Учительский сынок

Рисунок автора 2016



Учительский сынок

Обычная история простого советского школьника. Или нечто больше...


Громкий и протяжный школьный звонок, сотрясающий стены, возвестил школьникам и учителям о переменке. Между третьим и четвертым уроками всегда был самый длинный перерыв. Во время которого дети спешили в буфет, не просто спешили, а буквально кубарем, стремглав летели туда, чтобы купить ванильные сырки и пирожки с яблоками. Пышные, румяные пирожки, печеные в духовом шкафу поваром Лёшей, чуть полноватым розовощеким молодым мужчиной в белом халате, в высоком колпаке, такого же цвета, пользовались особым спросом у взрослых и детей. Он с довольной  улыбкой выкладывал на синий поднос выпечку, ожидая благодарную детвору, добрыми глазами поглядывая на пустой проём двери в столовой, за которым уже слышался топот их маленьких, проворных ног.

Уборщица баба Шура в синем халате со шваброй в руках, что-то бормоча, недовольно сдвинув брови, смотрела на лестницу и ожидала маленьких непосед...

Четвероклассники Сережка с  дружком Димкой бежали впереди всех по длинному коридору, радостно смеясь, оборачиваясь на отстающего Олежку, сопевшего сзади, смешно и торопливо двигавшего локотками, полагая, что они помогут ему догнать друзей.

Около входа в столовую, где в буфете ребят ждали пирожки с яблоками, стоял высокий семиклассник Женя Волков, какой-то напряженный, с резким и острым, как бритва взглядом. Вдруг, он решительно шагнул на встречу мальчишкам, сильным толчком обеих рук остановил Серёжку, так, что он упал на спину, ударившись затылком о пол. Его друзья заметили это, но увлеченные азартом гонки проскочили мимо, совсем не обратив особого внимание на это происшествие, посчитав падение товарища досадной неприятностью, с ещё большим рвением устремились к вожделенному прилавку с вкусностями.

От удара во рту Серёжки почувствовался сладковатый вкус крови. Смущение и обида смешались в горький коктейль надвигавшейся беды…

- Чего ты? – с досадой в голосе спросил он, поднимаясь с пола и пытаясь обойти преграду в лице Жени Волкова.

- Пойдём, учительский сынок, поговорить надо! – жестко сказал Женя, сделав акцент на слове "сынок", схватив за синюю курточку Серёжки, поволок упирающегося мальчика в пустую раздевалку спортивного зала, находящихся на этаж выше, - здесь никто не помешает нам говорить, - особенно выделив последнее слово, при том, глаза Жени не по-доброму блеснули.

- Мне надо в буфет! Там пирожки! – испугано заговорил Серёжка, пытаясь в этот момент понять, что происходит, почему его толкнул этот старшеклассник,  на голову больше и сильнее его. Но осознать в полной мере, что де такое происходит он не мог.

- Тебе надо, - передразнил Женя, - мне нужнее. Потом пойдёшь по своим делам. А сначала ответишь за двойку, которую твоя мамаша - училка мне поставила вчера…

У Серёжки перехватило дыхание. Сердце, рвавшееся из груди и колотившее в ушах, будто остановилось. Жуткий леденящий нутро страх схватил его жениными цепкими пальцами и с силой бросил в дальний угол пустой комнаты, выкрашенной в светло зеленый цвет, где вдоль стен стояли длинные деревянные лавочки-банкетки…

Сергей встал, но тут же упал на пол от удара кулаком в подбородок.

- Это был апперкот, - с кривой и самодовольной усмешкой объявил Женя, - теперь вставай, я покажу еще несколько боксёрских финтов. Классика бокса – прямая двоечка, - в правое плечо Сергея воткнулись острые костяшки кулаков Жени…

- За что? – срываясь в рыданиях, только и успел произнести Серёжка, как тут же снова ощутил жесткие кулаки семиклассника на своем тщедушном, худощавом теле. Он пытался прикрываться своими тонкими ручками, но град ударов сыпался на него не жалея и не делая скидок на младший возраст, - за что? Что я тебе сделал? Больно мне, больно...

