Вдыхай мой мир. Глава 1-Райский уголок в моей душе

«На часах 3:00. Думаю пора идти. Мама крепко спит. Пусть. Ей полезно спать. Блин…какая жёсткая кровать…что я здесь делаю…мне здесь всё чужое…это не моё! Ладно…я встаю. Почему я это делаю? Потому что мой отец смотался в Норвегию к своей новой стройненькой, как балерина пассии? Потому что мои сверстники тупые придурки, которых интересуют только компьютерные игры и порнуха в сети? В любом случае я гибну в этом жестоком мире…»
Так думал тёмной ночью 16-летний подросток, который почти каждую ночь в тайне от матери выходил из дома в своё тайное место. Его звали Павел. Он был невысокого роста красивый юноша у которого впереди светила дальняя дорога жизни. Школа, универ , работа, семья, дети…это всё типичный сценарий жизни для среднестатистического человека живущего на нашей огромной планете. Но это было не для него. Он был талантлив. Красиво рисовал. Русые волосы украшали его лицо, а голубые глаза делали его настоящим магнитом для девушек. Кстати, от девушек у него не было отбоя. Ну как же не клюнуть на столь романтичную, таинственную личность, как он…На лбу были видны небольшие морщинки в которых выражалось, то что человек он был мыслящий. Но несмотря на это, оценки в школе были у него неутешительные. Все оценки…кроме рисования.
Его мать звали Ларисой. Она была сильная женщина до того момента пока её муж не ушёл от неё с молоденькой. Это был удар по здоровью. Некоторое время Лариса пила, но вскоре перестала. Сына надо было растить. У него же не осталось никого, кроме неё. Отец оставил их вдвоём на растерзание суровой толпы людей, прошедших типичный сценарий жизни. Небольшая полнота тела придавала ей милое очарование 46-летней женщины, а коротко стриженные светлые волосы молодили лицо. Курила много Winstonа...в дыме она видела своё умиротворение. Но вскоре начались серьёзные проблемы со здоровьем. Ей пришлось было сменить хорошее место агента по недвижимости на менее нервную и бумажную работу коменданта общежития.
Встав со старой кровати, мерзко скрипящей при каждом движении, Павел широко зевнул. Он старался не создавать лишнего шума. По коже ходил холодок от заряженной прохладой плохо отопляемой комнаты. Чёрная спортивная толстовка с известным всем лейблом была спокойно натянута на обычную синюю футболку измятую не спокойным коротким сном. Узкие чёрные джинсы с небольшими пятнами красок, которые не удалось полностью вывести спиртом и стиральным порошком, который в рекламе активно борется со всеми видами пятен, мгновенно и быстро были натянуты на ноги. Он молча постоял создавая ногами еле различимые звуки скрипа холодного, стёртого временем серого паркета. За окном стояла всё такая же тихая весенняя ночь изредка разрушаемая чей-то сработавшей сигнализацией. Свет фонаря всё так же бодро освещал поглощённую умиротворением улицу. Павел часто смотрел на этот вид из улицы словно заворожённый светлячок. Вдали были еле различимы высотные новые дома в лёгкой дымке сырого тумана. Он пытался нарисовать этот городской пейзаж, но всегда результат не удовлетворял его. Эти картины были не живые…через них не могла передаться та умиротворённость ночи. «Может это потому что я не слишком талантлив? И я просто слишком высокого мнения о себе?» - часто задавал про себя эти вопрос, разрывая очередную неудачную попытку…и от этого душа болела, потому что всё, что позволяло ему ещё дышать в этом мире – это его талант.
