Подмосковная пленница

Рассказ написан на основании подлинных событий. Некоторые факты биографии и имена героев изменены.

***

Максим возвращался в свой загородный дом на новенькой машине в состоянии легкой эйфории, подкрепленной парой стаканчиков любимого виски.

На душе было тепло и приятно, из колонок звучала Blackmore's Night «Home Again». Эта песня всегда ассоциировалась у Максима с его домом. Его выстраданным, построенным самостоятельно домом. Он возвращался домой. На душе было хорошо и уютно. Он даже подпел припев, любуясь своим звучным сильным голосом:

Dancing in the moonlight
Singing in the rain
Oh, it's good to be back home again
Laughing in the sunlight
Running down the lane
Oh, it's good to be back home again

Максим уже представлял, как будет жить в новом доме, как пригласит в гости только самых близких друзей. Пока что он показал дом только родителям. Они так гордились сыном. И гордость их была оправдана.

По количеству заработанных денег, Максим мог назвать себя обидным словом «новый русский», которым сейчас называли грабителей, бандитов и воров. Но Максим заработал свои деньги честно.

Единственный сын в небогатой семье, он помнил, с каким трудом выучили его родители в не престижном техническом вузе. Да и поступал он туда только ради военной кафедры, чтобы не огорчать маму и не стать пушечным мясом для политиков, играющих в локальные войны.

Опять же, чтобы не огорчать маму, Максим учился в ВУЗе добросовестно – не только для оценок, но и для знаний. Было такое качество у Максима – если уж он брался за дело, то делал его добросовестно и ответственно.

И там же, в своем ВУЗе он познакомился и подружился с молчаливым белобрысым парнем потомком викингов Рериком. Максима и Рерика многое роднило – общее ответственное отношение к жизни вообще и к учебе в частности, общие интересы, сходство темпераментов.

Уже после учебы выяснилось, что отец Рерика отправил учиться сына в нашу страну с дальним прицелом. Он был директором и совладельцем крупного международного концерна, специализировавшегося на выпуске высокотехнологичного оборудования для металлургической промышленности. Об этом Рерик поведал Максиму уже после защиты диплома. А заодно передал другу приглашение от своего отца посетить Норвегию.

Там, в Норвегии, и родилась идея создать фирму, которая будет заниматься поставкой металлургического оборудования на возрождающиеся после перестройки российские заводы.

Надо отдать должное дальновидности и деловой хватке отца Рерика и самого Рерика – их смелый замысел обучения сына в московском ВУЗе полностью оправдал себя. Новые русские, устав от грызни и растаскивания древних заводов по винтам и гаечкам, поняли, что продавать высококачественные сплавы за границу гораздо выгоднее, чем низкопробное сырье. Да и возрождающаяся страна стала испытывать острый дефицит в качественных металлах. Поэтому спрос на высокотехнологическое оборудование для металлургических заводов взлетел на невиданные высоты. За первые два года существования новосозданной российско-норвежской компании отец Рерика удвоил капитал своей корпорации, а Максим стал одним из самых богатых и процветающих бизнесменов России.

Не доверяя ненадежным российским банкам и законам, Максим, не без помощи финансовых консультантов своего закадычного друга и делового партнера Рерика, выгодно вложил заработанные деньги в иностранные компании, а часть и в рискованные российские проекты, сулившие быстрое обогащение. Не беда, что часть проектов не дала ничего, кроме убытков. Максим с легкостью прощал долги не состоявшимся бизнесменам, чем повергал их в недоумение. Так росло уважение и авторитет Максима в деловых кругах новой России. Именно эти прощеные долги оказались в результате самым выгодным вложением – не имея возможности расплатиться деньгами, бывшие должники находили способ отблагодарить его рекомендациями, протекциями, полезными связями.

В политику Максим не лез, становиться безумным коллекционером не собирался, с женщинами отношения, в силу своего не слишком общительного характера, у него не складывались. Хоть он и считался одним из самых богатых и завидных женихов, но намерения хищных пустоголовых красоток как прибой о волнорез, разбивались о его серьезный деловитый характер. Не то, чтобы у Максима вовсе не было женщин – он охотно завязывал легкие интрижки и умел красиво ухаживать за девушками, оставляя в их памяти приятные воспоминания о красивом романе. Так и получилось, что к своему 38 летнему рубежу, Максим вышел состоятельным свободным уважаемым человеком.

Жизнь Максима можно было считать состоявшейся. Он находился на самой вершине жизни и считал, что достиг всего, чего от жизни хотел. Оставалось только построить дом за городом, о котором он мечтал с детства. Дом он построил большой и добротный, сообразно своему характеру, а район Подмосковья для постройки выбрал не престижный, на отшибе, чтобы не стать соседом какой-нибудь дутой суперзвезды или бандита, ошалевшего от пролитой им крови.

И, конечно, хотелось бы привести в этот дом достойную молодую хозяйку.

Несмотря на все бури, которые пережила на его памяти многострадальная родина, жизнь молодого бизнесмена текла ровно, спокойно, размеренно, словно полноводная река. Оставалось легкое сожаление о том, что все мечты уже осуществлены, а новых, увы, не появилось.

Этой осенней дождливой ночью, Максим ехал к себе домой на своем новеньком Инфинити. Красивая машина, любимая музыка, отличное настроение, чуть подогретое спиртным и дорога, которая всегда приносила ему удовольствие.

Станцевать при луне, или спеть в непогоду.
Я вернулся домой! Эти солнца лучи
Освещают мой двор. И капризу в угоду
Говорить я не буду. И ты помолчи.

Позже он много раз пытался вспомнить тот роковой момент, когда он отвлекся или, наоборот, слишком увлекся пением и не сразу заметил одинокую девичью фигурку. Нажав на тормоз, Максим уже понял, что затормозить не успевает, а девушка, увидев несущийся на нее из осенней ночи внедорожник, от испуга остановилась посреди дороги и даже не пыталась бежать. Машину занесло, закрутило, она продолжала скользить по мокрой осенней листве навстречу неизбежной трагедии. Девушку он сбил задним бампером. Этот глухой не громкий стук долго преследовал его после ночами.

С бешено бьющимся сердцем, обжигающим губы дыханием, Максим выскочил из машины и побежал к девушке, изломанной тряпичной куклой валявшейся в стылой осенней дорожной луже. Девушка была без сознания, но еще жива. Не думая ни о чем, кроме угасающей человеческой жизни в его руках, он так же бегом отнес сбитую девушку в свою машину. И, уже уложив пострадавшую на заднее сидение, надежно пристегнув ее ремнями, задумался: «А что дальше? Куда я ее теперь повезу?»

Если отвезти пострадавшую в больницу, придется объяснять, как все получилось, заполнять протокол. С места ДТП он  уже уехал, придется сдавать анализы, которые, конечно, выявят алкоголь в его крови. Это ведь серьезное уголовное преступление. А вдруг девушка умрет? Так что же? Бросить ее? Пусть умирает? Скрыться было вполне возможно - дорога была пустынная. Его никто видеть не мог. Но бросить девушку на дороге ему не позволяла совесть. Что же делать? Ну что же делать? Куда ее везти? Без медицинской помощи она будет страдать и, наверное, может умереть.

