одноразовый – зря леса изведя. А если не захочет – в накладе не будем – сами материалом воспользуемся. Видно у одного из бояр вотчина под Воронежем была, и он сразу прикинул, сколько ему, если он даст дуба, барыша перепадет. Так и на кой ему Индия? Сиди дома, да денежки считай – хорошо на ресурсе находиться – не потная работенка. Якоб тоже проект одобрил – все едино у него на лесопилках люди без работы сидели, а при моем финансировании опять от них пойдет доход. А нужное железо с мельниц он прям сегодня и повелит снимать, чтоб с собой взяли – здесь не Россия – долго раздумывать нельзя. Так что можно считать, что консенсус нашли. И приезжайте к нам в солнечный Магадан.