История девушки потерявшей всё

Суицид, я часто о тебе думаю.
Настолько часто, что если бы
ты был человеком, меня бы
 сочли  влюбленной в тебя.
Сикорская Н.О.

Знаете, а ведь у меня была идеальная жизнь, о такой мечтает каждый подросток. В свои 17 лет я имела всё. Мой дом – это огромная квартира на 25 этаже пент хауса. В ней 9 комнат, 5ванн, огромная гостиная, кухня (больше похожая на столовую), специальная комната для моей группы и библиотека. У меня имелся дворецкий Дон. Ему где-то за 40. Он невысокого роста, в волосах проглядывается седина. Глаза стального цвета, нос с горбинкой и небольшие усы. Кажется, у него какой-то роман с моей домохозяйкой. Я не против, на самом деле мне плевать. Домохозяйку зовут Вася, она приехала из России, вроде. Я как-то не очень интересовалась её прошлым, притом, что именно Вася воспитывала меня, с тех пор как я пошла в школу. Она часто заменяла мне подругу, хотя и старше меня на 20 лет. У Васи хорошая фигура, ростом 170 см, рыжие волосы по пояс, зеленые глаза и много-много веснушек на лице. Улыбка Васи завораживает всех мужчин. Она не была типично красивой внешности, но благодаря огоньку в глазах выглядела прекрасно. Этот огонек чертовски завораживает. Почему же у неё нет семьи? Да благодаря мне любимой. Она опекает меня больше 10 лет. терпит все мои истерики и тараканы, а их у меня ой как много. Она может быть как строгой, так и доброй. Дворецкий же, всегда холодный, и строго выполняет свою роботу, но при виде Васи, глаза его теплеют, а уголки губ чуть-чуть приподнимаются в намеке на улыбку. Собственно эти люди и были моей семьей. А также Сэм, Крекер и Лаки. Думаете это мои браться? Как бы ни так. Нет, я единственный ребенок в семье. А это мои псы. Сэм – аляскинский маламут, Крекер – лабрадор, а Лаки – сибирский хаски. Ближе них у меня никого нет, они единственные знают обо мне всё. А как же родители? Лучше я опишу вам свою комнату. Итак, размером она с половину футбольного поля. Она стена у меня полностью стеклянная. Сплошные окна, от пола до потолка. Я часто закрываю их жалюзями, но ночью обязательно раздвигаю их, позволяя лунному свету заливать мою комнату. Ночью из окон  особенно потрясающий вид. Благодаря 25 этажу у меня всё как на ладони. Город сияет множеством разноцветных точек, а звезды настолько близко, что кажется, протяни руку и возьми. Примерно в 2 метрах от окон стояла моя кровать. Огромный круг, да у меня круглая кровать, это клёво. Вторая стена была полностью зеркальной, потому что я частенько упражняюсь в танцах. Я умею танцевать практически всё, не зря же я провела 10 лет в танцевальной школе. Третья сторона делится на две секции. Часть отдана под кубки и медали, а вторая часть под всевозможные плакаты. На них были изображены как актеры, так и музыканты, спортсмены, танцоры,  иногда просто картинки, которые мне нравились. А четвертая стена была уставлена полками с книгами. Я очень любила читать книги, и в моей комнате их было несколько сотен и это только самые любимые, остальная часть была в библиотеке. По комнате были разбросаны мягкие мешки. Вроде это считается ультрамодным креслом, но выглядит, то оно как мешок, так что давайте будем называть вещи своими именами. На полу паркет с подогревом, что было удобным для танцев.  В столе я не нуждалась. Уроки я всегда делала либо на полу, либо на диване, либо вообще не делала. Ноутбук вечно валялся на одном из мешков. Из комнаты вели три двери: одна в огромнейший гардероб, вторая в ванную, а третья в коридор. Потолок, он служил у меня фотоальбомом. По всему пололку размещались фотографии: меня, моих друзей и моего парня.
У меня три лучшие подруги: Мелани (Мэл),  Бетани (Бет) и Кортни. Ах да, меня зовут Кимберли, но для всех я Ким. Моего возлюбленного зовут Келлан. Мы знакомы с первого класса. До девятого мы были лучшими друзьями, но оба тайно надеялись, что это станет чем-то большим. И вот после внепланового приезда моих родителей, мне как всегда было невыносимо плохо, а Келлан как всегда примчался ко мне на помощь. Я была убита и на грани истерики, когда Келлан примчался. Я забилась в угол комнаты вместе с Сэмом, он всегда чувствовал, когда мне плохо. Келлан без слов сел рядом со мной, обнял меня и шептал что-то успокаюещее на ухо. Его тихий, спокойный, такой нежный и знакомый голос вскоре успокоил меня. Но я не хотела от него отстранятся, не хотела, чтобы он уходил. Я хотела быть ещё ближе к нему и всегда быть с ним. Именно в ту минуту, я поняла, что он и есть тот единственный, о котором пишут во всех моих любимых книгах. Я вывернулась из его объятий и села напротив, смотря на него. Лунный свет превратил Келлана в настоящего бога. Короткие, немного вьющиеся волосы, голубые глаза, которые иногда отливали зеленым, ровные белоснежные зубы. Сам он был большим, сильным и быстрым. Частые посещения тренажерного зала сделали его тело мускулистым и прекрасным. Капитан футбольной команды. О нем мечтают почти все девчонки нашей школы. Он столько для меня значил, я столько хотела ему сказать. Но я боялась. Иногда мне казалось, то я нравлюсь ему, но почти всегда он относился ко мне, как к любимой сестре. Я всё смотрела на него и боялась, что-либо сказать. О пристально посмотрел мне в глаза, вытер оставшиеся слёзы с моего лица и прошептал:
– Прости, но я должен это сделать.