Максим сразу представил себя в наручниках, заголовки в газетах, ненасытных папарацци, которые слетятся на скандал, как мухи на понятно что. А что будет с его родителями? Папа в прошлом году перенес инфаркт и сейчас только пошел на поправку, а мама – ее здоровье последнее время тоже стало таким хрупким. Не говоря уже о налаженной жизни, процветающем бизнесе. Как же обидно – из-за секундной невнимательности, из-за слабости – всего пара стаканчиков виски… и из-за этой размалеванной малолетней пигалицы теперь покатится под откос все то, к чему он стремился, чего добивался, о чем мечтал.

От  подобранной девицы тошнотворно воняло мочой, кровью, дешевым алкоголем и вульгарным парфюмом турецкого разлива. Она пошевелилась, застонала и, обнаружив себя в незнакомой машине, пристегнутой и окровавленной, начала истошно орать и грязно ругаться. За отборной матерщиной, Максим не сразу понял смысл ее воплей. Оказывается, она угрожала ему, что засудит, посадит… Ооооо, вот этого он и боялся.

Он разозлился и на смену страху, стрессу и растерянности пришла привычная деловитость. Решение родилось немедленно. Он вспомнил, как пару лет назад помог своему школьному приятелю открыть медицинский центр. Медицинский центр разорился, а незадачливого приятеля пришлось пристраивать в серьезную московскую клинику. Бизнесмен из товарища был никудышный, а вот ортопед травматолог получился отличный. Сейчас он уже защитил диссертацию и работал в ЦИТО. Звали приятеля Стас.

Доехав до дома, Максим порадовался, что дом пуст. Строители закончили работу и уехали. Прислугу и охрану он нанять еще не успел. Родители в загородный дом из плохонькой московской хрущевки перебираться не хотели. Хотели дожить свой век в привычной обстановке. Мебель, еще не распакованная, стояла по всему дому в беспорядке. Максим без лишних слов схватил орущую девицу, зажал ей рот, донес до дома и запер в одной из гостевых спален первого этажа.

Разговаривать с пострадавшей было бессмысленно – то ли она была сильно пьяна, то ли это была шоковая реакция, но девица безостановочно ругалась и делала попытки укусить Максима, из-за чего пришлось ему вспомнить уроки восточных единоборств и несильно придушить пострадавшую, только чтобы она заткнулась на время и не мешала ему действовать.

Максим нашел в своем портмоне визитку Стаса и набрал его номер. Стас сразу узнал Максима (надо же!), с радостной готовностью и без лишних вопросов согласился приехать к нему в загородный дом на рабочем реанимобиле со всем необходимым оборудованием, включая портативный рентген.

Крови на бампере не было, но Максим все же тщательно протер бампер. Была вмятина, но она была такой нехарактерной, что вряд ли у кого возникнет подозрение, что машина сбила пешехода. Вспомнив свой любимый детективный сериал «CSI Место преступления», Максим начисто вымыл бампер дорогим моющим средством, а назавтра решил загнать машину на хорошую автомойку.

Одежда была в крови и грязи. Он ее снял и решил позже сжечь. Принял душ, переоделся в свежее, выпил еще пол стаканчика виски, чтобы унять нервное возбуждение.

Девице, похоже, надоело орать, а может быть, ее силы иссякли. Сейчас из комнаты, где Максим ее запер, раздавались приглушенные стоны. «Сама виновата, голубушка. Если бы ты так истошно не орала и не угрожала, я бы дал тебе обезболивающее какое-нибудь или посидел и пожалел. Но такую грубиянку жалеть я не собираюсь. Сейчас окажу необходимую помощь и прогоню на все четыре стороны».

Приехал Стас. Максим попросил его сразу захватить из машины все необходимое оборудование для оказания помощи. По дороге от реанимобиля до дома, помогая тащить медику тяжелую аппаратуру, Максим вкратце рассказал о происшествии. Рассказал четно, ничего не утаивая. Пообещал хорошо заплатить за помощь и молчание. Стас пытался отказаться от денег, напомнив бизнесмену, как многим он ему обязан, но виновник происшествия настоял на гонораре.

Максим отпер дверь, где была заперта пленница, и впустил Стаса внутрь. Картинка, которая предстала перед мужчинами, была, мягко говоря, неаппетитная. Девица лежала посередине комнаты без сознания в луже крови и блевотины. Длинная кровавая полоса тянулась к ней от испачканного дивана (хорошо, что еще не распакованного, закрытого полиэтиленом).

Стас осторожно перевернул девушку на спину. Взгляд его стал серьезным и деловитым. Видно было, что девушка дышит, но дыхание ее поверхностное и частое, глаза, не полностью закрытые веками закатились. Лицо было перемазано рвотой, кровью, которая продолжала течь из носа и расквашенной губы и растекшейся косметикой. Доктор быстро ощупал тело девушки. Пальцы его сноровисто двигались по телу, а выражение лица становилось все мрачнее. Макс не выдержал и спросил:

- Она умрет?
- Нет, умереть она не умрет, но даже поверхностный осмотр показал, что травмы девушка получила серьезные. Надо везти в больницу.
- Стас, пойми, я не могу ее в больницу везти…
- Я все понимаю, Макс, но что ты собираешься с ней делать? Переломы – это не пустячные ссадины и синяки. Возможно, потребуется операция. Ты предлагаешь ее оперировать прямо здесь?
- Да. Именно это я и предлагаю. Я доставлю сюда все, что тебе необходимо. Но везти в больницу ее я не могу. Это будет конец всей моей жизни. Ты не слышал, как она ругалась и что она говорила мне по дороге.
- А что ты хотел? Чтобы она благодарила тебя за то, что ты ее сбил, так что ли? Ладно. Давай осторожно перенесем девушку на стол. Дай-ка вон ту фанеру, которая стоит за шкафом.

Осторожно подсунув под девушку фанеру, друзья перенесли ее на стол, где сумрачно сопя, Стас начал раздевать пострадавшую, срезая с нее одежду. Задачей Максима было – обмыть ее тело и лицо.

Быстро вскипел электрический чайник. Максим разбавил воду до температуры, показавшейся ему подходящей для умывания. Но от прикосновения мокрой губки к лицу девушка очнулась. Первое, что она сделала, с размаху ударила ногой склонившегося над ней Стаса, который пытался разрезать ее джинсы. Пришлось сооружать импровизированные путы из разорванной одежды. Девушка яростно билась и материлась, пыталась извернуться и укусить мужчин. Никакие увещевания на нее не действовали. Пришлось погрузить ее в наркоз.

Травмы оказались очень неприятные. Одна нога была сломана, в костях таза была трещина, рука была вывихнута, очевидно, во время ожесточенной борьбы. У девушки были сломаны два ребра, сотрясение мозга. К тому же, у нее был сломан нос. Видимо, так неудачно приземлилась при падении. Внутренних повреждений Стас, сделав УЗИ, не нашел. Но честно предупредил, что он травматолог, а не хирург.

Девушка, со свеженаложенным гипсом, умытая и забинтованная была осторожно перемещена на застеленную свежими простынями спешно принесенную и собранную кровать и укрыта одеялом.

В доме было автоматическое газовое отопление, поэтому Максим не боялся, что пленница замерзнет.

Всю ночь больная металась в бреду, а Максим отирал ее горящее в лихорадке лицо. Потом ее начало тошнить и Максиму пришлось придерживать ее голову, а потом умывать влажной губкой.

