Глава 1. И. С,

Быть может, какие-то попытки «трепыхаться» для кого-то чего-то и стоили, но только не для него. Может, сила воли недостаточно воспитана была в нем? Кто знает.  Герман совсем не собирался так глубоко зарываться в себя, даже больше, он окончательно решил на себя наплевать.
Он сидел на холодной лавочке, беспрестанно размахивая ногой. Шел мерзкий мелкий дождь. Надоедливые капли стекали по коротко подстриженным волосам, и бежали по щекам, как слезы. Пряча руку в сторону, Герман пытался оставить в сохранности ментоловую сигарету. И плевать, что там говорят про ментол, однако именно он помогает его несчастному горлу, хоть чуточку вздохнуть свободней. Да, он простудился. Именно в тот день, когда проходя мимо стадиона, увидел странного рода митинг. Люди в масках. Люди с ракетницами. Их глаза были дикими, речи громогласными, однако слов было совсем не разобрать. Не сказать, что подобные зрелища вообще его интересовали. Спорт он не любил, как таковой. Однако, это было мало похоже на болельщиков и спортсменов. Правда, он пожалел, что тогда остался.
Вспоминать об этом кровавом месиве, вообще не хотелось. Как он только ноги оттуда унес. Он – человек, который никогда в своей жизни не применял насилие и не стремился трястись за собственную жизнь. Однако состояние страха на тот момент, захлестнуло его так – что он, почувствовал себя живым. В кое-то веки…живым.
- Гера, ты опять куришь…- раздался голос за спиной
Парень стряхнул пепел. Медленно поднял глаза, выпрямляя затекшую спину. Под зонтом стояла девушка. На пару лет старше его самого. Любимая кузина – Ирина. Она была скромной девушкой, ходила заниматься балетом. Иногда он удивлялся тому, как настолько хрупкое существо может вмещать в себя столь сильный дух. Так еще…, к тому, же, Герман искренне считал, что сестра единственный человек, который о нем искренне заботится и беспокоится.
- Я не обещал бросить – хрипло ответил парень, затягиваясь.
Ира не выхватила у него сигарету, как делала это обычно. Она лишь покрутила в руках зонтик, совсем не зная, что же сказать строптивому брату. Она откровенно побаивалась его.
- Гер, нужно вернуться домой.
- Я не собираюсь ночевать на улице – ответил Герман, насупившись, и натянув воротник ближе к шее. Холод начинал пробирать его до костей, и он пожалел, что вылетел из дома, не надев теплую куртку.
- Я совсем не о том…- Девушка облизнула губы – Это…Гера, такие новости не говорят посреди улицы.
Кажется, что Ирина находилась совсем на грани. Голос ее сильно дрожал, а руки то и дело теребили ручку зонтика. Бледная, худая, со спутанными прядями, она едва могла стоять на ногах. Во всем ее существе чувствовалась жуткая, совсем не присущая ей слабость. Герман сделал последний затяг, бросил сигарету, все еще наблюдая, как она дотлевает под дождем. Встал, слегка отряхнув куртку, запахнул ее длинные темные полы.
- Пойдем, поговорим в другое место.
Ирина попыталась скрыть брата под зонтом, но он увернулся, идя впереди. Отчего-то, ему хотелось сейчас намокнуть. Какое-то чувство очень глубоко в сердце, давало ему понять, что сестра хочет сказать что-то неприятное, что-то такое, что ему совсем не хочется слышать. Однако прогнать ее, такую несчастную у него просто не хватало сил. Они скрылись под навесом «бистро», откуда доносились ароматные запахи пончиков со сгущенкой. Герман почувствовал, что уже успел изрядно проголодаться
- Может быть, по чашке кофе?
Ира собрала зонтик, и коротко кивнула. Герман открыл дверь, пропуская сестру вперед. В ее походке все еще читалась «дрессировка» многих лет. Однако, Герман знал, что по каким-то известным лишь ей причинам, Ирина решила оставить балет. Навсегда. Хотя, он был уверен, что это неотделимая часть ее существа. По ее лицу было сложно прочитать эмоции. Лишь растерянность. Они заняли место в дальнем краю, близ окна. Ира потирала замерзшие руки, и в желтоватом свете ламп, ее бледное лицо казалось восковым. Герман заказал две кружки латте и знаменитые пончики. Хотя, и не был уверен, что после сказанного сестрой, кусок в горло ему полезет. Ирина не спешила начинать, да, он и не торопил, знакомясь с обстановкой. Легкий непринужденный, скажем, «придорожный стиль». С ощущением легкой небрежности хозяев, но все, же с присутствием некого определенного уюта. Не домашнего, но весьма гостеприимного.
- Герман…- светлые глаза сестры скользнули по его лицу и быстро скрылись под тенью ресниц
- Может, ты перестанешь ходить вокруг да около, и уже скажешь, в чем дело? – его это порядком начинало раздражать. В такие минуты, ответ из нее хотелось просто вытрясти.
- Просто для тебя, это будет тяжело слышать…
- Прекрати вечно жалеть меня, не сахарный, не растаю. Давай, выкладывай…
Герман знал, что резкость сестра воспринимает слишком чутко, но в данном случае, он уже почти сдерживал себя. Принесли кофе. Официантка странно посмотрела на Германа, с легким укором. Ему хотелось швырнуть в сторону эти пончики и завопить что-то вроде: «нет, это моя сестра и я имею право так разговаривать». Все это всего лишь мнительность. Не больше.
