Удачный рейс

Вызвал меня начальник АТП – так начал свой сказ Володя Иордан. Надо сказать, что он уже немолодой мужичок, лет за сорок. Трудолюбив, пользовался уважением у начальства и товарищей по работе. С хитринкой, себе на уме. Интересный рассказчик. Не прочь что-то прилгнуть. А правду говорит, или врёт, слушать интересно.
- Вот тебе сегодня предстоит выполнить ответственное задание, - с каким-то беспокойством на полном серьезе повел разговор шеф, - тщательно проверь исправность КамАЗа.  Езжай в ДОК, там тебя загрузят пиломатериалом, отвезёшь на родину Михаила Сергеевича Горбачёва. В доме его матери ведется ремонт. Надеюсь, ты справишься с этим делом без всяких приключений.
Вот это да, волнуясь, размышлял я. Может, там окажется и сам генсек? На всю жизнь сохранится встреча и поездка.
На ДОКе, чтоб не опростоволосится, загрузили значительно больше, чем заказано половой сосновой доской без сучка и задоринки и лагой. Вот я грешным делом подумал, может, заехать домой и сгрузить частично материала. Небось, и те, кто давал заказ, тоже, чтоб не обмишуриться, накинули лишнее. Мне как раз до зарезу нужна доска для пола, строю ж дом. Но, поразмыслив, не решился, слишком уж серьезный заказчик.
Дом Горбачёва найти не составило большого труда, его там каждая собака знает.
Встретили меня мастеровые и, видимо, охранник – парень спортивного телосложения в штатском. Всё как-то с подозрением присматривался ко мне. И матушка Михаила Сергеевича. Вежливая, приветливая старушенция. Вот что значит родительница большого человека. Плотники спрашивают:
- Ты это что ли все сюда припер?
А я ещё дорогой мараковал, как бы излишки прибрать к рукам, отвечаю:
- Велено завести сначала сюда, чтоб вы взяли сколько надо, а остальное доставить на другой объект в Ставрополь. Хозяйка тут же распорядилась: сгружайте, ребята, столько, чтоб вам хватило. А меня пригласила в дом. Пойдём, милок, чайку попьешь, покушаешь, что Бог послал. Из далека, ведь, приехал. Я не долго отказывался. Послание божье было не хилым: осетринка, ветчина и даже хозяюшка поставила баночку с икрой.
- Я ещё не прибирала со стола, только что пообедали ребята? Не посылать же их в столовую? Испокон веков работников всегда кормили хозяева. Я потчевался, не торопясь. Старался отведать всего понемногу. А она расспрашивала, как меня зовут, как в ваших местах живут люди, не бедствуют ли? Не ропщут ли на моего сына. Я переживаю. Взялся он за нелегкое дело. Живешь ли, Володя, в квартире или в своем доме? Есть ли огород, свое хозяйство?
Я любезно отвечал: живу во времянке, строю дом. Она тут же спохватилась:
- Володя, а ты забери остатки древесины, они тебе же пригодятся.
- Ну что вы, уважаемая? Оно бы, конечно, не помешало, но нельзя. Не хочу идти на преступление.
- Что ты, Володя, какое преступление? Скажи, выгрузили все там. Никто не удосужится справляться так ли это?
- Оно, конечно, неплохо было бы, меньше отразилось бы на семейном бюджете, не  хочется совесть марать, стыдно.
- Что ты, Володя, о чем ты говоришь? Это раньше люди стыдились, Бога боялись. Вот она честь и совесть на столе. Везут, несут. «Что вам ещё надо, в чем нуждаетесь?»
Говорю, у меня все есть. Неудобно становится. Думаешь, одаряют из уважения ко мне? Как-бы не так. Заискивают перед сыном. Авось приголубит, приблизит, защитит в случае чего.
- Это, наверно, заложено у некоторых с молоком матери: угодничать, пресмыкаться перед вышестоящими. Издавна такое ведется. Раньше цари и царицы тоже вознаграждали халуёв землями, чинами, титулами.
Вот за такой беседой и закончилась моя трапеза. Видно, за столом с шикарной снедью, я пришелся по душе матушке царя Михаила.
Вышел я, посмотрел, в машине полкузова доски. Спросил мастеровых:
- Достаточно ли набрали материала, не придётся еще везти?
- Все подсчитали, обмерили, можешь не беспокоиться, взяли даже с запасом. А хозяйка меня толкает и шепчет:
- Вези домой, Володя, не будь простофилей.