Как только девушка очнулась, в ней снова проснулся ее буйный нрав, но как только она поняла, что одна ее нога в гипсе, а другая нога и руки надежно привязаны, она перестала вырываться, но ругаться не перестала:

- Козлы, скоты, отпустите меня!!!
- Эй, драгоценная, советую тебе экономить силы – они тебе пригодятся сейчас, чтобы выжить и выздороветь, - сказал Стас, - мы делаем все, чтобы ты не только осталась в живых, но и смогла потом ходить самостоятельно. Так что, лежи и молчи.
- Но это он! Он меня сбил! Вызовите ментов! Отвезите меня в больницу! Вы не имеете права меня здесь запирать!
- Послушай, дорогуша, в больницу тебя никто не повезет. Тебе была оказана помощь, а в дальнейшем за тобой будет отличный уход. Так что, благодарить тебе нужно, что тебя спасли, а не орать, - возразил ей закипающий Стас.
- Стас, нет ли у тебя надежной сиделки с медицинским образованием, чтобы ухаживать за ней?
- Сейчас подумаю. Проводи меня – мне пора ехать. Она очнулась. Теперь ее жизнь вне опасности. А ты лежи и не рыпайся, - сказал Стас девушке, – все равно со сломанной ногой далеко не убежишь.

Когда мужчины вышли на свежий осенний воздух, Стас закурил. Максим тоже закурил, наслаждаясь утренней свежестью после всех отвратительных запахов, которыми пропиталась импровизированная палата пострадавшей.

- Ну, ты и влип, дружище, - задумчиво сказал Стас, – есть у меня на примете одна докторша толковая. Она одинокая, так что времени у нее будет больше, чем нужно. Муж с дочкой у нее погибли в аварии в прошлом году, она одна выжила. Так что, отправляя ее к тебе, я сделаю сразу три добрых дела: во-первых, обеспечу надлежащий и очень высококвалифицированный уход за больной; во-вторых, избавлю тебя от хлопот, и, в-третьих, зная твое отношение к людям, я помогу моей несчастной коллеге. Ее Лена зовут. Ей лет 40, хотя, после такого потрясения, трудно определить ее реальный возраст. Я тебе советую предоставить ей все необходимое и запереть вместе с твоей девчонкой, приставив для верности охрану. Охранники у тебя есть?

- Да нет, как-то я еще не озаботился охраной. Пока строители здесь жили, они же и охраняли объект, а прислугу я еще не нанял – сам видишь – мебель еще не распакована и дом не жилой.

- А помнишь Костю Лаврова, который с нами в классе учился? Ну, такой маленький, рыжий в конопушках. Ты не представляешь, как он вырос и возмужал. В качалку ходил, боксом занимался, участвовал в боях без правил, а потом крупно погорел на чем-то в неспокойные девяностые годы. Добрые люди вызволили и помогли ему открыть свое охранное агентство. Так что, я тебе сейчас его визиточку дам – позвони. Он тебе своих церберов пришлет. Помнишь, когда у меня фирма разорилась, только ты один спокойно отнесся к нашим долгам. Остальные сильно сердились. Вот Костя меня тогда и выручил. Серьезный мужик, надежный. Позвони ему.

Максим с чувством пожал руку Стаса:

- Спасибо тебе, Стас. Ты меня очень выручил сегодня. Вот конверт – прошу, не отказывайся. Я знаю, что ты теперь человек не бедный, но сделай мне одолжение – возьми. Я просто не умею иначе благодарить, понимаешь? Тут немало, но ты это заслужил. Прими с благодарностью.

- Максим, я добро помню. Ты один раз мне помог, дав деньги на открытие медицинского центра, второй раз помог, когда я понял, что центр придется закрывать и продавать. Ты знаешь, что моя жена Анька до сих пор каждое воскресенье за тебя свечку ставит?

- Ты меня знаешь – я не ради благодарности стараюсь. У меня просто есть свои принципы. А что Аня за меня свечки ставит, и ты помнишь добро – очень приятно услышать. Прямо на душе потеплело. Особенно после безумных воплей этой козы малолетней.

- Да… Проблемы с ней у тебя еще впереди. Даже не знаю, что тебе посоветовать. Спроси Костика Лаврова – он в этих делах дока.

- Ладно. Удачи. Не забудь мне прислать твою Лену. Жду с нетерпением. Пойду, проведаю нашу скандалистку. И буду звонить Косте…

Удивительно, но Костя Лавров Максима тоже узнал быстро. Вроде и не дружил Максим ни с кем особо в классе, а вот оно как – одноклассники помнили и охотно возобновляли общение с ним. Максу не хотелось бы думать, что это только из-за его денег. Во всяком случае, когда Костя попал в неприятности, обратился за помощью он все-таки не к Максиму.

Костя взялся за дело серьезно и профессионально - прислал двух охранников близнецов: Бориса и Глеба (и почему родители так любят называть близнецов именами русских братьев князей, принявших мученическую смерть?), которые посменно круглосуточно охраняли злополучную комнату с запертой в ней пленницей. Еще Костя послал кого-то на место аварии, чтобы замели там следы. На всякий случай. Хотя теперь, днем, там уже так наездили, что ни один CSI ничего не найдет. Но, дружба дружбой, а дела Максим привык вести аккуратно, поэтому был составлен договор на оказание охранных услуг, где четко, но без излишних подробностей расписывался характер услуг и оплата за них.

Обещанная Стасом одинокая докторша Лена перезвонила минут через 15 после отъезда Стаса (наверное, он позвонил ей с мобильного по дороге в больницу) и сразу, без колебаний и раздумий согласилась на все условия Максима. Он вызвал Лене такси, и докторша была на своем новом рабочем месте уже к 11 часам утра.

Быстро организовав уход за больной и ее охрану, Максим отправился в свой офис. Как всегда, работа была для него лучшим успокоительным средством. Он отвлекся от тревожных мыслей и уже решил, что он поступил единственно верно, все скоро образуется и успокоится. Когда сбитая девушка поправится и поймет, что Максим богат, когда будет держать в своих руках реальные большие деньги, которые ей раньше и не снились, она не будет такой дикой и принципиальной. В конце концов, он поступил с ней после аварии хорошо и благородно. Лучше, чем многие, оказавшиеся в подобной ситуации. Он знал людей, которые просто уехали бы с места аварии, а то и пристрелили бы сбитую из милосердия, чтобы не мучилась.

Максиму казалось, что мир должен перевернуться после той аварии. Но жизнь текла как прежде – спокойно и размеренно. Бизнес, переговоры, флирт с красивыми девушками, веселые шутки с друзьями. Он решил, что будет жить, как жил раньше. Только перенесет на неопределенный срок свое новоселье, чтобы потом о новоселье все благополучно забыли. Обидно, конечно, но это сейчас самая маленькая жертва, на которую он должен пойти.

Маме Максим рассказал, что в его новом доме полно недоделок и что ему пришлось нанять другую бригаду строителей, чтобы исправить то, что не доделали предшественники. Зная разгильдяйство подмосковных строителей, родители только недовольно поворчали и предложили ему пока пожить с ними в их квартире, на что Макс возразил, что теперь-то он должен присматривать сам за строителями, чтобы дом все-таки был достроен.