И прежде чем я успела даже удивиться, он притянул меня к себе и поцеловал. В один миг во мне взорвались все чувства, сердце начало биться с бешеной силой. Как же я долго этого ждала, сколько раз это представляла. Но все мои фантазии были ничем, в сравнении с реальностью. Это был самый прекрасный момент в моей жизни, позже  я узнала, что и в его тоже. В ту же ночь я рассталась со своей девственностью, а утром проснулась в объятиях любимого с единственной мыслью: «Жизнь прекрасна!». Когда подруги узнали, что мы вместе, то полезли обниматься с криками: «Наконец то!».
В школе всё было так же идеально. Я была президентом школы и капитаном команды болельщиц. Все в школе любили меня. Я была их идолом и местной звездой. Половина девчонок школы пытались подражать мне, другая половина извивалась передо мной как прислуга перед королевой. Парни уважали меня и десяток слюнтяев бли от меня без ума. Почему? Начнем с того, что природа меня наградила привлекательной внешностью. Рост 175 см, 60 кг веса, полноценный второй с половиной размер груди и спортивное телосложение ( собственно какое оно еще может быть, 10 лет танцев, это 5 лет в армии). Густые и черные, как ночь, волосы; правильные черты лица, высокие скулы, выразительные глаза цвета черного шоколада. Подростковые проблемы меня обошли стороной, так что прыщи и угри мне были не знакомы. Кожа была немного смуглой, а летом я превращалась в негра. Что насчет характера? Тут всё сложнее. Я самовлюбленная, эгоистичная, порой лицемерка. Немногие люди мне важны, а большую часть я считаю отбросами. Я отношусь как к должному к тому, что люди преклоняются мне, а если они этого не делают, я ломаю их. Мне абсолютно плевать на их мнение.
Когда то один придурок узнал правду о моей семье и решил угрожать мне, кричал, что расскажет всем мою тайну. Если бы люди узнали её, я стала бы никем. Пришлось подставить парня. Я вызвала его на якобы разговор в одну пустую аудиторию. Просила, чтобы он одумался, иначе потом будет поздно, но он всё ржал и издевался. Я начала орать, вызвала у себя слёзы, разодрала на груди блузку и выбежала в коридор с криками: «Помогите! Он меня домогается!». Все тут же бросились мне на помощь. Парни с футбольной команды скрутили парня и выволокли его в коридор. Я притворилась, что до сих пор рыдаю, парень недоуменно на меня смотрел. Через секунду к этому тупоголовому придурку дошло, что он попал в очень не приятную ситуацию. В его глазах вспыхнула ненависть, он вырвался с рук парней и бросился на меня. Со словами: «Грязная шлюха», он ударил кулаком анне в живот. На секунду меня пронзила ужасная боль, я согнулась пополам, но потом взяла себя в руки и гордо вскинула голову. Я была чертовски зла и готова была убить его. Размахнувшись со всей силы, я ударила ему между ног. С тяжким вздохом он рухнул на колени, тогда я снова ударила, но на этот раз ногой в лицо. Послышался приятный хруст, нос я ему таки сломала. Где-то из толпы выбежал Келлан, он набросился на парня. Успел ударить, правда, только раз, наконец, учителя прибежали на шум, и прекрати весь этот спектакль. Я пожаловалась директору на домагания и парня выгнали со школы. Больше я его не видела.
