Последнее желание

Последнее желание.
На площади вечернего города П**** царило необычайное оживление. По мощенной крупным булыжником мостовой, неспеша прогуливались пожилые парочки, трогательно держащиеся за руки. Чуть дальше, на большом катке, ярко освещенном фигурными фонарями, весело катались вокруг высокой нарядной красавицы-елки юноши и девушки в теплых, не по-зимнему ярких одеждах.
Тихо падал снег крупными хлопьями, придавая этому предновогоднему вечеру необычайное, даже какое-то сказочное очарование. Казалось, сейчас прозвучат бубенцы, и по узким улочкам старого города, с гиканьем и веселым смехом, промчится на санях Дед Мороз со Снегурочкой.
Из-за низких туч выглянула любопытная луна, на мгновенье осветив мрачный дом, который спрятался в глубине узкого темного проулка. Тихо скрипнула массивная дверь, выпуская старого сутулого священника, и тут же с грохотом захлопнулась, как будто кто-то боялся выпустить тайны, который хранил этот огромный дом. Священник немного постоял на крыльце, посмотрел вверх, и замер, заворожено наблюдая за хороводом снежинок, сплетающих причудливый узор на фоне темного неба.  Потом, пробормотав что-то себе под нос, он тяжело вздохнул, и, как будто неся на плечах непосильную ношу, еще больше сгорбился, и неспеша пошел в сторону маленькой церквушки, расположенной недалеко - в глубине небольшого парка.
А под самой крышей этого дома, в большой неубранной спальне, на широкой кровати под пыльным балдахином, неподвижно лежал очень худой старик. Маленький ночник тускло освещал его изможденное лицо, с бледной, почти прозрачной, морщинистой кожей. Руки, некогда большие и сильные, сейчас высохшие и все в старческий пятнах, лежали поверх теплого пухового одеяла.
Старик открыл глаза, с трудом повернул голову, и уставился в окно, туда, где были видны отблески праздничных фейерверков. Потом он перевел глаза на старинные настенные часы. Большая стрелка с тихим щелчком остановилась на цифре двенадцать. И тут же стали глухо бить удары – бом, бом, бом - и так одиннадцать раз. До нового года остался один час.
Эти часы привез еще его дед, и они до сих пор с потрясающей точностью показывали время. Старик вдруг очень ясно осознал, что как только он умрет, умрут и часы. Потому что некому будет поддерживать их ход. Ни жены, ни детей, никого…
Тихо скрипнула дверь, и в комнату вошла медсестра с подносом, на котором лежали шприцы, наполненные лекарством.
- Пан Янек, пора сделать укол.
- Зачем, Кристя? – старик перевел на нее взгляд.
- Ну как зачем? – удивилась девушка. – Облегчить боль конечно.
- Кристя, посиди со мной, - тихо прошептал старик. – Давай поговорим.
Девушка недоуменно посмотрела на него. Она ухаживала за ним вот уже три месяца, и это была очень тяжелая работа. Более мрачного и угрюмого старика она не встречала за пять лет своей практики. Он никогда не замечал ее, а уж чтобы заговорить…
- Ну же, чего ты боишься? Приставать не буду… - хрипло засмеялся старик, и тут же закашлялся. Кристя подскочила, приподняла его голову, и подставила тазик. Старик сплюнул туда темно-красные сгустки крови. – Недолго мне осталось…
- Пан Янек, да бросьте вы! Мы еще на танцы с вами сходим, - попыталась ободрить старика девушка. Тот хмыкнул, и покачал головой.
- Мне девяносто три года, и у меня рак легких в последней стадии… Не говори глупостей!
- Я просто… - растерялась девушка.
- Знаю. Ты хорошая девочка, Кристя. Прошу тебя, посиди со мной.