Приехав домой поздно ночью, Максим позвал к себе Лену и осведомился о состоянии пострадавшей. Лена его не обрадовала. Сказала, что у девушки поднялась температура, что она периодически проваливается в забытье и бредит. Попросила завтра прислать ей Стаса с аппаратом УЗИ, чтобы еще раз проверить, нет ли внутренних повреждений.

Максим зашел в комнату пленницы. Кожа девушки приобрела зеленовато-серый оттенок, лицо покрылось каплями пота, губы потрескались. Она что-то бессвязно бормотала.

- Лена, я думаю, что надо сейчас позвонить Стасу – пусть приедет еще раз.

Стас приехал так же быстро, как вчера. Осмотрев девушку еще раз, он помрачнел:

- Черт, я все посмотрел, что касается обычных повреждений при ДТП, но у нее банальное воспаление аппендицита, понимаешь? Смешно до слез. Операция нужна, Максим.

- Стас, но я не могу сюда еще кого-то приглашать. И так слишком много народу посвящено в мою тайну.

- Раз так, я буду оперировать ее сам, а тебе и Лене придется мне ассистировать.

Эта ночь для Максима оказалась еще более кошмарной. Зрелище вскрытой брюшной полости, операция, которая показалась молодому мужчине, никогда не лежавшему в больнице, ужасной, тяжелой и долгой, запах свежей крови… Но он выдержал, не только не потерял сознание, но и нашел в себе силы не отворачиваться.

К утру больная уже спокойно спала, под действием снотворного и обезболивающего. Максим отпустил поспать Лену, Стас уехал домой.

Оставшись наедине со спящей девушкой, он впервые решил рассмотреть ее. Во сне черты ее смягчились и, несмотря на их явную неправильность, сейчас она казалась почти красивой: бледная и спокойная. Исчезла ее вульгарность, неистовая злоба, детская угловатость. Теперь Максим не чувствовал отвращения и враждебности к этому ничтожному существу, чуть не сломавшему его устроенную жизнь. Ничего. Он выходит ее, вылечит, убедит, что все не так уж плохо. Если надо – задарит дорогими подарками. Он будет относиться к ней, как к дикому зверю, которого надо приручить: терпеливо, спокойно, доброжелательно убеждая, что от него не на надо ожидать больше зла, только добро.

Максим и не заметил, как уснул в кресле рядом с кроватью девушки.

Рано утром его разбудила Лена, которая пришла сменить хозяина дома. Больная все так же спала. Дышала она ровно. Выглядела бледной, но вид ее был явно лучше, чем до операции. Лена измерила температуру, давление и сказала, что температура у девушки нормальная, а давление немного понижено, но это естественно, поскольку она перенесла операцию под наркозом.

Максим пошел досыпать в свою комнату. Часов в 10 он проснулся и понял, что до работы сегодня доехать не сможет. Позвонил в офис, сказал, что сегодня не появится, просмотрел свои записи в органайзере и перенес назначенные на этот день деловые встречи.

Девушке Марине, с которой Максим сейчас крутил роман, он заказал в интернет-магазине большой букет цветов и попросил написать записку с извинениями за то, что сегодня он не сможет с ней поужинать. Через час от Марины пришла СМС с пространным объяснением в нежных чувствах и благодарностью за шикарный букет, а также пожеланием выздоровления (Марина решила, что Максим заболел). Максим улыбнулся и подумал, что, пожалуй, Марина могла бы стать хозяйкой этого дома – ей эта роль подходит.

И тут он вспомнил про свою пленницу. Настроение сразу ухудшилось. Спать расхотелось. Максим решил встать и заняться текущими делами, связанными с его новым домом.

Прежде всего, он позвонил в фирму, оказывающую услуги по приведению жилища в жилой вид. Фирма рекламировала свои услуги как дизайн интерьеров и ремонт квартир. На самом деле, они занимались тем, что приводили в порядок квартиры после попоек золотой молодежи перед приездом родителей, помогали расставлять мебель так, чтобы не чертыхаться, спотыкаясь об острые углы, набивая себе синяки, вешали шторы на окна и оказывали прочие мелкие бытовые услуги для состоятельных клиентов.

В доме началась деловитая суета – персонал фирмы сновал по дому, распаковывая и расставляя мебель, мыл окна и полы, расстилал ковры, расставлял какие-то цветы и безделушки. Максим вмешиваться в творческий процесс не пожелал.

Он заперся в одной из комнат, временно назначив ее кабинетом, созвонился с несколькими агентствами, через которые можно было нанять прислугу в дом. Уже через час приехали первые кандидаты. Максим нанял бездетную супружескую пару лет пятидесяти. Жена согласилась работать горничной и кухаркой, а муж – садовником. Жену звали Катя, мужа – Вася. Впоследствии Максим ни разу не пожалел, что нанял именно их. Это были тихие, доброжелательные, почтительные без раболепства и очень трудолюбивые люди. Катя быстро взяла в свои руки руководство по созданию домашнего уюта. Максим выдал ей полный карт-бланш и снабдил пластиковой картой, установив на ней не маленький, но разумный лимит. Катя сказала, что закажет все необходимое и для Васиных садово-огородных работ.

Максим попросил не забывать о том, что он голоден. Был немедленно напоен вкуснейшим кофе, накормлен моментально поджаренными хрустящими гренками с повидлом. Катя сказала, что настоящий обед будет часа через два, когда прибудут заказанные продукты и можно будет приготовить еду.

Так, всего за один день, дом Максима стал жилым – уютным и населенным людьми, которые заботились о его удобствах. Лену Максим расположил в комнате, смежной с комнатой больной. Попросил докторшу заказать себе все необходимое. Она тоже занялась своим обустройством на новом месте. Охранники бдительно следили, чтобы никто даже близко не подходил к запертой комнате, где содержалась пленница. Вся суета по обустройству быта кипела вовне, а в комнате спала прооперированная больная, о которой никто, кроме Лены и охранников не подозревал.

Под вечер Максим задумчиво бродил по своему дому, оценивая произведенные в нем изменения. В целом ему все нравилось.

Одна комната понравилась ему более других, и Максим понял, что это будет его любимое место в доме. Это был кабинет. Эркерное окно выдавалось вперед. Из него была видна прекрасная панорама на будущий сад, а за ним лес в осеннем убранстве и яркое высокое осеннее небо. Днем окно прикрывали лишь легкие прозрачные, как вуаль, шторки, на ночь окно можно было закрыть тяжелыми бархатными портьерами. В кабинете было большое количество шкафов с полками, приготовленными под библиотеку, которую он собирал со школьных лет. Книги можно будет перевезти уже завтра. На массивном столе темного дерева стоял современный плоский монитор и клавиатура с мышкой. Системный блок был убран в тумбу. Возле стола стояло удобное кресло с высокой спинкой, обитое черной кожей. Был тут и небольшой кабинетный мини бар. А еще в комнате стоял диван и кресло, тоже обитые черной кожей. Максим подумал, что мог бы жить только в этой комнате.

Остальной дом нужен был для приема гостей, для будущей семьи, для того, чтобы ощущать простор и свободу. Как мечтательно говорил один знакомый Максима: «Хочу, чтобы мой дом был таким, чтобы в нем можно было заблудиться». Он построил себе нечто в этом духе: три уровня, не считая гаража, бесчисленное количество комнат, веранд, каморок и балкончиков – настоящий замок. Была здесь даже бильярдная и бассейн. Ну, положим, бассейном Максим пользоваться будет – воду он любит, а вот бильярд он не понимал и не умел в него играть.