- Ты? – неприятно рассмеялся Женя, - ты ничего не сделал. Твоя мать, географичка, поставила мне вчера двойку за не выученный урок. Пристала со своими картами. Теперь урок преподам тебе я. А если она будет еще мне ставить двойки, то каждый раз будем сюда приходить, будешь получать от меня пилюлей. Понял? Это первое наше занятие боксом.

Серии ударов заставляли мальчика искать пути спасения, но все попытки убежать пресекались жёсткими тумаками и падением на пол…

- Понял, говорю? - резко выкрикнул Женя.

- Понял, - потеряно, сквозь слезы произнес Серёжка, - я тут при чём? Почему?

- При том, что на тебе буду отрабатывать боксерские удары. Тебе это тоже полезно. Понятно? Или ты тупой, как твоя мамаша, географичка? Ты тупой?

- Нет!

- Что нет? Ты тупой! Понял?

Опять кулаки Жени больно колотили скорчившегося от боли мальчика, попадая иногда в затылок или в темечко.

В один момент, рефлекторно пытаясь увернуться от кулаков семиклассника, Серёжка повернулся спиной к Жене.  Сильный тычок по печени не заставил себя ждать. Ноги мальчишки подкосились, он опять упал, ударившись головой о стенку. Всё гудело и звенело во всём теле четвероклассника. Тошнота подкатила к горлу не глотаемым комом. Комната расплывалась в цветных разводах…

- Это был нокаут, - хохотнул Женя, - а расскажешь все своей матери, убью…

Высокий светловолосый парень вышел из раздевалки мальчиков с чувством выполненного долга перед своей уязвленной гордостью, обиженный какой-то училкой-географичкой. Высокомерно и пренебрежительно посмотрев на маленький комок боли в синей испачканной грязью и кровью школьной форме он добавил:

- Завтра повторим! - кривая улыбка  перекосила его лицо, так нравившееся девочкам..,


В буфет Серёжке уже не хотелось идти. Умывшись около раковины холодной водой, рыдая и дрожа,  не пошёл на следующий урок. Всё тело ныло от боли. Было обидно, что не мог противостоять этому жестокому и злому мальчику, который был старше и сильнее его. Жаловаться маме не стал. Промолчал, потому что было стыдно за себя, за слабость и неумение драться и давать отпор таким подонкам, как этот Женя.

Как же Серёжке хотелось вырасти поскорее и стать большим и сильным мужчиной…

В школьном коридоре стоял манящий аромат пирожков с яблоками. Но Серёжку он уже не прельщал, как до встречи с Женей. Тошнило и хотелось куда-то спрятаться, забиться в тёмный угол, чтобы там никто не видел его слабости. Слёзы лились из его карих глаз…

Под лестничным пролётом была большая батарея. Серёжка залез на неё и просидел там до следующего звонка. Не вышел из своего убежища даже после десятиминутной перемены.

Тишина заполнила школу свистящей в красных ушах Серёжи тоской. Обида смеялась над ним презрительным смехом закрывающейся двери класса, где начинался самый любимый его урок истории. Не человек, не десятилетний мальчик, а мышка, маленький зверек был там. Страх и боль холодной тенью прижали его к рифленому железу батареи...

Мир перевернулся вверх ногами для него. Впереди была пустота, наполняемая слезами...


По лестнице застучали каблучки пионервожатой Надежды. Темноволосая, большеглазая девушка, студентка педагогического института услышала жалобные всхлипы ребёнка под лестницей и поспешила туда, где притаился маленький взъерошенный мальчишка. Ее большие карие глаза увлажнились и покраснели, когда она увидела мальчика, уткнувшегося в окрашенную в зеленый цвет стену...


Слухи о избиении четвероклассника семиклассником через некоторое время дошёл до директора школы Ивана Кузьмича. За его более чем двадцатилетнюю педагогическую практику такого еще никогда не было. Всякое случалось в ученической среде, в учительском коллективе, тем более, преимущественно состоящий из женщин. Интриги, ссоры и скандалы, драки детей, возмущенные родители. Но чтобы пионер избивал младшего, при том так жестоко, как рассказывала Надежда, никогда не было. Именно такое происшествие, такие разговоры о этом были  впервые за все время работы его в школе. Обязательно надо было расследовать этот вопиющий факт жестокости и несправедливости. Вопросов было много...


