Осеннее Небо Го
Дин вышел во двор Сашиного дома. Поздняя осень превратила высоченные тополя в мокрые
эбонитовые виселицы, расквасила глинистую землю, а светло-серые и рыжие сталинки
безнадежно потемнели. На душе у Дина было безрадостно. Смутное беспокойство тупой,
ноющей болью терзало его. Он ждал чего-то, но не мог еще понять чего… Почему-то Дин
вспомнил старую городскую гостиницу, постройки 1901 года. Года три назад её окончательно
развалили - сейчас от неё остались одни стены, даже перекрытия пола разобрали. Когда он
проходил мимо здания последний раз, то в пустом окне на втором этаже на зелёных обоях
увидел чудом уцелевшее зеркало. В зеркале отражалось лишь небо, а некогда перед ним
мелькало столько лиц… Он тогда ещё подумал, что единственное, что осталось в этой
гостинице таким же, как и сто лет назад, так это осеннее небо над ней. И теперь перед
мысленным взором Дина почему-то висело именно это зеркало с овалом отражённых небес.
Какой-то инстинкт, наитие заставило Дина провести рукой в воздухе и негромко прочитать:
«Стихи, как по капле,
Сочатся в твердь времён,
Исчезают в поседевшем небе.
Дама в чёрном
приподняла свою вуаль:
«Как жаль, что сегодня все мы умрём…»»
1905 год. Осклизлыми осенними дорогами везли на подводах трупы. В холодном номере во
втором этаже гостиницы прижалась набеленной щекой к оконному стеклу дорого одетая
молодая дама. Её неподвижный взгляд был направлен в нависшее свинцовое небо, губы
неслышно произносили:
«Движенья ночи
день странно повторял,
И очи в очи
Смотрелись страшно небеса,
Серо-синие, жестокие глаза.
Тяжёлый взгляд, как камень,
Давил в тревожные сердца.
Из ночи в ночи,
Насквозь,
Глаза глядят,
Не замечая дня.
Чего хотят от живого
Эти пустые, бесчеловечные небеса?»
К подъезду гостиницы подкатил шарабан в сопровождении трёх конных казаков конвоя, на
землю выпрыгнул энергичный мужчина в светло-серой офицерской шинели. Минута, и
ненавистные руки мучительно потянули девушку за плечи, отвернули от окна.
- Я за тобой, Ева! Собирайся. Поезд через полчаса. Почему ты так бледна?
Мужчина, подхватив с кровати валявшееся пальто, стал кутать в него безвольно стоявшую
девушку.
- Не надо, не надо, я прошу Вас… никуда ехать. Умереть можно и здесь, под этим
страшным небом, на этой… заледеневшей земле, – дрожащими искусанными губами шептала
девушка.
- Кто ты? Почему ты плачешь? – вздрогнул Дин. Этот женский голос… не сходит ли он
с ума? Дин снова посмотрел в небо и услышал:
- Меня зовут Ева. Эти рудники принадлежат мне… Они называют это революцией, а,
по-моему, это просто безумие. Все эти расстрелы, плачущие женщины, дети, кровь… После
всего, что случилось мне не нужны больше эти деньги! Муж убеждает меня, что нужно
бежать, говорит про счета в банке. Про мои подписи. Они необходимы, чтобы перевести
деньги за границу. А мне всё равно, где с ним погибнуть. Пусть всё погибнет…
Мужчина почти бегом, крепко обняв за плечи, вёл девушку по гостиничной лестнице,
усаживал в коляску. Кони с места взяли вскачь, увозя их к поезду. Девушка отрешённо
продолжала шептать:
«Закрыть (или не надо?) веки?
Не видно ничего
Кроме этой сине-серой
Ледяной тоски.
И только
Пурпурная звезда
В груди
Тлеет, греет Вечно
Сквозь замёрзшие
стеклянные тела.
Зачем?
Стихи по капле…
Печаль стечёт
Косым кнутом из неба.
Дождя штрихи
Над безмолвьем человечьих груд.
Бледное небо
В мёртвой чахотке…
Опять убивают
Ребёнка-Бога...
Здесь не родятся
Счастья горячие руки,
Чтобы обнять тебя».
Голос Евы совсем умолк вдали, Дин несколько секунд ещё прислушивался, а потом
продолжил сам, обращаясь только к небу Го:
«И день как ночь
Сквозь бесконечные пространства
Звездой упавшей
Пропадёт,
Из глаз в глаза
Сквозь Вечность
Канет.
И нет конца
Той.
Открыты в криках рты.
Всё канет,
Вси поглотит мечты.
Доверчиво прильнёт к пустому лику.
И не к кому
Прижаться в целом мире
Обледеневшим грудям
Истосковавшейся земли.
Из глаз в глаза
Падёт
Погасшая звезда,
Из глаз в глаза
Падёт
Сквозь
Крик».
2001 г., г. Горловка
Свидетельство о публикации №212042801588