Максим спустился вниз и осведомился, как устроилась Лена. Увидев, что комната сиделки приобрела жилой вид, а в комнате девушки прибавилось какого-то хитрого медицинского оборудования, обычная кровать заменена на специальную медицинскую койку и, в целом, комната стала похожа на палату платной больницы. Лена отчиталась по своим расходам. Оказалось, что сумма расходов вполне разумная. У Лены явно был талант экономки. Сам Максим не смог бы так толково распорядиться предоставленными деньгами.

Увидев, что больная девушка все еще спит, Максим пригласил Лену на своеобразную экскурсию по дому. Экскурсия закончилась в его новом кабинете. Максим предложил Лене выпить. Себе налил немного коньяка, Лена остановила свой выбор на черно-белом ликере Шериданс.

- Лена, я благодарен Вам за то, что Вы согласились помочь мне в моей весьма деликатной проблеме с этой сбитой девушкой. Все хотел спросить: как ее зовут? Я как-то не думал о ней, как о человеческом существе, только как о возникшей проблеме.

- Зовут ее Наташа. И она не подарок, конечно. Ей всего 17 лет. Меня она воспринимает довольно спокойно, а Вам, Максим, я не советовала бы заходить в наши владения.

- Хорошо, Лена. Давайте поступим так: каждый вечер Вы будете рассказывать мне о ее состоянии. Если случится что-то экстренное – Вы позвоните мне на мобильный телефон в любое время дня и ночи. Не стесняйтесь. В тратах я Вас тоже не ограничиваю. Карту для текущих расходов я Вам выдал. Прошу отчеты о расходах присылать мне ежедневно на адрес моей личной электронной почты. Ваше жалование будет начисляться Вам отдельно и переводиться на Вашу карточку. До окончания Вашего контракта, связанного с пребыванием в моем доме, со своей карты Вы не сможете потратить ни копейки. Зато после того, как вы выйдете отсюда, у вас будет приличная сумма денег, с которой Вам будет легко начать новую жизнь. Я помогу Вам устроить Вашу дальнейшую судьбу. Я хочу предупредить Вас и о том, что выйти за пределы вон того забора (Максим показал в окно на забор, ограждающий его владения) Вы не сможете. Не сможете Вы и общаться с кем-либо по телефону. Ваш телефон настроен только на мой номер. Если Вам нужно будет что-то заказать по телефону, Вы будете просить об этом охранника. У Вас также будет свой персональный компьютер, подключенный к интернету, но весь трафик Вашего компьютера будет контролироваться. Вы не должны пытаться связаться с кем-либо из внешнего мира.

- Максим, мою историю Вам рассказал Стас. Вы понимаете, что предложенные условия мне подходят. Я благодарю Вас за то, что Вы предоставили мне эту работу. Я постараюсь не разочаровать Вас.

- Ну что же, будем надеяться, что мы друг друга поняли. Сработаемся. А сейчас желаю Вам спокойной ночи.

 Эта ночь действительно была спокойна. Так же, как следующий день, и следующая ночь. Жизнь окончательно входила в привычное русло.

В доме жизнь текла размеренно и благополучно. Все нанятые Максимом люди оказались хорошими работниками – прилежными, исполнительными и не назойливыми.

Иногда Максим вообще забывал о своей пленнице Наташе, живущей и поправляющейся в запертой комнате на первом этажи его дома, вспоминая о ней только во время ежевечерних отчетов Лены.

Однажды Лена пришла и сказала Максиму, что завтра у Наташи день рождения. Ей исполняется 18 лет. Максим заказал для Наташи цветы, конфеты, торт и попросил Катю приготовить праздничный ужин.

Максим пришел к Наташе, чтобы поздравить ее с Днем Рождения. Наташа все еще была в гипсе, но уже ходила с помощью костылей.

Едва Максим переступил порог Наташиной комнаты, она вперила в него пылающий ненавистью взгляд:

- Мне от тебя ничего не нужно. Лучший подарок мне был бы увидеть тебя в наручниках – арестованным за то, что ты сбил меня.

- Пойми, Наташа, это был всего лишь несчастный случай, стечение обстоятельств. Я ведь сделал все, чтобы остановить машину и позже я пригласил к тебе хорошего врача. Я оборудовал для тебя у себя дома палату, какую ты не нашла бы в обычной больнице. Я даже ассистировал во время удаления аппендицита.

- Но ты меня сбил. Сбил и похитил. Теперь я вынуждена сидеть здесь взаперти, будто это я преступница, а ты живешь себе, как ни в чем не бывало. Даже имя мое узнал. Интересно, на какой день после аварии? У меня ты его не спрашивал.

- Как бы я его спросил, если ты орала благим матом и оскорбляла меня.

- Ты надеешься, что задобришь меня своими деньгами и подарками? Не надейся. Рано или поздно я выйду отсюда и посажу тебя в тюрьму, где тебе самое место.

Сказав это, Наташа схватила стоявшую на тумбочке вазу с цветами и с перекосившей ее лицо злобной гримасой запустила вазой в Максима. Он едва успел увернуться и поспешил убраться за дверь.

«Вот мегера, - подумал Максим, - упертая злобная тварь. Не хочет со мной разговаривать нормально, пусть сидит взаперти и дальше»

В следующий раз Максим пришел к Наташе, когда ей снимали гипс с ноги. Он все еще надеялся на возможность примирения. Ему хотелось распроститься с девушкой и забыть обо всем случившемся, как о страшном сне. Но Наташа была все так же непримирима. Максима страшно злило ее поведение. Отпускать ее он не решился. Он боялся, что Наташа осуществит свою угрозу и все-таки добьется, чтобы Максима посадили.

Все оставалось по-прежнему. Вполне выздоровевшая Наташа оставалась пленницей Максима и жила в своей комнате. Лена стала для нее не врачом и сиделкой, а прислугой и тюремщицей. Она внимательно следила, чтобы у Наташи было все, что она захочет, но чтобы у нее не было ни малейшего шанса сбежать. Наташа продолжала твердить о том, что посадит Максима в тюрьму с упрямством одержимой.

Максим сделал еще несколько попыток наладить общение с Наташей. Но Наташа шипела, как целое гнездо разъяренных змей и так же источала яд в своих угрозах. Однажды она даже напала на Максима и пыталась зубами перегрызть его горло.

Максим тоже отличался отменным упрямством и по-прежнему считал, что сумеет завоевать доверие и прощение Наташи рано или поздно.

Время шло. Так прошел год, когда Наташе почти удался побег. Охранник проявил небрежность, когда запирал дверь. Она оказалась закрытой, но не запертой. Пленница выбежала на улицу, но там она была поймана садовником Васей и водворена в свою комнату, несмотря на громкий яростный протест. Были бы соседи у Максима, такой громкий скандал точно бы все услышали. Но дело было поздней осенью, да и соседей у Максима было немного – участки располагались в не престижном районе Подмосковья и раскупались неохотно.

Пленнице было нечем заняться. В ее комнате стоял компьютер. Сначала она играла в компьютерные игры, но скоро ей это наскучило. Потом она начала читать книги. Сначала в электронном виде (на компьютере была неплохая электронная библиотека), потом попросила Лену, чтобы она ей покупала бумажные книги. Так как заняться Наташе было нечем, кроме чтения, у Наташи скопилась солидная библиотека.