Поблагодарил я хозяйку за все и затулил восвояси. Душа моя ликовала. Такой куш обломился. Под таким покровительством как матушка генсека не страшны мне и гаишники. Любому запудрю мозги. Скажу, привозил материал на ремонт дома Горбачёва в Привольное, но головотяпы погрузили доску не той кондиции. Не верите? Позвоните его матери, в крайком партии, или в свой штаб. И это ж надо быть каким дураком, чтоб звонить начальнику ГАИ края. А если и позвонит, то там подтвердят мои предположения, скажут: отпусти его, дурак! Но от гаишников Бог миловал, избавил. Еду – блаженствую, с фантазиями удачного проходимца.
Смотрю, стоит «Жигуленок», хозяин настойчиво машет, просит остановиться. Я никогда не отказываю бедствующим на дороге. Подбегает моло-дой парень армянской национальности, просит продать горючего. Спрашиваю:
- А тебе зачем?
- Вот купил новую машину, дороги не знаю, и где будет заправка. Вдруг кончится бензин, а у меня будет, что залить. Ах ты, думаю, сопляк, на спекуляциях уже скопил на покупку машины,  а не достиг своим куцым умом познать, что дизельные машины работаю не на бензине. Обида взяла, я четверть века мантулю и не имею того. Покупай, хрен с тобой, будет тебе урок на всю жизнь, а мне денежки не помешают. Суёт десятку. Налил я ему кани-стру (20 литров), он восторгается:
- О, у тебя полный бак! Продай ещё столько за 5 рублей?
- Пожалуйста, говорю, для хорошего человека дерьма не жалко. А он: Спасибо-спасибо. А я думаю, потом будет благодарить, когда переведет работу «Жигулей» на солярку. Поставил он канистры в багажник и помелся вперед. Не намного я от него отстал. Километров через 50 смотрю, стоит на обочине, наполняет бак дизтопливом. Помахали мы друг другу ручками, и я подался вперед. Остается только догадываться каков будет его дальнейший путь.
Еду дальше, на радостях размышляю. А в дороге додумаешься до того, чего не придет в голову даже какому-нибудь философу. Состряпает, например, человек какое-то дельце: одно, второе, третье в свою пользу, то бишь на свой карман и тогда незаметно из его сознания начинают выветриваться такое чувство как стыд. И радостно тогда его душе, и мило. И на кой чёрт все остальное вокруг, когда тебе так хорошо.
Осталось уже километров 30 до дома, как какой-то владелец «Жигулей» требовательно просит остановиться.  Посмеиваясь, подумал, уже не горючим ли хочет подразжиться? Остановился, смотрю опять армянин, но пожилой дядя. Подходит, здоровается.
- Выручай, землячок.
- Да какой я тебе землячок? – стараюсь напустить на себя важности.
- Как же, слушай, на одной земле живем, по ней ходим и ездим. Возьми на буксир до Невинномысска, хорошо заплачу. И подает четвертную деньгами давит. Беру, не дурак ведь, когда сами в руки плывут. Спрашиваю:
- А что случилось?
- Ехал нормально, начал стрелять мотор, потом совсем сдох.
- Давай посмотрим, садись за руль, открой капот. Гляжу, центральный провод из крышки трамблера от тряски почти совсем выпал. Воткни я его на место – двигатель заработает. Но ведь тогда надо отдавать деньги, а уже втемяшил, что они уже мои. Попросил крутнуть мотор, убедился – искра есть.
Решил денежки отработать.  Подцепить его на буксир. Говорю, держись чуть левее, чтоб я видел тебя в зеркало, не отвязался ли ты.
Протянул я его перекрёстка, остановился. Дальше наши пути расходились в разные стороны, и я решил устранить «неисправность» и избавиться от него. Попросил изоленты, намотал на провод для показухи. Крикнул:
- Крути, Гаврила! – машина заработала. – Ну что, сам поедешь, - спрашиваю, - или лучше на буксире? Он заглушил мотор. Как-то отупело, заговорил:
- Дай очухаться, отдохнуть от буксира. Поеду сам. А не заглохнет больше?
- Не беспокойся, доедет колесо не только до Киева, но и до Еревана. Отпустил я его, пожелал счастливого пути, и разъехались, как в море пароходы.
А уже где-то через полгода, на автозаправке толкает меня какой-то мужик, говорит:
- Узнаёшь меня, землячок?
- Вроде где-то встречались, - говорю, - а не припомню.
- Как же, ты мои «Жигули» буксировал КамАЗом, забыл? Я тогда думал, что живу последние минутки. Полдня поджилки тряслись.
- Вспомнил, как же? А мне, кажется, ехал я нормально: 90-100 км/час.
- Мы так быстро не ездим. Армяне люди осторожные, ценят свою жизнь.
Вот такой у меня был удачный рейс стройкой шабашкой.