Девушка осторожно присела на край кровати и посмотрела на старика. Тот пристально смотрел на часы и молчал. Текли минуты, стрелка бежала по кругу, до них доносилось только мерное: тик-так, тик-так, тик-так…
- Знаешь, - хриплый голос старика нарушил напряженную тишину. - Я только сейчас чувствую, как быстро убегает время. Старики это всегда чувствуют. В молодости казалось, что все впереди, что времени масса, чтобы успеть найти жену, родить детей. И все самое важное откладывалось на потом. Казалось главное - это заработать много денег, познать все удовольствия, насладиться жизнью. Я был окружен друзьями, роскошными женщинами… Имел все, что только можно пожелать – дорогие машины, лучшие вина, влиятельных знакомых… Мне казалось, я счастлив. И только сейчас я понял, насколько всегда был одинок… И какую глупость совершил…
Старик замолчал, и устало прикрыл глаза. Казалось, он даже не дышит. Кристя испуганно подскочила, и схватила пана Янека за руку. На запястье она нащупала слабый пульс, и облегченно выдохнула.
- Каким же самонадеянным болваном я был… - открыв глаза, прошептал старик.
- Но почему? – удивленно спросила Кристя. – У вас есть все, вы прожили насыщенную жизнь, о чем жалеть?
- Ты еще очень молода и не понимаешь главного, детка, - горько ответил пан Янек. – Когда-то, лет семьдесят назад, в канун Нового Года, со мной приключилась странная история. Я был молод и очень беден, и потому, как мне казалось, очень несчастен…
«…Большие часы на стене мерно тикали, отсчитывая минуты. Из маленького подвального окошка доносились радостные голоса, и звуки праздничного города. До Нового Года остались считанные минуты.
Янек тяжело вздохнул, и перевел взгляд на стол, где лежал кусок мыла и веревка, с петлей на конце. Сегодня он играл в покер, и опять проигрался. Долг его перед владельцем игорного дома стал просто непомерным. А он так надеялся на чудо.
Янек резко поднялся со стула, и залез на стол. Прикрепил веревку к крючку, подергал для верности, спрыгнул со стола, отодвинул его, и подвинул шаткую табуретку.
В углу, около норы, сидел  старый потрепанный крыс, и как показалось Янеку, поглядывал на него с мудростью и сочувствием.
- Презираешь? – обратился Янек к нежданному гостю. Тот лишь пошевелил усами, и ничего не ответил. – Я тебя понимаю… Я сам себя презираю. Но что мне делать? Завтра придут громилы пана Славека, и будет еще хуже, поверь. Уж они умеют сделать так, чтобы смерть показалась избавлением. А я совсем не могу терпеть боль. Лучше так…
- Странные вы люди… - проскрипел надтреснутый старческий голос. Янек вздрогнул, и обернулся в поисках хозяина этого странного голоса. В комнате по-прежнему находился только он, и старая крыса в углу. Янек помотал головой, уверенный, что от голода у него случились галлюцинации и опять уставился на крыса.
- Кхе, кхе… - произнес тот и покачал головой. Потом уселся на задние лапы, а передние сложил на груди. - Так надеетесь на чудо, в которое не верите…
- Этто тты ггговоришь? – заикаясь от ужаса пробормотал Янек.
- А кто же еще? – крыс поцокал языком, и уставился на ошалевшего парня.- Ты хороший парень, делился со мной последним куском хлеба. Непутевый только, - крыс опять покачал головой, и продолжил. – Помогу я тебе. Когда часы будут бить двенадцать раз, на последних трех ударах ты можешь загадать желание. Но с условием. Ты можешь выбрать – любовь и счастье, или богатство и известность.
- Да что тут выбирать? – растерянно пробормотал Янек. – Конечно богатство…
- Не скажи… - крыс закряхтел, повернулся, и полез в нору. Спустя пару секунд вновь высунул мордочку, и проскрипел. – Сделай верный выбор…»
Старик замолчал, и устало прикрыл глаза. На шее билась тоненькая синяя жилка под прозрачной кожей, лицо покрыла легкая испарина. При каждом тяжелом вздохе в груди старика что-то клокотало.
- Пан Янек, что же вы загадали? – Кристина дотронулась до руки старика, боясь, что так и не услышит конец этой занимательной сказки.
Старик открыл глаза, и перевел мутный взгляд на девушку. Пару минут он молчал, как будто вспоминая, кто она такая, потом в его глазах промелькнула искорка узнавания, и он слегка улыбнулся.