Максим, контролируя все расходы Лены, знал, что Наташа заказывает книги. Его это заинтересовало и он начал подсовывать ей те книги, которые нравились и ему. Удивительно, но эта необразованная, вульгарная девица незаметно пристрастилась не только к чтению художественной литературы. Находясь в своей благоустроенной тюрьме, от нечего делать, она начала читать литературу по истории, философии, истории искусств, астрономии, физике, медицине. Знания ее были бессистемны. Она просто следовала за движениями своего ума и читала то, что в данный момент ее более всего интересовало. Следующей затеей пленницы стало изучение иностранных языков. Начала она с французского, который изучала в школе. Заказала себе аудио курс. Курс оказался очень толково разработанным. Благодаря чему девушка довольно легко научилась бегло говорить и читать по-французски. За французским языком последовал итальянский и испанский. Наташа обнаружила, что языки похожи. После изучения двух языков, изучение третьего показалось ей совсем не трудным.

В начале своего заточения Наташа сильно похудела из-за перенесенных травм и операции. Потом она набрала вес из-за хорошего питания и вынужденной неподвижности. Но позже пленница стала заботиться о своей фигуре и потребовала себе диетическое питание. Одновременно Наташа стала заниматься физическими упражнениями и потребовала велотренажер. Все капризы пленницы исполнялись моментально. Она получала все, что хотела. За исключением свободы.

Наташу расстраивало ее отражение в зеркале. Нос был сломан во время аварии и сросся неровно. Тогда никого не заботила эстетическая сторона ее травм. Пленница потребовала у своего тюремщика пластическую операцию. Максим долго обдумывал, как ее осуществить так, чтобы не вводить в курс дела хирурга. Пришлось поиграть в шпионские тайны. Хирургу завязали глаза. Он попал в комнату Наташи и снял повязку с глаз, когда Наташа была уже под наркозом. Дальнейший ход выздоровления контролировала Лена по инструкциям, оставленным пластическим хирургом.

Когда-то ядовито-зеленые волосы Наташи отросли и оказались русыми. Окрашенные кончики она остригла.

Однажды Максим рискнул зайти в комнату своей пленницы. Он отметил про себя, что девушка заметно похорошела. Дорогая добротная одежда сидела на ее ладной фигурке так, как будто была пошита лично для нее в хорошем ателье. Длинные волосы, точеный профиль. Ее глаза оказавшиеся голубыми и имели странный разрез. Она не была классической красавицей, но все же была очень мила и свежа в свои 18 лет.

К величайшему удивлению Максима, Наташа больше не ругалась и не угрожала. Она вполне могла поддерживать светскую беседу. Они поболтали ни о чем. Ему показалось, что она смирилась со своей участью. Но отпускать девушку Максим не спешил, помня, как она ему угрожала. Внезапная перемена в пленнице скорее насторожила, чем успокоила Максима. Он не был столь наивен, чтобы попасться на такой простой трюк.

Подозревая девушку в хитрости, Максим ошибался. Совершенно лишенная общения с другими людьми, Наташа могла видеть только свою сиделку и охранников, которые стали для Наташи еще и личными тренерами в ее физических упражнениях. Они почти подружились. Близнецы охранники по-своему сочувствовали пленнице, но в слух свои мысли никогда не высказывали.  Молодость, одиночество, книги, настраивающие на романтический лад и располагающие к размышлениям и мечтам, постоянная безукоризненная вежливость и невозмутимость Максима сделали его для Натали привлекательным. Девушка сама не заметила, как ее тюремщик поселился стал властелином ее грез. Первоначально в душе девушки жил только испепеляющий гнев и злоба. Она мечтала, как отомстит ему, проводя в бессильной ярости бесчисленные часы, дни, месяцы. Время шло. Ее мечты начали незаметно приобретать более романтическую окраску. Тюремщик, изредка появлявшийся в ее комнате, пробудил ее любопытство. Не зная хорошей стороны жизни, Наташа довольно насмотрелась на грязь и нищету. От мужчин она не ждала ничего хорошего. Но таких мужчин, как хозяин этого большого дома, ей встречать еще никогда не приходилось.

Тогда Наташа поставила себе цель: она должна влюбить в себя Максима. Строя планы своих хитрых козней, девушка сама не заметила, как попалась в силки любви. Все это время, не ограниченный в свободе Максим встречался с другими людьми, были у него и женщины. У Наташи не было никого. Только ее верная сиделка и двое молчаливых охранников. Изредка она могла поговорить с Максимом, который был вежлив, но ему и в голову не приходило, что пленница в него влюблена.

Однажды Максим исчез почти на три месяца. Наташа спросила о нем у Лены и сиделка ответила, что хозяин уехал в командировку и вернется не скоро. Наташа поначалу затосковала, но ее природное упрямство помогло ей не раскисать. Она продолжала свои занятия по совершенствованию тела. Она заинтересовалась личностью своего тюремщика. Теперь ей было интересно, что читает Максим, какую музыку он слушает. Наташа по-прежнему много читала, прося Лену приносить ей книги из хозяйской библиотеки и пытаясь понять, что узнал из книг Максим, что ему понравилось, что не понравилось.

Вернувшись из командировки, Максим решил зайти к Наташе. По злой иронии судьбы в комнате пленницы звучала та самая песня Blackmore's Night «Home Again», которую слушал Максим в момент аварии.

Максим вспомнил ночь аварии. Вспомнил свои мечты, которые были так грубо разрушены появлением пленницы в его доме. Дом, который он превратил в тюрьму и не может теперь позвать в гости не только друзей, но и родителей, постоянно выдумывая несуществующие поводы для отказов. В его душе вскипела злость к этой злополучной упрямице. Он почувствовал себя пленником даже в большей степени, чем она.

Он подумал, что жизнь Наташи изменилась в лучшую сторону. Кем она была до аварии? Да конечно, малолетней шалавой, кем же еще? Школа из-под палки, никаких интересов, никаких перспектив в жизни. Какое-то дешевое бухло, пьяные парни и секс на лоне природы в придорожной грязи. Романтика. Что ждало ее в ближайшем будущем? Спиться, а то и отравиться суррогатной водкой? Подсесть на наркотики и умереть от передозировки? Попасть в тюрьму за мелкое правонарушение в пьяном виде? В самом лучшем случае – пьяный залет от одного из своих кобелей и судьба матери одиночки.

Было заметно, как она изменилась за время своего пребывания в доме Максима: она стала чистенькой, ухоженной, много читает, делает физические упражнения под руководством личных тренеров. И смеет быть еще чем-то недовольной.

Настроение окончательно испортилось. Досадуя на упрямую малолетку, Максим передумал заходить в ее комнату. Он поднялся к себе в кабинет и напился в одиночку.

Мрачное настроение не оставляло его. На другой день Максим начал пить с самого утра. Дойдя до кондиции, когда гнев перевесил здравый рассудок, он решил повидаться с пленницей.

При появлении любимого тюремщика, сердечко Наташи радостно встрепенулось, но она решила не подавать вида, что обрадована его визитом. Придала своему лицу выражение безразличное и отстраненное.

Максим, разогретый коньячными парами, принял ее выражение лица за непробиваемое упрямство и злобу.