- Не мог Женечка так поступить, - защищала Волкова классный руководитель Людмила Петровна, - его отец работает в министерстве внутренних дел, мама врач педиатр. Уважаемые люди. Если толкнул его, то случайно. Серёжа, довольно таки балованный родителями мальчик, сам бежал, споткнулся, упал и ударился. А на Женечку наговаривает, пользуясь тем, что в школе учителем работает его мама. Его надо наказать за враньё и клевету. Чтобы другим не повадно было лгать.

- Людмила Петровна, вы знаете, что его мама перед этим поставила Волкову двойку в журнал? И что он в последнее время прогуливает уроки?

- Наверняка у Жени были на то веские причины. Он же спортсмен, занимается боксом. У него грамоты и медали.

- Это меня и беспокоит. Мог он отомстить сыну учителя географии за неуд?

- Ну что вы такое говорите, Иван Кузьмич? Какие глупости! - она натянула широкую и таинственную улыбку на свое всегда ехидное лицо. - Не мог однозначно! Это всё Серёжа выдумал…

- Вы считаете, что Сергей обманывает?

- Конечно! Вспомните, он на уроке литературы написал сочинение в стихах. Как этим он подвел Валентину Павловну!

- Стихи? При чем здесь это? Сейчас разговор о другом.

- Это говорит о том, что Сережа хочет показать себя лучше всех. А унижая и наговаривая на Женю он добивается дешевого авторитета среди ребят.

- Но Надежда его нашла избитого, грязного и плачущего?

- Девочке все это показалось. Она впечатлительная натура. Еще у нее мало опыта. Не обращайте внимание на глупости. Послушайте меня...

- Хорошо, Людмила Петровна, возможно, вы и правы, идите. Да, скажите секретарю, чтобы она ко мне позвала учителя географии.

- Иван Кузьмич, она же мать. Она обязательно будет выгораживать своего ребенка, тоже врать и изворачиваться. В их семье не здоровая атмосфера. Папа геолог и постоянно пропадает в длительных командировках в Сибири. Представляете? Сережа растёт маменькиным сынком…

- Я понимаю, но всё же мне нужно с ней поговорить, - в задумчивости произнес директор школы.

- Дыма без огня не бывает…

Дверь за Людмилой Петровной закрылась...


Иван Кузьмич стоял перед выбором довериться педагогу с ученой степенью, Людмиле Петровне, заслуженному учителю с огромным опытом или не так давно пришедшей в школу молодой женщине с сомнительной репутацией, у которой муж где-то постоянно пропадает. Конечно, всякое бывает в жизни, но Иван Кузьмич знал, что не все так просто и надо оценивать сложившуюся ситуацию объективно. До того он никогда не видел этого Серёжку, сына учителя географии, учившегося посредственно, поведением образцовым не отличавшимся. Учителя русского языка и математики на него жалуются, характеризуя его как рассеянного и невнимательного ученика. Наверное, в чём-то права Людмила Петровна. Разум и чувства негодовали в убеленном сединами мужчине около пятидесяти лет, имевшем представление, что такое ложь и клевета. Авторитет Людмилы Петровны, методиста РОНО был сильным...


Перед дверью к директору школы стояла женщина лет тридцати. Волнение скрыть она не могла. Смотрела нерешительно и с надеждой на секретаря Ивана Кузьмича, словно Леночка могла помочь чем-то...

Лена смотрела на учителя географии с интересом: с виду приличная женщина, а сын такие фокусы выдает, что даже странно как она может после всего этого смотреть людям в глаза...


За спиной учителя географии шушукались коллеги, обсуждая неблаговидный поступок её сына, осуждая наговор на Женю Волкова, подающего надежды в спорте. Папа его занимает высокое положение в министерстве внутренних дел, потому не мог Женя ударить Серёжу. Возмутительная ложь!


Дверь в кабинет директора школы отворилась, показав на пороге Надежду Владимировну, пришедшую защитить себя и сына от нехороших разговоров, с шипением расползшихся по углам школы черными ядовитыми змеями...