- Герман, я знаю…, что ты очень был привязан к нашей тетушке…
Парень почувствовал, как мороз пробежал по коже, до самого затылка, и застыл там, в немом ужасе. Нет-нет, он слишком часто сразу думает о худшем. Надо дослушать сестру.
- Она попала в больницу. Насколько я слышала, у нее рак. Мама хотела ехать к ней, ведь на ней, по сути, огромное хозяйство…, но…ты же знаешь, какая у нее работа. Ее никто не отпустил. Она не хотела, чтобы ты знал…считала…
- Считала, что я приму это близко к сердцу…- выдохнул Герман.
Честно говоря, он ждал, что слов о смерти. Именно так. И мысль, что все же тетушка еще жива, пусть и в больнице его несколько утешила.
- Я рад, что ты сказала мне об этом…
Ирина впилась костяшками пальцев в кружку. Сквозь мутный взгляд, он видел явное недоверие.
- Гера, я просто не хочу, чтобы ты срывался и куда-то уезжал, понимаешь?
Герман откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Взгляд его холодными острыми спицами впился в бледное лицо сестры
- Ага, т.е. ты предлагаешь мне, забыть о том, что наша тетя, у которой кроме нас никого нет, лежит в больнице, и …просто жить дальше, да?
Ирина отвела глаза, обхватив себя руками, будто ей стало очень холодно
- На самом деле я хотела поехать сама.
- Ты рассказала мне потому, что хотела, чтобы я тебя прикрыл? – эта мысль внезапно посетила его голову, и он, признаться, был удивлен
Сестра сжала свою тонкую кофточку пальцами. Будто боролась с собой, будто с ней было что-то не так. И вся эта бледность. Она совсем не притронулась к пончикам, только нервно мелкими глотками пила кофе. Странные мысли стали складываться в его голове. Что-то не так. Определенно не так. Ирина бы не бросила балет. Она бы не бросила семью. Черт, побери, она никогда не отказывалась от ЭТИХ пончиков!
- Ир, ты нечего рассказать мне не хочешь? – спросил Герман
Сестра пожала плечами, закусив губу, ее передернуло
- Гера, я поеду к тете. Обязательно поеду. Но мне нужна хорошая легенда. Мать…
- Знаю, не пустит тебя с учебы. Тебе нужен перевод, да?
- Я переведусь, я подала документы. Но ты знаешь, как они извещают родственников. Родителей.
Герман сложил руки, оперев на них голову. Нечто похожее на план начинало прорисовываться в его голове
- Ты просишь, чтобы я…
- Чтобы мой перевод оформила твоя мама.
- Ага, а то что ты пропадешь из дома, никоем образом твою маму беспокоить не должно, да? – усмехнулся он
- Ты не понимаешь, Гера! Если…если она узнает об этом, уже после моего отъезда, у нее не будет желания вернуть меня. Если она догадается, она просто не выпустит меня. Запрет дома! – Ирина побледнела еще больше
- Я что-то совсем не понимаю, твоей тяги сбежать из дома…- прошептал Герман, уткнувшись в кофе
- Я всего лишь хочу помочь тете Кате!
Герман сдвинул брови на переносице.
- Чего это ты к пончикам не притронулась. Ты же больше не балерина?
- Меня воротит от их запаха…итак вон разжирела… - ответила она, отведя глаза.
Она всегда отводила глаза, когда врала. Герман не был очень уж внимательным, и не заметил, что Ирина действительно немного поправилась в бедрах. Но он не думал, что это уж так страшно, она итак была, как тростинка. Внезапно, до него начало доходить
- Говоришь от запаха…- прошептал он, зажигая сигарету.
Ира резко позеленела, выхватив у него зажигалку
- Я тебя умоляю, не провоцируй мой и без того пустой желудок.
- Охринеть! – внезапно завопил Герман на все кафе.
Окружающие люди резко обернулись. Кто-то нахмурил брови, кто-то что проворчал. Он даже услышал укоризненное – «Молодой человек!»
- Гера! – воскликнула сестра, краснея
- И долго ты собиралась водить меня за нос?? К тете она собралась, ха, как же!
- Герман, о чем ты? – сестра начинала хмуриться
Герман скрыл лицо за ладонями и простонал.
- Кто отец твоего ребенка?
Ирину будто молнией пронзило. Она резко закашлялась и глаза ее забегали
- Герочка, что ты такое выдумываешь…
- Почему ты скрываешь это от меня?
Их глаза встретились. Во взгляде сестры читалась мольба
- Гера, я же очень люблю тебя. Ты знаешь…, но это не…тот случай. Никто не должен знать об этом. О моем ребенке. Никто, понимаешь?
- Да, почему? Ты можешь объяснить?
- Это страшные люди, Гера….ужасные.
Ирина резко встала, забрала свой зонтик, дрожащими руками, застегивая пальто
- Обещай мне, не лезть. Обещай, ничего не выяснять!
- Но как? Отпустить тебя черт знает куда, без объяснений?
- Родной мой, я вообще не думала, что парню хватит ума додуматься. Но ты же у меня…ты у меня такой…, особенный…
Она провела холодной рукой по его щеке
- Я люблю тебя, братишка, береги себя…
Опешивший Герман провожал сестру взглядом до выхода. В его голове даже не возникло желания догнать и остановить ее. Лишь в голове стучала мысль – у меня будет племянник. У меня будет племянник, а моя любимая сестра хотела это скрыть…
Его передернуло. Он…ведь не пообещал. Он должен знать, почему сестра боится оставаться в городе. Должен…