- Скажи мне, чем ты не довольна? Я ли не исполняю все твои желания? Ты на себя в зеркало смотрела? Ты помнишь хоть как выглядела до аварии? Продолжаешь вынашивать планы мщения, да?

- Разве я на что-то жалуюсь? Я всем довольна. Большое тебе спасибо!

Максим уловил яд в ее словах и взорвался. Терпение его было велико, но не безгранично. Он коршуном налетел на Наташу и схватил ее за плечи.

- Ты, безмозглая идиотка! Да я сделал из тебя человека, разве не заметно? Ты ведь только сидя под замком начала читать книги и изучать языки! Ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? Вали! Вали отсюда! Мне уже все равно, что и кому ты скажешь.

Наташа выскользнула из его рук и метнулась к двери. Дверь была не заперта. Наташа выбежала из комнаты и побежала к выходу из дома. Максим настиг ее в несколько сильных быстрых прыжков и сгреб в охапку.

Пленница визжала и сопротивлялась. Максим вдруг вспомнил, что она орала, когда он впервые нес ее в свой дом. В нем полыхнула долго сдерживаемая ярость. Он притащил упрямицу в ее комнату и швырнул на кровать, но она тут же пружинисто вскочила на ноги и намеревалась снова бежать. Тогда он сгреб ее в охапку, снова кинул на кровать, схватил ее за плечи и прижал к кровати, а она не переставала биться, вырываться и истошно верещать, пытаясь вырваться.

Наташа была шокирована и оскорблена поведением Максима. Его слова ранили ее в самое сердце. В отчаянии она попыталась бежать из своей опостылевшей тюрьмы, от своего тюремщика, своей роковой страсти, но он ей не позволил: грубо схватил ее и принес обратно. Она решила, что лучше умрет, но больше здесь не останется. Да, она спровоцирует ненавистного любимого, чтобы тот ее убил. Она доведет его до крайности, только бы прекратить это мучительное существование.

Злобные выкрики девушки прерывали истерические рыдания. Максим размахнулся и ударил ее от души по залитой слезами щеке. Смачный звук отдался победной музыкой в его душе, и он начал лупить ее по щекам так, что голова Наташи моталась на тонкой шейке из стороны в сторону. Он чувствовал мрачное удовлетворение, видя ее беспомощность. Он мстил ей за свою загубленную судьбу, за эту неразрывную связь, от которой он тщетно пытался избавиться, но ее упрямство не позволяли ему вернуться к нормальной жизни, разорвав роковые путы, связывающие их.

Вдруг злоба Максима прорвалась в нем диким вожделением хищника, настигшего свою жертву. Он хотел не Наташу, он хотел наказать свою обидчицу. Максим стал драть на Наташе одежду, и этот звук разрываемой одежды был для него лучше райской музыки.

Наташа мечтала о Максиме, но мечты ее были о романтической любовной сцене, которая наступит после того, как она соблазнит его. То, что происходило, оскорбило самые нежные чувства в душе девушки.

Максим же совершенно потерял голову от ярости и какой-то темной похоти. Она затопила его, как черная бурная река, не оставив ничего, что было в нем прежде: ни деликатности, ни нежности, ни стремления к пониманию женщины. Осыпая Наташу бранью, он коленями раздвинул ее ноги и с силой, грубо вошел в нее, даже не поняв, что она была девственницей. Наташа вскрикнула.

- Ори, ори громче, дрянь!

Максим двигался резкими толчками, грубо, намеренно доставляя Наташе как можно больше боли. Одной рукой он терзал ее грудь, злорадно думая, что от таких ласк наверняка останутся синяки, другой вцепился в ее волосы.

Наташа ощущала себя какой-то безвольной куклой в его руках. Ей было очень обидно, стыдно и больно, но почему-то происходящее доставляло ей еще и острое наслаждение, переплетенное с болью. От этой смеси боли и болезненного стыдного наслаждения она стонала, не в силах сдержать рыдания.

Максим испытывал чувства, которых никогда не было и не могло быть в его жизни. Эта растерзанная худенькая девушка, ее беспомощность, смесь ярости и вожделения доставляли ему жуткое, ни с чем несравнимое удовольствие. Почувствовав приближение кульминации, он зарычал, испытывая победное ликование.

Потом он встал и, шатаясь, вышел из комнаты. Все случившееся опустошило его. Гнев вылился вместе с семенем. Сейчас он чувствовал отвращение к себе, острое чувство вины и почему-то затопившее все его тело горячее наслаждение.

Максим пошел в душ и долго, яростно тер свое тело, подставляя его холодным струям. Выйдя из душа, он добрел до своей кровати, рухнул на нее лицом вниз и зарыдал.

Наташа лежала в своей постели растерзанная, раздавленная, в изодранной одежде, перепачканная кровью и спермой. Не осталось ни сил, ни чувств. Она была опустошена и лежала так, не в состоянии пошевелиться. В таком виде ее и нашла Лена.

Лена совершенно бесстрастно поинтересовалась, нужна ли Наташе помощь. Приготовила своей подопечной ванну, помогла избавиться от остатков одежды, дойти до ванны и погрузиться в теплую воду. Наташа пребывала в полной прострации. Все это было так дико, что она не знала, как к этому относиться. Она была в безграничной власти Максима. Она его пленница и он может делать с ней все, что захочет.

На другое утро Максим, не в силах находиться дома дольше, купил себе туристическую путевку и уехал в путешествие в дальние страны. Он надеялся, что новые впечатления помогут ему забыть насилие, которое он сотворил над беззащитной девушкой, которая и так настрадалась по его вине.

Наташа, узнав о том, что Максим уехал, сначала обрадовалась, но потом ее душу сковала глухая тоска. Ничего не хотелось делать. Все буквально валилось из рук. Даже книги не хотелось читать. Мир стал пустым и безрадостным. Девушка не понимала, почему она тоскует о мужчине, который сбил ее, а потом еще и изнасиловал. Но, возвращаясь в мыслях к тому страшному и сладостному моменту, Наташа с ужасом понимала, что хотела бы повторения.

Максим вернулся из тур поездки, полный новых впечатлений. Он постарался забыть все то, что произошло между ним и Наташей. Он крутил сразу два романа с весьма неординарными женщинами и старался занять себя, чтобы не думать о своей пленнице. Наташу он больше не навещал, страшась встретиться с ней взглядами.

Однажды ночью ему приснилось ее растерзанное обнаженное тело и кровь… Позже, уже в душе, он понял, отчего была кровь. Надо же, а он считал Наташу шлюхой. Она, оказывается, была девственницей. Во сне он снова пережил острое наслаждение, ярость и стыд.

С той ночи Наташа поселилась в его мыслях и чувствах. Чем больше Максим старался о ней не думать, тем чаще вспоминалось ее худенькое личико и обнаженное тело, трепещущее под ним.

И вот однажды вечером, он набрался храбрости и пришел к ней при полном параде: в костюме, с цветами, с конфетами и шампанским. Так он ходил на свидания к своим женщинам. Он пришел с твердым намерением объясниться и помириться.

Когда он вошел, она лежала на ковре, обложившись подушками, и читала. Наташа подняла на него полный мольбы и страха взгляд. Взгляд пронзил Максима, словно острый клинок – в самое сердце.

- Наташенька! Я пришел с миром. Если можешь, прости меня за мою грубость.