Но ещё была и друга сторона медали, была другая Ким. Нежная, любящая, добрая и ранимая. Но такой меня видели немногие. Лишь Келлан (именно с ним я всегда была такой), Вася, Дон и три мои подруги. Когда Келлан узнал, что я подставила того парня, мы сильно поссорились. Он неделю не желал меня видеть, но потом всё же сменил гнев на милость. Он не любил ту часть меня, которая была жестокой, больше того он презирал её. Но всё же любил меня, даже не взирая на неё. Он понимал, что это щит, он знал меня настоящую. Этот щит помогал мне скрывать правду, которую знали Келлан и прислуга, которая заменила мне  семью. А правда заключалась в том, что нормальная семья у меня была только до 8 лет. а потом в один прекрасный миг всё рухнуло. Папа оказался педиком и ушел к другому мужчине, покинув нас. Мама в отчаянии бросилась в роботу с головой, а я оказалась здесь. Моя мать известная на всю страну телеведущая, а отец владелец крупнейшей сети банков в мире. Деньги никогда не были для меня проблемой. Они никогда не кончались и мне периодически пополняли кредитную карту. Но я готова стать бомжом, лишь бы иметь нормальную семью. Я вижу своих родителей 2 раза в год. На мое День Рождение и на День Благодарения. Если вы думаете, что эти дни я считаю самыми прекрасными в году, то вы ошибаетесь. Эти дни самые ужасные. Ведь каждый раз эти встречи настолько пропитаны фальшью, что хочется блевать, кричать и биться в истерике. Но ничего из этого я не делаю, в любом случае, пока родители ещё дома. Я терплю всю эту показуху с вежливой отстраненностью, а как только они уезжают, рыдаю у Келлана на плече. Это уже похоже на семейную традицию.
Есть определенные моменты, которые делят твою жизнь на 2 части : «до этого момента» и «после». Именно такой момент и наступил в один обычный, ничем не приметный чертов день.
***
Я проснулась  от того, что что-то приятно защекотало мою шею. Открыв глаза, я поняла, что это были губы Келлана.
– Доброе утро, милая, – прошептал он мне на ухо, ели касаясь его губами.
– Очень доброе утро, – усмехнулась я.
– Пора в школу собираться, а то опоздаем.
– А может ну её ту школу? – предложила я, поворачиваясь к нему и целуя. – Мы выпускники, мы можем неделями не появляться в школе и всем будет плевать. Давай не пойдем туда, – просила я, покрывая шею любимого поцелуями.
– Не соблазняй, – усмехнулся он. – Мы идем в душ и в школу.
– Ну как скажешь, – надула  я губки.
Несколько раз мне всё же удавалось таким вот образом оставить его дома. Ох, хорошие были деньки.
Мы вместе пошли в душ, потом я быстро высушила волосы и мы пошли завтракать. Вася приготовила яичницу и горячий шоколад с печеньем. Ни она, ни Дон уже не удивлялись и не были против того что Келлан ночевал у нас. Поначалу Вася как-то осуждающе на меня смотрела, но это было лишь в первый раз. Потом Келлан ей чего-то там наговорил, после разговора она причем плакала, судя по выражению лица от радости. Никто из них тогда мне так ничего и не рассказал, но оба поняли друг друга. После завтрака мы поехали на моей Феррари в школу. Машина была шикарной, черного цвета. Подарок от папы. Я за рулем. Келлан не водит машины. Они ему не очень нравятся, но он признал, что заниматься сексом на заднем сидении прикольно. У него огромный мотоцикл. Келлан называет его Крюгер. Даже не спрашивайте почему, я не вникала. Мотоцикл это любимое средство передвижения Келлана. Мне тоже нравиться, это весело. Особенно, когда не заставляют одевать шлем, но к сожалению, Келлан почти всегда заставляет меня одевать эту чертову штуковину, сам же ездит без. Ну и где справедливость? Мой возлюбленный прекрасно управляется со своим железным конем. Иногда мне кажется, что они одно целое.
Мы подьехали к школе, я поставила машину на свое обычное место.  Там даже стоит табличка «Ким», её туда поставил один из безнадежно влюбленных в меня. Бедняжка на что-то надеялся. Кажеться я довела его до слез, свои отказом пообедать в ним на лужайке за школой.
Мы вышли из машины и пошли к школе. Недалеко от крыльца стояли Мэл, Бет и Кортни, а с ними половина футбольной команды.
– Привет, девчонки, – поздоровалась я, улыбнувшись.
– Привет, Ким. Привет, Келлан, – в один голос сказали подруги, и мы все дружно рассмеялись.
– Ну что пойдем в школу? – спросила я.
– Да идем. Нам ведь ещё переодеться нужно перед тренировкой, – первым уроком у нас была физкультура, на которой мы репетировали программу.
В нашей команде 15 девчонок и 4 парня. Если честно я бы выбросила спокойно 5 девчонок и взяла бы на их места парней. Но практически все парни считают, что это занятие для педиков. Они предпочитаю сидеть на скамейке запасных на футболе, чем заниматься делом и нормально поддерживать своих.
– Ладно, любимый, я исчезла. Парни пока, – бросила я, поцеловав на прощание Келлана, и мы ушли.
– У тебя новые босоножки? – поинтересовалась Мэл, по дороге к спортзалу.
– Да, купила на днях, – ответила я.
– Клевые, – бросила Бет.
Я лишь улыбнулась. Они и правда были хорошими. Шпилька 6 см, сами черного цвета, но подошва и каблук фиолетового. Так же на мне была черная мини-юбка и темно фиолетовый топ.
Думаю надо рассказать вам немного о моих подругах.
Мэл и Бет на самом деле родные сестры. Они двойняшки. Люди часто их путают и я всё не пойму как, они ведь абсолютно разные.