- Пора идти – сказал тихо шёпотом Павел. Он накинул на себя заранее собранный рюкзак из которого глухо доносился жестяной звук. «Тише…спокойно…дурацкий пол…как же меня раздражает этот скрип…» . Дойдя до старой деревянной бледно коричневой двери, он плавно дотронулся до круглой ручки с некрасивым банальным советским узором и медленно провернул её в нужную сторону, стараясь не создать скрипящий металлический скрежет устаревшего механизма. Дверь спокойно уходила с его пути и Паша вошёл в тёмный коридор украшенный вечно обсыпающейся штукатуркой. «Слышу как она храпит…как меня это жутко раздражает…такое ощущение, что дом трясётся от её храпа…отец…ну нахера он меня бросил…теперь мне суждено терпеть это всё…пол…как мне надоел этот пол…». Поскольку вылазки ночью из квартиры случались довольно часто, он уже без проблем ориентировался в забитом ночью коридоре. Тихо нащупал кеды и надел их на ноги. Не завязывая шнурки он снял с вешалки куртку из чёрного кожезаменителя и накинул себе её на руку. Затем открыл входную дверь обшитую тонкими светлыми деревяшками, прибитые маленького размера гвоздями и положив в широкий карман толстовки ключи, вышел из квартиры в пространство зелёного дурно пахнущего подъезда. В воздухе висел смешанный запах мусора, курева и чего-то ещё. Этот подъезд создавал впечатление безжизненного места, как будто это какая-то заброшенка, а не жилой дом. Павел завязал шнурки, достал из рукава куртки чёрную шапку, надел куртку на себя и сверху накинул шапку выпустив прямую русую чёлку чуть закрывающую брови. Он начал спускаться с 2 этажа пятиэтажного дома старого фонда.
Выйдя на улицу его мгновенно охватил порыв влажного весеннего воздуха. Такой в городе бывает только ночью, ибо утром, когда люди нехотя и сонно отправляются на свою работу и садятся в свои авто, город утопает в смоге выхлопных газов, каждодневно травящих их же организм. Спокойствие, лишь на мгновение разрушенное противным писком домофона, мёртвой тишиной зависло над Пашей и ему хотелось каждой клеточкой своего тела раствориться в этом спокойствии. Двинувшись с места он разрезал невидимую вблизи пелену ночного тумана и пошёл по известному ему пути. Дома с тёмными окнами один за другим промелькали в уголках его глаз, а впереди он рисовал себе план маршрута к старой заброшенной стройке бассейна, который обещали возвести ещё 10 лет назад. Тогда отец Павла обещал, что когда его построят они обязательно пойдут с ним и будут заниматься плаваньем. «Будет у нас парень плавец…да пошёл ты отец!…»
«Прохладно…как хорошо…только бы мать не проснулась раньше…хотя такого не бывает…она всегда встаёт в 8:30…и не минутой раньше…»
На горизонте сквозь свет оранжевых фонарей, освещавших дорогу стали проявляться очертания здания с пустыми глазницами окон. Оно было огорожено дурацким строительным бетонным забором изрисованным матерными надписями и призывами болеть за «Зенит». Перекинув рюкзак через полуразрушенный элемент этого самого огорождения, Павел перескочил на территорию заброшенки. Пройдя по влажной слякоти из прошлогодней травы, спрятавшейся удачно под снегом во время зимы, он подошёл к входу здания. «Всё так же тихо…как и всегда…»
Павел зашёл в фойе. Тёмные сырые стены, горы пустых бутылок и шприцов сияли на полу. Он прошёл чуть дальше и вышел в коридор. Справа и слева были две двери. Обе вели в помещения, которые должны были быть раздевалками. Но Павел свернул направо и вышел на лестницу. Он поднялся на самый верх и упёрся в дверь с замком. Снял свой рюкзак и расстегнув передний карман вытащил самодельный ключ из скрепок и маленький светодиодный фонарик. Немного покрутив её в замке, освещённым холодным светом фонарика, который держал в зубах, он услышал заветный щелчок.
