А как же!

Оно ж  у нас, у пролетариев,  как?! Это ж праздник души! Опять же начальство уважает. Главно дело – норму знать и норму дать!
Ведь он же монстр,  на шести, аж, колёсах! Ну, этот!  Как его?! Вождь мирового пролетарьята!  Он же не абы чё, это ж понимать надо!  Вот и ездит на колёсах! А как же! Он же сам не могет. Ну, эта! На площадь иттить, мать его ети! Он же умер!
А тут Первомай! А он живее всех живых! Вот мы и способствуем, как могем! За два отгула и литр спирта, мы его хоть куда. Хоть на полюс! Не! На полюс за литр не получится! А за три – запросто! Лишь бы Челюскин опять не подкачал! А мы ж не ледокол!
Мы ногами всё, ногами! Так я об чём?! Ааа!  Нас шестеро, и их шесть!
Ну, колёс этих! А он стоит. Наверху! Рулит мировой революцией!
А как же! Ну, и мы рядом, куда без нас! Он вперёд, и мы туда же!
А у седьмого, Серёжки Лыткина! А он не пьёт! И хреновина такая торчит – он ей рулит! Тот сверху,  Серёжка снизу, и мы по бокам!
Техника! А Сережке пить никак нельзя!  Эдак мы вождя до мировой революции не докатим. Мы ж как накатим, так и едим –  с накатом! А как же! Понимать надо!
 
- Петрович! Хватить байки балакать! Наша колонна уже на подходе, а вы уже пьяные в зюзю! – отчитал пролетариев непьющий Сережка. – Давай, навались, работнички! Мать вашу! Пошшшёл!

И шестиколёсная тележка с огромным транспарантом, на котором  В.И. Ленин твёрдо указывал  рукой с кепкой путь в коммунизм, стала, подёргиваясь на трещинах в асфальте, выкатываться на улицу Ленина, которая прямиком вела на Площадь Революции.  По верху транспаранты красно горели три слова «Мир! Труп! Май!».  В тележку мёртвой хваткой вцепилось шестеро пьяных пролетариев  с завода «Красный пролетарий». 

Рулил этой пьяной бригадой  Сережка Лыткин – он не знал, куда доедет эта тележка, но твёрдо знал одно - через Площадь Революции  проехать надо палюбому! А как же!