Мэл не очень высокого роста с темными волосами и серыми глазами. У неё нижняя челюсть немного массивнее чем нужно. На голове всегда черти что. А задница у неё почему-то не соответствует пропорциям тела. Она худая, а задница, как две пышные булки. Раньше я даже завидовала.
Бет немного выше своей сестры. С челюстью у неё похожая проблема, но улыбается она очаровательно. От природы у неё чудесные русые волосы, но недавно она покрасила их в коричневый. Глаза цвета меда, она единственный человек, у которого я видела такие глаза. Хорошая фигура. Кстати она играет на гитаре, фортепиано и прекрасно поет.
А Кортни была чем-то похожа на меня. Высокая, длинные ноги. Ярко рыжие волосы, которые на солнце отливают красным. Хищные глаза, которые она всегда подводит черным карандашом, от чего они становятся ещё выразительнее. Привлекательная грудь, осиная талия, упругая задница. Она многим разбила сердца. Единственное, что в ней было не прекрасно, так это её голос. Какой-то скрипучий он у неё что ли. Когда я первый раз это услышала, то хотелось заткнуть уши. Кто же мог подумать, что мы станем подругами, и мне придется слышать это каждый день. Со временем я привыкла.
Ким! –  окликнул кто-то меня.
Это не Келлан можно идти дальше.
– Привет, Ким! – передо мной стоял парень и пытался отдышаться. Я со скучающим видом смотрела на него, подруги стояли рядом.
– Я тебя звал, но ты наверное не слышала. Я принес тебе доклад на историю как обещал, – сказал наконец парень, протягивая мне файл с бумагами.
– О, спасибо…– я даже не помнила его имени.
– Мейсон, – напомнил парень.
– Да, да. Спасибо, Мейсон, – я ослепительно ему улыбнулась.
– Не за..
– А цветочки тоже мне? – оборвала я его.
У него в руках был небольшой букет полевых светов.
– Да, – Мейсон расплылся в мечтательной улыбке и протянул мне букет.
Мне надоело смотреть на эту рожу, я кивнула и пошла дальше в раздевалку. Я подняла букет и начала было что-то говорить, но меня оборвал чей-то визг.
 – Ура! Ким! Спасибо ты не забыла о моем Дне Рождении! – передо мной стояла девушка и уже тянула руку к букету.
«Так, как же её зовут? Стоит её поздравить или лучше унизить? Черт, какое же у неё имя? Ох, она же всегда дает мне списывать английский, точно Инесса. Законченный ботан!», все выжидающе на меня смотрели.
– Конечно, дорогая, как же я могла забыть? – притворно радостно воскликнула я и вручила девушке букет. – С праздником!
«Вот видите, я хорошая. И не надо думать, что это из-за английского. Ну ладно, это действительно из-за него. Зачем учить мне, если может выучить она?»
– Спасибо, – снова поблагодарила девушка. Казалось, она сейчас заплачет от счастья.
«Вокруг одни идиоты», устало подумала я, доставая форму.
  – Ты что правда знала, что у неё День Рождение? – поинтересовалась Бет.
– Шутишь? Да я еле вспомнила как её зовут. Какое к черту День Рождение?
Девчонки рассмеялись.
– Бедная, ты её так обнадежила, – рассмеялась Мэл.
– Главное чтобы списывать давала. Ради такого и букет не жалко. Я всё равно собиралась выбросить его в мусор, – цинично заявила я.   
– Да, хорошо, что есть такие ботаны, как она, – подхватила Кортни.
– Угу, – буркнула я.
Так как на улице было тепло (лето всё таки скоро), то тренировки проходили на стадионе. Мы в сотый раз пытались выполнить пирамиду, но всё никак не получалось.
–Джессика, что черт возьми с тобой сегодня такое? – завопила я. – Ты что не можешь стоять ровно? Что тебя вечно клонит, зачем ты опускаешь плечи и голову? Из-за тебя уже всё сотый раз валится!
– Прости, Ким, – жалобным голоском, захныкала девушка. – Прости меня Стив бросил и я…– я не дала ей договорить.
– Мне плевать на твои личные проблемы! Оставляй их дома! А если не сможешь, то оставайся дома вместе с ними. Мне нужна нормальная команда, а не кучка жалких девчонок!
Казалось, Джессика сейчас расплачется.
  – Тренировка окончена! – крикнула я и пошла в сторону школы, не оборачиваясь.
Через секунду меня нагнали подруги.
– Джес рыдает, – объявила Бет. ¬– Не нужно было быть такой строгой к ней. – Она всегда была самой доброй из нас. Ей повезло, ей не надо было одевать щит перед каждой встречей с людьми. У неё нормальная семья и Бет все любят.
– Если бы тебя бросил Ке… – я оборвала подругу и нависла над ней.
– Никогда! Слышишь? Никогда ни смей произносить этого! – рявкнула я. Бет привыкла к таким вот моим выпадам, но всё равно в её глазах промелькнул страх, а потом обида.
