Прогулка под дождем

    Девушка накинула на рыжие волосы капюшон и вышла под дождь. Зачем? Да мало ли зачем может выйти вечером на улицу девчушка? Вот эту, например, гнала горечь обиды, ведь протянутая ею рука помощи оказалась, в общем то, никому не нужна. Значит и она преспокойно доберется сама до дома.
    Сначала ей думалось, что дойдя до остановки, она поймает маршрутку и поедет, ведь дождь льет, словно из ведра, хорошо правда, что теплый.
  Вот она уже стоит под навесом и ждет. Одна машина, другая, третья, а маршруток нет. Видать водители микроавтобусов испугались ливня, вот и не едут, - думалось девчушке.
    Значит, пойду домой пешком.
    Шажок, еще один. Капли дождя отбивают барабанную дробь, шепчутся с асфальтом, целуются с листьями.
    Вот и нужный поворот. Так. Тут надо быть поаккуратнее, говорят, здесь когда-то автомобиль сбил компанию подростков. Прыг-скок. Еще одна лужа успешно перепрыгнута.
    Эх, сейчас мне капелька смелости не помешает, начинается самый неприятный кусочек пути.
    И правда, впереди девушку ждала маленькая полосочка песка, слева дорога, по которой изредка проносятся машины, а справа высокие кусты. Но это ничего. Я смелая и сильная.
    Девушка оглядывается назад. Теперь там, откуда пришел дождь, висели разорванные ветром облака, сквозь которые пробивались закатные лучи солнца. И тут, внутри что-то переключается, и уже не хочется ни злиться, ни обижаться, хочется слиться с этим дождем и солнцем, забыть, кто ты и обрести, наконец, себя. Но еще рано. Поэтому остается радоваться этому буйству природы и ловить каждой клеточкой тела ускользающее вдохновение.
    Дождь напоминает о себе все настойчивее, и девушке пришлось двигаться дальше по тропинке. Капли отплясывали причудливый танец в оранжевом свете фонарей, и, казалось, что весь мир сейчас нарисован маслом. Густая, объемная, но такая нечеткая картина.
    Вот машина, проезжающая мимо, притормозила. Девушка напряглась. Ей часто приходилось слышать, что вот такие одинокие фигуры на дороге часто подбирают не менее одинокие машины и увозят далеко-далеко, настолько далеко, что никто их больше никогда не увидит.  Но нет, машина притормозила перед кочкой, перепрыгнула через пару выбоин в асфальте и стала удаляться, набирая скорость.
    Все эти наблюдения здорово сократили девчушке путь. Теперь осталось преодолеть совсем немного.  Вот она выходит на дорогу, справа от нее небо, усеянное лоскутами облаков, расцвеченное закатывающимся за горизонт солнцем. Это небо было нарисовано чудесной, желто-синей акварелью. А слева все еще полыхали молнии, и гремел гром.
    В детстве мама часто говорила, будто бы гром гремит оттого, что сердится на людей, но теперь девушке казалось, что гром подбадривает её, словно хвалит, за то, что она не испугалась выйти под дождь.
   Эта, левая, сторона неба была нарисована темно-синим маслом, и иссиня белой гуашью были нарисованы молнии.
    Вот и железная дорога впереди, а вон там и поезд едет.
    Не побегу, - думает девушка, - не хватает еще свалиться под поезд. Но ноги уже сами несут ее. И вот она уже бежит, думая, что все верно, что так и должно быть, потому что это апрельское чудо должно остаться в памяти, не должно просто исчезнуть.
     И вот девушка уже тянется к кнопкам домофона, набирает нужный номер и заходит.
     Последняя капля дождя падает на землю.