Пародия на Ф. Достоевского

                К.Велигина

               

                ПЕРВЫЙ СОН РАСКОЛЬНИКОВА


     Страшный сон приснился Раскольникову.
     Приснилось ему детство, еще в их городке. Он лет семи и гуляет в праздничный день, под вечер, со своим отцом. Город небольшой и весь открытый, куда ни глянь, и везде чернеется вдали небольшой лесок. А в центре городка – кабак. Там всегда была толпа; все орали, хохотали, ругались безобразно, сипло пели и часто дрались; но отец почему-то всегда водил именно туда маленького Родиона.
     А за кабаком, позади ядовито извивающейся змеей дороги, - кладбище. Туда не раз ходила в часовню вся семья Раскольниковых, взяв с собой кутью на обед… или к обедне… эти два понятия нынче, во сне, слились воедино в разгоряченном сознании Раскольникова, потому что, полуголодный студент, он постоянно хотел есть.
     И вот снится Раскольникову, что на двор кабака выводят чахлую клячу, и молодой краснолицый парень Миколка вскакивает в телегу, крича:
     - Садись, всех довезу!
     И он хлещет ледащую лошаденку кнутом. Маленький Родион плачет.
    - Песню, братцы! – кричит кто-то с телеги, и все подхватывают. Раздается разгульная песня, брякает бубен, чей-то пятак падает на мостовую, звеня и подпрыгивая. Бабенка в платке старой процентщицы щелкает орешки и посмеивается.
    - А, чтобы те леший! – вскрикивает в ярости Миколка, когда едва живая лошаденка пытается лягаться пружинистыми задними ногами.
     - Мое добро! – кричит Миколка и бьет уже много раз избитую всем миром клячу оглоблей. – А ну, пошла!
     - Живучая! – дивятся в толпе. – Глянь, и впрямь телегу-то везет! Забава!
     - Мое добро! – не унимается Миколка. – Давайте мне братцы топор, сейчас она рысью пойдет!
      Ему протягивают топор.
      - Папочка! – кричит отцу бедный Родя. – Зачем лошадку бьют!
     - Пьяные, вот и шалят, - отец задумчиво затягивается цигаркой, глядя в заплаканное лицо своего маленького сына. – Это не наше дело, Родион. Давай досмотрим, как Миколка-то ее добьет, и домой пойдем. Поди-ка, маменька уже ждет нас, кренделей напекла. И самовар, наверное, готов, если только не распаялся без воды на горячих-то угольях, как третьего дня. А если всё хорошо, так и чайку попьем.
     Тут издыхающая кобыленка, уже было павшая в оглоблях, вдруг неожиданно взыгрывает под колом и топором, которыми уже добрых полчаса бьют ее люди из кабака, срывается с привязи и, прежде всего, с размаху дает всеми четырьмя копытами в лоб своему хозяину Миколке.
     Народ разбегается, побросав рогатины и дреколья. Чахлая кляча срывается с места и исчезает за далеким лесом с быстротой ветра.
     - Папочка! – рыдает бедный мальчик. – Лошадка-то ведь убила Миколку!
     - Не наше дело, - отец берет сына за руку. – Пьяные все, вот и шалят себе. Такую-то проворную лошаденку, почитай, и бревном не убьешь. С чего Миколка решил, что она у него доходяга? Нам бы этакую лошадь, мы бы в хозяйстве поправились. Да разве догонишь ее теперь! Ну, пойдем, Родя, чай пить; ничего интересного уже не будет.
     … Раскольников проснулся весь в поту, с мокрыми волосами, задыхаясь, приподнялся в ужасе. «Тварь я дрожащая или право имею?» - задал он вопрос в пустоту. Затем, одним глотком осушив полведра воды, упал на грязную свою постель и крепко заснул опять.