Крылья

Наутилус Помпилиус - Крылья

Она всегда держалась там, где было много людей. И избегала окон, старалась не проходить мимо них, закрывала глаза, когда приходилось это делать.
Ей очень шли распущенные волосы, хотя такая прическа была абсолютно немодной. Равно как и черные простые платья, которые она носила. Сперва я думал, что она уже успела овдоветь, но никто и не слышал о причинах ее траура.
И был ли траур? Она не была печальна. Она была испуганна, я видел это в ее темных глазах.
- Коринна! - окликает ее один из ее братьев, тот, который нравится мне гораздо больше - младший, живой и улыбчивый. Второй, старший, не улыбался никогда. Оба они были блондины, такие непохожие на черноволосую бледную Коринну.
Коринна. Я не знаю, почему мне так понравилось ее имя.

Я видел ее на каждом балу, видел, как она со страхом смотрит на окна, как отказывается подниматься по лестнице наверх, оставаясь всегда на первом этаже.
Это видели все, но никто не обращал на это внимания. Все уже привыкли к тому, что леди Грейс не совсем адекватна, и ее братьям тяжело создавать видимость нормальной жизни.
Но я не видел в ней безумия или болезни, нет. Только усталость и страх.

Однажды я смог потанцевать с ней. Куда отлучились ее братья, постоянные партнеры по танцам, я не знал - просто увидел, как Коринна испуганно осматривается в толпе, а танец уже зазвучал.
Не знаю, что заставило меня это сделать... впрочем, меня уже тогда тянуло к ней по необъяснимым причинам. И я быстро проскользнул между уже танцующими людьми, схватил ее руку и увлек в вальс.
Коринна смотрела на меня, приоткрыв рот, с каким-то детским удивлением. А потом уверенно положила ладонь на мое плечо и стала серьезной.
Мы смотрели друг другу в глаза весь танец. И после, когда один из ее братьев - я не запомнил, кто из них - увел ее, торопливо сказав "благодарю, что присмотрели за ней".

В тот день она снова избежала присмотра, только теперь - осознанно.
Я не поверил своим глазам, когда увидел, как Коринна поднимается вверх по лестнице - медленно, дрожа, хватаясь то за подол, то за перила.
Никого не было в этой части дворца, кроме нее. И меня, отлучившегося из танцевального зала по какой-то неведомому прихоти. Предчувствию?
Я не окликнул ее, но пошел следом.
Поднявшись на второй этаж, Коринна побежала, подхватив юбки, и вихрем пронеслась по коридору. Я готов был поклясться, что ее глаза были закрыты - в коридоре было много окон.
Она вбежала в одну из комнат, толкнув дверь плечом, подскочила к окну и отступила на несколько шагов, не решаясь подойти близко.
- Коринна, - тихо позвал я с порога, ощущая смутную тревогу.
Она повернулась, испуганно ахнула, прижала руки к груди.
- Альберт, - раздался едва слышный шепот, от которого дрогнуло сердце. Она знала мое имя, знала имя того, кто день за днем наблюдал за ней, словно за птицей в клетке.
- Зачем Вы пришли сюда? Вы боитесь, - столь же тихо ответил я, шагнув в комнату. Она нервно рассмеялась, выпрямилась, отбросив волосы назад.
- Сумасшедшие не боятся, - неожиданно неуверенно сказала Коринна, сжимая тонкие пальцы в кулаки и снова выпрямляя их. Я покачал головой.
- Я не верю, что Вы сумасшедшая.
Я правда в это не верил. Я чувствовал, что это ложь, что все эти слухи - просто фальшь. И я читал в ее глазах, что все понял верно.
- Не верьте, - прошептала она и рассмеялась снова, но теперь - звонко и громко, так резко, что я вздрогнул. - Вы ведь правы! Я не сошла с ума, я просто хочу на волю, так ведь?
Я молча пытался понять, что же это значит, и думал, не сделал ли ошибку, не позвав ее братьев.
Коринна сделала шаг к окну, решительно сорвала скрепляющую шаль брошь и завела руки за спину. Я не успел и опомниться, как она расстегнула застежки платья, проворно и явно привычно.
Развернувшись, она стряхнула ткань с себя, убрала волосы, и я увидел два жутких свежих шрама на бледной спине.
- Но на воле больно! - вскрикнула Коринна странным голосом, повернувшись ко мне лицом. Она стояла передо мною обнаженная, сверкающая темными глазами, гордо выпрямившаяся... истинная птица.
Это сравнение пришло мне в голову еще до того, как за ее спиною появились крылья.
Она не вскрикнула, не поморщилась, но я увидел упавшие на пол пятна крови и покрасневшие кончики черных перьев.
- Я не хочу на волю, а она хочет, смотрите! - прошептала Коринна измученным голосом и шагнула к окну. Крылья распахнулись, из горла вырвался напряженный птичий вскрик, и все ее тело потянулось к рамам.
Руки распахнули створки, и на подоконник вспрыгнула уже птица. Ворон, не черно-серая попрошайка-ворона, а изящная самка ворона, крупная, с блестящими перьями, с которых еще капала кровь.
- Не улетай, - только и прошептал я, но птица вскрикнула совсем по-человечески и взлетела.

Братья Коринны нашли меня еще на лестнице. И, кажется, поняли все сами, по взгляду.
- Она вернется, - сказал младший глухо.
- Наверно, - равнодушно добавил старший. - Если не проиграла самой себе.
Я захотел ударить его, но не смог, и лишь выскочил во двор, желая как можно скорее уехать домой или проснуться от этого страшного странного сна.
Когда ко мне на плечо бесшумно опустился ворон, я готов был потерять сознание. Но каким-то чудом удержался и погладил черное оперение.
Птица курлыкнула и доверчиво позволила взять себя на руки и гладить.

Она очнулась в карете, чуть не задавив меня внезапной тяжестью тела - я держал птицу, расслабившись.
- Простите, - прошептала Коринна, опустив взгляд, а я только и смог погладить ее по щеке, скользнуть взглядом по окровавленному боку и дотянуться до своего плаща, чтобы накинуть его ей на плечи.
Она заснула рядом со мною, положив голову на плечо и подобрав ноги на сидение, под плащ.
Я смотрел в пространство и думал, что если этот сон не хочет заканчиваться, то стоит купить шторы, тяжелые большие шторы. И переместить гостевую на первый этаж. Или спальню.

- Эта клетка нам нравится больше, - сказала она, войдя в мой дом. И я обнял ее за плечи, едва слышно вздохнув.

23.04.12
/Вообще это следовало бы поместить во Вторую реальность, тк о персонажах уже сложенных, но слишком уж много здесь от песни./