- Надежда Владимировна? Вы ко мне, - Иван Кузьмич сделал вид, что удивлен ее появлению, - Проходите, проходите! Я всегда рад вашему посещению, - директор галантно встал со своего кресла, показывая широким жестом на стул напротив него.

- Добрый день, Иван Кузьмич! - немного дрожащим голосом произнесла Надежда Владимировна, проходя на указанное мужчиной место.

Взгляд ее был настойчив и решителен. Впереди должен был состояться разговор, который должен был снять возникшее напряжение.

- Надежда Владимировна, наверное, вы уже знаете о чём будет разговор? Серьёзный и обстоятельный разговор. Вы настроены?

- Да. Именно для того я здесь. Мой сын был избит Волковым, но об этом все говорят, будто мой Серёжа что-то такое натворил, - первые фразы она обдумывала заранее, тщательно подбирая слова, Надежда Владимировна хотела в первые же секунды обратить внимание, что она решительно была настроена на защиту чести и достоинства своего сына и себя от слухов и злых слов, сводящих с ума ее коллег.

- Да, да. Люди у нас такие. Надо как-то исправить ситуацию. В данном случае, вам непременно надо уходить из школы. Теперь с этим тёмным ореолом вокруг вас с Серёжей всем будет плохо, - Иван Кузьмич задумался на пару секунд, потом продолжил помогая себе жестами, - с этой аурой, черным пятном жить и работать с полной отдачей будет невозможно. Послушайте моего совета, я желаю вам только добра...

Надежда Владимировна оторопела, не того она ждала от всегда мудрого и рассудительного директора школы...

- Это серьёзный шаг, чтобы это сделать нужно посоветоваться с мужем и узнать где есть вакансии учителя географии.

- Надежда Владимировна, ну что вам может посоветовать человек, который постоянно ездит далеко и надолго? Послушайте меня...

- Иван Кузьмич, зачем вы так говорите?

- Все это знают...

- Что знают? Знают больше чем я, жена и мать? Двенадцать лет мы вместе. И никто не лез в наши отношения. Откуда это?

- Надежда Владимировна, успокойтесь, просто забирайте документы и уходите. Закончите четверть. Поставите оценки и уходите. Всем будет лучше. Чем дальше в лес, тем больше дров...

- Здесь вы правы...

- Именно так. Надо смотреть правде в глаза. Людям будет неприятно находиться рядом с вами. Честно говоря, Людмила Петровна имеет огромный авторитет в школе и сделает жизнь вашего сына невыносимой. По ряду предметов он будет иметь двойки. Потому, обязательно Серёжу надо перевести в другую школу...

- Ах, вот откуда это? Только я не понимаю, зачем все это Людмиле Петровне? Зачем она так?

- Надежда Владимировна, в вашем возрасте еще не все так ясно как нам, прожившим много в этом мире, повидавшим такое, что как говорится ни пером описать, ни... - Иван Кузьмич запнулся, опустил глаза на стол, словно рассматривая там что-то интересное, продолжил, - пишите заявление об уходе. Возьмите у Леночки лист бумаге и прямо сейчас пишите заявление. Я подпишу...




На следующий урок Надежда Владимировна пришла огорчённая и не знала с чего начинать. Надо было давать детям новую тему. Пять минут сидела и не могла сосредоточиться, перебирала свои записи с подготовленным материалом. От волнения и невероятного возбуждения привычное стало незнакомым...


- Надежда Владимировна, - послышался осторожный и вкрадчивый голос откуда-то из класса, - не надо так расстраиваться. Мы все вас очень любим, хотим чтобы и дальше учили нас.

Надежда Владимировна подняла свои влажные глаза на ребят и отыскала говорящего ученика. Это был Слава Головачев.

- Да! Да! Надежда Владимировна! Мы не хотим чтобы вы уходили от нас! Не уходите! - поддержали в один голос другие девятиклассники.

- С чего вы взяли, что я ухожу? - удивилась учительница.

- Это нам на том уроке Людмила Петровна нам сказала...

