Путник

Высокие и неприступные горы, покрытые зеленью и невзрачными цветами. Бескрайние морские просторы, пугающие своим величием. Старенький деревянный домик на краю холма, затерявшийся среди дикой природы. В таких местах ветер всегда свежий и зачастую суровый,  при сильных порывах, кажется, что домик вот-вот рассыплется, но на самом деле он прочно стоит, как будто у него есть невидимые корни, вросшие в землю. На первый взгляд кажется, что здесь давно никто не живет, да не то, что не живет, даже крайне редко мимо никто не проходит. Но как порой бывает обманчива видимость. В этом доме нашел себе приют один очень удивительный человек. До сих пор сложно сказать, что занесло его в эту местность, отчаяние или же поиск умиротворения. Это очень загадочный человек, не достаточно и часа общения с ним, чтобы хотя бы в общих чертах понять, что он из себя представляет. В нем таится какая-то неведомая сила и мощь, как в пучинах океана. То разыгрывается буря, поглощающая все корабли на своем пути, то волны нежно облизывают борта парусников, проплывающих мимо. Никто не знает, как долго он живет в этом месте, да и мало кому удавалось его увидеть. Он не скрывается и не убегает от людей, не молчит при разговоре и не просит понимания. Его взгляд всегда устремлен вглубь, порой даже сквозь… сквозь людей, время и пространство. Пронзительный и одинокий взгляд, знающий многое, но так и не нашедший себя. Не нашедший путь, по которому бы шел, несмотря на все подводные камни и обрывы, что устраивает судьба. Да, он не верит в судьбу, и с чего бы в нее верить, какой смысл? Жизнь лишь рисует нам пути, но мы сами решаем, куда и когда свернуть. Он очень рассудителен и порой даже слишком краток… краток на столько, что сложно понять, хотя все главное было сказано. Он через многое прошел и любил. Любил так, как никто и никогда: до боли в сердце, до еле сдержанно крика, до дрожи в руках, отчаяния и опустошенности.  Отдавал всего себя этим чувствам, погружался в них с головой. Порой не хватало воздуха, но и это его не пугало, ему не нужен был кислород, чтобы дышать в мире любви. Он задыхался, терял сознание, но шел дальше, шел только вперед, всегда вперед. Жизнь же упорно пыталась заставить его свернуть, уйти в сторону, выбрать другую дорогу. Вряд ли кто-то может точно сказать, кто в этой ситуации прав: он или жизнь, людям не дано знать этого, как впрочем, и еще много всего.
Однажды он захотел немного уединиться, отвлечься от повседневности и помыслить, и как-то уйдя далеко за город, потерявшись среди гор и деревьев, он набрел на этот домик, обветшалый и одинокий. Приоткрыл скрипучую дверь и заглянул внутрь, его легкие резко наполнились ароматом ели и эдельвейса. Запах был настолько сильным и опьяняющим, что он чуть не потерял сознание. Помешкав немного, он нерешительно сделал шаг вперед, дверь, скрипнув, закрылась, комнату освещал игриво алый свет заката, робко проникающий через пыльное окно. Странник неторопливо прогулялся по жилищу, оглядываясь и не упуская из виду ни одной детали, при этом, не замечая, как все теряет розово-красные очертания, превращаясь в бледно-желтые. Время неумолимо и скоропостижно прогоняло вечер и призывало ночь. Его взгляд остановился на гитаре, стоявшей в углу, казалось, что она хочет ему что-то показать, чем-то заманить, протягивая к ней руки, путник заметил, что свет поменял оттенки, а это значит, что время сияния солнца подошло к концу, и за окном теперь правит полная луна…
Дверь плавно и мерно открылась, из полумрака появилась фигура мужчины, статного, гордого и немного самовлюбленного, в руках он нежно сжимал гитару. Луна заливала горные просторы и морскую гладь рассеянным светом, редкие леса и цветочные равнины туманным сиянием, но лишь его фигура давала тень, падающую на лицо, закрывающую печальные, полные грусти и бренного отчаяния глаза. Его пальцы ударили по струнам, на свободу вырвалась скитающаяся душа. Она рыдала навзрыд контральто и отчаянно кричала лирическим сопрано, ветер покорно разносил мелодию сердца и души по земле, будоража мир. Ее частицы оседали на кронах деревьев и вершинах холмов, ложились мутной пеленой на морские волны, заставляя их волноваться и скитаться. Мелодия разбудила всё вокруг, казалось, что древесные стволы склонись в горести, цветы померкли от отчаяния, а небо, прочувствовав, прослезилось. Он играл до самого рассвета, но как только показались первые лучи солнца, странник вернулся в дом и крепко запер дверь, в его душе стало просторней и светлей, переживания и неясные мысли растворились вместе с последними трагическими нотами.
И так отныне каждый день: он выходит на край холма среди ночи, раскрывает новую дверцу своего внутреннего мира, а его игру освещает одинокая и понимающая муза-луна.