Она молча смотрела в его глаза долгим, проникающим в душу взглядом. Он склонился над ней, поднял на руки и нежно поцеловал в губы.

А дальше было все так, как мечталось Наташе: стол со свечами, хлопок шампанского в потолок, приятная беседа, романтический ужин, много нежности и поцелуев.

Когда дошло дело до постели, Максим долго целовал ее тело. Он был нежен. Но она не ощутила страсти. Она лежала и ждала, когда жаркий поток захватит ее снова, и она погрузится в пучину страсти. Когда все произошло, она равнодушно отвернулась к стене и постаралась уснуть.

Максим был разочарован. Обычная неопытная малолетняя дурочка. Вообще ничего особенного. Еще в юности он научился заранее распознавать таких, и по возможности избегать секса с ними. По этой причине он избегал и девственниц. Ему не нравилось их обучать и будить в них страсть. Ему нравились женщины чувственные, опытные, искушенные.

Видимо, все дело было именно в насилии. Но он пообещал себе, что это не должно повториться.

Тем не менее, Максим продолжал мечтать о своей пленнице. Снова и снова он думал о ней. Но не их романтический ужин вспоминался ему, а именно та страшная ночь и растерзанное тело изнасилованной девушки.

Он снова сделал попытку завязать романтические отношения со своей пленницей. Когда она смотрела на него – такая беззащитная, такая хрупкая, кровь его вскипала, и он испытывал упоительно яркое желание. Но как только он брал себя в руки и нежными поцелуями пытался разжечь страсть в девушке, возбуждение спадало. Спадало настолько, что он ничего не смог с ней сделал, глядя, как она безучастно принимает его ласки, раздвинув ножки, словно резиновая кукла.

Когда Максим сделал безуспешную попытку овладеть Наташей, она вдруг рассмеялась. Смотрела на него своими наглыми глазами и хохотала в лицо.
- Каким ты себя показал кобелем в наш первый раз. Что ж теперь – ничего не можешь? Ай да мужик!

Ярость, как разбойник, карауливший в укромном уголке сознания Максима, набросилась и полностью завладела его волей. Он снова сорвался, не сдержался, ощущая одуряющее яркое вожделение, перемешанное с яростью. Он увидел, как полыхнули глаза Наташи ответной страстью, как выгнулось навстречу ему ее худенькое тельце. Когда он сгреб ее волосы в кулак, Наташа застонала и закрыла глаза. Из глаз ее текли слезы, но тело ее пылало в ответной страсти.

Максим не был дураком, не был он и неопытным в любовных делах. Со второго раза он понял, что им обоим нравится грубый секс. Он много раз слышал об этом. Кое-что читал. Понимал, что такое бывает и что это нормально и даже не оригинально. И все же, после каждой такой вспышки Максим чувствовал себя грязным подонком. Он мучился угрызениями совести. Наташа же была лишена моральных терзаний. Она не была отягощена никакими моральными запретами. Ее не воспитывали в традициях романтики и рыцарства. Ей просто нравилось все происходящее и она шла навстречу своим вкусам и желаниям.

Максим чувствовал, как его затягивает опасная страсть, как он меняется под ее воздействием. Он по-настоящему испугался и решил отказаться от близости с Наташей.

Как раз в это время к нему вернулась Марина. Так уж получилось, что Марина уговорила Максима привезти ее в свой дом. Марина была любовницей опытной и страстной. Именно такие ему всегда нравились. С ней все было просто и понятно. И увлекательно.

Всю ночь Наташа была вынуждена слушать звуки любви между Максимом и Мариной. Она чувствовала себя преданной, брошенной, ненужной, сломанной, надоевшей игрушкой.

На другую ночь Марина снова была в постели Максима, а Наташа все так же страдала от мук ревности и ненужности.

А на третью ночь Наташа не выдержала. Она попыталась повеситься, но Лена вовремя вытащила ее из петли.

Узнав о попытке самоубийства, Максим решил, что он выпустит на волю Наташу, чего бы ему это ни стоило. Он решил, что его могущества и денег хватит, чтобы защититься суда, которым угрожала пленница. К тому же, роман Максима и Марины стремительно развивался и он мечтал сделать Марину хозяйкой своего дома.

Максим дал Наташе кругленькую сумму денег, вызвал ей такси и отвез в съемную квартиру, которая была оплачена на год вперед. На следующий день Наташе позвонили из посольства одной африканской страны, население которой говорило на французском языке, и предложили работу переводчицы.

Максим рассчитал и распрощался с Леной, организовав ей приглашение в одну из самых престижных клиник Москвы. Лена осталась довольной и суммой, которая скопилась на ее карточке, и местом, которое ей предложили по протекции Максима. Она прощалась с Максимом с чувством легкой грусти. Здесь она почувствовала себя нужной, здесь окончательно пережила свое горе. Максим ей нравился. Как человек, как честный работодатель. Максим испытывал благодарность к Лене. Они расстались добрыми друзьями.

Для Марины Максим купил кольцо с бриллиантом и заказал столик в модном ресторане.

Но, когда он приехал в ресторан, там его ждала милиция. Максим был арестован за то, что сбил Наташу и не отвез ее в больницу. Она все-таки исполнила свою угрозу.

Разразился ужасный скандал, который попал в газеты. Все получилось именно так, как рисовал в своем воображении Максим: наручники, репортеры, жуткая вонючая тюрьма. Адвокат из кожи вон лез, чтобы освободить под залог Максима, но дело получило большой общественный резонанс и никак не удавалось договориться о залоге.

Наташа торжествовала победу. Наконец-то ее мечта о мести сбылась. Она приехала к нему в тюрьму, чтобы насладиться зрелищем, отрадным для ее души.

И вот, когда она увидела Максима в грязной измятой рубашке, не бритого, похудевшего, она испытала чувство, которого от себя не ожидала. Она поняла, что любит своего бывшего тюремщика, а другие мужчины для нее просто не существуют. Она смотрела в его глаза и понимала, что не будет счастлива ни с одним другим мужчиной.

И вот тогда Наташа сделала неожиданный ход – в интервью одной из самых популярных телекомпаний она созналась, что оклеветала Максима с целью личного обогащения. Она отозвала свое заявление. Теперь он был, наконец, окончательно свободен.

Сидя в тюрьме, Максим вдруг понял, что из всех женщин любил только свою несчастную пленницу. Без нее в его жизни вдруг образовалась пустота, которую нечем было заполнить. Он не хотел видеть в своем доме других женщин – только ее. Ту, которая смогла осуществить самые потаенные мечты и желания.

Поэтому, когда Максим вышел на свободу, он пригласил в ресторан не свою невесту Марину, а бывшую пленницу Наташу. Кольцо, приобретенное для Марины, пришлось уменьшить, чтобы оно подошло по размеру на тонкий Наташин пальчик.

Только после свадьбы Наташа решилась рассказать Максиму свою тайну. Почему ее никто не хватился, когда она пропала. Она познакомилась со Стасом, когда лежала в больнице. Стас рассказал ей о своем школьном товарище, который смог стать одним из самых богатых людей России. И тогда Наташа предложила Стасу стать жертвой ДТП, чтобы они смогли получить от Максима значительную сумму денег и разделить их на двоих… Для Максима новость была шоком, но он смог простить друга и невесту.