- Молодость безрассудна и эгоистична. Конечно, я выбрал богатство. На следующий день, по непонятным причинам, пан Славек дал мне отыграться, согласившись взять вот это, - кивнул он на стену, где мерно тикали старые часы. Он помолчал, наблюдая за ерзавшей от нетерпения девушкой, и продолжил. – Я выиграл целое состояние и закладную на пивной заводик. Впоследствии мне невероятно везло. Во всем. К моему мнению прислушивались самые крупные игроки на бирже, обо мне писали в газетах, снимали кино… Я стал невероятно богат и известен. В моей жизни не было только одного – любви…
- Подумаешь, любовь, - фыркнула Кристя. – Кому она нужна? Одни расстройства…
- Молодость безрассудна и эгоистична… - прошептал старик и скривился от внезапной боли. – Укол…, - прохрипел он, задыхаясь.
Кристя вскочила с кровати, схватила с подноса шприц с морфием, и быстро сделала укол старику. Постепенно черты его лица расслабились, он открыл глаза, и внимательно посмотрел на девушку.
- Открой ящик стола. Возьми конверт, и иди домой. Там тебя, наверное, ждут.
Кристя нерешительно подошла к столу, выдвинула ящик, и вытащила лежавший там пухлый конверт с ее именем. Открыв его, она увидела толстую пачку денег и несколько акций пивного завода. Она растерянно обернулась на старика.
- Бери. Акции на твое имя.
- Это так неожиданно, но… - девушка мялась на месте, не зная, как вести себя дальше с этим необычным стариком.
- Не надо благодарности, иди! – досадливо рявкнул пан Янек и закашлялся. – Оставь меня одного…
Девушка, пятясь, выскочила за дверь, и аккуратно прикрыла ее за собой. До старика донесся радостный вскрик и топот ног вниз по лестнице. Вскоре хлопнула входная дверь, и все стихло. Старик перевел взгляд на часы – до Нового Года остались считанные минуты. Он закрыл глаза, и тяжело вздохнул.
- А я тебя предупреждал о правильном выборе, Янек, - донесся до него надтреснутый хриплый голос. Старик резко открыл глаза, и попытался привстать на кровати. Около его руки сидел старый крыс, и сокрушенно качал головой.
- Ты? – прохрипел старик.
- А кто же еще, - фыркнул крыс, и пошевелил усами. – Ну что, доволен ты прожитыми годами?
Старик помолчал, перевел на крыса взгляд, полный тоски, и покачал головой.
- Я бы отдал все богатство мира, только бы узнать, что такое счастье и любовь… - печально ответил он.
- Чтож… Я могу тебе помочь, - крыс почесал макушку, и усмехнулся. – Загадай на этот раз правильное желание…, - он спрыгнул с кровати, и резво побежал в сторону своей норы. Перед входом он обернулся,  и до Янека донеслось. – Но имей ввиду, ты получишь только одни сутки, и не больше.
Старик перевел глаза на часы. Большая стрелка с громким щелчком остановилась на цифре двенадцать, тут же к ней присоединилась и маленькая. В нутре часов что-то заскрипело и стали бить удары – бом, бом, бом…
Пан Янек зажмурил глаза, и что-то забормотал, как молитву. На двенадцатом ударе старый дом наполнился радостными криками, шумом и гамом. Комната, в которой он лежал, на глазах преобразилась, став чистой и светлой. Внезапно, с громким стуком распахнулась дверь, и в комнату с воплями и криками заскочили два мальчика, лет двенадцати, за ними степенно вошли три девочки такого же возраста, ведя за руки четырех трехлетних малышей.
- Дедуля, с Новым годом! – радостно закричали дети, залезли к нему на кровать, и стали обнимать и целовать его.
- А посему дедуска пласет? – удивленно спросила малышка, вытерла ладошкой катящиеся по его щекам слезы, и звонко чмокнула Янека в нос.
- Дед, они тебя не задавили? – хохотнул высокий мужчина, лет сорока, и пригрозил детям пальцем. – А ну слезли с кровати, в могилу сведете раньше времени.
- Да пусть, - прошептал пан Янек и счастливо улыбнулся.
- Дед, давай к нам, хоть на часок, выдержишь? Чего ты в этой мрачной комнате лежишь? – мужчина подкатил к кровати инвалидную коляску, и легко перенес туда старика. Заботливо укрыв его пледом, повез в большую залу, полную нарядных людей, сидящих за накрытым столом.