– Прости, – выдохнула я, расслабившись.– Прости, Бет, – она лишь кивнула и мы продолжили путь к раздевалке.
Почему я так на неё взъелась? Всё просто. Я не могу жить без Келлана. И любое упоминание о том, что мы можем расстаться, тут же начинает тревожить душу. Я этого просто не перенесу. Я знаю, что в миллион раз хуже чем он. И я не знаю за что он меня любит. Но без него я потеряю себя. Я отдала сердце и душу ему. Я лучше расскажу сама всем что мой папа педик, чем потеряю Келлана. Ведь дороже него, у меня никого нет. И он знает об этом. Я ему говорила. Мы тогда сидели на крыше и смотрели на звёзды. С неба падала звезда и мне вдруг захотелось рассказать обо всем, что я чувствую к нему. Это всё не можно вложить в одно слово люблю. Даже оно не выражало всей палитры моих чувств к нему. Я влюбляюсь в него каждый день снова и снова. Так вот, когда я разразилась пламенной речью о своих чувствах, он как-то загадочно на меня смотрел. Всё время, пока я говорила, он смотрел на меня не отрывая глаз. Когда я замолчала, он всё так же смотрел. Я заглянула ему в глаза и поняла – он чувствует всё тоже самое. Тепло разлилось в нутрии. Хотелось умереть от счастья. Мои губы расплылись в блаженной улыбке, а через секунду я оказалась в его объятьях. Когда он наконец меня выпустил в его глазах стояли слёзы, слёзы счастья. Через миг он уже целовал меня. Целовал так, как никогда до этого. В этом поцелуе он передал все свои эмоции: радость, безмерное счастье, желание и ещё много чего. Наконец оторвавшись друг от друга, мы сидели глупо улыбаясь. Как маленькие дети, которые увидели что-то новое и прекрасное. Черт, люди ещё не придумали таких слов, которыми можно было бы описать те чувства. Но тот вечер был не забываемым, как и все вечера с ним.
Когда мы переоделись, то отправились в класс физики.   
Наш учитель физики – это что-то. Если честно, я не пойму почему ему не найдут замену. Ему лет 200 не меньше. Маленький, лысый, толстый. Правая рука у него отказала. Он говорит ужасно занудным и монотонным голосом. Его никто никогда не слушает. Большая половина класса вовсе не приходит на его уроки, а те кто всё таки остаются в классе - занимаются своими делами. А ему плевать. Хоть мы будим сидеть пиво пить на уроке и песни петь, он и дальше будет рассказывать материал. А со звонком он просто выходит в лаборанскую. Контрольные мы все дружно списываем, ему на это так же плевать. Но главная его фишка в том, что у него всегда расстегнута ширинка. Думаете это забавно? Как бы ни так. Когда он впервые пришел к нам на урок, да было весело. Все в классе по очереди намекали в культурной форме, чтобы он застегнул молнию. Учитель лишь продолжал говорить. Когда один парень уже реально не выдержал и на весь класс заявил: «Да застегните же вы ширинку!». В ответ получил: «Помещение с мертвецами требуют проветривания». Половина класса дико ржала, вторая была в откровенном шоке.
В общем за урок я успела списать биологию и накрасить ногти.
  После физики я пережила два урока английского языка, это чуть ли не единственный предмет, которым мне нравится.
На биологии мы препарировали жаб. Вообще эта тема средних классов, но учитель сказал, что это хорошо в качестве повторения, тем более что у нас на носу выпускные экзамены. Практически всем девчонкам было противно этим заниматься и их чуть не выворачивало. Исключениями были я и Лорен. Она единственный панк в нашей школе и судя по выражению её лица, во время препарирования, она получала от этого удовольствие. Ну или она обкурилась чего-то, колеса так же не исключаются. Что касается меня, то мне просто плевать. После того, как я порезала жабку и достала из неё внутренности, то решила поразвлечься. Рядом со мной сидела одна с неженок, она сделала лишь небольшой надрез и казалось сейчас либо расплачется, либо блюванет. Я решила её помочь. Взяв в руки внутренности (благо я была в перчатках), я сделала трех очковый бросок прямо в вырез блузки девчонки. Она тут же подскочила с дикими воплями, начала прыгать и пытаться это достать. С глаз брызнули слёзы, а лицо побледнело. Часть класса веселилась, другая сочувственно на неё смотрела. Пока всё внимание было обращено на эту картину, я быстро поменяла наших лягушек.
– Кто это сделал? – завопила учительница.
Практически все замолчали, слышались лишь приглушенные смешки и рыдания неженки.
– Я спрашиваю кто это сделал?
– Она сама случайно уронила, – отозвалась я.
– Это правда, Викки? – поинтересовалась учительница у девочки мягким голосом.
Викки посмотрела на меня, я метнула злобный взгляд в её сторону.
– Да, мэм, – прохныкала девочка.
– Иди, приведи себя в порядок, – и Викки вышла.