- Потрясающе, - только и смогла вымолвить Надежда Владимировна...

- Оставайтесь! Оставайтесь с нами! Не надо никуда уходить!




Дома, сидя на кухне за чаем, Надежда рассказала всю историю мужу, вернувшемуся из очередной служебной командировки. Крепко заваренный индийский чай так и стоял не тронутый во время всего разговора. Долгая пауза после её рассказа и яростный блеск его глаз означал решимость...

- Надя, будем бороться! Отступать нам нельзя. Мой отец под Москвой в сорок первом не отступил. Контуженного, без сознания его вынесли тяжело раненым с поля боя солдаты батареи истребителей танков "сорокопяток", которой командовал еще на Дальнем востоке...

- Может все же уйти из этой школы?

- Это всё из-за этой грымзы? Как её?

- Людмила Петровна. Она в школе уже сорок пять лет...

- И что? Теперь ей позволено так обращаться с людьми? Её даже директор боится?

- Наверное...

- Я с медведем в тайге сладил. А здесь люди. Неужели нет у твоих коллег разума? Если поощрять и замалчивать преступления, то безнаказанность повлечет за собой большее зло. Они испортят ребенка. Как его зовут, этого мальчика?

- Женя...

- Женя. Да. Его агрессию ещё можно затушить оглаской, а не ложью. Наш сын будет всего бояться. Ты пойдёшь прочь с горькой обидой. А мерзавцы будут знать, что их проделки всегда будут поощряться глупцами и молчунами.

- Что делать, Игорёк? Как же быть?

- Остаться и смело смотреть клеветникам в глаза, при этом говоря свою правду.

- Серёжке трудно будет. Оценки ему уже занижают.

- Учить предметы надо. Сам сяду с ним за учебники, вспомню молодость.

- Учителя ставят не за знание. Знаю это очень хорошо. Учителя тоже люди...

- Значит, надо психологически готовить сына, что оценки это не самое главное. Важны знания.

- Это ребенку невозможно объяснить. Игорь, может быть перейдём в другую школу? Ну их...

- Нет, не будем отступать. Пусть и сын растёт бойцом. Это ему потом поможет. Когда он повзрослеет, рядом не будет мамы и папы. Он один на один останется с трудностями. Слезами ничего не сделать. Только голова, умная голова, воля и непреклонный характер. Так учил меня отец фронтовик. В честь него я назвал своего сына. Его дед Сергей выжил под Ржевом и на Курской Дуге. Наш сын должен быть достоин своих предков...

- Игорь, это всё высокие слова. Реальность иная...

- Надя, без этого никак. иначе он будет или слабаком или негодяем. Я не хочу чтобы он был таковым. Только сражаться, идти вперёд и преодолевать трудности...

- Ты хочешь к Волковым пойти?

- Нет, Надя. Отправлюсь прямиком в секцию бокса. Хочу поговорить с тренером...

- Зачем?

- А там видно будет...




********



Утром Надежда собрала сына в школу и вместе с ним отправилась в школу. В ее голове прокручивалась информация для трех первых уроков, к которым она подготовилась вчера вечером. Планы уроков сегодня должна была проверить завуч школы, отвечающая за методику Екатерина Борисовна. Потом было окно, в которое Надежда расчитывала подготовиться к еще двум классам.

- Сергей! Ты домашнее задание сделал? Все с собой взял? Ничего не забыл? - беспокоилась мать.

- Да. Всё взял. Математику и русский только задавали.

- Какие еще у тебя предметы сегодня?

- Физкультура и иностранный.

- Английский язык последний?

- Да...

- И кто это ставит физкультуру перед иностранным языком? - посетовала Надежда...

- Не знаю, - растеряно ответил сын...

- Набегаетесь, а потом никакой учебы не будет. Еще половину урока вас Наталья Генадьевна успокаивать будет...

- Да...



Прошли годы. Сергей окончил школу в тот год, когда СССР приказал долго жить. В институт он не поступил. Надеялся, что поступит на следующий год. Родители устроили на работу курьером. Он много читал и серьёзно настроился в следующем году потрясти знаниями экзаменаторов...




Продолжение следует...