- Пап, ты как? – подошла к нему пожилая, но еще красивая стройная женщина, погладила его по щеке, и ласково улыбнулась.
- Теперь замечательно, - прошептал старик. В горле его стоял ком, глаза были полны слез, а в душе разливалось невероятное облегчение и счастье.
- А где…? – прошептал он, и с надеждой оглядел присутствующих.
- Дед, кого ты ищешь? – внук подвез его во главу стола, и закрепил колеса.
- Мою жену…
- Пап… - дочь растерянно посмотрела на своего сына и присела рядом со стариком на корточках. – Мама умерла, много лет назад… У тебя опять провалы в памяти?
- Мы были счастливы? – прерывающимся от слез голосом спросил старик.
- Очень! - прошептала его дочь, и прижалась щекой к его руке. – Вы прожили шестьдесят лет душа в душу. – Она вытерла катящиеся по щекам слезы, и заглянула отцу в глаза. – Пап, неужели ты забыл?
Старик на мгновение замолчал. Перед его глазами замелькали картинки: больничная палата, где он лежит после избиения громилами пана Славека… Рыжеволосая веселая медсестра, от взгляда на которую трепетало сердце… Первый поцелуй и ощущение небывалого счастья, которое казалось, разрывает душу… Скромная свадьба в их тесной комнате в подвале… Тяжелая работа разнорабочим на пивном заводе. Потом, по счастливой случайности, он спасает сына хозяина. После этого быстрая карьера, и пакет акций в подарок. Рождение первенца - дочери. Потом еще четверо сыновей. Праздники в кругу семьи, множество внуков. Горе от ухода любимой жены…
- Нет, доченька, теперь я помню… - потрясенно прошептал Янек.
Он оглядел всех присутствующих за столом. Там, на другом конце, веселились его правнуки, пуская мыльные пузыри большому лохматому псу прямо в морду. Тот фыркал, щелкал зубами, мотал косматой башкой, но не уходил.
Сыновья, закатав рукава, что-то бурно обсуждали. Увидев, что он наблюдает за ними, приветственно помахали руками, и вернулись к разговору.
Так прошла ночь, наступило утро. Пан Янек боялся уснуть, чтобы не упустить ни минуты этого волшебного дня. Боль его не беспокоила совсем, как будто и не сидел в организме пожирающий его рак. Он наблюдал за правнуками, укладывал их спать, читал им сказки.
Неспешно беседовал с детьми и внуками, расспрашивая про дела и планы на будущее. Жадно слушал их рассказы, смех и шутки. И со страхом наблюдал за стрелками часов, которые как будто ускорили свой ход.
Он наслаждался каждой минутой этого необыкновенного дня в кругу семьи. Его душу заполнило ощущение счастья и полноты жизни. И как бы ему хотелось продлить этот миг…
Наконец, наступил вечер. Внук перенес его в кровать. Дети, внуки и правнуки столпились рядом, наперебой желая ему спокойной ночи, расцеловывая и обнимая. Дочь задернула тяжелые шторы, выпроводила всех из комнаты, присела на кровать и взяла его за руку.
- Спокойной ночи, пап… - ласково прошептала она, и поцеловала его в щеку.
- Я так счастлив, доченька… - прошептал старик и улыбнулся. В его глазах стояли слезы.
- Я тоже, папа. Я очень люблю тебя, до завтра…
Дочка встала с кровати, вышла из комнаты и тихонько закрыла за собой дверь. В тот же миг в часах что-то щелкнуло, и они пробили двенадцать раз – бом, бом, бом….
Утром Кристя, пришла, как всегда, ухаживать за больным паном Янеком. Открыв дверь, она увидела, что старик лежит на кровати со счастливой улыбкой на лице. Глаза его были открыты, и смотрели куда-то вдаль. Девушка взяла его руку, пытаясь нащупать пульс, но его не было. Она пару секунд постояла, печально смотря на этого, такого странного и такого неожиданно щедрого, старика, и прикрыла ему глаза.
Девушка вдруг поняла, что чего-то не хватает в спокойной тишине этой мрачной комнаты. Не слышно тиканья старинных часов. Она перевела на них взгляд, и поняла, что часы остановили свой ход. Стрелки на циферблате застыли на цифре двенадцать…