По окончанию урока в дверном проёме меня толкнула локтем какая-то девчонка и обозвала сукой. Зря. Ким такого не прощает. Схватив её за короткие волосы, я впечатала эту ошибку природы в стенку.
– Хочешь жить, не открывай рот! – прошипела я у неё над ухом и удалилась.
Да в мой фан-клуб входят не все. Ну и что? Мне глубоко плевать на всех и каждого. Пока они не выскакуют, живут нормально, когда решают вот так вот вылезти получают на орехи и чаще всего переходят в другую школу. Спрашиваете, почему учителя этого не заметили? Они заметили. Проблема в том, что все учителя и директор вместе с ними продажные твари. Мои родители вложили кругленькую суму в эту школу. Именно благодаря им у спортсменов новая форма, у директора в кабинете новый ремонт, а учитель химии никак не нарадуется новой кучи реактивов.
Настал урок истории. Я благополучно сдала свой доклад, а остальную часть урока проболтала с Кортни.
После уроков мы все разъехались по домам, чтобы подготовиться к вечеринке, которая будет дома у Синтии. У неё родители уехали вроди в командировку, вот девчонка и решила сделать людям праздник. Келлана не было смысла ждать. У него 7 уроков, а потом ещё тренировка. Он заедет за мной в 8 и мы вместе поедим на вечеринку.
Приехав домой, я решила потанцевать. Всё равно делать больше нечего. Переодевшись и включив погромче музыку я начала танцевать.  Танцы часто помогали мне выплеснуть мои эмоции, расслабиться. Я просто двигалась в такт музыки, не задумываясь над движениями, и мечтала о своем. За этим занятием время быстро пролетело, на часах уж было 7. Я быстро побежала в душ, после него стала придумывать чего бы такого одеть. Выбрав белый сарафан без бретелек до колена, черное болеро и черные босоножки на каблуке, я начала одеваться. Келлан появился в моей комнате, как раз когда я натянула сарафан.
– Я практически готова, – сказала я, натягивая болеро.
– Я вижу, – Келлан оказался за моей спиной и нежно поцеловал в шею.
Мои ноги подкосились, и если бы не руки Келлана, которые меня обнимали за талию, я бы уже сидела на полу. Просто шея это моё слабое место и я буквально таяла от любых прикосновений к ней. Когда я почувствовала, что твердо стою на ногах, то повернулась к своему соблазнителю и укоризненно на него посмотрела. Келлан лишь невинно пожал плечами и поцеловал меня в лоб.
– Мы можем идти, – сказала я, обув босоножки.
– Вот теперь можем, – сказала Келлан после того как поцеловал меня.
Глупо улыбнувшись другу другу, мы взялись за руки и пошли.
Ехать мы решили на мотоцикле, чтобы было быстрее. Пробки это всё-таки страшное дело. Синтия живет на окраине центра, ехать минут 30. Надев на меня шлем, Келлан довольно хмыкнул и мы поехали. Через минут 15 мы доехали до пробки, с которой Келлан мастерски огибая машины, выбрался через минут 10. Увидев свободную дорогу, он на радостях рванул вперед. Справа послышались гудки машин, я повернула голову. На нас со всей скоростью мчалась огромная фура. Я испугалась и завизжала. Келлан нажал на газ и в последнюю секунду мы избежали столкновения. Я повернула голову, чтобы услышать, что говорит мне Келлан.
– Смотри на дорогу, – проорала я. Прямо на нас ехал джип.
– Келлан, – это было последним, что я сказала прежде чем мы на огромной скорости влетели в джип.
Меня выбросило с мотоцикла на дорогу. Вокруг слышались гудки машин, визг шин, крики людей. Меня пронзила жуткая боль, когда я упала на асфальт. Всё болело, хотелось кричать от агонии. Но в тоже время в голове билась единственная мысль: «Келлан». Не знаю каким образом, но я заставила себя пошевелится. Попыталась поднять руки, чтобы снять шлем. Одну руку поднять не удалось, во время попытки её пронзила жуткая боль, видать перелом. Кое как я стянула с себя шлем и огляделась. В пяти метрах от меня лежал Келлан. Вокруг нас было куча врезавшихся друг в друга машин. Водители пытались прийти в себя и выбраться из машин. Келлан лежал не далеко от той машины, в которую мы врезались и она угрожающе дымела. Водитель вылетел через лобовое стекло. Вот вам и: «Ничего со мной не случится, если я не пристегнусь».  Он лежал на капоте соседней машины. Под головой Келлана краснела лужа крови. Он не двигался, нога лежала под неестественным углом. Я закричала от ужаса. Сердце пронзила боль, которая не шла ни в какое сравнение с физической. Игнорируя всю боль, я поползла к Келлану. Оперевшись на правую руку, от вспышки боли я чуть не вырубилась. Глянула на руку. Хорошо что ничего не ела. Моя рука превратилась в месиво. Открытый перелом, вроде врачи называют это так. Кость в локте вылезла наружу. Я видела все мышцы, кость и из той дырки лилась кровь, как из крана. Через минут 5 по моим расчетам я должна была умереть от потери крови. Расстояние между мной и Келланом, показалось мне бесконечным, когда я всё же начала кое-как к нему ползти. Два раза я вырубалась на несколько секунд от боли. Когда я всё-таки доползла до Келлана, он лежал так же неподвижно.