За дверью было удивительно освещённое чердачное помещение. Оно было такое светлое от того, что далеко впереди прямо в отверстия для окон светил прожектор с крыши какого-то административного здания. Бледные стены остались позади. В этом помещении не было почти ни одного мёртвого бетонного места. Они были украшены удивительными рисунками Паши. Яркие красные розы в руках плачущей девушки с длинными чёрными волосами опутывающими каждую неровность холодных стен, нежный поцелуй двух влюблённых укрытых под одним зонтом…перечислять эти произведения можно было бесконечно. «Ну вот…я на месте…здесь мне хорошо…». Положив на чистый и нетронутый "плохими" людьми пол свой рюкзак, Павел расстегнул широкую молнию. В рюкзаке лежали множество балончиков с краской разных цветов.
«Пожалуй здесь надо подкрасить…её глаза…эта девушка, как недостижимая мечта…почему она грустная?»
Полтора часа в этом "райском уголке" не утихал звук распыления краски. Из под пальцев Павла рождались великолепные картины.
«Так зачем я это делаю?...Может для того, что бы развивать свои способности…нет…не для этого…»
Внезапно шипение балончика утихло. Павел прислушался. По лестнице кто то поднимался и громко разговаривал. Слышился глуповатый девчачий смех.
«Кто это?...что делать?…никто не должен знать об этом месте…оно только моё…»
Быстро подлетев к рюкзаку, Паша не закрывая балончик кинул его в кучку других балончиков, почти доверху наполнявших его. Не затёгивая молнию на сумке, он вместе с ней быстро выбежал из помещения. Павел закрепил замок. Голоса приближались. Они уже здесь. Паша резко спрятался в тени небольшого закутка справа от двери.
- Я давно хочу туда попасть…там мы ещё не были… - раздался низкий слегка пропитый голос некого парня.
- Ты уверен, что ты этим снесёшь замок? – спросила у него девушка.
- А то. Вот эта дверь.
Странный высокий парень с лысой неровной головой подошёл к двери в паре с девушкой невысокого роста и неестественно широкими бёдрами. В руках у парня была кувалда.
- Смотри, как я буду ломать этот замок!
Вместе с этой фразой, лысый стал наносить серию ударов по замку. У Павла всё горело внутри. Ему хотелось остановить его, но шестое чувство подсказывало что этого нельзя этого делать. Замок слетел. Дверь распахнулась. Эти двое проникли в "святая святых" Павла. Дождавшись когда они пройдут подальше в помещение, Павел побежал быстро вниз. Он даже не заметил, как быстро оказался у забора и как за его спиной раздавались голоса, пытающиеся откликнуть его. Слов было не разобрать, но посыл был ясен.
Дома безумно мелькали перед ним. «Как они посмели…что теперь делать?». Он долетел до неприветливо встречающего «родного» дома и стал искать в глубине куртки ключи. Казалось что рука обошла даже все укромные места всех карманов, но ключей не было. «Выронил…что теперь делать…я не могу позвонить домой…мать узнает». Павел сел на скамейке возле подъезда. На часах было 6:32. Он не замечал ничего вокруг. Его мир порушился. Внезапно полил жуткий дождь, который холодными каплями воды мгновенно превратил одежду Павла в костюм из воды. Но он продолжал сидеть на скамейке под открытым небом. Внезапно, дверь подъезда открылась и оттуда вышла тощая женщина в красном пальто. Увидев, что на улице дождь она раскрыла такой же красный зонтик и прошла мимо, постукивая небольшими каблуками чёрных туфель. Павел взлетел со скамейки и, удержав дверь от полного закрытия, влетел в подъезд. Он поднялся по лестнице на второй этаж к двери его квартиры. Паша знал про то, что мама для свой подруги Светы оставляла ключи на всякий случай на небольшом козырьке двери. Он прошёлся чувствительными пальцами по козырьку и нащупал ключ. Тихо, не создавая лишнего звука, проник в квартиру. И к его удивлению в квартире горел свет. «Она не спит…». Он снял промокшие кеды с ног и в мокрых носках прошёл на кухню. Там сидела мать вся в слезах. На столе лежала открытая бутылка Чилийского вина и упаковка таблеток. Лариса даже не смотрела на него. Она просто выдавила из сомкнутых губ вопрос:
- Где ты был?

Конец 1 главы.