– Келлан, Келлан, – начала истерически шептать я над его лицом. Его веки затрепетали и он открыл глаза.
  – Келлан, милый, – с моих глаз лились слёзы.
Я видела, как в его глазах меркнет свет. Он уходил от меня и я ничего не могла сделать. Я легко поцеловала его. На губах Келлана заиграла слабая улыбка и в следующий миг, он ушел от меня. Я рухнула на землю. Вся физическая боль набросилась на меня с новой силой, но уже на всё было плевать. Я думала лишь о том, когда всё это кончится. Теперь незачем жить. И в ответ на мои мысли в метре от меня взорвалась, та самая дымящаяся машина. Вспомнив еле ощутимый поцелуй на губах, я мысленно улыбнулась. Взрыв естественно затронул и меня, в следующую секунду вся боль ушла, меня уже не было в этом мире.
Епилог
Вот так и закончилась моя жизнь. Из-за случайности. Думаете, я это заслужила? Может быть. Но не вам меня судить. Надо мной свершат суд наверху. Но я хотела бы предложить вашему вниманию альтернативный конец. Итак, перенесемся в тот момент, когда я как раз натягивала сарафан.
У меня зазвонил телефон. Почему то сердце ухнуло куда то вниз. Я взяла в руки телефон. Звонил неизвестный мне номер.
– Да?
– Ким, это Джим, отец Келлана, – сердце пропустило удар.
– Здравствуйте,  сэр, – меня напугал его голос, обычно он был жизнерадостным мужчиной и всегда над нами посмеивался. Сейчас же его голос был каким то отстраненным.
– Ким…– и он замолчал. Это было очень-очень плохо.
– Что с Келланом? –проорала я в трубку, наплевав на приличия.
– Он…он…умер Ким, – мир ушел, я упала на пол. На глаза стали наворачиваться слёзы, задыхаясь я выдала:
– Как?
– Он ехал к тебе, и попал в аварию. Нам недавно позвонили. Он умер на месте. Мы сейчас едем в морг. Мы бы хотели, чтобы ты тоже приехала, – кажется, даже Джим не выдержал и начал плакать.
– Да, я буду, – мой голос звучал хрипло от сдерживаемых слез. Горло начало уже болеть.
– Мы будем ждать тебя.
И бросив телефон на пол я разрыдалась. Часть моей души ушла вместе с ним. Было невыносимо больно. Я рыдала, кричала и билась в истерике. За что? Почему не я? Он не заслужил этого! Он должен жить. В комнату вбежала Вася и бросилась ко мне.
– Ким, Ким, что такое? Что с тобой?
– Он…он…его больше нет…нет…– я зарыдала с новой силой.
Вася прижала меня по крепче к себе. Я слышала её слабые всхлипывания. Она тоже любила Келлана. В голове мелькнула мысль, что я сейчас нужна семье Келлана. Затолкав свою истерику, куда поглубже, я кое-как успокоилась.  Надо ехать, я обещала, что буду там.
– Вася, хватай ключи и едим в морг, я обещала, что буду там, – по её щеках лились слёзы. Хотелось снова завыть, но я сдержалась.
Мы с Васей вышли на стоянку.
– Ты за рулем, – сказала я.
Не знаю сколько прошло, но мы всё же добрались до морга. В холе я увидела родителей Келлана. Его мать тут же бросилась мне на шею с рыданиями. У нас с ней всегда были хорошие отношения и мы отлично понимали друг друга. Обычно она как и её муж была жизнерадостной. Такой её вид убил меня, снова захотелось плакать, но я всё же держала на сколько это возможно себя в руках и как могла успокаивала её. Оказалось, что они ждали меня, чтобы зайти вместе. Когда мы зашли, стало ещё хуже. Тело Келлана лежало на столе, прикрытое белой тканью до пояса. Остальное для нам открыли. Он был настольно бледным, что я отшатнулась. Мать Келлана крепко держала меня за руку, но увидев лицо сына, упала в обморок. Я успела её подхватить, чтобы она не разбила себе голову. Вызвали врачей и её унесли в какую-то палату, муж ушел вместе с ней. Вася не заходила сюда, она слишком слабонервная. И я осталась одна. Я снова разрыдалась и упала на пол. Я не могла смотреть на всегда такое живое лицо любимого сейчас. Он казался восковой куклой. Я попыталась подняться на ноги, но мне не удалось. Тогда я просто на четвереньках выползла с палаты. Сидящая под кабинетом Вася, тут же подбежала ко мне и помогла подняться. Я сотрясалась от рыданий. Она усадила меня в кресло, а сама сбежала за поворот и вскоре вернулась и отцом Келлана. Его маме уже стало лучше, её напоили успокоительным и снотворным и она уснула. Отец Келлана обнял меня как свою родную дочь и покрепче прижал к себе.
– Спасибо, что приехала, – сказал он. – Мы это очень ценим. Ты нам как родная, знай это. Ты всегда можешь на нас положиться.
– Спасибо, спасибо вам, – охрипшим голосом прошептала я.
Меня выпустили из объятий. Джим подошел к Васе и что-то тихо ей сказал. Потом ещё раз обняв меня на прощание,  ушел к жене, а меня Вася поволокла на выход.
Дальше всё было как в тумане. Через какое-то время я оказалась в своей комнате. Я рыдала и билась в истерике. Кричала, не понимая что делаю. Колотила кулаками в кровать, рвала подушки и не знала куда себя деть. Вася обливаясь слезами успокаивала меня как могла, но у неё ничего не выходило. Сама я не могла так же успокоиться. Наконец Вася притащила какие-то таблетки. Забросив в рот сразу 5 штук, через некоторое время я провалилась в темноту. Не знаю, сколько я была в отключке, но проснулась я ночью. Сначала я как то смутно думала чего я вообще сплю, в следующий миг на меня накатила волна воспоминаний, и хлынули слёзы. Я схватилась зубами за подушку, чтобы не разбудить бедную Васю. Потом я услышала телефон, оказывается он и был виновцем того, что я проснулась. Трясущимися руками я взяла телефон.
– Ну и где ты? Вы что решили развлечься вдвоем и бросить нас одних на вечеринке? – услышала я в трубку пьяный голос Кортни.
– Я…я…я дома, – голос меня не слушался. – Келлан…он..его больше неееет, –  последнее слово, я уже провыла в подушку.
– Эй, подруга, ты чего перепила? – услышала я в трубке Мэл.
– Он…авария…и тело…он умер, – я не могла собрать всё в кучу.
– Как ты? – услышала я Бет.
– Никак, – всё так же хрипло ответила я.
– Прости мы не можем приехать, мы все пьяные. Всё держись там, завтра увидимся, – и Кортни бросила трубку.
Она серьёзно? Да, Мэл водит машину даже, когда на ногах стоять не может и ей абсолютно плевать. Да, есть ведь такси. Именно сейчас ко мне дошло насколько фальшивой всегда была наша дружба. И чего уж скрывать, я сама была в этом виновата. Я виновата во всём. Так мне и надо. Я начала снова рыдать. Боль от всего этого была невыносимой. Я не могла сдержаться, чтобы я себе не твердила. Любая физическая боль была бы не такой сильной чем это. Наконец усталость взяла свое и я уснула. Разбудила меня Вася. У меня наступила депрессия. Мне уже было плевать на всё. Вася повела меня в душ, мельком в зеркале я увидела девушку с размазанной косметикой на лице, запухшую и со стеклянными глазами. Краем сознания поняла, что это я. После того, как Вася вымыла меня, она же и одела на меня халат, а потом накормила с ложечки. Потом я снова улеглась на кровать и вырубилась. Я была обессилена. На следующие утро меня снова разбудила Вася. Сказала, что сегодня похорон. Собрав остатки разума, я попросила оставить меня одну. Вымывшись и более или менее приведя себя в нормальный вид, я одела черные штаны, черный свитер и такого же цвета балетки. Вместе с Васей мы отправились прямо на кладбище. Во время похорона я смотрела на всё как бы со стороны. Там собралось половина школы. Все любили Келлана. Мои «подруги» обняли меня разок и пошли на другую сторону к футболистам. Я стояла рядом с родителями Келлана. На надгробном камне было написано: « Здесь похоронен любимый сын, надежный друг и просто прекрасный человек. Мы будем всегда тебя помнить, Келлан.».
Возвращаясь к машине, я упала. Кто-то подставил мне подножку. Бывшая Ким, порвала бы на месте, того кто посмел это сделать. Эта же Ким, просто встала под общий хохот и пошла дальше. Только теперь я поняла всю фальшь мира  в котором жила. В нем не было ничего настоящего кроме Келлана. Он был для меня всем. И я его потеряла. Жить не хотелось. Все увидели какая я слабая. Мне было плевать. Я села за руль.
– Ты уверена? – спросила Вася.
– Да.
Как можно быстрее я добралась до дома. Потом заперлась в своей комнате. Я невидяще уставилась в окно и вспоминала все секунды проведенные с Келланом. От этого становилось всё больнее и больнее. Я не представляла без него свою жизнь. Она невозможна. Я встала и открыла окно. Выглянула. Внизу бурлила жизнь. Достала  с кармана помаду и написала на окне: «Простите меня…». А потом шагнула в пустоту за окном. Девиз Келлана был: «Никогда не сдавайся». Я сдалась. «Прости, Келлан», – это было моей последней мыслью.